Возможно. С трудом.

Я грешу на то, что в последнее время много нервничала. Вот в чём причина. У меня стало меньше часов в «Хижине», потому что бизнес замедлился, и Барб сожалеет, но я всё понимаю. Я упорно ищу работу в кампусе, но пока безуспешно. С деньгами туго, я редко вижу свою соседку по комнате, потому что, если она не работает, то при любой возможности уезжает навестить своего глупого чопорного бойфренда Чеда. Он так богат, что оплачивает ей билеты на самолет, так что, наверное, не стоит её винить.

А я провожу много времени с Гейбом. Чудесного, веселого, интимного времени, но мне так страшно рассказать ему что-нибудь личное, так как боюсь, что он бросит меня: «О, Гейб, возможно, я беременна… или о, Гейб, прямо сейчас финансовая помощь для меня была бы очень кстати… и давай не будем забывать, что ты считаешь меня какой-то богатой девушкой, у которой деньги растут прямо из ушей».

Мои ложь и страхи настигают меня. Я так глубоко увязла, что не знаю, как теперь сказать ему правду. Он будет злиться на меня из-за… всего этого, и я боюсь.

Боюсь, что он возненавидит меня. Боюсь, что он не захочет услышать правду. Ужасно боюсь, что, узнав правду, он навсегда отвернётся от меня. А если окажется, что я беременна его ребёнком?

Нельзя этого допустить. Нельзя. Моя юная одинокая мама растила меня в одиночку, она боролась всю мою жизнь — и я не хочу, чтобы история повторилась.

Но, возможно, у меня нет выбора.

Консультант по финансовой помощи милая — её зовут Джуди, — и мы обсуждаем имеющиеся у меня варианты. Несколько дней назад я получила уведомление по почте, что не получу государственную поддержку для оплаты моего обучения в том объёме, на который рассчитывала, и решила, что произошла какая-то ошибка.

— С вашими документами произошел сбой, — объясняет Джуди, просматривая моё досье. — Так что, они вычтут разницу из вашей очередной запланированной выплаты.

— И сколько они собираются вычесть? — спрашиваю я, нервно ёрзая на стуле.

Джуди делает несколько расчётов и затем выпаливает сумму.

Я в шоке.

— Но мне не хватит этой суммы, чтобы заплатить за обучение.

— Может, тогда тебе стоит взять студенческий кредит? — мягко предлагает она.

Я беру у Джуди, чрезмерно любезного консультанта, толстую стопку бумаг, которые мне нужно будет заполнить, и в оцепенении покидаю её офис, мой ум спотыкается о цифры и суммы, которые я даже не хочу понимать.

Не то чтобы у меня есть выбор. Помимо всего прочего, видимо, мне придется разбираться, как быть ещё и с моей денежной ситуацией. Я никогда не хотела брать студенческий заём, так как мне не нравилась идея его возврата. Начинать свою карьеру с кучей долгов за плечами — не мой идеал о хорошей жизни. Но, чтобы найти хорошо оплачиваемую работу, нужно образование, так что…

Это замкнутый круг, в который, пожалуй, я не совсем готова попасть.

Звонит мой мобильник, я достаю его из кармана, чтобы проверить, кто это. Мама.

Нажимаю красную кнопку и кидаю телефон в рюкзак. Она — самый последний человек, с которым я хочу поговорить. Ничего из того, что скажу ей, не сделает её счастливой. У меня только плохие новости, и она будет волноваться. Или, что ещё хлеще, прочитает мне лекцию, от которой я буду чувствовать себя только хуже.

Нет, спасибо.

Подумываю написать Джейд и попросить её встретиться со мной позже. Она поймет меня, но могу ли я доверить ей свои секреты? За последние несколько недель мы подружились, и, хотя мне нравилось общаться с ней и Шепом, и особенно ближе узнавать её, я не уверена. Не представляю, что она может подумать, когда признаюсь во всех своих грехах. Или сделать — например, побежать к Гейбу и всё ему рассказать.

Так что она не вариант. Даже если бы мне было легко поделиться с ней всем, она, скорее всего, пошла бы к Шепу и рассказала ему. Так рисковать я не могу. Что мне следует сделать, так это поговорить с Гейбом. Рассказать ему о моих страхах. Рассказать ему всю правду. Чтобы он понял, в каком напряге я нахожусь и как сильно нуждаюсь в нём. Просто быть с ним, сидеть с ним и класть голову ему на плечо — успокаивает меня. Чем больше времени провожу с ним, тем всё больше с каждым днем влюбляюсь в него.

До такой степени, что уже не сомневаюсь — я влюблена в него. Делать в точности то, что не хотела делать — это снова про меня.

Можно ли быть ещё глупее? Наверное, нет.

Я иду через двор к парковке, когда слышу, как кто-то произносит имя Гейба. Женский, гнусавый голос. Останавливаюсь и наблюдаю, как высокая тощая блондинка с гигантской грудью бежит к парню, которого я считала своим парнем, и бросается на него с такой силой, что тот чуть не падает назад.

Я в таком ужасном ступоре, словно смотрю на крушение поезда и не в силах отвести взгляд от кровопролития.

