Эль Кеннеди - Игра

– Да, – говорю я серьезно.

У меня дергаются губы, и, наконец, я начинаю смеяться. Она присоединяется, вытягивая ноги и стуча замшевыми сапогами по линолеуму.

– Как же хочется чупа-чупс, – говорит она.

– Как же хочется свободы.

Это опять вызывает у нее смех.

– Боже. Поверить не могу, что мы в тюрьме. И к тому же за непристойное поведение.

– И мой член даже оставался в штанах!

– Вот именно.

Одинокий дежурный в зоне ожидания глядит в нашу сторону, и я замечаю проблеск веселья в его глазах. Весь последний час он сидел за своим компьютером, что-то печатая.

Понятия не имею, куда исчез арестовавший нас полицейский, хотя технически мы не арестованы. В любом случае никто не зачитал мне мои права. Не зачитаны права? Ха! Я посмотрел достаточно эпизодов «Закона и порядка», чтобы знать, что любой судья в здравом уме в мгновение ока прекратит это дело. Если только у него не плохой день.

Я лично считаю, что у Злого Полицейского была дерьмовая ночь. Мы с Деми не сделали ничего противозаконного, и он это знает. Алкотестеры почти ничего у нас не выявили.

– Какое наказание за непристойное поведение? – с любопытством спрашивает она.

– Понятия не имею.

– Простите… сэр? – Она вскакивает и подходит к решетке. – Какое наказание за непристойное поведение? Смертная казнь?

И опять он, кажется, сдерживает улыбку.

– Для однократных нарушителей обычно штраф.

– Отлично, – щебечет она. – Мой соучастник до неприличия богат. Он может выписать вам чек.

– Эй, на меня не смотрите, – говорит с ухмылкой дежурный. – Дождитесь возвращения офицера Болмана – это с ним вам надо разговаривать.

– Может, офицера Болвана? – ворчит Деми.

Я хихикаю.

– Прикольно.

Она опять обращается к дежурному.

– Разве у нас нет права на телефонный звонок? – требует она.

– Она права, – говорю я, подходя к решетке. – Я хочу сделать телефонный звонок.

– Конечно. Валяйте. – Молодой коп подходит и открывает дверь камеры. Он показывает, чтобы я выходил, и с острым щелчком опять все запирает.

– Кому ты позвонишь? – спрашивает Деми.

Я поворачиваюсь, чтобы ответить, но то, как она держит обеими руками железные прутья и смотрит на меня из клетки… этот вид слишком хорош. Я буду жалеть всю жизнь, если упущу эту возможность.

– Можно мне сделать фотографию? – молю я копа.

– Даже не смей, – предупреждает Деми.

Он ухмыляется.

– Давай. – Мне кажется, он давно так не веселился. Сидеть за столом, наверно, охренеть как скучно.

Я выуживаю телефон из кармана и фотографирую Деми, которая, судя по виду, хочет меня убить. А затем, чтобы еще подсыпать соли на рану, я поворачиваюсь и делаю селфи со взбешенной Деми, обхватившей пальцами прутья.

– Это будет моей рождественской открыткой, – говорю я ей, складывая пальцы пистолетом.

– Я тебя ненавижу.

Нет, ты хочешь мне отсосать.

Я не могу заглушить эту непристойную мысль. И не могу до конца ее осознать. Она правда всерьез говорила, что хочет со мной замутить? В ней всегда столько сарказма, что я подумал, что она прикалывается надо мной.

Наверно, это хорошо, что я оставался в неведении. Черт, я и сейчас хотел бы ничего не знать. Я пообещал себе, что в этом году не буду ни с кем спать, и соблазн нарушить эту клятву с Деми накрывает меня с головой.

Дежурный подводит меня к столу и показывает на стационарный телефон.

– Мне нельзя воспользоваться своим телефоном? – Я поднимаю его, чтобы напомнить. Он же только что разрешил мне сделать снимок.

Он качает головой.

– Не по протоколу.

– Ну ладно. Это, конечно, абсолютно бессмысленно, но плевать. – Я пожимаю плечами, поднимаю телефонную трубку и набираю один из немногочисленных номеров, которые знаю наизусть.

– Здорово, тренер, – говорю я после его резкого «алло».

– Дэвенпорт? – с подозрением спрашивает он.

– Да. Надеюсь, я вас не разбудил. – Электронные часы в помещении показывают время 10:37. Не слишком поздно, но у нас раскатка утром в шесть тридцать, поэтому он мог уже быть в кровати.

– Что происходит?! – лает он мне в ухо.

– Ничего особенного. – Я замолкаю, размышляя над тем, как лучше описать свою проблему.

– Это что, связано с хреновым яйцом? – У тренера раздраженный голос. – С ним что-то случилось?

– Нет, с Пабло все хорошо, спасибо, что спросили. Ну, по крайней мере, мне так кажется: он сегодня с Конором, поэтому… да… неважно… – Я выдыхаю. – Не знаю, как проще об этом сказать, поэтому скажу, как есть. Я сейчас в тюрьме и надеюсь, что у вас получится приехать сюда, поговорить с полицейскими и, ну, понимаете, сделать то, что вы делаете.

– То, что я делаю?

– Наорете на всех, – поясняю я.

Следует короткая тишина.

– Это розыгрыш? Потому что у меня нет времени на такое дерьмо.

Я сглатываю смех.

