Матери так и не решился позвонить. Не хотелось оправдываться за длительное отсутствие, я давно к ней не приезжал. А тут единственный сын вместо визита станет просить деньги. Я не мог так поступить. Вот закончится операция, и я обязательно слетаю к ней в гости. И если все будет хорошо, познакомлю ее с Мариной. Мама наверняка обрадуется, что я решил остепениться.

Глядя в задумчивости на телефонную книгу, я вдруг вспомнил, что остался еще один человек, с которым я не пообщался и у кого точно не имелось проблем с деньгами. Аманда Харрис — моя родная бабушка, с которой мы много лет не общались.

Она всегда была скрягой и имела счета в банках, причем жила на проценты от вкладов, не используя основного капитала. Как только я вспомнил о ней, сразу нахлынули воспоминания из детства: устроенная в ее особняке вечеринка, мои побеги к реке, когда меня искали по несколько часов кряду, ворчание бабушки по причине, что я решил поступить в военный колледж вместо экономического. Хотя, скорее всего, недовольство было просто из вредности. У Аманды на самом деле сложный характер, не знаю, как моя мама смогла прожить с ней столько лет.

Дедушку я почти не помнил — он умер, когда я был совсем маленьким и мы с мамой только переехали в особняк после ее развода с отчимом. Я похож на деда, хотя у того были рыжие волосы, а я смуглокожий брюнет. Наверняка бабушка всегда замечала это сходство. Но почему-то ненавидела моего отца, хотя мы с ним никогда не общались, а я даже не знал его имени.

Стоит ли звонить ей сейчас, после долгих лет молчания? Да еще и с просьбой дать денег взаймы? От одной лишь мысли внутри все переворачивалось, и я не мог заставить себя набрать номер. Хотя подсознательно хотелось услышать ее голос. Она мне точно откажет. Быть не может, чтобы Аманда вошла в мое положение, когда я даже не смогу сказать ей правду.

Но перед глазами тут же встало лицо Марины, ее нежные губы, что дрожали, когда я объявил о поспешном возвращении. Ее глубокая обида, замаскированная под злость. Вспомнились ее головокружительные поцелуи и звонкий смех, который так неожиданно наполнил мой дом незримым счастьем и оживил меня самого.

Я был готов участвовать в перестрелках, гоняться за преступниками по всему миру, воевать с террористами. Но не мог позвонить родной бабушке с просьбой о помощи. Не мог преступить собственные принципы и нарушить наше обоюдное молчание. Но ради той единственной, кого люблю, я пойду на такую жертву.

Я выдохнул и набрал номер, который помнил наизусть. К телефону подошла незнакомка, и я попросил позвать Аманду Харрис.

— Она сейчас немного занята, подождите. Как вас представить? — прощебетала девушка и добавила: — Я ее сиделка.

— Это Майкл, ее внук, — выдержав небольшую паузу, сообщил я.

В телефоне воцарилось недолгое молчание. А потом раздался немного сиплый, резкий голос, который я никогда не забывал:

— С чего вдруг ты решил мне позвонить, Майкл?

— Аманда, здравствуй! — Бабушка всегда требовала, чтобы к ней обращались по имени и ненавидела, когда напоминали о возрасте. — Как здоровье? Наняла себе сиделку?

— Неужели тебя это интересует? — ехидно отозвалась Аманда.

— Ты сама просила тебя больше не беспокоить. Я бы не звонил, но ты единственная, кто может мне помочь. Я немного влип. Понимаешь?

— Ты в своем репертуаре, Майкл. Даже не сомневалась, что ты позвонишь именно для этого.

— Так вышло. Это очень серьезно. Мне нужно двести тридцать тысяч евро в ближайшие дни. Я знаю, что у тебя они есть. Это вопрос жизни и смерти.

— Вляпался в какую-то авантюру? Да ты весь в своего папашу! — повысила тон Аманда. Ее голос надрывался. — Я так и знала, что ты пойдешь по его стопам.

— Нет, постой! Дело совсем не в этом! Я сейчас не могу прилететь и все объяснить. Я в Женеве… по работе.

— Нет для тебя денег. И не будет, — отрезала бабушка. А потом в трубке раздались короткие гудки.

Черт! Я ударил кулаком в стену так сильно, что почувствовал боль.

Знал же, что не стоит ворошить прошлое и звонить Аманде. Мы родные по крови, но на том между нами все и заканчивается. Не было ничего, что нас бы связывало, кроме тех лет, что я прожил в ее особняке, постоянно подвергаясь нападкам. Она ненавидела меня еще до моего рождения, и я никогда не смогу изменить о себе мнение. Она даже не знает, чем я занимался все эти годы.

Я заказал в ресторане отеля бутылку бурбона и выпил ее всю, чтобы только уснуть, ведь утром снова предстояла поездка в управление...

Будильник в телефоне звенел над ухом, как ненормальный, каждые пять минут объявляя о том, что пора подниматься. А у меня снова ныла вся рука — вернулись ненавистные боли, о которых я почти забыл за последние три недели. Да, с того самого дня, как поселил в своем доме Марину, меня ни разу не беспокоил старый синдром.

Чтобы убрать неприятное ощущение, я побрел в душ. Только вода приводила в чувство в такие моменты жизни. Бурбон в отеле оказался не лучшего качества, и у меня ко всему прочему побаливала голова, чего давно не бывало.

