Время для нас остановилось, даже земля прекратила вращения, ведь мы находимся в особенной невесомости, одаривая друг друга вершинами любви. Ощущениями нужности друг другу, потому что души давно слились в одну плоть, и теперь эти узы не так-то легко разорвать. Я снова запрокинула голову, отдаваясь чувственному порыву эмоций, охвативших меня до самых кончиков пальцев рук и ног. Низ живота ноет, спазмируется, но не от боли. Скорый оргазм накрывает волной, и я утопаю в стонах. Громких. Сладкий. Желанных.

— Тима! — выкрикиваю имя любимого. Как только оно сорвалось с моих губ, облаченное в сладкие стоны полученного оргазма, Тимофей последовал за мной, изливаясь и рыча от каждого толчка.

— Лера, — заглушает свой рык у меня в изгибе плеча и шеи. Целует, все еще содрогаясь во мне, и даря до каждой капли своего семени. А я принимаю. Мне нравится чувствовать его в себе, и еще некоторое время пахнуть только Котовым. Выйдя из меня, я так застонала от отчаяния, что, казалось, точно разрыдаюсь. Потому что реальность снова обухом дала по голове, напоминая о себе. Он выпустил меня из рук, и я плавно поставила ноги, одна за другой, хотя по-прежнему обнимала его, чтобы не упасть на пол от подкосившихся ног. Тима заглядывает мне в глаза, приподнимая за подбородок. — Сейчас мы выйдем отсюда, и поедем ко мне домой. Я хочу поговорить.

— Нет, — найдя в себе силы, обрываю его. Оттолкнув его от себя, я быстро начала приводить себя в порядок, хотя все еще ощущала небольшое головокружение. Сегодня день гребанных потрясений! Кому я перешла дорогу, черт возьми!?

— Да! — выкрикивает, затем снова прижимает меня к стене – глаза в глаза, и нет даже шанса на побег, и тут раздается писк автоответчика. Мы замерли, осознавая, где именно сейчас находимся. Он со всей силы ударяет о стену кулаком, спустив таким образом пар.

Котов держит крепко меня за руку, чтобы я не рванула, как только дверцы разойдутся в разные стороны. Мы оба выглядим, как обычная пара, только что придавшаяся плотским утехам. Даже если попытаемся скрыть улики – их невозможно будет не найти или не заметить. Тимофей нажимает на кнопку связи.

— Что у вас случилось? — механический голос задает вопрос.

— Всё в порядке, — тут же отвечает Котов, показывая мне, чтобы я молчала. Но сама ситуация настолько смехотворная, что я едва ли сдерживаюсь, прикрывая свободной ладонью рот. — Нечаянно облокотился спиной о панель, — отличное оправдание. Затем лифт пришел в движение, опуская нас на первый, заявленный ранее, этаж. Тимофей впился в мою руку, переплетая пальцы. Мы успели привести себя в порядок, хотя некоторый потрепанный вид все же навевает на мысли. Не говоря ни слова друг другу, вышли. Даже не смотрели, награждая взглядами, в которых сейчас преобладало волнение и удовлетворение одновременно. Легкий холодок прошелся по спине, когда мы все же пересекали пропускной турникет, затем встретились вплотную с Смирновым. Тот сдавал гостевую карточку, а, увидев нас с Тимой, на лице заиграли жевалки. Он проводил нас своим взглядом, посылая без слов угрозы, которые в основном были направлены в мою сторону. Я оступилась, но Котов вовремя меня подхватил, прижимая к себе.

— Прости, — отпрянула от него, но мужчина ловко схватил меня за запястье и повел к своей машине. Увидев ее у входа, где было запрещено оставлять авто, хмыкнула. Но Котов проигнорировал предупреждение о штрафе, просто смахнул с дворника листок и смял его. Затем вынул из кармана брюк брелок, открывая машину, в буквальном смысле запихнул меня на пассажирское кресло. Пристегнул ремень безопасности, не давая самой справиться с замком. Даже начала подбешивать такая напористость. — Да не убегу я! — ударила по рукам Котову, срываясь на крик. Он снова, не говоря ни слова, окинул меня своим вдруг поледеневшим черным взглядом, будто ударил хлыстом по лицу, напоминая, что я от него так легко не отделаюсь. И если он решил поговорить, то мы это сделаем. Твою мать!

