А дальше начался хаос.

На самый популярный вопрос об отце ребёнка я с улыбкой отвечала, что сделала искусственное оплодотворение. Особенно любопытным пришлось пояснять, что после того, как я окончательно разочаровалась в мужчинах, мне в голову пришло решение завести малыша. Не уверена, что мне поверили, но больше спрашивать никто ничего не стал.

Хуже всего обстояли дела с папой. Он-то отлично знал, что никакого ЭКО я не делала, и потребовал от меня правду. Пришлось соврать ему почти то же самое, что и Тимуру. И так моя ложь покатилась по миру, как снежный ком.

Теперь про мою беременность знали все, в том числе и поклонники группы. В двух молодёжных журналах даже появились небольшие статьи о неминуемых изменениях в составе группы «ОК», но Кармин заявил, что заменять меня никем не станет. И я была ему за это очень благодарна.

Неумолимо приближался Новый год. Сейчас до него оставалось чуть больше суток, и по всему получалось, что этот праздник я буду встречать одна. Гларка сказала, что они с Кармином пойдут к его родителям, Катя с Егором тоже собирались праздновать с роднёй. Толик с Оксаной ещё вчера укатили в Эмираты, а в компании друзей Феликса я просто сойду с ума. Тим тоже собирался провести этот вечер со своей семьёй, и звал меня пойти с ним, но… я пока отказывалась. Если честно, мне было стыдно смотреть в глаза его отцу и матери. Ведь, получалось, что обманывая Тимура, врала и им тоже. Отчего я снова начинала сомневаться в правильности своего поступка.

Наверно, именно эти сомнения и заставили меня рассказать обо всём Гларе и пояснить — Кате. Мне нужен был от них совет, их поддержка и понимание. Но пока я получила только упрёки.

— Знаешь, — Глара, наконец, выудила из недр холодильника приготовленный Катей салат и снова вернулась за стол. — Даже учитывая то, как с тобой поступил Тим, ты ведёшь себя с ним слишком жестоко.

— Почему? — возмутилась я. — Мы же не встречаемся, просто дружим. Какие-то более близкие отношения у нас невозможны по многим причинам. А если он узнает что я ношу его ребёнка, то может по глупости уговорить меня связать с ним жизнь.

— Да, по-моему ты, Риночка, окончательно ослепла, если не видишь, как он с тобой носится, какими взглядами провожает, — всё тем же суровым тоном проговорила Катя. — Думай что хочешь, но я уверена — он любит тебя.

Я подавилась чаем, а, откашлявшись, начала громко смеяться. Девочки же моего веселья не разделяли. Глара лишь хмуро качала головой, а Катя и вовсе отвернулась к окну и выглядела при этом очень подавленной.

— Глупая ты, — бросила она, не глядя в мою сторону. — Сама свою жизнь ломаешь.

Почему-то эта её фраза, сказанная, как упрёк, вывела меня из себя.

— Это моя жизнь, — выпалила, без капли былого веселья. — И я сама буду решать, ломать её или нет.

— Теперь это ещё и жизнь твоего малыша, которого ты из-за собственной гордости лишаешь родного отца, — не сдавалась Кэт.

— Хватит, Катя! — в моём голосе стало проявляться раздражение. — Ничего я не ломаю. Совсем наоборот. Не даю нам с Тимом совершить ошибку. Он любит свою Женю. Ему нужна только она. Ты сама говорила, что Тим болен ею уже не первый год. Что бежит к ней по первому зову. А я не хочу привязывать его к себе ребёнком. Пусть живёт как жил. Всем от этого будет только лучше.

— Да он плевать хотел на Женю! — Стараясь доказать мне свою точку зрения, Катя перешла на крик. — Тим всё время проводит только с тобой, а её просто вычеркнул из жизни. Он не отвечает на её звонки, игнорирует сообщения. А при встрече делает вид, что они просто старые знакомые и не более того, — она выдохлась, и только поэтому была вынуждена сделать паузу в своей тираде. — С тех пор, как вернулся с побережья, он стал смотреть на Женю совсем иначе. А всё, потому что у него появилась ты.

— Перестань! — я тоже перешла на крик. — Хватит! Ты ведь не знаешь ничего! Он со мной только потому, что его мучает чувство вины.

— Нет!

— Да!

— Рина, это же верх идиотизма! — Кэт поднялась на ноги и возмущённо всплеснула руками. — Ну, разуй же ты глаза! И перестань смотреть на всё через призму своего больного скепсиса.

— Пойми, однажды я уже поверила ему. И это стоило мне очень дорого. Кем я буду, если решу повторить тот свой «гениальный» подвиг?

— Ты будешь просто женщиной… к тому же влюблённой, — добавила она тише. — Да ещё и взаимно.

— Пф! — ну не могла я нормально реагировать на подобные слова. — Ты говоришь абсурдные вещи.

— Это ты не желаешь принимать очевидное!

Катя переплела руки перед грудью и всем свои видом только подтверждала мои догадки о том, что переубедить её не удастся.

И тут вдруг активизировалась молчавшая до этого Глафира.

— Рин, а если спросить у него прямо? — выдала она, отвлекаясь от поглощения салата.

— Что спросить? — до меня даже не сразу дошёл смысл её фразы.

— Ну, любит или нет?

