Эль Кеннеди - Игра

– И, богом клянусь, он был в том фильме с мобильным телефоном. Это старый фильм… с тем британцем, и той дамочкой, и…

Дариус громко свистит.

– Твою ж мать, Пи, можно поконкретнее?

– Стой, мне кажется, я знаю, какой фильм ты имеешь в виду, – говорю я Пиппе. – Блин. Тоже не могу вспомнить название. Малыш, дашь мне свой телефон, чтобы посмотреть?

Нико сует руку в карман и протягивает мне свой айфон. Его можно разблокировать без пароля, что еще раз показывает, почему обвинения Хантера – для меня пустой звук. Зачем Нико добровольно давать мне телефон, если ему есть, что скрывать?

У Нико хреновый тариф, поэтому вместо открытия браузера я захожу к нему в настройки.

– Как у тебя называется вай-фай? – спрашиваю я Коринн.

– Cwiley22, – отвечает она. – Пароль: строчная А, прописная F…

– Странно, – перебиваю ее я, – он автоматически подключился.

Живот щекочет неприятно чувство, когда я смотрю на Нико.

– Хм. – Он хмурит бровь. – Наверное, мой телефон сохранил твой вай-фай, когда мы с парнями перевозили твои вещи, – говорит он Коринн.

– А, скорее всего, да, – отвечает она.

Я медленно киваю и открываю браузер, чтобы найти… что я там искала? А, точно. Крис Эванс. Но, пока я ищу его фильмографию, у меня дрожат пальцы.

Что-то не дает мне покоя, и я не могу понять что. Я и так знала, что Нико перевозил со своими коллегами коробки Коринн из общаги в квартиру и привозил ей новую мебель. Он никогда этого не скрывал, как и она. И, конечно же, она бы дала Нико пароль от вай-фай, если бы он попросил. А он бы попросил, потому что у него ужасный тариф, и если бы он был тут пару часов и захотел воспользоваться телефоном, то он бы точно…

Но тут до меня доходит, почему у меня скручивает узлами желудок.

Коринн подключила вай-фай только спустя неделю после переезда. Когда я приходила к ней, чтобы помочь с вещами, у нее его еще не было.

Он не мог работать тогда, когда Нико был здесь.

У меня внезапно холодеет все тело.

– Деми. Что это за фильм? – нетерпеливо спрашивает Пиппа.

Тяжело дыша, я смотрю на экран телефона.

– «Сотовый», – бормочу я.

– Ха! Черт, а ты правильно говорила, что это фильм с сотовым телефоном, – говорит хохочущий Дариус Пиппе.

– Вот именно.

Когда все опять начинают болтать, я бросаю телефон Нико на колени. Он внимательно смотрит на меня глубокими карими глазами.

– Детка?

Я с трудом нахожу внутри себя голос. Я правда не знаю, что сказать. Коринн все еще разговаривает с Кайлером, но я откуда-то знаю, что она слушает нас с Нико.

Я с дрожью вздыхаю. Почему его телефон сразу же подключился к ее сети? Это должно означать, что он был здесь после переезда, но зачем ему сюда приходить? Она моя подруга, а не его. Я могла бы представить, что он тусуется без меня с Пиппой, но не с Коринн.

Текила булькает у меня в желудке. Мать твою. Меня что, сейчас стошнит?

– Деми, что случилось? – не отстает Нико.

Я слабо встречаюсь с ним глазами.

– Коринн подключила вай-фай только спустя неделю после того, как переехала.

За мимолетную секунду по его лицу пробегает паника. Но это происходит так быстро, что я в этом не уверена.

– Да, тогда это правда странно, – говорит он, сжимая губы. – Интересно, почему он автоматически подключился?

– Да, и мне интересно, – жестко говорю я.

Наш приглушенный разговор привлекает внимание Пиппы.

– Что случилось? – спрашивает она.

Я открываю рот, но не издаю ни звука. Медленно я поворачиваю голову к Коринн. Она смотрит прямо на меня, и вины в ее глазах хватает, чтобы я вскочила на ноги.

Комната секунду кружится вокруг меня. В желудке булькают три рюмки текилы, и сейчас меня точно может вырвать. Я сглатываю желчь, поднимающуюся в горле.

– Вы издеваетесь надо мной, – выплевываю я. – Давно?

Коринн делает ко мне шаг.

– Это не то, что ты думаешь…

– Давно ты трахаешь моего парня, Коринн? – Я поворачиваюсь к Нико. – Давно ты трахаешь ее?

В комнате воцаряется мертвая тишина. На экране телевизора Скарлетт Йоханссон спорит с Крисом Эвансом, и внезапно фильм больше не кажется мне милым и смешным. Он кажется пощечиной по лицу: эти глупые люди влюбляются, а парень, с которым я встречалась восемь лет, пускал мне пыль в глаза.

– Вот черт, – бормочет Дариус. Его голос тихий, и он выглядит таким же ошарашенным, как и я. Вряд ли он знал об этом. Вряд ли вообще кто-то знал, кроме Хантера.

Хантер пытался меня предупредить. Он нашел в себе силы рассказать мне, что увидел на вечеринке и…

Я резко поворачиваюсь опять к Коринн.

– Это ты была на вечеринке? – спрашиваю я.

Она моргает.

– Что?

– Пару недель назад, вечеринка в особняке Альфы Дельты в субботу – ты там была с Нико?

Она резко качает головой.

– Нет, клянусь, это была не я. По субботам я занимаюсь с Кайлером и Ахмедом.

