— Нет, к сожалению, я не помню.

— Ветеринар сказал тебе, что понадобится несколько часов, чтобы сделать анализы и решить, какое щенку требуется лечение. И тогда ты отправился на свадебный прием.

— Там же была и ты?

— Да. Тогда тоже был июль и суббота. Ровно шесть лет назад.

Джиллиан и Чейз встретились и с первого взгляда влюбились друг в друга в субботу, одиннадцатого июля, 1988 года, и именно в субботу, одиннадцатого июля, но уже 1994 года он вернулся к ней из моря.

— Я жила в доме в Уэствуде с тремя другими женщинами, одна из которых была моделью и встречалась с Брэдом. Предполагалось, что она будет его спутницей на этом приеме, но ей пришлось срочно улететь в Палм-Спрингс. Она не могла дозвониться ему по телефону, ей надо было срочно вернуться на работу, поэтому она позвонила мне и попросила известить Брэда. Когда я ему позвонила, он настоял на том, чтобы я пошла на прием вместо нее.

— Значит, вы с Брэдом были уже хорошо знакомы, когда мы встретились?

Джиллиан ответила не сразу. С самого начала их отношений она рассказала Чейзу о себе, представ перед ним уверенной в себе женщиной, чего на самом деле не было, — уверенной, опытной и искушенной в житейских делах, что должно было соответствовать ее красивому лицу. Но правда заключалась в том, что она была невинной, неопытной и неуверенной в своих силах. Так почему она не рассказала мужчине, которого полюбила, о том, какая она на самом деле? А потому, что она боялась, что самый блестящий холостяк Голливуда проявит к ней меньше интереса, если узнает, что за красивым фасадом в действительности скрывается застенчивая, ничем не примечательная девушка, какой она всегда и была.

Частично это было так, но, кроме того, ей не хотелось обременять Чейза своими глубоко скрытыми душевными ранами. В первый же день их встречи, когда она увидела в его серых глазах глубокое сочувствие к щенку, которого он спас, она поняла, каким ранимым был Чейз, как откликалось его сердце на мучительные несправедливости мира.

Джиллиан не стала рассказывать Чейзу о своих сердечных ранах, а он, в свою очередь, не поделился с ней тем, что лежало на сердце у него, и все это привело к молчанию, которое в конце концов разъединило их.

И вот у них с Чейзом появилась возможность начать все с самого начала. А почему бы и нет? Когда-то вместе они написали сценарий. Но он оказался неудачным, и их любовь чуть не закончилась крахом. Теперь она этот сценарий перепишет, и у них появится еще один шанс. Разве не так?

— Думаю, что даже тогда Брэд вел себя как старший брат, — наконец ответила она. — Любящий свою младшую сестру, но постоянно подшучивавший над ней. Он говорил, что судьба предопределила мне стать учительницей и старой девой. Это было высказано в шутливой форме, и я не обиделась, потому что всегда мечтала учить детей.

— Значит, тогда ты ни с кем не встречалась?

— Нет.

— Ты пыталась забыть мужчину, с которым рассталась?

— Нет. Я действительно ни с кем не встречалась. — Она смело встретила заинтересованный и удивленный взгляд серых глаз. — Раньше я никогда не говорила тебе об этом, Чейз. Мы решили, что бессмысленно обсуждать наши прошлые увлечения, но я дала тебе понять, что у меня были другие мужчины, хотя их и не было.

Она внезапно помолодела, словно вернувшись в тот памятный июньский день, когда его брат влюбился в нее, и выглядела такой невинной.

— Я не знал, что ты была девственницей? — Чейз услышал голос — чей? — который прозвучал нежно.

— Нет, — мужественно призналась она, и ее щеки порозовели.

«Почему нет? Почему у Джиллиан никогда не было серьезных отношений с мужчинами? И почему она утаила эту правду, так же как и правду о своей девственности от Чейза Кинкейда?» Эти вопросы сверлили мозг Чейза, но тут же невольно всплыла и другая мысль: судя по всему, его брат был опытен в сексуальном плане, иначе Джиллиан совсем по-другому говорила бы о нем.

Заметив, что Чейз забеспокоился, Джиллиан поспешно добавила:

— Ты был очень нежен.

Ее замечание вызвало у него вздох облегчения. Но как заметила Джиллиан, даже проблеска тех воспоминаний, которые были для нее такими чудесными и незабываемыми, не появилось на его лице. Ей пришлось смириться с тем, что Чейз не помнит первой — да и последующих тоже — интимной близости. И у нее вдруг появилось ощущение, что она рассказывает подробности своей жизни совершенно постороннему человеку. Стараясь уйти от этой болезненной темы, Джиллиан произнесла:

— Во всяком случае, в тот июньский день Брэд настоял, чтобы я составила ему компанию на один из самых, что называется, ослепительных голливудских свадебных приемов.

— И ты была ослеплена?

«Говорить только правду, — напомнила себе Джиллиан. — На этот раз ты скажешь ему правду». Ее розовые щеки расцвели красными розами, и она тихо ответила:

— Только тобой.

— А я тобой. — Это был не вопрос, а утверждение, потому что Чейз знал, что его брата ослепила воплощенная невинность среди развращенных представителей американской аристократии.