Я как сейчас помнил ужасный момент, когда получил травму руки.

Мне помог в этом небезызвестный Марчелло Моретти — глава мафиозного клана, в окружение которого я был внедрен во время прошлого серьезного задания.

Да-да, тот самый, которого потом убил международный спецагент.

Кстати, тот агент — я, Майкл Харрис собственной персоной. Это я выпустил в голову Марчелло семь патронов, когда мы штурмом брали его поместье. Не смог удержаться, хотя Шепард был категорически против моего участия в операции — тогда меня только выписали из больницы после пересадки кожи.

Именно Марчелло Моретти, заподозрив во мне лазутчика, пытал меня в собственном подвале серной кислотой. Его братки держали мою руку в ванночке с жидкостью, и лишь пальцы отчаянно хватались за край, когда я испытывал адскую боль. Но я так и не проговорился, что являлся не тем, за кого себя выдавал. Смог выдержать испытание, после чего меня отвезли в лес, бросив в ужасном состоянии. Если бы не подоспевший вовремя Макс, я бы там и скончался, ведь на мне места живого не было.

Конечно, я потом не удержался от соблазна.

«Око за око», как говорится в Священном писании. Я просто отомстил.

Кто бы мог подумать, что полгода спустя после смерти членов семьи Моретти у него найдется внебрачный сын из Великобритании, которому перейдет имущество в связи с отсутствием других наследников и этого сына будут звать Винсент Марч?

Но это все неправда. Конечно, у Марчелло не было детей, а оба младших брата погибли во время захвата. Все дело в том, что наши айтишники успели взломать компьютерную сеть и внести туда необходимые правки. А наше руководство крепко ухватилось за легенду, идеально подходящую для нового прикрытия. Да и внешне я походил на Марчелло Моретти очень сильно — больше, чем хотелось бы. Уж не знаю, как доказали наше «родство» специалисты из IAOCS. Меня просто поставили перед фактом, что теперь у меня иные родители и новое имя. А еще счета, которыми я не мог пользоваться, как мне заблагорассудится, потому что все контролировалось свыше.

В общем, темная история. Но моя легенда не вызвала ни малейшего сомнения, когда я прилетел в Скопье и познакомился с Марком Варлавой…

В семь ко мне в номер постучался Джей-Джей, что жил в этом же отеле. Коллега решил обсудить некоторые вопросы без присутствия Шепарда и Морро. Мы заказали кофе и на час засели за его компьютер, пытаясь отследить связь американского политика и македонских преступных банд. Но ничего не клеилось.

К девяти мы прибыли в управление, где на полдня застряли на очередном совещании.

Планы генерала Морро менялись ежеминутно, прямо на глазах. Конечно, все понимали, зачем ему это нужно. Получив новую должность, Феликс Морро хотел выслужиться и доказать, что лучше предшественника разбирается в работе и распутает сложное дело, которым в IAOCS занимались более двух лет, за считанные дни. Наверняка, генерал метил на самый верх. Но от этого для нас ничего не менялось.

На руках уже был список людей, что нам мешали. На подмогу агентам отправляли опытных военных, которые должны прикрыть нас, когда начнется основная заварушка. В ближайшие дни нам поставят новое вооружение и технику.

Но мне пока не хотелось думать, чем все закончится. Я лишь надеялся, что жизнь не преподнесет новых сюрпризов. Потому как никогда не знаешь, что случится завтра.

А иногда даже не подозреваешь, что произойдет после обеда.

Когда мы с Джейсоном и еще одним парнем вышли из управления, чтобы перекусить, зазвонил мой мобильник. Я напрягся, заметив неизвестный номер, и отошел в сторону.

В динамике раздался совершенно незнакомый голос с явно выраженным акцентом, смесью немецкого и французского:

— Мистер Харрис?

— Да, это я, — ответил, гадая, кому же мог понадобиться.

— Миссис Харрис звонила мне сегодня, она сказала, что вы нуждаетесь в финансовой поддержке. Меня зовут Уолли Стефан Келлер. Я вице-президент «Gold Standard Credit Bank», давний знакомый вашей родственницы. Она просила оказать вам услугу. Мы могли бы встретиться, чтобы вы рассказали суть своей проблемы, — заискивающе произнес мужчина.

Неужели Аманда постаралась? Иначе откуда этому Уолли известны мое настоящее имя и трудности? У бабушки наверняка были счета в швейцарских банках, а за свою жизнь она успела познакомиться с важными людьми, поэтому сомневаться не приходилось.

— Где мы сможем встретиться? — тут же спросил я, смекнув, что не стоит упускать возможность.

— У меня в кабинете, сегодня я на месте до шести вечера. Записывайте адрес…

В четыре часа я уже покинул управление и взял такси, чтобы добраться до нужного банка. Название данного банковского холдинга было мне знакомо, и я часто проезжал мимо их женевского офиса. Выйдя из машины, я взглянул на часы, и двинулся к высоким дверям, на которых был выгравирован золотом логотип и заглавные буквы. Когда сообщил, что иду к господину Келлеру, меня тут же пропустили и даже проводили к лифту, откуда я попал к кабинету вице-президента.