Глава 20

Тимофей.

Столько в голове мыслей витало, что, казалось, еще немного и пойдет дым из ушей. Лера сидела неподвижно, даже не смотрела в мою сторону. Черт возьми, надеюсь, я не переступил черту, когда брал ее в лифте, но только так я мог ее остановить… удержать. Вжал педаль газа до упора, проносясь мимо других машин по дороге к своему дому, откуда я не собираюсь выпускать Леру, пока мы с ней не расставим все точки над i. Гнал галопом, объезжая попутку. Обеденный перерыв давно миновал и теперь загруженность улиц не настолько критична, это мне только на руку. Я переключаю передачу, желая скорее уже добраться до четырех стен, где сумею объясниться с любимой. Главное, чтобы она меня выслушала, потому что иначе все полетит к чертям.

— Куда мы? — безмолвие прерывается ее тихим голосом. Лера повернулась ко мне, на лице абсолютное безразличие, которое ранит мое сердце до невозможности. Я беру ее руку в свою и крепко сжимаю, на удивление Лера не одернула ее, напротив, тоже переплела свои пальцы с моими. Это уже знак, что душой она по-прежнему со мной.

— Ко мне, — тут же отвечаю, поглядывая на нее, но с дороги не спускаю глаз.

— Хорошо, — коротко отвечает, и только тогда убирает руку к себе, обнимая за талию саму себя. Она смотрит в окошко, лицо практически каменное. И тут я понимаю, что она скорее всего вспоминает свое прошлое, в котором Лера и её мама потеряли своего отца и мужа. Но это не их вина, черт возьми. Крепко сжимаю баранку руля, снимая на ней свое напряжение. Хруст кожаной оплетки слышен на весь салон, но даже это никак не волнует Леру. Моя девочка совсем ушла в себя, и бледнеет прямо на глазах.

— Ты как? — снова предпринимаю попытку разговорить её, но она мотает головой, прижимая ладонь ко рту. Твою мать, её начинает мутить. Резко выворачиваю руль вправо, и торможу на обочине. Лера выбегает из машины, затем ее начинает рвать. Сам тоже выскочил и стал рядом с ней, помогая придерживать волосы, которые собрал в хвост. — Надо в больницу, слышишь? — чуть наклоняюсь и шепчу на ушко. Лера снова мотает головой, и ее вновь выворачивает. Я так распереживался за нее, что решил позвонить в неотложку. Моя любимая искоса посмотрела на меня, матеря на чем свет стоит, но мне все равно, главное ее здоровье. — Алло, скорая? — быстро рассказав симптомы, которые я увидел невооруженным взглядом, прослушал инструкцию дежурного, а в это время Лера уже выпрямилась, обретая человеческий цвет лица.

— Тима, оставь, — она едва говорит, вытирая салфеткой рот. Ее покачивает из стороны в сторону, и я ухватываю ее за талию, чтобы она совсем не свалилась с ног. Верная не сопротивляется, льнет к моей груди, затем я завершаю вызов и убираю телефон в карман своих брюк. Краем глаза заметил несколько пропущенных от своего отца и пару сообщений от отца Стефы. Что им нужно, блядь? Кажется, мы давно уже все решили. Тем более, что сама девушка первой проявила инициативу, а я подхватил, хотя тоже мог гораздо раньше послать их бредовый брачный контракт восвояси.

— Нет, Лер, не оставлю, ты бледная, как поганка, — целую ее в макушку, пытаюсь пошутить, прижимаю к себе еще крепче и веду к машине, которая стоит на аварийке. Усадив девушку, я пристегнул ее, и теперь она уже не сопротивлялась, как двадцатью минутами ранее. Совсем обессилила. Этот гребанный Смирнов снова выбил у нее землю из-под ног своим появлением. Захлопнув дверь, я снова вынул телефон и набрал Шацкому. Есть у меня к нему пару вопросов и просьба, непременно которую он не откажет исполнить.

