– Ты мне доверяешь?

Я чуть не подавилась смехом.

– Конечно, нет.

– Справедливо. Я перефразирую. Ты считаешь меня насильником?

– Вряд ли. Тебе все доступно и ничего не нужно брать силой.

– Серийным убийцей?

– Тебе наплевать на всех, зачем же убивать?

Он замер, и на губах появилась ухмылка.

– Закрой глаза.

– Сначала отпусти мои руки.

– Ни за что. Это часть процесса.

– И что это за процесс?

– Процесс, в котором ты кончишь так сильно, что тебе понадобится трансплантация позвоночника, потому что ты растечешься лужицей.

Несмотря на все это, я улыбалась. Не думаю, что когда-либо улыбалась так часто, как теперь, во время турне с Алексом Уинслоу. Что было безумием, учитывая, что он меня бесил и расстраивал одновременно. Алекс оставил дорожку из поцелуев на моей шее, направляясь вниз к ключице, – грязные, мокрые поцелуи, полные голода и обещания. Его зубы коснулись моей кожи и скользнули вниз между моими все еще прикрытыми грудями. Он потер большим пальцем черный шелк моего платья, другой рукой все еще прижимая мои запястья к кровати над головой.

– Сколько обычно у тебя уходит времени на платье?

Он не посмеет.

– Нет, – мое дыхание сбилось, голос стал сдавленным. Я сходила с ума от желания. – Не смей, Алекс Уинслоу.

Он порвал мое драгоценное шелковое платье, сбросив его на пол, словно это не я проезжала на велосипеде восемь миль каждый день, чтобы заработать деньги и купить ткань, словно не я шила его до глубокой ночи.

– Ты приду…

Но я не договорила, потому что мои трусики постигла та же участь, что и платье, и не успела я опомниться, как его голова оказалась между моих ног, и ох. Боже. Мой.

Надо признаться: никто никогда такого со мной не делал. У меня был только один сексуальный партнер в старшей школе, и, как большинство старшеклассников, в постели он был эгоистом. Я никогда не занималась ни с кем оральным сексом, поэтому не знала, из-за чего столько шума. Вот почему мои глаза чуть не выпали из глазниц прямо на пол рядом с моей порванной одеждой в ту минуту, когда его горячий мокрый язык оказался между моих ног.

Мое влагалище так сильно сжалось, что я чуть не кончила. Я закрыла глаза, стесняясь смотреть, что он делает со мной, и подтащив к себе подушку, прижала ее к голове, чтобы подавить стоны, раздававшиеся каждый раз, когда его язык касался моего влагалища и направлялся вверх до самого клитора. Я буквально ощущала его заносчивую улыбку.

Я дернула бедрами вверх, желая большего, и он в ответ прижал меня к себе, прорычав:

– Открой шире.

Так я и сделала.

– Закинь ногу на мое плечо.

Я неуклюже подняла правую ногу и положила ее на широкое плечо Алекса. Я понимала, что он все еще был полностью одет, а я обнажена, физически и морально.

– Посмотри на меня.

Я замерла, выдыхая всю свою тревожность в подушку. Черт. А это обязательно?

– Посмотри. На. Меня. – Видимо, да. – Или я остановлюсь, но сначала я позабочусь о том, чтобы ты дошла до грани, прежде чем дерну тебя обратно. Не заставляй меня быть таким жестоким, Стардаст.

Я медленно убрала подушку и взглянула на него между моих грудей. Его глаза казались злыми и пьяными – сочетание, которое я бы никогда не сочла привлекательным. Алекс уставился на меня, когда его язык глубоко вошел в меня, и я подавилась неровным вдохом.

– Алекс…

Он протянул руку и стал массировать мою правую грудь. Его пальцы покрутили мой твердый сосок, и я вскрикнула. Мои ноги, обхватившие его шею, задрожали, и тогда его язык начал двигаться. Мне показалось, что Алекс орудует вовсе не языком. Я запустила пальцы в его роскошные волосы. Его язык так глубоко проник в меня, что я почувствовала его там, где никогда ничего не ощущала. Алекс казался таким грубым и мужественным: от края рубашки ползли татуировки, локоны взъерошены и растрепаны. Его щетина приятно покалывала внутреннюю часть моих бедер. Я всхлипнула, сжимаясь вокруг его языка. Ягодицы так напряглись, что я не могла дышать.

– Да, черт возьми, – его голос был низким и хриплым. Он схватил мой зад и поднял меня, прижимаясь ко мне лицом, поглощая меня, словно голодающий человек, еще глубже погружая в меня свой язык.

Я снова сжалась вокруг него, и Алекс усмехнулся, будто мое тело было для него инструментом, игрушкой. Словно я была Таней, а он знал все ноты наизусть и играл на моих струнах, создавая самую яростную и безумную песню в мире.

– Я сейчас, – я тяжело дышала, чувствуя, как шар огня спешит по моему позвоночнику к моему паху. Я никогда такого не ощущала. Сияющая, как рождественская елка. Мое тело превратилось в пучок искрящихся нервов. Там, где он касался меня, я явственно ощущала электрические разряды.

