James Droll - Twist My Arm

Beyoncé - Disappear

Мы целуемся долго – дольше, чем школьники. А когда, наконец, отрываемся друг от друга, Кай не отпускает – крепко держит, укрыв руками, прижавшись щекой к моей щеке.

-  Мы столько всего наворотили… прости меня!

- И ты меня прости!

- За всё?

- За всё.

- В тот день ты несколько раз попросил «Поедем домой»…

Вся эта душераздирающая сцена вновь предстаёт перед моими глазами: Кай вполоборота, его руки, как плети, отчаявшиеся прикоснуться, и только его голос, от которого мне не скрыться, и просьба:

-  Поедем домой. Поедем домой. Поедем, - повторяю фразу из прошлого вслух.

Я закрываю глаза и чувствую жар, исходящий от тела мужчины, которого когда-то, давным-давно,  выбрала себе в мужья.  Кай дышит у моего уха, заставляя дрожать и медленно падать. Но теперь я знаю: каким бы ни было моё падение, его руки подхватят.

- Я не боюсь стареть, - говорит шёпотом. - Я боюсь стареть в одиночестве, потому что моя половина подала на развод. Она сказала, что мы потеряли друг друга, и у нас не осталось ничего общего. А я думал, что у нас всё общее, включая зрелость и старость. Был уверен, что именно её рука будет сжимать мою в тот момент, когда ...

- Думаешь, ты будешь первым?

- Конечно!

- Почему это?

- Ну как же, разве ты не знаешь? Я никогда не уступаю первое место!

Мы смеёмся от души – наверное, излишки эмоций нашли, наконец, свой выход. Мне так хорошо, что от концентрации счастья в груди на глаза наворачиваются слёзы:

- Кай! – звонко зову его. - Кай… - уже тише и мягче, глубже, проникновеннее, – поедем домой?

Его губы соскальзывают с моей щеки и прижимаются к моим губам, целуют так же, как в наш самый первый раз.

- Поедем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эпилог

Однажды он заставил меня по-настоящему влюбиться и полюбил сам.

Однажды он отдал мне свою уверенность, подставил плечо.

Однажды он собрал меня из обломков, слепил заново, поставил на ноги и заставил ходить по земле.

Однажды он толкнул меня, но упав, я не разбилась, а каким-то непостижимым уму образом начала дышать. Мумия ожила, снова став человеком, женщиной. И женщиной способной, как выясняется, чувствовать, желать, любить.

Мой муж смотрит на меня, и от этого взгляда в моей груди разливается тепло, столько всего в нём. Таких взглядов не бывает в юности, они попросту невозможны. Жизнь, её укусы, удары и радости, наполняют наши глаза глубиной, недоступной в молодости. И то, что в двадцать лет не прощалось, простится в сорок, потому что важнее любви ничего нет. Что бы ни произошло, настоящая любовь переживёт.

Он снова меня раздел. На этот раз извернулся, подцепил и сдёрнул такие наросты на моей душе, которые не были никому под силу – ни специалистам, ни мне самой. Только Кай Керрфут – самый неоднозначный и самый важный человек в моей жизни мог сделать подобное.

И сделал: освободил мою душу и выпустил на свободу вольной птицей.

Soko – First Love Never Die


 «Мы другие, но не хуже»

Стив Саммерc, взрослый с синдромом Аспергера, написал пронзительное признание, которое опубликовано на портале Autismum.

«Я аутист, и я устал. Устал от того, что меня отвергают. Устал от того, что меня игнорируют. Устал от того, что меня исключают. Устал от того, что со мной обращаются как с изгоем. Устал от людей, которые не понимают, что такое аутизм. От людей, которые отказываются принимать аутистов такими, какие они есть. Устал от чужих ожиданий, что я постараюсь и буду вести себя «нормально». Я не «нормальный». Я аутист. Хотите нам помочь? Слушайте аутичных людей. Приложите больше усилий, чтобы узнать об аутизме. Примите, что мы другие, но не хуже. Не пытайтесь превратить нас в плохую копию вашей идеи о «норме». Примите, что для нас нормально быть собой. Примите, что мы люди с такими же чувствами, как и все остальные. Пожалуйста, будьте добрыми и поддержите нас. Пожалуйста, проявляйте инициативу в общении с нами. Мы редко можем сделать шаг навстречу после целой жизни отвержения, исключения и травли… Я аутист, и я хочу, чтобы меня ценили и принимали таким, какой я есть»

 

Бонус. Нелюбимая Дженни (15 min #3)