Я не орала. Я даже не стонала. Я честно держалась, кусая губы, но, видимо, от меня настолько сильно шарашило сексом, что энергия просочилась даже за пределы спальни.

Втянув воздух сквозь сжатые зубы и открыв глаза, чтобы посмотреть на темно-рыжего дракона между моих ног, я замерла.

Вскрик застыл в горле и вырвался лишь хрипом.

Дима стоял в дверях и смотрел на нас очень темным взглядом.



Одна тьма на двоих

Волоски на коже разом встали дыбом. Слишком много эмоций было в этом взгляде. Нечитаемых, незнакомых, сильных – страшных.

Я не успела ни испугаться, ни дернуть Марка. Димка оторвался от косяка, сделал несколько ленивых скользящих шагов к нам и склонился надо мной, одновременно по-хозяйски властно положив ладонь на мою грудь и накрывая губы.

Я не смогла ответить на требовательный поцелуй. Я замерзла, застыла, сжалась, не представляя, что теперь будет. Марк наконец почувствовал, что что-то пошло не так и поднял голову.

Димка повернулся к нему – и на несколько мгновений темный и огненый взгляды скрестились как мечи в смертельном поединке.

Смуглая рука на моей груди напряглась, длинные пальцы на моих бедрах впились сильнее…

А потом горячий язык скользнул между моих губ, и другой – обвился вокруг набухшей влажной плоти, и я судорожно вдохнула от такой слаженной атаки.


Я любительница делать вид, что ничего особенного не происходит, даже когда происходит что-то совсем стремное. Однажды вдоль дорожки в лесу, по которой я шла, параллельным курсом шел человек в костюме крокодила с косой. И ничего. Я пару раз переключила треки в наушниках, остановилась сделать фото граффити на заборе и собрать кленовые листики. А потом пошла дальше. Крокодил потом свернул куда-то на просеке.

Или вот в юности, когда меня хватали в автобусе за жопу, с ничего не выражающим лицом просто разворачивалась спиной к стене. Ничего не происходит. Все в порядке.

Но это, вот прямо сейчас происходящее, даже для меня перебор!

Я хотела оттолкнуть Димку, свести ноги, сбежать, в конце концов, но стоило мне дернуться, как они снова обменялись этим, казалось, забытым взглядом-без-слов и снова сделали так, как умели только они – втянули, силой затащили внутрь, туда, куда я боялась идти сама.

Как обычно.

Пальцы Марка стали наглее, а язык жестче, мгновенно и принудительно захватывая меня в плен ослепительных ощущений. Он присосался к моему клитору – меня дернуло как током сладкой болью такой интенсивности, что разом ослабели все мышцы, словно от реального электрического разряда.

Губы и руки Димки – напротив, теперь ласкали меня мягче. Одна его рука зарылась в волосы, не давая прервать поцелуй, другая – массировала грудь. Чуть грубовато, чувствительно и так, словно он имеет на это право.

Ощущать поцелуи одновременно на губах и между ног – это был охренительно новый опыт в моей жизни! Все чудилась какая-то связь, какие-то особые путешествующие через все тело туда-обратно течения. Хотелось погрузиться в это, застыть, прочувствовать.

Меня ласкают сразу двое мужчин.

Господи, и каких!

Как в том анекдоте про то, что если у тебя нет мужчины, то у кого-то их два.

Словно я провела столько времени одна для того, чтобы сегодня получить джек-пот. Рыже-черный, огненно-темный шквал, который не выпускает меня из своих многочисленных рук, пробуждает в теле огненные взрывы своими языками, зажигает, морозит, смешивает в ошеломительные коктейли ворохи ощущений.

Но это я думала только сначала.

Потом думать стало нечем.

Они оба были для меня близкими, мы вместе спали, целовались, ласкались и занимались любовью уже много дней. Для сопротивления надо было включить разум, а он не хотел покидать сладкое дымчатое облако, в котором плавал по их вине.


Марк согрел дыханием напряженно пульсирующий узелок нервов, коснулся его кончиком языка – и одновременно задел внутри меня пальцами какую-то очень чувствительную точку, так что меня скрутило в ярких спазмах – пока Димка увлеченно вылизывал мои соски чуть шершавым, как у кота, языком.

Я слепо цеплялась пальцами за что попало – попалась перекладина кровати и его локоть, и я стиснула их, выгибаясь со стоном и тут же ловя губы Димки всасывая его язык.

Ярко-ярко-ярко, недостаточно, жарко, голодно, хочу еще!

Марк широко развел мои бедра, растянул меня до легкого дискомфорта, но его язык на нежной коже внутренней стороне бедра дополнил это ощущение так точно и правильно, что я заскулила, сама разводя ноги шире.

Димка куда-то делся из-под моей руки, ушел, я его потеряла и встревоженно завертела головой. Но он просто отвлекся, чтобы стянуть с себя футболку и снять штаны. Не глядя, он бросал вещи на пол, жадно наблюдая за тем, как Марк оставляет влажные дорожки, стремящиеся к моему раскрытому лону. Едва освободившись от одежды, он тут же присоединился к нему.

Они были там вдвоем – у моих ног, между моих ног, и одно осознание того, что происходит, заставляло меня меня дрожать нервной дрожью.

У меня такое в первый раз.

Это даже похлеще лишения девственности.