— Ну… — Джиллиан смущенно улыбнулась. — Да, так оно и было. Позже ты мне сказал об этом. Тогда мне казалось, что ты был просто благодарен мне за то, что я не подшучивала над тобой по поводу спасения Энни или из-за того, что к твоему смокингу прилипла ее шерсть.

— А кто подшучивал надо мной? Брэд?

— Брэд и другие, правда, дружелюбно.

— А ты нет?

— Нет. Я считала, что ты поступил чудесно, и еще более чудесным было то, что ты не побоялся сказать об этом и не возмущался тем, что с ней плохо обращались. Когда ты позвонил ветеринару и узнал, что щенок здоров и можно забрать его домой, ты спросил меня, не хочу ли я поехать с тобой, а по дороге домой держать его на руках. — Ее глаза вспыхнули радостным блеском, когда она добавила: — Через семнадцать дней мы поженились.

— В Беверли-Уилшире?

— Нет, венчание проходило здесь, в розовом саду. Эта земля принадлежала твоим родителям, и хотя здесь никогда прежде не было дома, она уже называлась Клермонт. Семь лет после смерти твоих родителей ты жил на своей яхте, пока не решил, что тебе нужно более просторное жилище, где можно иметь просмотровый зал. Ты сам спланировал свой дом и переехал в него за три дня до нашей встречи. Меблировка дома была закончена только после того, как мы вернулись из свадебного путешествия.

— Которое было где?

— На Бора-Бора.

В голосе Джиллиан слышалась надежда. Если бы только он мог вспомнить их свадебный отдых в отеле «Бора-Бора»! Ее сердце рванулось к нему, когда она заметила, что Бора-Бора что-то для него значит, что она пробудила в нем какие-то воспоминания.

Бора-Бора. Совпадение это бередило его душу. Из всех мест на земле Чейз Кинкейд выбрал путешествие на Бора-Бора, чтобы провести там романтичный медовый месяц со своей молодой женой. Тропический рай, выбранный для медового месяца близнецом с даром мечты, был тем же далеким островом, где бы сейчас находился близнец с даром зла, чтобы, избежав воспоминаний о последних убийствах, вернуться к привычной одинокой жизни — если бы он случайно не увидел передачу последних известий… и если бы не сверхъестественное чутье лейтенанта по раскрытию убийств… и если бы не смерть его брата.

Но вместо Бора-Бора он сидел сейчас в гостиной рядом с преданной и любящей собакой и смотрел на красивую женщину с изумрудными глазами, полными надежды. Чейз Карлтон оказался сейчас в раю.

Но разум жестко подсказывал, что с таким же успехом это мог бы оказаться и ад. До сих пор разум Чейза дремал, позволяя сердцу — сердцу его брата — проникнуться очарованием любви к Джиллиан. Но сейчас настало время вмешаться разуму. Это может обернуться для него адом, а не раем. Может быть, она умная, хладнокровная убийца?

— Я очень устал, — буркнул Чейз. — Думаю, мне лучше пойти лечь в постель.

— Да, конечно, — согласилась Джиллиан, стараясь побороть разочарование.

Она так надеялась, что упоминание о Бора-Бора пробудит хоть искру воспоминания об их любви, и на какое-то мгновение ей показалось, что так оно и было, но затем, совершенно неожиданно, выражение его лица стало холодным и жестким.

— Я провожу тебя в спальню.

— Я думаю…

— Что?

— Что из-за моих сломанных ребер мой сон будет беспокойным. Может, мне лучше спать в гостевой комнате?

— Я сама сплю в гостевой комнате, — напомнила ему Джиллиан. — Я уже привыкла спать там. И к тому же все твои вещи находятся в нашей спальне.

Джиллиан поняла, что Чейз наверняка подумал, что она перебралась в гостевую комнату, потому что ей было слишком трудно, слишком больно спать в их общей постели. Но на самом деле она перешла в гостевую комнату с начала марта, за два месяца до его исчезновения.

Решение спать отдельно было принято по обоюдному согласию, и причины тогда были теми же, что и сейчас: он плохо спит и будет ее беспокоить. Хотя сейчас он ссылался на сильную боль в ребрах, а в марте — на кошмары, которые мешают ему спать.

Чейза всегда мучили кошмары, но те, которые начались внезапно в середине февраля, были гораздо страшнее прежних, и они заставляли его задыхаться от ужаса и прерывали сон, и он потом до утра не смыкал глаз. Отчаянно, так отчаянно Джиллиан пыталась уговорить его поделиться с ней теми темными, приводящими его в ужас образами, которые не покидали его даже при ярком свете дня. Но в ответ на ее мольбы он еще больше уходил в себя, становился все мрачнее и однажды даже заявил, что ему лучше перебраться в гостевую комнату.

Она с ним не согласилась. Эта комната уже была ее кабинетом, поэтому туда переедет именно она.

Беспокойный мучительный сон. И тогда, и сейчас это послужило причиной, по которой Чейз предложил ей спать порознь. Но как тогда, так и сейчас действительная причина была гораздо больнее: они стали чужими друг другу.