Эль Кеннеди - Игра

– Серьезно?

– Серьезно. Рассказывай на свой страх и риск.

– Ладно. На днях я дрочил…

– Поздравляю. У тебя кололо член, когда ты кончил?

– Я не закончил.

– То есть ты не кончил?

– Я не закончил рассказывать, – рычит он. – На днях я дрочил… фантазируя о тебе.

У меня отвисает челюсть.

Эм. Что?

– Бо. Же. Мой. – Я таращусь на него в абсолютном изумлении. – Зачем ты вообще мне это рассказал?

– Потому что я чувствовал себя виноватым. Как будто мне надо было сходить в церковь и исповедаться.

Я чувствую, как покрываюсь румянцем, и подозреваю, что становлюсь краснее помидора. Да, у меня много друзей-парней, но впервые кто-то из них признался в том, что он удовлетворял себя, фантазируя обо мне. Ну, в смысле… это лестно, наверно. Если бы Ти-Джей, или Дариус, или…

Я содрогаюсь от одной мысли об этом.

Так. Интересная реакция. Мысль о том, что другие мои друзья мужского пола мастурбируют на меня, ужасно отвратительна. А вот мысль о Хантере, гладящем свой член и фантазирующем обо мне, очень…

У меня сжимаются бедра от возникшей в уме грязной картинки.

Боже мой.

Нет.

Не-а.

Не. До. Пу. Сти. Мо.

Хантер глубоко вздыхает.

– Как же хорошо стало, когда я снял этот камень с души.

– А мне теперь вообще нехорошо! – Я не могу перестать думать об этом, и это совсем, совсем не правильно.

В его темных глазах появляется блеск.

– Считай это комплиментом.

– Нет уж, спасибо.

Он вытирает пот с бровей нижним краем футболки, и на деле это означает, что он выставил напоказ свою грудь и мне, и всему залу. На его животе блестят рельефные кубики.

– В общем, если не считать крохотную загвоздку с тем, что я дрочил, представляя тебя, то мне очень нравятся сложившиеся между нами отношения. – Он показывает на нас обоих. – Пообещай мне, что это никогда не изменится.

– Что никогда не изменится?

– Что ты никогда не захочешь со мной переспать, – драматично говорит он.

Сама заносчивость. Теперь вздыхаю я, а потом наклоняюсь и мягко хлопаю его по мускулистой руке.

– Обещаю, что никогда не захочу с тобой переспать, Хантер.

Я избегал вечеринок на Грик Роу с той пытки пижамами в особняке Теты Беты Ну, но парни настояли на том, чтобы пойти на студенческую вечеринку после игры в субботу. Мы играли в Саффолке, поэтому автобус привезет нас к кампусу не раньше семи. А потом нам придется поехать в Гастингс, потому что парни хотят переодеться. Или, в случае Фостера, взять травку.

Во время сезона хардкорные вечеринки у нас бывают по минимуму, но выпивка и случайные затяжки косяками – это не что-то неслыханное. Я знаю нескольких хоккеистов, принимающих кокаин, но тренер Дженсен ведет в Брайаре политику чистоты. Время от времени кто-то на каком-нибудь концерте принимает экстази, но такое случается редко. Мы всегда помним о строгом протоколе Национальной ассоциации студенческого спорта по анализам на наркотики.

Вместо того чтобы выбирать, кто поведет машину, мы едем обратно до кампуса на такси, потому что все хотят выпить, чтобы отпраздновать победу на играх этой недели. Пока что у нас очень насыщенный график. На следующей неделе мы столкнемся с сильными соперниками, в том числе с Бостоном, а они в этом сезоне еще не проигрывали. Но думать об этом еще рано. Конор сидит рядом со мной на заднем сиденье и залипает в телефоне, а с другой стороны от него расположился Фостер.

Сегодня моя очередь присматривать за яйцом, поэтому я надел поло с карманом, в который можно было засунуть Пабло.

– Посмотри на этого бабника, – говорю я яйцу. – Видел что-нибудь настолько же отвратительное?

Конор поднимает взгляд от телефона.

– Ой, на себя посмотри. Я слышал слухи о тебе, мистер Я-трахнул-каждую-девушку-на-кампусе-в-прошлом-году.

Это мне крыть нечем.

– С кем ты переписываешься? – с любопытством спрашиваю я.

– Телка по имени Мишель. Она встретит нас на вечеринке.

Он возвращается к переписке, и я следую его примеру, потому что Фостер тоже в телефоне, а я устал сидеть так один. Я пишу Холлису, который приехал сюда на выходные и хотел потусить сегодня с нами. Когда я уходил, он спорил об этом с Рупи. Он хотел пойти, а она хотела остаться дома. Девушки, что тут скажешь.

Я: Чувак, просто повесь эту бестию себе на плечо и езжай сюда. Ты же сам этого хочешь…

ХОЛЛИС: Я очень сильно хочу. Таааак давно не был на вечеринке:(((Это и значит иметь девушку? Только постоянно сосаться?

Я печатаю ответ, но приходит еще одно сообщение.

ХОЛЛИС: Я не хотел так говорить. Иметь девушку – это самый полезный опыт в жизни молодого мужчины. Своих девушек надо беречь.

Я: Рупи, ты стащила телефон Майка?

«НЕТ», – приходит в ответ, и я начинаю смеяться, потому что это явно Рупи. Не хочу звучать ханжой, но Холлис ни разу в жизни не писал полные предложения со всеми знаками препинания.

