— Егор Тристанович собирает всех в конференц-зале, — объявила своим тонким голосочком секретарша Аллочка. Именно это и напомнило мне, что вот и наступил тот великий день, когда Маргаритой Рудольфовной было предсказано явление перед нами великого Егорки. Ха!

В ответ на призыв Аллы народ начал медленно вставать и двигаться в направлении места начала представления, и я, естественно была вынуждена последовать их примеру. Всё ж, глупо было бы ругаться с начальством с самого первого дня. А вдруг, случится чудо, и мы с ним подружимся?

Хорошая, конечно, фантазия, но слишком уж нереальная. Ведь ему ещё до нашего личного знакомства наговорили про меня кучу гадостей, а значит… не стоит мечтать о нормальных отношениях с новым руководством. А так бы хотелось.

Войдя в зал в числе последних, я заняла своё место за овальным столом и принялась ожидать момента, когда наш новый правитель явит верноподданным свой лик.

Несмотря на все не совсем приятные обстоятельства, настроение моё лучилось позитивом и зашкаливало за границы отличного. Я улыбалась, шутила с коллегами, и даже умудрилась за время ожидания начала заседания собрать вокруг себя почти половину нашего коллектива. В общем, во всех смыслах ощущала себя королевой ситуации, и это продолжалось ровно до того момента, пока в очередной раз ни распахнулась дверь и в зал ни влетела Алла.

А за ней, выпрямив плечи и гордо вскинув голову, вошёл наш новый руководитель.

Егор Тристанович оказался высоким хорошо сложенным блондином лет двадцати семи на вид. Его волосы были аккуратно зачёсаны набок в стиле гарвардских студентов, а строгий, но до жути элегантный серый костюм, только подчёркивал все достоинства фигуры. Небесно голубого цвета рубашка отлично гармонировала с тёмно-серым галстуком, а россыпь сапфиров на зажиме (судя по всему, настоящих) добавляла и без того ярким синим глазам ещё больше блеска. Черты лица этого холодного властного типа балансировали на грани смазливости и мужественности, и выглядели такими правильными, будто перед нами был не живоё человек, а воплощение одной из скульптур Аполлона.

Но тут наши взгляды встретились… и мне дико захотелось залезть под стол, потому что до мозга, наконец, дошло, почему этот тип кажется мне знакомым.

В голове крутилась карусель из эмоций, а с лица медленно сползала улыбка. Мне было категорически непонятно, что случилось с моим миром, и когда я успела попасть в параллельную реальность. Ведь то, что видели мои глаза, просто не могло быть правдой.

Нет!

Потому что, если это правда, то я вряд ли доработаю здесь хотя бы до конца месяца. А всё дело в том, что и Егор Тристанович, и тот, кого я вчера милостиво сдала охране, и даже тот, кто не так давно въехал в мою машину на мотоцикле, все были одним человеком, именуемым нами Мачо из маршрутки.

И пусть с чертами лица можно было что-то напутать, и даже голоса бывают до жути похожими, но взгляды? Нет, у каждого человека свой особенный взгляд, а эти синие глаза я запомнила отлично.

Но как может безалаберный «полугопник» быть одновременно ещё и руководителем филиала крупной строительной фирмы? Как?

Ладно, представим, что это возможно. И ради такого дела он даже снял с уха серёжку в виде солнца с кривыми лучами, за который я зацепилась, когда стягивала с него шлем. И наряд сменил, на более подходящий, но… откуда этот властный тон и манера держаться буквально по-королевски. Нет, судя по всему, я просто схожу с ума.

Пока копалась в собственных доводах строя из них выводы, собрание подошло к концу, а всё его содержание благополучно пролетело мимо моих ушей. И вот, прозвучала дежурная фраза «всем спасибо, все свободны…» и я как тот Штирлиц из фильма, стала ждать, пока меня попросят остаться. Но всё равно решила попытаться свалить под шумок, да только шустрая Аллочка умело перегородила мне дорогу к выходу, легонько шепнув, что босс желает со мной побеседовать… лично.

Ещё бы он не желал! Хотя… вот сейчас я и спрошу у него всё в лицо, и будь что будет. Если мой новый начальник не имеет никакого отношения к Мачо из маршрутки, тогда я просто останусь в его глазах сумасшедшей маразматичкой. Но если мои опасения подтвердятся — всё будет гораздо хуже.

— Арина Анатольевна, — проговорил Егор Тристанович, когда на просторах его огромного кабинета мы с ним остались вдвоём. — У меня к вам будет несколько вопросов: и рабочих, и личного характера. С каких предпочитаете начать?

— С личных, — честно призналась я. — Лучше сразу всё точки над «и» расставить. Так будет правильней.

— В таком случае, объясните мне, что за представление вы вчера устроили, вызвав охрану? — он говорил очень спокойно и сдержанно, но за этой маской я отчётливо ощущала его раздражение и жуткую злость.

— Простите, перепутала вас с другим человеком, — честно ответила я, уже почти уверившись в том, что эти двое совершенно разные.