— Пф! — фыркнула я второй раз.

Нет, эти две девушки точно сведут меня с ума своими безумными идеями.

— Ага, может мне сразу предложить ему руку и сердце? — моя ирония начала подбираться к грани абсурда.

— Да ты просто спроси, как он к тебе относится, — встряла со своими нравоучениями Кэт.

— Да что вы ко мне пристали?

Вероятно, этот разговор окончательно бы нас всех рассорил, если бы не очень кстати заигравший домофон. Трубку пошла снимать Катя, так как находилась к нему ближе всех. Но стоило ей скрыться в коридоре, как Глара тут же позабыла про свой салат и перешла в наступление.

— Рин, а теперь давай честно, — спокойным тоном начала она. — Ты ведь любишь его. Судя по всему, он тоже к тебе крайне неравнодушен. У вас в скором времени появится общий ребёнок. Может, тебе на самом деле стоит дать ему шанс?

Я уже настолько устала от этого разговора, что решила промолчать. Да и что здесь скажешь? Что я попросту боюсь? Да и вряд ли Глафиру бы устроил такой ответ. Она бы начала читать мне мораль о том, что нужно бороться со своими страхами, что люди заслуживают второй шанс и всё такое. Я и сама всё это прекрасно знала. Но решиться на такие изменения всё равно не могла.

Глубоко вздохнув, подтянула стопы на подоконник, на котором сидела, и отвернулась к окну. В голове шумел целый рой из жужжащих мыслей. Они цеплялись одна за одну и совершенно не давали сосредоточиться. Ведь, несмотря на все свои протесты и эмоции, я понимала, что должна сказать Тимуру правду. Хотя бы ради ребёнка.

Когда моей спины коснулась тёплая рука, я уже знала, кто именно пожаловал в гости. Почему-то, всего от одного этого прикосновения мне сразу стало легче. Будто этот человек и впрямь обладал волшебной силой. Хотя скорее дело было в моих к нему чувствах.

— Тим, — выдохнула я, не в силах скрыть счастливую улыбку.

Он убрал руку и резво запрыгнул на подоконник. А оказавшись рядом со мной, лёгким движением развернул моё тело, как ему было удобно, и обнял за плечи.

— Привет, красавица, — он легко коснулся губами моего виска. Именно таким образом этот человек теперь приветствовал меня при каждой встрече.

Я же, довольно щурясь, удобней устроилась в его объятиях.

— Привет, — отозвалась с улыбкой. От плохого настроения не осталось и следа. — Спасибо, что ты так вовремя появился. А то эти две фурии уже замучили меня своими нравоучениями.

Он с любопытством посмотрел на Катю, которая с суровым выражением лица подпирала спиной холодильник. Потом перевёл взгляд на притихшую Глафиру, и только потом снова вернулся ко мне.

— И по какому поводу была проповедь? — спросил, обращаясь к девочкам.

— Да так, — отмахнулась Гларка, — всё равно она ничего не желает слышать.

Тим встретил напряжённый взгляд Кэт и нахмурился сам.

— Кать, расскажи, о чём вы говорили, — теперь в его голосе явно проскальзывало беспокойство.

— О тебе, — раздражённо бросила Катя, а я вмиг напряглась.

Что-то подсказывало мне, что в нынешнем состоянии Катерина вполне способна выдать Тимуру всю правду. И ей будет плевать на моё мнение. Ведь эта девушка, возомнившая себя послом мира, на сто процентов убеждена в своей несомненной правоте.

— Интересно, — протянул Тим, склоняя голову чуть набок. — А можно подробнее?

— Нельзя, — отозвалась я, только сейчас ловя себя на том, что непроизвольно вцепилась в ладонь Тимура.

— Отчего же нельзя? — возмутилась Кэт. — Можно. И даже нужно. Может, хоть ты сможешь её переубедить.

— Катя, не смей! — воскликнула я, едва не спрыгивая с подоконника. Но Тим не дал мне этого сделать, сильнее прижав к себе.

К тому же, Катя явно не собиралась останавливаться.

— Я всё равно скажу, — отмахнулась она. — Пусть и не всё… не переживай.

Как ту не переживать?!

Глара отставила салат, с воодушевлением наблюдая за разворачивающимся действом.

— В таком случае, я внимательно тебя слушаю, — протянул Тим. — Говори.

— Вы два упёртых барана! — начала Катя, даже не пытаясь сдержать свои эмоции. — Натворили дел и никак не можете переступить через прошлое. Вот и в дружбу эту непонятно зачем играете. Все же прекрасно видят, что смотрите вы друг на друга совсем не по-дружески.

Мы молчали, старательно отводя глаза. И тогда Кэт выдала то, что повергло в шок даже меня.

— Тим, признайся мне, как своей подруге, ты любишь Рину?

Ну что за топорная работа? Эх, нет в Кате таланта к интригам. Кто ж так правду выманивает? Тем более при посторонних.

Я почувствовала, как он напрягся. В одно мгновение каждая мышца его тела окаменела, а пальцы на руке сжались в кулак. Он явно не ожидал от тихони Кэт такой подставы. Ведь чего бы он сейчас ни сказал — любой его ответ обязательно будет иметь последствия.

Почему-то её напор просто вывел меня из себя. Да и какое она имеет право ставить моего Тима в такое положение?!