Юлия Бузакина - Их жаркий ноябрь

— Думаешь, я тебя там не достану? — усмехается он и ныряет под одеяло за мной следом.

— Костя, нет!.. Я щекотки боюсь…

Пытаюсь отбиться от его рук и губ, но это сложно. Губы жалят поцелуями, царапают нежную кожу, а руки уже скользят по ягодицам. Он снова подминает меня под себя, и я не могу вырваться. Замираю, пытаюсь выровнять дыхание и вся дрожу от возбуждения.

— Так зачем мы поедем в город? — обхватывая его колючие скулы ладонями, повторяю вопрос.

— А мы, Аннушка, поедем на выставку меха. Купим тебе нормальные зимние вещи.

— Нет, нет… это слишком, Костя.

— Почему? В чем ты планируешь у меня в офисе появиться? В этом пальто?

Хмурюсь. Про офис я не подумала.

— Мне казалось, по дороге сюда мы с тобой обо всем договорились, — сверлит меня взглядом он. — Просто порадуйся, что у тебя будет новая шубка. И поцелуй меня. Быстро!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не дождавшись поцелуя, накрывает мои губы своими и долго-долго целует. Прикрываю глаза и расслабляюсь. Я еще не приноровилась к его характеру. Не могу поверить в то, что мужчине не все равно, в чем я буду ходить зимой. Что ему не нужны от меня чеки из магазинов. Что он может позволить себе вот так просто отвезти меня на выставку меха и купить шубу.

— Кажется, сейчас я снова в тебя войду, — отрывается от моих губ Константин.

Тянется за презервативом, хищно улыбается и одним рывком переворачивает меня на живот. Успеваю только вскрикнуть, и чувствую, как он накрывает меня сверху своим мощным телом. Запускает пальцы в мои волосы, тянет на себя. Властно оглаживает бедра, вторгается между моих ног, а потом входит в меня одним резким, мощным рывком. Насаживает на себя, гладит влажную от напряжения спину, и я чувствую, что снова плавлюсь. Мои вскрики, которыми он упивается, его рваное дыхание, — и мы снова на пике блаженства.

— Вот, посмотрите, молодой человек. Шубка приталенного силуэта из скандинавской норки карамельного цвета. С капюшоном, и длина приличная. В такой ваша жена точно не замерзнет. В единственном экземпляре осталась. А холодные тона — не ваше это.

Консультант на выставке в Вертол-Экспо вертится вокруг Кости, как пчелка. Чует, что клиент готов заплатить приличные деньги за дорогую шубу. Костя пропускает мимо ушей слово «жена», придирчиво осматривает меховое изделие, задумчиво потирает подбородок и снимает его с вешалки.

Я вижу ценник и нервно сглатываю.

— Давай, примерь, — протягивает мне шубу он.

Помогает надеть, завязать пояс, и я удивленно верчусь перед зеркалом — все же, как мало нужно женщине, чтобы в одно мгновение почувствовать себя королевой! Просто надеть дорогую шубку — и ву-а-ля — из Золушки превращаешься в царственную особу.

— Нравится? — лукаво посматривает на меня Покровский.

— Еще как… — мои глаза горят восторгом, и этот восторг ничем не скрыть.

— Уверена? Или еще посмотрим?

— Нет, нет. Мне нравится!

— Берем?

— Да.

Поглаживаю рукой мягкий мех. Улыбаюсь. Нет, правда. Пусть глупо, но это счастье — когда мужчина покупает тебе шубу.

— За сапогами и в ресторан? — расплачиваясь за шубу, улыбается мне в ответ Костя.

— Отличная идея, — расцветаю я.

С сапогами возимся не долго, благо в здешних магазинах почти нет покупателей. Из коричневой кожи, на каблучке — они идеально сочетаются с моей пушистой обновкой. Нам предлагают к сапогам сумку — тоже очень хорошего качества, из натуральной кожи. Я стараюсь не смотреть на ценник, и все равно нервничаю — по моим меркам мы потратили безумно много денег. Но не спорю.

На выходе из магазина беру Костю за руку. Украдкой целую его в щеку. Он улыбается, сжимает мои пальцы крепче.

— Все, в ресторан. Я есть хочу, — тянет меня вперед. — В «Амстердам» поедем. Там вроде кухня сносная.

В «Амстердаме» уютно. Мягкие стулья, белые скатерти, учтивые официанты.

Нам приносят солянку, стейк из свинины, лосося в соусе «Терияки». На десерт — яблочно-грушевый штрудель и горячий кофе.

Жаркие взгляды, улыбки — кажется, после обеда в ресторане мы снова окажемся в каком-то уединенном месте с большой кроватью. В голове пусто. Судя по серым глазам Константина, в которых мерцает вожделение, думаем мы об одном и том же.

— Куда больше хочешь — в гостиницу или ко мне домой? — тихо шепчет мне на ушко Костя.

— Куда ближе?

— В гостиницу, она через дорогу.

Поглаживает мое колено, и я ощущаю, как сбивается дыхание от его откровенных прикосновений.

— На пару часов?

— Можно.

В груди разливается жар. В глазах туман. С ним — куда угодно, лишь бы снова гореть от его порочных ласк.