— Да? — удивился он. — И как же зовут того, кого вы так люто ненавидите?

— Не знаю. Но поверьте, наш конфликт не имеет никакого отношения к работе.

— Но… как я понял, у вас хотят забрать машину? Это так? — его тон напоминал мне сейчас горящий фитиль, за которым последует целая череда жутких взрывов, но я пока сдерживалась, тщательно фильтруя слова и даже мысли.

— У него всё равно не получится. И, если позволите, при всём моём уважении, мне бы не хотелось обсуждать это с Вами.

Я старалась говорить вежливо и добродушно, к сожалению, получалось у меня не очень.

— Хорошо, Арина. Кстати, ты не против, если буду обращаться к тебе на «ты»? — как бы между прочим поинтересовался новый директор. А когда я кивнул, продолжил: — Знай, если в моих силах будет оказать тебе помощь, пусть даже в решении личного вопроса, я с радостью помогу.

— А можно поинтересоваться, с чего такое участие? Мне казалось, что за мою вчерашнюю выходку я буду первым номером в списке на увольнение. — Его предложение меня сильно удивило.

— Маргарита Рудольфовна отзывалась о тебе, как об очень талантливом специалисте и даже показывала мне некоторые твои работы. Поверь, Арина, я могу отличить архитектора с призванием от обычного выпускника архитектурного института, и не намерен разбрасываться столь ценными кадрами.

— А о моём сверхотвратительном характере вас не предупреждали? — поинтересовалась с неприкрытым недоверием. Всё ж была здесь какая-то подстава, я почти уверена в этом.

— Эм… — он загадочно улыбнулся, и мне с большим трудом удалось сохранить невозмутимость, потому что это была не просто улыбка, а очень мощное оружие массового порабощения. — Мне тонко намекали, что с тобой могут возникнуть сложности, — уклончиво ответил он.

— Маргарита Рудольфовна? — зачем спросила, не знаю. Тут ответ итак был предельно ясен.

— Не угадала, — его улыбка стала ещё шире. — Судя по всему, ты успела всему руководящему составу фирмы зубки показать, потому что относительно тебя мне указания давал лично Артемьев.

— Да? — усмехнулась я. — И что же сказал вам наш дражайший управляющий?

Честно говоря, для меня это не было простым любопытством, а являлось принципиальным вопросом, потому что господин Артемьев при нашей последней встрече чуть ли ни клятвенно обещал в мою жизнь больше не лезть. По крайней мере, в ту её часть, что была связана с работой. Да и сам факт нашего с ним довольно близкого знакомства, мы оба предпочитали держать в секрете. И что же теперь получается? Егорка в курсе?

— Сказал, что ты прекрасный сотрудник, и что ты сможешь помочь мне освоиться на новом месте, — он с довольным видом наблюдал за моей реакцией на его слова, а я молчала, прокручивая в голове самые красочные матерные выражения. Потому что такой подставы от Анатолия Степановича не ожидала никак.

— И после вчерашнего инцидента вы всё ещё намерены просить меня о помощи? — выпалила, наконец.

— Только если ты не будешь против, — проговорил Егор Тристанович, снова улыбнувшись, да только в этот раз куда более добродушно. Нет, этот тип явно имел представление, какое впечатление на людей производит его улыбка, и умело этим оружием пользовался.

— Не против, — тихо ответила я, внимательно вглядываясь в блестящую синеву его глаз. — К тому же… начальству не отказывают.

В ответ на мою последнюю реплику он как-то непонятно хмыкнул и, опустив глаза, отвернулся к окну. Я мысленно сделала пометку, обдумать такую реакцию позже, и уже собиралась уходить, когда он снова заговорил.

— Рина, я в этом городе второй день. Жильём меня, конечно, обеспечили, но за те десять лет, что я тут не был, всё сильно поменялось. Поэтому, если у тебя нет других планов, может, проведёшь для меня краткую презентацию с лёгкой экскурсией. А я угощу тебя обедом…. деловым. Не подумай ничего плохого, — под конец этой фразы он состроил такое умилённое выражение лица, которое тут же напомнило мне Мачо из маршрутки. Именно с такой невинной физиономией он предлагал мне «проявить свои таланты».

В этот самый момент, я снова подумала, что всё это может быть его умелой игрой. И что наглец, требующий у меня денег и мой новый начальник — это один и тот же человек. Слишком уж они были похожи. И взгляды и мимика… даже жесты. Но вопреки здравому смыслу, я никак не могла в это поверить.

И что теперь ответить на его предложение?

— А говорила, что начальству не отказывают, — с грустной улыбочкой проговорил он, в ответ на моё затянувшееся молчание.

— Простите, Егор Тристанович, — поспешила оправдаться я. — Просто задумалась по каким местам вас сегодня прокатить.

— Значит, ты согласна. Отлично. Будь готова в час, а теперь можешь идти, — закончил он, доставая из ящика какие-то бумаги. — У тебя как раз есть время подготовить мне отчёт.

— Какой ещё отчёт? — выпалила, делая шаг к двери и замерев почти перед самым выходом.