— Да, — ответила Иоланда. — Не вижу смысла скрывать это.

— Но тогда я не понимаю! — воскликнула девушка. — Его счастье в твоих руках. Он влюблён в тебя. Ты упускаешь случай, который не повторится. Ты не хочешь выйти замуж за человека, который любит тебя… Хуан Карлос не заслуживает такого отношения.

— Я тоже страдаю, — тихо ответила Иоланда. — Разве я это заслуживаю?

— Что же вам мешает? — спросила Диана.

— Что мешает? А что мешает тебе? Я знаю, что он неравнодушен к тебе. Я видела, как он переживал за тебя, когда ты была в больнице. И ты знаешь, мне приятно разговаривать с тобой…

— Мы могли бы стать подругами, — предложила Диана.

— Ты подруга Хуана Карлоса.

— Да, ну и что? Я могла бы быть и твоей подругой тоже. Знаешь, почему я вмешиваюсь? Потому что, несмотря на то, что ты изо всех сил стараешься скрыть свои чувства, всё равно я вижу, что ты любишь его.

— Как ты можешь знать это?

— Я вижу, — повторила Диана. — Слушай, прошу тебя, не отвергай Хуана Карлоса. Никого не слушай. Доверяй только своему сердцу. Увидишь — оно никогда не обманывает.

— Спасибо тебе, — искренне ответила Иоланда. — Но боюсь, сейчас слишком поздно.

— Поздно? — горько улыбнулась Диана. — У тебя всё ещё впереди. Чего нельзя сказать обо мне…


Оливия не могла упустить случая, получить новые сведения об Иоланде, и тут же отправилась в салон Сильвии Михарес.

— Оливия! Какой сюрприз. Не очень-то ты балуешь вниманием мой салон, — приветствовала её Сильвия.

— Я очень занята в последнее время. — Оливия приняла усталый вид. — Но, как видишь, я сдержала слово.

— Будешь что-то выбирать? — спросила Сильвия, показывая на новые платья.

— Нет. Пока предпочитаю поболтать с тобой. Мне приходится постоянно ухаживать за мужем. Он уже совсем плох. К тому же я часто бываю в доме моего племянника Эктора Кастелло.

— Эктор твой племянник? — удавилась Сильвия.

— Ну, не совсем. Я давняя подруга его матери, и он называет меня тётей. А сейчас в их доме появилась эта Иоланда. Представляешь, я хотела тогда привести её к тебе, но она пришла сама. Твой салон пользуется успехом.

— Спасибо, ты мне льстишь, — улыбнулась Сильвия.

— Я хотела поговорить об Иоланде. Ты сказала, что знаешь её. Может, поделишься со мной информацией?

— Смотря, что тебя интересует, — пожала плечами Сильвия.

— Иоланда появилась в доме Исабель так неожиданно. Они дальние родственники, но это ничего не значит. У моей подруги молодой сын. Иоланда тоже молода, красива… Скажи мне, Сильвия, что она из себя представляет?

— Могу только сказать, что она была служанкой в доме Идальго дель Кастильо, — сдержанно ответила Сильвия.

— Служанкой? А какие-нибудь подробности ты знаешь? — Оливия жадно смотрела на Сильвию.

— Оливия, Иоланда моя клиентка, а в моих правилах не распространяться о моих клиентах. Это профессиональная привычка. Извини, но больше я ничего не могу добавить. Если хочешь, можешь выбрать что-нибудь для себя.

— Пожалуй, — разочарованно ответила Оливия. Она резко повернулась к манекенам с образцами, и из её уха вылетела серёжка.

— У тебя выпала серьга, — сказала Сильвия. — Будь осторожней. Это дорогая вещь, и так недолго её потерять.

— Да, надо сходить к ювелиру, — вздохнула Оливия.


Магда, томимая бездельем, вышла в гостиную. Там сидела Сара, тоже не обременённая работой.

— Магда, посиди со мной, — предложила старая сеньора. — Ты знаешь, я давно хотела сказать тебе, что ты необычайно похожа на Монику. У тебя её причёска и цвет волос.

— Сара, — вспыхнула Магда, — я прекрасно понимаю, что для вас означает память о Монике. Но она уже много лет как умерла, а я жива. У неё была своя внешность, у меня своя. Я не хочу быть ни на кого похожей. Хочу остаться со своими достоинствами и недостатками.

— Ну, не надо так реагировать, — протянула Сара. — Я это сказала просто так. Просто констатация факта.

— Мне никогда не заменить вам Моники. Для этого мне пришлось бы подражать ей, а я не хочу этого. Я не пойду на это. Я хочу быть счастливой в этом доме и хочу сделать счастливым вашего внука. Но я хочу сделать это так, как это я понимаю. Без чужого вмешательства.

— Не понимаю, — пожала плечами Сара. — Не надо так волноваться. Но то, что я сказала, правда. Вот и всё.


Выйдя от Дианы, Иоланда решила зайти к Хуану Карлосу, чтобы раз и навсегда решить этот вопрос. Когда Хуан Карлос открыл дверь и увидел на пороге Иоланду, он просто замер от неожиданности.

— Иоланда! — воскликнул он. — Это ты? Не может быть. Я рад видеть тебя. Нам так много надо сказать друг другу…

— Хуан Карлос, я понимаю, что после того, что случилось, я вообще не должна была приходить, но это последний раз. Главное, чтобы ты понял, что я не отвергаю тебя, а просто прошу забыть меня и больше не искать.