Она обвивает руками его шею, а он кладет руки ей на бёдра. Он отталкивает её или… нет, похоже, он притягивает ее. О, мой бог. Ну, он и мудак! Меня переполняет гнев, перед глазами красная пелена, и я иду прямо к ним, почти вибрируя от праведной ярости.

— Да как ты смеешь? — Перевожу дух, когда подхожу достаточно близко, чтобы увидеть… ха. Возможно, я ошиблась. Судя по всему, Гейб отталкивает её от себя, но, может, это только для меня? Его взгляд встречается с моим, и он отскакивает от блондинки, как будто она только что отравила его.

Блондинка поворачивается, её взгляд пересекается с моим, и в глубине её глаз не видно ничего, кроме угрожающей мрачной жесткости.

— О, дорогая, только не говори мне, что ты тоже попалась на его чары? Ты же понимаешь, что он из тех парней, кто поматросит и бросит.

От того, что она знает даже про принцип «поматросил и бросил», у меня кровь стынет в жилах. Эта девушка знает Гейба — может, даже так же близко, как и я.

И это осознание разбивает мне сердце.

— Люс. — Выражение его лица говорит само за себя. Гейб умоляюще смотрит на меня, прося без слов, чтобы я верила в него, что бы ни случилось. Он практически отпихивает блондинку со своего пути и делает шаг ко мне. — Я скучал по тебе.

Я вас умоляю. Мы были вместе, так как я осталась ночевать у него, и это было всего несколько часов назад.

— Но я же только что видела, как ты… — Он прерывает мои слова поцелуем, его рот завладевает моим самым восхитительным, первобытным способом. Я позволяю ему углубить поцелуй, встречаясь своим языком с его. Совсем забыв про всё ещё стоящую рядом девушку, и что вокруг нас снуют люди. Он обнимает меня и притягивает ближе, и это всё, что имеет значение.

Он устраивает из поцелуя шоу. Заявляя на меня права публично, а мне именно этого и хотелось. Я так сильно нуждалась в таком заверении, и он словно прочитал мои мысли.

— Невероятно, — бормочет блондинка перед тем, как уйти, её непрактичные босоножки на высоком каблуке громко стучат по тротуару.

Как только она уходит, я разрываю поцелуй, в замешательстве глядя на Гейба.

— Что это было?

— Ничего, клянусь богом. Одри ни черта для меня не значит. Я познакомился с ней этим летом, и с тех пор мои родители стараются свести нас вместе. Но мне она совсем не нравится. Она сводит меня с ума, — цедит он сквозь зубы, качая головой.

Я хмурюсь.

— Они пытались свести вас этим летом? То есть, когда мы были вместе?

Он выглядит смущённым, его взгляд ускользает от меня.

— Ну, конкретно в тот момент мы были не совсем вместе.

О. Вау. Видимо, мне стоит привыкнуть к тому, что на этого парня постоянно вешаются девушки. И в любой момент он может выбрать любую из них. Кто дал мне право думать, что я такая особенная? Какие его деяния могли меня натолкнуть на мысль, что он остался бы рядом, если бы я, например, забеременела от него?

Никакие. Вот и ответ на эти животрепещущие вопросы.

Абсолютно никакие.


Глава 25


Люси


Джейд с красным пластиковым стаканчиком в руке и решительным выражением на лице загоняет меня в угол на заднем дворе дома Гейба, словно, нравится мне или нет, но она собирается выудить из меня все мои секреты.

— Ты так и не написала мне в тот день. — Она выдерживает паузу, делает глоток из стаканчика, при этом не отводя от меня взгляда, и невинно спрашивает: — Как прошла встреча?

Она задает вопрос так, будто это какая-то ерунда, но я догадываюсь, о чём она думает.

Что я — обманщица.

Оглядевшись, убеждаюсь, что никого из парней поблизости нет, после чего хватаю её за руку и практически тащу в дальний угол двора, где нас никто не видит. Сейчас конец сентября, ночи становятся довольно-таки холодными, но Гейб решил, что это идеальная ночь для барбекю. Он настоял, чтобы я пришла и принесла свой домашний картофельный салат по рецепту, которому мама научила меня давным-давно, и который являлся хитом на каждой вечеринке на открытом воздухе, куда мы его приносили.

— Но это же летнее блюдо, — засомневалась я, когда он попросил об этом.

— Мне всё равно. Мне он очень нравится, — заявил он со своей очаровательной улыбкой. Улыбкой, которая могла бы заставить меня забыть обо всех моих проблемах, пусть даже и ненадолго.

— А ты всегда получаешь то, что хочешь, несмотря ни на что? — спросила я.

— Ты же знаешь, детка. — От его глубокого голоса по мне пробежали волны возбуждения, и, конечно же, я уступила.

Прогоняя последние воспоминания из моей перегруженной другими мыслями головы, отпускаю руку Джейд и смотрю на неё. Взглядом, перенятым у мамы и который я оттачивала годами.

— Тогда давай разберёмся с этим сейчас. Что конкретно ты хочешь узнать?

В ответ Джейд одаривает меня своим особенным взглядом, оценивающим, прищурив глаза и поджав губы. Когда она этого хочет, девушка всерьёз пугает.