Но Алекс играл по своим правилам, и он умел подстроить их под собственное настроение. Прямо во время оргазма он решил схватить меня за бедра и грубо перевернуть, прижав щекой к подушке. Скользнув рукой под мой живот, он поднял меня и толчком раскрыл мои ноги, пока я стояла на коленях. Теперь я была открыта и беззащитна, и инстинкт подсказывал мне сдвинуть ноги и бежать, спасаться. И, конечно же, так совпало, что мои инстинкты умерли в тот момент, когда он прижал свой горячий влажный рот к моему клитору сзади и начал жадно посасывать его.

– Святая… – начала я, когда он вошел в меня двумя пальцами. Давление оргазма вернулось, хотя я только что кончила. Я повернула голову, чтобы посмотреть на Алекса, почувствовав возбуждение из-за того, что он занялся мной так, будто я – единственная страсть в его жизни. Но он схватил меня за волосы и развернул обратно.

– Больше мы не такие скромные, да? – его голос звучал приглушенно, и я почувствовала слова внутри себя. Из-за этого мое желание пролилось ему прямо на язык.

Я чувствовала, как он двигается позади меня. Спазмы сковали тело, которое он ласкал пальцами и ублажал ртом. Эта новая поза позволила ему проникнуть в меня резче и до предела. Существовала еще одна причина, почему этот момент казался самым сексуальным в моей жизни. Легкое унижение от того, что мой зад открыт перед ним. Только сейчас я поняла, что это невероятно сексуально, но ведь этого и стоит ожидать в постели с рок-звездой, разве нет?

Теперь Алекс двигался быстрее, напряженнее, и я взглянула на него еще раз, в то время как он, вставляя в меня третий палец, был занят покусыванием моего клитора. Мои громкие стоны притягивали все его внимание, и он не замечал, что я делаю. Я увидела, что он трется о мою кровать, все еще в джинсах. Я была так поглощена собственным желанием, что не подумала, что и он нуждается в помощи.

– Алекс, – всхлипнула я, когда мои ноги наконец ослабли, и я упала на кровать. Он убрал пальцы и прижался ртом к моей киске, высасывая все мои соки: так пьет обуреваемый жаждой путник в пустыне. Я кончила. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, в какой стране нахожусь, – в России – и сколько сейчас времени – час ночи, прежде чем я повернулась и уставилась на него так, словно он сломал меня. Алекс все еще был в джинсах и рубашке. Повернувшись ко мне спиной, он сидел на краю кровати и зашнуровывал ботинки, которые, должно быть, скинул, когда мы начали кувыркаться в постели. Я поднялась, подползла к нему на коленях и положила руки на его плечи сзади.

– Это было…

– Знаю, – закончил он за меня, и я потерлась носом о его шею, ощущая свой запах в его дыхании. Почему это так заводило? Потому что я была на нем. Он пах мной, лавандовым и розмариновым шампунем. Я прижала губы к его подбородку.

– Тебе нужно перестать заканчивать за меня предложения.

– Почему? Я всегда угадываю правильно, – сухо заметил он.

Я встала, взяла бутылку воды и сделала медленный глоток. Уставилась на него с другого конца комнаты. Я все еще оставалась голой. Он явно заметил это, судя по тому, как он сглотнул. Я не хотела, чтобы Алекс уходил. Нет, пока сам не кончит с моей помощью. Его оценивающий взгляд прошелся по моему телу. Когда он снова открыл рот, мир поблек и только его я и видела.

– Не начинай то, что боишься закончить, – сказал он.

Вызов.

– Я закончу, Алекс. И ты тоже.

Обещание.

Я сделала шаг по направлению к нему, чувствуя себя храброй. Увиденное ему нравилось – его твердый член служил доказательством. Его помутневшие глаза предупредили меня, что Алексу нужно было всего несколько касаний, чтобы взорваться от безумного удовольствия. Я хотела взять его с собой на небеса.

– Ты часто вот так доставляешь девушкам удовольствие минут сорок, а потом уходишь без ответных ласок?

Его кадык снова дернулся, но взгляд оставался холодным.

– Я не занимался оральным сексом уже год, – признался он, и его взгляд скользнул по мне, прежде чем он облизнул и без того мокрые губы. – И я никогда не даю, не взяв.

Я села рядом с ним, почти не стесняясь своей наготы.

– Я более чем рада дать.

Он схватил меня за затылок и дернул к себе. Я думала, что он собирался поцеловать меня, но его губы скользнули мимо к моему виску. Алекс поднес губы к моему уху и прошипел.

– Поцелуй мой член через джинсы, Стардаст. Покажи, насколько ты хочешь этого.

Я выпрямилась, ожидая, когда он упадет на кровать, чтобы я могла оседлать его. Но Алекс не двинулся с места. Неохотно я опустилась перед ним на колени и раздвинула его ноги, освобождая себе место.

– Сказал же, что ты сама встанешь на колени, Беллами.

Я вспыхнула. Он использовал мою фамилию как оружие, и это сработало. Мне не нравилось, когда меня так называют. И в тот момент я решила перестать называть его Уинслоу.

Когда моя голова оказалась на одном уровне с его пахом, я прижалась губами к молнии. Не раскрывая губ, я покрыла поцелуями его пах. Мой пульс участился. Алекс не касался меня, даже не смотрел на меня. В действительности я могла бы подумать, что он включил телевизор за моей спиной и смотрел что-то глупое. Единственное доказательство, что в тот момент он был со мной, – его вздымающаяся от сбивчивого дыхания грудь.