— Предупреждаю еще раз — у меня стресс, Аня. Двадцать миллионов рублей уходят из-под носа. Поэтому если хочешь попасть в Краснодар сегодня вечером, собирайся. У меня там дела, и я возьму тебя с собой.

— У твоего брата умерла жена, — почему-то вспомнила я. — Ты едешь по делам усопшей?

— Можно и так сказать. На усопшую была оформлена моя недвижимость.

— Как я сразу не догадалась, что дело в деньгах, — покачала головой. — Но меня никак не касаются ваши с братом дела. Мне нужно позвонить маме. Сказать, что я жива, и что скоро вернусь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Позвонишь после того, как оденешься.

— Я не собираюсь надевать то, что ты купил. Не нравятся мои вещи, просто открой мне дверь и я поеду домой.

— Хочешь, чтобы я открыл дверь? Отлично, переоденься. Я не желаю видеть рядом с собой девицу в порванных колготках и измятых вещах.

Я нахмурилась. Руки сжались в кулаки сами собой. Сволочь. Только крыть мне нечем — ведь он, по сути, прав.

Взяла вешалку с кружевными трусиками и лифчиком, и направилась в ванную.

— Как ты узнал мой размер? — остановилась в дверях.

— Бирка на пальто, — пожал плечами он.

— А лифчик? Как можно угадать размер лифчика по бирке пальто?

— Я уже большой мальчик, Аня, — криво усмехнулся он и опрокинул в себя дозу виски. — Умею видеть то, что нужно. Или мал?

Я хмуро взглянула на кружевной бюстгальтер и двинулась в ванную. Надо же, как раз. Но как? Как он угадал с размером, если я сама никогда не угадываю и потом вечно страдаю от неправильно подобранного белья?!

Встала перед зеркалом.

Закусив губу, огладила кружевную ткань на порочно проступающих сосках округлой груди. Каким же порочным может стать образ, если правильно подобрать белье… И ведь не прогадал, когда определялся с цветом.

Почувствовала взгляд и подняла глаза. Константин стоял на пороге, скрестив руки на груди, и откровенно рассматривал мой образ.

— А тебя стучаться не учили? — испуганно сглотнула я.

Серые глаза монстра потемнели, и в них вспыхнуло пламя. Медленно и уверенно, будто моя участь уже решена, он расстегивал пуговицы на рукавах траурной черной рубашки, и не спускал с меня глаз.

Глава 18

Я прилипла к полу. Разум отключился окончательно. Казалось, воздух стал тяжелым и вот-вот начнет искриться от возникшего между нами напряжения.

Сорвав с себя рубашку, Константин небрежно бросил ее на пол и уверенно двинулся ко мне. Я даже не успела выдохнуть, как он рывком затащил меня в спальню.

Толкнул в подушки и накрыл своим мощным телом.

Я упиралась кулаками в его мощную грудь, сопротивлялась, но его это только забавляло. Он ловко схватил мои запястья и завел их над головой, у изголовья кровати. Губы накрыли мой рот поцелуем — коротким, болезненным, обжигающим. Порочный и дерзкий, этот поцелуй будоражил каждую клеточку тела, заставляя сдаваться властному напору.

Губы терзали мою шею, заставляя задыхаться. Ловкие и умелые пальцы уверенно потянули вниз кружевные чашечки, и теперь моя грудь полностью предстала взору монстра.

Почти обнаженная, распластанная под ним, я дрожала от внезапно захлестнувших меня чувств.

Он припал губами к тугим соскам, и спустя несколько мгновений терзал их нестерпимыми пытками, не давая ни единого шанса увернуться. Пальцы покручивали тугие горошины до легкой боли, и тут же отпускали, уступая место дерзким играм губ и языка.

Нежная кожа горела, а я, распятая под мощным телом монстра, беспомощно ловила каждую ласку. Мои глаза горели адским зеленым огнем, и уже не было никакого сопротивления. Я покорно разводила колени, позволяя Константину втираться в меня своими бедрами. Ощущала низом живота и промежностью его твердое, восставшее в брюках естество, и от этого растекалась под ним сладкой патокой.

Как же давно меня не любили… не целовали, не терзали сладкими ласками… Моя постель всегда оставалась холодной.

Едва он ослабил хватку, коснулась тонкими пальцами его колючей щеки — всего на миг — и остро ощутила свое женское одиночество.

— Расстегни ремень, — опалив меня взглядом, хрипло приказал он.

Дрожащими пальцами коснулась твердой, как камень, пряжки и осторожно потянула на себя.

— Коснись его, — привлек меня к себе Константин.

Сглотнула. Заглянула в порочные глаза всего на миг, и осторожно потянула боксеры вниз.

— Смелее… — улыбнулся монстр. Крепко сжал мое запястье и притянул мою руку к выскользнувшему из боксеров огромному члену.


Я вспыхнула. Покорно устроилась на коленях и принялась ласкать его восставшее естество рукой.

— Помедленнее, Аня… Не торопись… — улыбаясь, хрипло командовал моими действиями монстр. А я от каждой пошлой фразы заводилась все сильнее.