– Я абсолютно серьезен. Нас с подругой остановили сегодня в Гастингсе. Это было полное недопонимание: мы не были пьяными и не вели себя непристойно, несмотря на то, что может говорить офицер Болван.

Коп за столом тихо хмыкает. Боже, ну почему не он нас остановил? Он, наверное, просто дал бы мне пять и отпустил.

– Тренер? – спрашиваю я.

Опять тишина.

– Уже еду.

– Ну и где он? – нетерпеливо спрашивает Деми. – Ты же вроде сказал, что он живет в десяти минутах езды.

– Да. И после моего звонка прошла буквально одна минута. – Закатив глаза, я снова сажусь рядом с ней на неудобной металлической скамье. Наш сокамерник все еще крепко спит, теперь тихо похрапывая. Его нога до сих пор дрожит, и невозможно не учуять доносящийся до нас затхлый запах алкоголя.

Деми сжимает губы, словно сдерживая смех.

– Это лучшее свидание в моей жизни, – с сарказмом говорит она. – Чего только стоит эта романтическая атмосфера…

У меня вырывается смешок.

– Не хватает только баллады Уитни Хьюстон. А, и парня, с которым должно было быть свидание и который кинул тебя ради своей девушки. Или спортзала. Тут сложно сказать наверняка. Это был такой неразрешимый выбор.

Теперь ее очередь фыркать.

– Фу. Неважно. Свидание с тобой намного лучше.

Ухмыляясь, я обнимаю ее одной рукой и прижимаю к себе, и она кладет голову мне на плечо. До моих ноздрей доносится сладкий аромат ее волос. Я глубоко дышу, пытаясь понять, что это за запах. Жасмин, мне кажется. Мне хорошо и тепло сидеть с ней в обнимку. Интересно, о чем она сейчас думает? Ее мысли совпадают с моими?

Я чуть не стону от разочарования, когда она поднимает голову.

– Я серьезно, – сообщает она мне.

– Что серьезно? – Блин, у меня слишком хриплый голос. Я прочищаю горло.

– С тобой весело ходить на свидания.

– Это не свидание.

Она вызывающе приподнимает голову.

– Тогда почему ты смотришь на меня так, как будто хочешь трахнуть?

– Никак я не смотрю.

– Я всегда распознаю этот взгляд.

Смех щекочет мне горло. Эта девушка – что-то с чем-то. Она смешит меня до колик. И она охрененно красивая. Ее кожа всегда выглядит такой мягкой и светящейся, что от желания ее погладить у меня зудят пальцы. Ее волосы кажутся шелковыми на ощупь. Сейчас они ниспадают прямой сверкающей завесой с ее плеча, оголенного свитером. Несколько темных прядей закрывают ей левый глаз.

У меня сухие губы. Я облизываю их, и лицо Деми вспыхивает жаром.

– У тебя волосы упали на глаза, – выдавливаю я.

Я поднимаю руку, чтобы их убрать. Мой большой палец задерживается на ее скуле, когда я заправляю волосы за то ухо, которое сохранило свой нормальный размер. Она делает резкий вдох.

– О боже. Это был он?

Я сдвигаю брови на переносице.

– Что «он»?

– Твой подкат? – В ее глазах искрится восторг. – Облизать губы, убрать с лица волосы, погладить кожу большим пальцем. Это точно твой подкат. Да?

Я сверкаю самодовольной улыбкой.

– Возможно. Он сработал?

– Да, – честно говорит она, и теперь сбивается мое дыхание.

Ее честность так заводит. И хотя я не планировал ничего сегодня предпринимать, все-таки я сам сделал этот шаг. Все произошло само собой.

– Дэвенпорт! – гудит громкий голос.

Я резко поворачиваю голову к прутьям решетки. По коридору глухо стучат шаги, и в дверном проеме появляется грозное лицо тренера. За ним плетется офицер Болман.

– Отоприте эту дверь, – приказывает тренер дежурному, который вскакивает на ноги при появлении тренера и своего коллеги.

Как ни странно, молодой дежурный беспрекословно тянется к тяжелому кольцу с ключами, пока не вспоминает, что тренер – не старший по званию и не коп.

– Колман? – говорит он, глядя на офицера Болмана.

Его зовут Колман? Колман Болман?

Бедняга. Может, поэтому он в таком плохом настроении.

– Делай, – коротко говорит Болман.

Мы выходим из камеры, и тренер окидывает нас быстрым взглядом.

– Все в порядке? – коротко говорит он. – Никто не распускал руки?

– Нет, – заверяю я его, тронутый этим вопросом. – Нас никто не бил, но спасибо за беспокойство.

– Я не о тебе беспокоюсь, идиот. Я беспокоюсь о твоей хреновой рабочей руке. – Он переводит обвиняющий взгляд на полицейских. – Если его «щелчки» будут хотя бы на десятую долю секунды медленнее обычного, виноват в этом будешь ты, Албертсон.

– Простите, тренер, – бормочет дежурный.

Я смотрю на них обоих.

– Вы знакомы?

– Ага, этот парниша играл у меня. Сэмми Албертсон, сезон 2012 года.

Черт, теперь я еще больше жалею, что не Албертсон нас остановил. Я мог просто назвать имя и идти своей дорогой. А благодаря своему везению я получил копа с грузом за плечами.

– А ты, – говорит тренер, поворачиваясь к кислолицему Болману, – поведение может быть непристойным только тогда, когда парниша высунул член и засунул его в чей-то рот. В следующий раз принимай более мудрые решения.