Она показывает на двух парней, которые тут же поддерживают ее алиби:

– Мы были все вместе, – неловко говорит Кайлер.

– Тогда как долго это длится? – Мой голос холоден.

– Это было всего один раз, – выпаливает она. – Один раз, клянусь.

У меня снова переворачивается желудок. Не хочу больше об этом слышать. С меня хватит.

Сглатывая тошноту, я поворачиваюсь на каблуках и направляюсь к двери. Нико следует за мной, его умоляющий голос эхом отзывается в маленькой квартире:

– Деми, пожалуйста, подожди! Дай мне объяснить.

– Объяснить что? – рычу я, резко повернувшись. – Ты изменил мне с моей подругой! А потом еще с другой девушкой на вечеринке! Кто она? Сколько чертовых девушек ты трахаешь?

– Я не изменял тебе. Она лжет…

– Эй! – Коринн выскакивает вперед. – Я не лгу!

Я бросаю на нее взгляд и замечаю вспышку ярости. Она направлена на моего парня.

– Я не лгу, Деми, – тихо говорит Коринн. – Все было.

И я ей верю.

– Пиппа, – говорю я дрожащим голосом. – Закажи мне такси. Прямо сейчас. – Я сдерживаю слезы, потому что мой телефон мертв и я застряла тут в этой тупой квартире с предательницей-подругой и изменяющим мне парнем, и я просто хочу заползти в чертову нору и умереть.

– Уже заказываю, – говорит мне Пиппа.

– Деми. – Нико пытается схватить меня за руку.

На автомате я замахиваюсь другой рукой и бью ему в лицо. Его голова откидывается назад, изо рта вылетает ругательство.

Я попала кулаком ему в левую скулу. Сморщившись, он накрывает ее ладонью.

– Ты меня ударила.

– Представь себе, да, и ты заслуживаешь намного больше, гребаный мудак.

– Такси будет через две минуты, – объявляет Пиппа.

Я тыкаю указательным пальцем Нико в грудь.

– Не иди за мной, – предупреждаю я его и выхожу за дверь.

Сейчас вечер пятницы, и мы с соседками играем в сумасшедшую настольную игру «Зомби!». Восклицательный знак обязателен.

Холлис приехал домой на выходные, а это означает, что нам приходится слушать, как они с Рупи препираются из-за игры. Холлис только что вытащил карту пожертвования – он должен пожертвовать кем-то в нашей группе, чтобы остальные стали ближе к безопасности. Единственная проблема – выгоднее всего было бы избавиться от Рупи. Если она умрет, мы не много потеряем. Все остальные слишком ценны для группы. У меня два арбалета, черт возьми. А у Рупи что? Ничего.

– Черт возьми, Майк, покончи уже с ней, – не выдерживает Саммер, и я не могу не прыснуть от того, как кто-то с такой ангельской внешностью, как Саммер, выступает за псевдоубийство нашей подруги.

– Саммер! – Рупи не может поверить в такое предательство.

– Что? – оборонительно говорит она. – Смысл в том, чтобы довести как можно больше людей до исследовательской станции. Карта пожертвования только одна. Только один человек в группе должен умереть, и это должна быть ты.

– Должна быть ты, – соглашается Бренна, делая глоток горячего шоколада, который приготовила нам почти покойная Рупи.

– Майк, – предупреждает Рупи. – Если ты меня убьешь, то, честное слово, я…

– Детка, – говорит он.

– Майк.

– Детка.

– Майк.

– Детка, – вздыхает он и кладет карту пожертвования перед ее стопкой.

Визг Рупи чуть не сотрясает кофейный столик:

– Поверить не могу, что ты это сделал!

– У меня не было выбора, – возражает он. – Так будет лучше для группы.

– А как будет лучше для меня?

– Ты ведешь себя очень эгоистично, детка.

– Почему? Потому что я хочу, чтобы мой парень меня защитил? Поверить не могу! После того как мы закончим с игрой, я…

– Ты уже закончила с игрой, – сухо перебивает Бренна. – Он тебя убил.

Рупи надувает губы и вылетает из комнаты в обычной для себя манере. Эта девушка – королева драмы.

К счастью, она нашла настоящую любовь в лице короля драмы. Холлис встает и с усталым видом вскидывает в воздух руки.

– Видите, до чего вы меня довели? – обвиняет он нас. – Вот почему я никогда не играю в настольные игры!

Он бежит за Рупи.

– И вот осталось их трое, – равнодушно говорит Бренна, просматривая свои карточки.

– Мы не можем играть без него, – говорю я ей. – Только у него есть противоядие от второй мутации. О, и только он может освежевать кролика.

– Мы перераспределим все, что у него есть, между нами, – предлагает Саммер.

– Не, мне кажется, игра закончилась. – Я бросаю карточки на стол и откидываюсь на диванные подушки.

– Надо перестать с ними играть, – замечает Бренна, поднимая кружку.

– Определенно, – поддерживает Саммер. – Они невыносимы.

Я тянусь к своему горячему шоколаду и делаю глоток. Мыслями я все равно был не в игре.

За прошедшие пять дней Деми Дэвис полностью завладела моим разумом. Я и так хреново себя чувствую из-за того, что наехал на нее, так еще в дополнение к жесткой интонации я решил вывалить на нее удручающую историю своих отношений с отцом. Я почти видел, как в ее мозгу крутятся шестеренки, анализируя все, что я рассказал ей с начала семестра, и пытаясь понять, что из этого правда.