— Сними трусики. Ниже… еще… да, так. Умница… Теперь замри и подожди, пока я к тебе присоединюсь.

Бесстыдно выгнув спину, я покорно ждала. Между ног все пылало, горело, и мне казалось — если он еще немного помедлит, я не выдержу этой пытки.

Шелест обертки презерватива, еще несколько мгновений томления — и я ощутила, как монстр запустил свои пальцы в мои волосы. Потянул на себя и в следующий миг ворвался в меня.

Всхлипнув от резкого вторжения, я судорожно впилась пальцами в подушку. Он играл со мной, врывался в меня саднящими рывками, а я никак не могла насладиться его игрой. Мои сдавленные вскрики, его хриплые стоны наслаждения, сбившееся дыхание. Я ощущала жар его тела. Кожа горела от жесткой мужской щетины, от отметин, которые оставляли его крепкие пальцы на бедрах и ягодицах, щеки пылали, а я покорно стояла на коленях и принимала его в себя.

Темная волна наслаждения окатила низ спины, бедра, и я закричала от острой разрядки.

Влажная кожа продолжала гореть, а меня трясло. Мне не хватало воздуха, казалось, я задохнусь от бешеного набата в висках.

Константин осторожно опустил меня на подушки и привлек к себе. Запах его кожи, дорогого парфюма, сильные объятия — я растворялась в блаженстве, которое возникло так внезапно и никак не хотело уходить.

— Ты точно ведьма… — нежно целуя меня в губы, усмехнулся он. — У тебя глаза горят… как у ведьмы, честное слово…

Не знаю, куда собирался Константин, но мы никуда не поехали. День плавно перекатился в вечер. Набережная исчезла во мраке, телефон Константина разрывался от звонков и сообщений, а мы трахались снова и снова, забив на реальность. Была только постель, горящая от ненасытной жажды я, и его твердый член, которым он разрывал меня на части.

Не знаю, откуда я брала силы. Но лишенная в браке самого главного — любви и наслаждения, я отрывалась в объятиях Константина. Мне казалось — если он перестанет меня ласкать, я не переживу.

— Одевайся, пойдем, поужинаем. А хочешь, не одевайся, — Константин опалил жарким взглядом мою грудь и улыбнулся. Поцеловал мое плечо и отправился в ванную комнату.

Я обессилено зарылась лицом в подушку и закрыла глаза. Мысль о телефоне пронзила сознание, и я в ужасе села на постели. Мои родители, наверное, поставили на уши всю полицию города. Они же думают, что меня похитили! Или что я умерла…


‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 19

Бросилась к телефону Константина. Дрожащими пальцами набрала номер мамы.

Трубку снял дядя Жора. Ну, да, конечно, крестный у нас. Где ему еще быть, если я пропала!

— Дядя Жора, это я, Аня.

— Аня, ты жива? Где ты?!

— Дядя Жора, я в Ростове. Я не одна, все будет в порядке. Знаю, это плохо. Скоро я буду дома.

— Аня, еп твою мать! Да ты хоть знаешь, что твой фоторобот разослали по всем соцсетям и даже на телевидение?! Что мать и отец сутки уже места себе не находят?!

— Я знаю, знаю… Но я жива и здорова, скоро вернусь.

— Ремень по тебе плачет! Попадешься мне!

Дальше понесся отборный мат. Такой, от которого мои уши свернулись в трубочку, и пришлось отодвинуть телефон подальше, чтобы не лишиться своего тонкого слуха.

Осторожно нажала отбой. Что ж, по крайней мере, они смогут спокойно лечь спать.

Константин вышел из ванной в одном набедренном полотенце. Узкие бедра, широкие плечи, темные шелковистые волосы на груди, хищный взгляд собственника… Я почувствовала, как снова вспыхнула искра где-то внизу живота. Очень соблазнительное видение для одинокой женщины.

— Ты чего загрустила? — скользнул по мне взглядом он.

— Домой звонила, — протянула ему телефон.

— Давай в душ, и на кухню. Иначе я сдохну от голода, — забирая у меня телефон, поморщился Константин. Достал из шкафа джинсы, футболку с длинными рукавами и быстро оделся.

Я нащупала один из принесенных им пакетов и заглянула внутрь.

Вообще-то, у него был хороший вкус. В пакете оказалось не только белье. Планируя взять меня с собой, он купил мне стильное шерстяное платье черного цвета, которое приятно облегало фигуру. Красивые шелковые чулки. Черные, без пояса. Никогда не носила чулки. Но вспомнила стрелку, помятую юбку и джемпер, и мысленно махнула рукой на совесть. В конце концов, он купил эти вещи для меня. Почему бы их не надеть?

Ужинали молча — так проголодались, что не было сил говорить. Гамбургеры запивали томатным соком, а я с тоской посматривала за стекло. Туда, где в полном мраке снова лил дождь. На эти несколько часов в объятиях Константина я внезапно стала настоящей. Такой, какой могла бы быть, если бы моим мужем был он, а не Валера. Только чудес не бывает.