Телефон взрывается звонком в моей новой сумочке, будто бомба замедленного действия. Я вздрагиваю.

На экране высвечивается номер моей мамы.

Хмурюсь. Что могло случиться? Может, у Евы поднялась температура? Грипп, запросто можно подхватить.

Беру трубку.

— Аня, он ее забрал! — кричит в трубку мама, и я чувствую ее истерику.

— Кто забрал? — непонимающе переспрашиваю.

— Валера!

Что-то обрывается внутри.

— Как… забрал?

— Мы вышли погулять на площадку у дома. А он… он, видимо, за нами следил… Подошел, взял ее на руки и сказал, что забирает. Что он родной отец, и имеет право забрать ребенка в любое время, а я… я никто…

— Когда это произошло?

— Два часа уже прошло… Мы с отцом уже и в полицию позвонили, и дядю Жору вызвали. Только без толка все. Он, видимо, по объездной дороге поехал.

— Ты запомнила номер машины?

— Черная «тойота», номер не запомнила. Я не сообразила, Аня… Господи, что же я наделала… Зачем только на улицу повела…

— Я сейчас же приеду. Только такси закажу.

— Нет, не приезжай! Он ее в Ростов повез, Аня! Ему больше некуда. Ищи там.

Я положила сотовый телефон на красиво сервированный стол и уставилась на темный экран. Руки задрожали. Жалко, мелко. От недавнего счастья на двоих с Костей не осталось и следа.

— Вот, б…ть… — помрачнел Константин.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вот, б…ть… — помрачнел Константин. — Номер она точно не запомнила?

— Нет… Ничего не понимаю, Костя! Ева ему зачем?! Он же о ней знать ничего не хотел, денег не присылал…

— Жил он где? У свекрови?

— Да…

— Поехали к ней.

— Может, сначала позвонить?

— Спугнешь.

— Да, верно. Не подумала…

Я так нервничала, что даже не запомнила, как мы садились в машину. Как неслись через весь город в сторону Западного. Сознание накрыла какая-то странная вязкая пелена. Сердце сдавило, было трудно дышать.

Вот и наш новый микрорайон. Садик, в который ходила Ева, многоэтажка, в которой живет Валентина.

— Свекровь здесь живет, рядом с садиком, в который я Еву всегда водила.

Костя угрюмо смотрит по сторонам, в надежде найти парковку. Только в воскресенье аншлаг — ни клочка свободного места. Нам удается втиснуться в парковочный карман у садика.

— Я пойду с тобой, Аня. Похищение ребенка — это уже не шутки, — уверенно произносит Константин и первым выбирается из машины. Я не дожидаюсь, когда мне предложат выйти — бегу через небольшую дорогу к домам. Паника захлестывает с головой. Зачем Валера забрал дочку? Чтобы отомстить за ограбленную квартиру? Так он больше намается. А если она простынет? Что тогда?

Костя догоняет меня уже у подъезда.

— На каком этаже она живет?

— На шестом.

До шестого этажа поднимаемся молча. Меня трясет, но я все еще верю, что сейчас откроется дверь, и мне отдадут Еву обратно. Просто, это какое-то недоразумение, что ее забрали. Может, Валера хотел отвезти ее в детский мир и купить зимние вещи? Или в гости к бабушке, просто пообщаться, а затем вернуть.

Вот и дверь квартиры, в которой живет Валентина.

Отчаянно жму на звонок. Снова и снова. За дверью тишина.

— Может, в магазин вышла? — потирает подбородок Костя.

Лифт останавливается на нашем этаже, и оттуда выходит соседка Валентины.

— Аня! Как давно тебя не видно, — улыбается она. — Вы к Вале?

— Да, — отчаянно киваю.

— Так ее нет. Они с сыном дом купили, и она каждые выходные, если школа позволяет, туда ездит. Раньше понедельника не вернется.

— Адрес не подскажете? — слышу голос Кости.

— Нет, Валя адрес не говорила. Просто хвасталась, что у Валеры такой роскошный дом с мастерской, за городом. Он там работает, ну, и она к нему на выходные ездит. Приготовить еду, убраться. Неужели тебе не говорили о доме, Анечка? Ты ведь жена.

Соседка подозрительно смотрит на Костю.

— Или не в порядке у вас с Валерой что-то?

— Константин, адвокат Ани, — не моргнув глазом, представляется тот. — У нас к Валентине есть пара вопросов.

— А, адвокат, — понятливо кивает соседка. — А что случилось-то, Аня?

— Ничего особенного, — отмахиваюсь. — Ева пропала.

— Как, пропала? — пугается соседка. А у самой глаза загораются восторгом.

Не люблю подружек Валентины. Чужое горе — это не только горе, а еще и развлечение. Чтобы потом на лавке всей округе рассказать.

— То есть, вы не можете сказать, где у них дача? — уточняет Костя.

— Нет, Валя не говорила. Только, что за городом. И что место красивое.

… Мы с Костей сидим в его машине под садиком, в который я водила Еву. Он разговаривает с адвокатом, но почему-то я не могу разобрать слов. Охватившая меня паника никак не хочет отпускать. Нет ничего хуже неведения, особенно, когда дело касается твоего ребенка.