Двое – мускулистый и смуглый, гибкий и золотистый, темный и рыжий, котик и дракон, тьма и… еще одна тьма, обволакивающая меня сияющая сладкая тьма от их поцелуев.

Губы, пальцы, кожа, скользящая по коже, легкие касания на животе, обжигающие поцелуи на груди, пробирающий до костей ядовито-сладкий шепот, вползающий в уши:

– Тебе нравится?

– Хочешь еще?

И пока я думаю, две пары руки не забывают очерчивать мои бедра, касаться сосков, сжимать грудь, гладить плечи, забирая себе всю нервозность из дрожи и наполняя ее зудящим желанием.

– Ты не… обижаешься? – тихо спросила я, повернувшись к Димке.

Он только ухмыльнулся и поцеловал меня так, что вокруг зазвенело пространство, из которого мгновенно пропал весь воздух.

– Ты… нормально? – спросила я Марка, машинально облизнув опухшие губы.

А он прижался ко мне вплотную, скользнул губами по шее, очертил кончиком языка изгиб ушной раковины и горячо шепнул в глубину:

– Нет. Я хочу тебя так, что перед глазами темнеет.

Я захлебнулась воздухом при этих словах и сама впилась в его губы жадным поцелуем. Он всегда казался мне немного отстраненным и холодноватым и такая внезапная откровенность перевернула все внутри.


В огне

Язык Марка извивался, танцуя огненный танец на моей коже, вползая внутрь уха, щекотно и возбуждающе, цепочкой влажных следов отмечая свой путь по шее до ключицы, облизывая по очереди соски. Одна его рука зарылась в мои волосы, массируя кожу головы, а пальцы второй очерчивали контур губ, и я ловила их, чтобы коснуться языком, но получалось только вскользь и мельком.

Он увлек меня собой так сильно, что я почти забыла, что мы не только вдвоем. Его ласки всегда были какими-то… изощренными. Интересными. Словно остросюжетный фильм – хотелось узнать, что дальше, а не просто насладиться. Они увлекали так далеко, словно и правда рассказывали какую-то историю. Правда в конце этой истории обязательно ждало что-то яркое и острое, но и в процессе было неизменно увлекательно.

И сейчас я даже вздрогнула, когда моих коленей коснулись еще одни мужские руки – успела забыть о Диме! Не всерьез, а в моменте, но это было… внезапно. Я приподняла голову и увидела, что он сидит между моих раздвинутых ног, голый, мощный – напряженные мускулы на груди и животе подрагивают под гладкой смуглой кожей. И смотрит жадными глазами на то, как ласкает меня Марк. Пожирает каждое движение его пальцев по моим губам. А между мощных бедер покачивается налитый член – темный, толстый, с крупной головкой, едва не задевая меня, но всякий раз промахиваясь на считанные сантиметры.

Зато руки точны – они раздвигают колени шире, раскрывая меня перед ним, и пальцы с силой проводят пять тут же краснеющих полос по бедру к междуножью, застывая на границе, где уже влажно, но еще не так чувствительно.

– Ириска… – голос Димки стал ниже и глубже, так что сейчас мне хочется вывернуться и прижаться к нему, чтобы эти обертоны пульсацией прошлись по коже. – Можно?..

Я не поняла сначала – что можно? Но его пальцы, коснувшиеся половых губ, раздвинувшие складочки и раскрывшие вход, как-то без вопросов намекнули, на что он просит разрешения.

– Да… – прошептала я в рот Марку, который приподнялся, чтобы вслед за своими пальцами очертить мои губы и языком. Да…

Не представляя, на что даю разрешение – и представляя отчетливо, потому что в тот же момент низ живота скрутила сухая острая судорога от волнения и предвкушения.

Димка кивнул Марку – тот пошарил на прикроватном столике и бросил ему яркий квадратик презерватива. Вот уж кто никогда не забывал о контрацепции, в отличие от рыжего дракона.

Он приподнял мои бедра, подхватывая меня под коленки и вошел внутрь одним толчком, сразу, на полную длину, так что я вскрикнула – и этот крик поймал поцелуем Марк. Но внутри было все давно готово, поэтому контраст вместо неприятного вышел скорее шокирующим. Резкие движения, почти удары члена в мое тело, сразу сумасшедший темп – и я потерялась, стиснула в пальцах, что попалось под руку, выгнулась навстречу.

Марк накрыл мой рот своим, жарко целуя и тоже становясь нетерпеливым и жадным. Его руки шарили по моей груди, почти грубо выкручивая соски, сжимали бедра, давили на плечи, когда я пыталась увернуться от жесткого темпа фрикций.

Димка склонился надо мной, опираясь на вытянутые руки и тоже дотянулся до губ, быстро срывая поцелуй. Жетон у него на шее качался в такт движениям, иногда задевая мою грудь, я поймала его за цепочку и притянула его к себе, чтобы продлить поцелуй, но Марк вмешался и сам завладел моими губами.

Они соревновались за мои поцелуи, и это ощущалось головокружительно остро и опасно. Но мне все равно не хватало – хотелось ощутить еще яснее, что это именно два мужчины. И я подняла глаза на Марка, проскользила взглядом по его золотистому жилистому телу и остановилась на стоячем члене. Длинном, ровном и так сильно прижатом к животу, что казалось – придется применять силу, чтобы отогнуть его. Я обвила пальцами ствол и потянула к себе. Марк охнул.