— Но почему? Это-то и мучает меня. Если боишься поссорить меня с моей семьёй, то я уже не общаюсь с ними. Они меня совершенно не интересуют.

— Нет, ты ничего не понимаешь, а я просто не могу всего тебе объяснить. Ты должен просто мне поверить. Нам надо расстаться.

Их разговор прервал телефонный звонок. Хуан Карлос без особого желания снял трубку. Поговорив, минут пять, он вернулся к Иоланде.

— Извини, мне срочно нужно в клинику, — с досадой сказал он.

— Что-то серьёзное?

— Отец Магды. У него предынфарктное состояние. Иоланда, я прошу тебя, не уходи до моего прихода. Поговори пока с Игнасио. Только дождись меня!

Хуан Карлос оделся и поспешно вышел. В комнату, привлечённый голосом, вошёл Игнасио.

— Иоланда? Как я рад, что ты пришла! — воскликнул он. — Мы столько искали тебя. Ты не представляешь.

— К сожалению, я пришла в последний раз, — ответила Иоланда.

— Но почему? Хуан Карлос так тебя любит. Я знаю, что ты не хочешь ссорить братьев. Это большая жертва с твоей стороны. Я пока не знаю, что нам делать, но что-то всегда можно придумать.

— Нет. Нельзя. Вы должны помочь мне. Заставьте Хуана Карлоса отказаться от меня. Никто не понимает, как я страдаю. Я всё время одна. Поймите, невозможно защитить нас от ненависти, злобы другого человека. Простите меня, но ваш сын Гонсало ничтожный, жестокий тип! Он способен на всё. Это такой негодяй! Что мне делать, чтобы Хуан Карлос перестал искать меня? Он не должен знать правду.

— Я вижу такую грусть в твоих глазах, — печально проговорил Игнасио. — Я всё бы отдал, лишь бы вы были счастливы. Я искал тебя ради Хуана Карлоса. Потому что ты единственная женщина, которую он любит.


У отца Магды, дона Эрнесто, случился удар, когда он был в доме Идальго. Дочь последовала за ним в клинику, куда вызвали Хуана Карлоса. Дона Эрнесто отвезли в реанимацию, а Магда осталась в коридоре сама не своя от волнения. Чуть позже пришёл Гонсало.

— Магда, любовь моя, — сказал он, обняв жену. — Я приехал, как только узнал о случившемся. Как он?

— Говорят, что ещё рано делать заключения, но пока его состояние стабилизировалось, — всхлипывая, ответила Магда.

— Ты была здесь одна? Бабушка сказала, что это случилось, когда он был у нас дома…

— Да, и я благодарю Бога, что это случилось именно там. Это спасло ему жизнь.

— Успокойся, дорогая.


Хуан Карлос ожидал результатов обследования дона Эрнесто, когда в его кабинет вошёл Игнасио.

— Я поговорил с Иоландой и решил зайти к тебе. Уже здесь узнал о несчастье с доном Эрнесто. Как он?

— Ещё рано говорить, но пока есть надежда. Что она тебе сказала? Она ещё дома? Зря ты оставил её одну.

— Она ушла, — помрачнев, ответил Игнасио. — И я должен попросить тебя положить конец этой истории.

— Это говоришь мне ты? — вскричал поражённый Хуан Карлос.

— Я знаю, сынок, что я сам помогал тебе искать её, но тебе просто необходимо расстаться с ней. Хотя бы на время. Мне тяжело говорить, но на это есть причины.

— Но какие причины? Назови хотя бы одну.

— Мне кажется, что она сомневается в твоей любви.

— Она сомневается?!

— Я не верю в то, что ты разлюбил её. Но у неё есть причины сомневаться. Она не уверена…

— Но нам надо было только назначить дату свадьбы, — недоумённо сказал Хуан Карлос. — Я отказываюсь что-либо понимать.

— Ты не можешь заставить её выйти за тебя замуж, — твёрдо сказал Игнасио. — Она хочет найти выход, но для этого надо дать ей время. Ты понимаешь? Это единственное, что она у тебя просит. Время.

Игнасио ушёл, сославшись на договорённость с Вирхинией. Хуан Карлос почувствовал, что он окончательно перестаёт что-либо понимать. Его раздумье было прервано приходом Гонсало.

— Скажи, Хуан Карлос, как он? — спросил Гонсало.

— Пока без изменений, — ответил тот.

— Мне нужно точно знать, что с ним. Есть какая-то надежда, что он поправится? — настаивал Гонсало.

— Чего ты хочешь? Я же тебе сказал. Мне нечего добавить.

— Мне нужно знать, как он. У нас с ним много общих интересов.

— Верно, — презрительно сказал Хуан Карлос. — Общие интересы. Ты только об этом и думаешь. Когда ты станешь немного человечнее?

— Когда людей начнут ценить за душевные качества, — цинично ответил Гонсало.

— Да, верно, человечность это не из твоего репертуара. Её не купишь и не продашь.

— Хуан Карлос, ты прекрасно знаешь, что я реалист и не люблю все эти сантименты.

— А я не люблю людей бесчеловечных. В этом наше отличие, — ответил Хуан Карлос.


Оливия, узнав, как ей показалось, важную новость, тотчас отправилась к Исабель, чтобы поделиться с нею.

— Она была служанкой, Исабель, — многозначительно сказала Оливия.