— Да? — обеспокоенно отвечает друг, поднимая трубку после первого гудка. Я выдохнул, зачесывая волосы назад, но ветер напротив дует мне в спину, и мешает разговору. — Лера с тобой? — тут же задает вопрос, а на заднем фоне слышу голос Василисы, которая трынкает своего мужа, чтобы узнал обо всем в мельчайших подробностях. Ведь переживает за единственную подругу, которая практически для нее, как родная сестра. Только очень странно, что даже Прекрасная не была в курсе всех подробностей отношений, тем более первых, у Леры.

— Она со мной, пусть Васька твоя не переживает, иначе… — я замолчал, прислушиваясь к дыханию Леры, девушка начала засыпать. — Ладно, — выдохнув, я обошел машину, собираясь сесть за руль и отвезти любимую в ближайшую больницу. Понимаю, сегодня Верная испытала шок, и скорее всего это его отголоски.

— Что произошло? — спрашивает Артём, когда пауза слишком затянулась.

— Хочу попросить тебя об одолжении, Тём, — начинаю я, Шацкий ждёт, — мне нужно как-нибудь откопать на Смирнова дело, то самое, что скрыл его отец, когда с него сняли непричастность к аварии.

— Это не так-то просто, Тимофей, — на выдохе проговорил, и я слышу, что Василиса начала задавать кучу вопросов мужу, понимая, что дело касается Верной. — Я перезвоню, Тим, — быстро проговаривает, отключаясь. Следом прилетает смс-ка, что друг поможет. Будто камень с плеч, и я быстро сажусь в машину, осмотрев сначала Леру, а потом завел мотор и приготовился к старту, проверяя дорогу: несколько машин пронеслись мимо нас, нарушая скоростной режим – устроили обеденную гонку между собой, идиоты. Верная свернулась калачиком у меня на сидении, и положила голову таким образом, что при поворотах налево, она наклонилась в мою сторону. Дыхание ровное, едва уловимое, щечки, наконец, обрели румянец, а губы слегка припухли от наших поцелуев в лифте. Я хохотнул, потому что вспомнил, как Лера сопротивлялась и в то же время желала большего, как будто она прощалась со мной и пыталась надышаться мной напоследок. Но, если эта мысль и вправду была в ее затуманенном рассудке, то я не позволю Лере так просто сбежать от меня, потому что я люблю её, и буду бороться. Пусть был не прав, и позволил Макару вызвать во мне ревность, но, и без него я бы долго капался в себе, что именно Верная вызывает во мне бурю эмоций, ради которых стоит рискнуть всем. Эта девушка не просто временное отвлечение или способ развлечься, а потом забыться. Конечно, в моей жизни были такие периоды, и мне скрывать нечего, но стоило встретиться с этой рыжеволосой бестией в клубе – мой мир словно остановился, указывая на нее единственную, отраженной клубными софитами. Огненный цвет рыжих волос и ее плавная походка на высоченных каблуках, черт возьми, как только всплывает воспоминание, превращаюсь в придурка, улыбающегося во весь рот. Тогда даже Стефа была поражена открытостью Леры и, искоса посмотрев на меня, коварно ухмыльнулась. Девушки тонкие натуры – всё чувствуют, а потому фактически не стала препятствовать Лере, которая выбрала курс прямо на меня, опьяняя собой во всех смыслах. И я пропал в ней, но только не сразу понял, что влюбился раз и навсегда. А потом на горизонте появился Макар, и стал так ловко ухаживать за девушкой, занимая мое место. Блядь, сколько раз я пытался поговорить с ним, но глядя на то, как Лера смотрит на Властного, с искоркой во взгляде – веселостью, характерной только для нее. Я останавливался. Запрещал себе. Но последней каплей стало то, что я узнал о споре с Василисой на поцелуй с Шацким, потому как Лера успела испробовать на вкус губы Макара. Но было сделано это ради Прекрасной, чтобы вызвать девушку на «бой», как сама выразилась Верная.