Я: Дай мужику лакомый кусочек, Рупс. Он хочет пойти на тусовку, а не на недельный фестиваль электронной музыки. То есть он просто выпьет стаканчик-два пива и потрясется рядом с тобой под дерьмовую музыку. Хотя бы раз будь к нему добра.

Ответа нет. Всю дорогу до кампуса мой телефон молчит и загорается только тогда, когда мы с парнями уже вылезаем из такси.

ХОЛЛИС: Ты охрененный мужик, Дэвенпорт! УВИДИМСЯ ТАМ!!!!!!!!

Ну что ж, я сделал доброе дело, день прожит не зря.

У особняка Альфы Дельты собирается толпа. Прекрасная погода все еще продолжается, и хотя уже почти полночь, но воздух теплый и люди одеты в шорты и футболки. Братство даже установило на переднем газоне автомат для приготовления мороженого. Обожаю колледж.

Конор ударяет меня по руке.

– Мишель говорит, что она на заднем дворе. – Он подмигивает. – В джакузи.

Фостер бледнеет.

– О боже, нет, не надо ходить в то джакузи. Ты заразишь сифилисом ногу.

– Что за хрень ты несешь?

– Ты разве не помнишь ту ужасную сыпь на ноге Джесса? Во время подготовки к сезону. Да, она у него появилась после того, как он посидел в джакузи Альфы Дельты, то есть в скопище бактерий.

– Это правда, – подтверждает Баки. – Мне кажется, уровень pH никто никогда не проверяет, или что там надо проверять. – Он показывает на меня пальцем. – Даже близко не подноси к этому Пабло.

– Да, ты сваришь этого засранца, – гогочет Фостер.

– Он уже сварен, – спорю я. – Его нельзя сварить еще больше.

– И?

– И поэтому я могу прямо сейчас почистить его, и он будет очень вкусным.

– Чувак, не делай этого, – тянет Конор. – Яйцо побывало в руках у стольких людей за последнюю пару недель, что у него самого, скорее всего, уже сифилис.

Я фыркаю и хлопаю по карману на груди.

– Поздравляю. Ты проживешь еще один день, мистер Яйцебар.

Мы вчетвером обходим сбоку особняк и входим в ворота. Тут большой задний двор, на котором помещается бассейн в форме почки, большая лужайка и то самое джакузи. К счастью, оно уже заполнено людьми, и мы бы не поместились, даже если бы захотели. Телки, скорчившись, сидят на коленях парней и друг у друга.

Несколько тусовщиков громко орут, когда мы входим.

– Хоккей Брайара! – кричит кто-то, поднимая красный стаканчик.

– Хоккей Брайара! – отвечает толпа.

Не буду лгать: быть местными знаменитостями потрясающе. Футболисты не показывали успехов почти десять лет, а вот в хоккее всегда все было отлично. Мы надираем задницы на регулярной основе и не испытываем недостатка в фанатах.

Подходят парни и хлопают меня по плечу, а затем нас окружают девушки, одна из которых прямиком направляется к Конору.

Хорошее в Коноре то, что он придерживается принципа «одна за раз». Когда ему приглядывается девушка, ни на кого другого он не смотрит. Правда, такая его фокусировка не длится дольше одной-двух недель. В этом деле Кон может составить конкуренцию даже Дину Ди Лаурентису. Но сейчас его интерес направлен только на милую блондинку, проталкивающуюся локтями сквозь толпу.

Конор обнимает ее одной рукой.

– Привет, детка.

– Привет! – У нее красные губы от рожка с вишневым мороженым в руке. Она поднимает его ко рту Кона и пищит: – Хочешь?

– Да, мать твою. – Он рычит и как дикарь откусывает зубами верхушку.

Мишель хихикает, и другие девушки грустно расходятся, осознав, что большой куш им сегодня не светит.

Конор знакомит меня с Мишель, и мы немного болтаем, а Баки и Фостер уходят взять нам напитки. Мишель спрашивает, что такое лежит у меня в кармане футболки, и приходится объяснить ей всю ситуацию с Пабло. Я думал, она ужаснется огромным масштабам нашей незрелости, но вместо этого она весело смеется и говорит Конору, какой он очаровательный. Он бросает на нее полный секса взгляд, и через некоторое время они уходят в дом в поисках, скорее всего, уединенного местечка.

– Хоккеист! – раздается громкий крик, и, повернувшись, я вижу приближающегося ко мне Нико.

Я удивленно моргаю.

– Привет, – здороваюсь я с парнем Деми. – Круто тебя тут увидеть.

Мы по-мужски стукаемся кулаками.

– Все эти дебилы не перестают орать – я так понимаю, вы победили в игре? – с ухмылкой спрашивает он.

– Да-да.

– Класс. Сегодня Брайар не остановить: баскетболисты тоже выиграли. Уничтожили на хрен Йель. Мы как раз оттуда.

– Деми с тобой? – Я смотрю ему за спину.

– Не, она дома. Сегодня вечер парней. – Он показывает на небольшую группу в нескольких метрах от нас, и я замечаю, что там не только парни. На друзьях Нико повисло не так уж мало едва одетых девушек.

Из-за этого мне вдруг вспоминается недавнее признание Деми на беговой дорожке. Как она втайне считает, даже спустя столько лет, что Нико изменил ей в старшей школе.