- А чего это вы тут делаете? – подала голос я.

Вздрогнули и отмерли сразу оба. Переглянулись, а доктор и говорит:

- Как давно ты здесь, Наина?

Ой, какой заботливый, и голос такой тихий. Спугнуть боится?

- Не знаю. Уснуть долго не получалось. Вот я и прогулялась немного, - нахмурилась я.

- И как спалось тебе, красна девица? – сарказм капает на коврик, как еще не шипит от кислоты второго брюнета.

- Отлично, - я делано потянулась. Левая рука устремилась вверх, а спина прогнулась. – Только немного организм затек.

Я спустила ноги в тапочки и попыталась встать. Н-да, попу отсидела. Тут же шмякнулась обратно. Две руки меня перехватили и не дали удариться спиной. Слаженно, однако, работают близнецы.

- Давай помогу, - с лева пристроился Тимур Семенович, удерживая меня за руку, приподнял и поставил в полный рост.

Высоковат, однако, доктор. Я ему макушкой только-только до подбородка дотягиваю. Вот это высота. Дядя Степа точно. А как же с ним девушки встречаются? Это же постоянно надо голову задирать, что бы посмотреть ему в глаза или поцеловать. Хотя, такой красавчик должен встречаться с моделями, не иначе. Взгляд устремился к чуть полноватым губам и напряженной челюсти. Красота. Легкая щетина. Так бы и провела ладонью по его щеке, захотелось проверить на мягкость его небритость. Очарователен по-мужски. Засмотрелась. А потом спохватилась и дала себе мысленный подзатыльник.

- Я и сама могу, - возмутилась я, отдергивая руку, но кто мне позволит.

- Зашибиться, - съерничал Артем.

- Эй, я не просила помощи, вы сами приперлись, - огрызнулась я.

- Можем уйти, - рыкнули справа.

- Никто плакать не будет, - отзеркалила я.

- Ты всегда такая язва? – спросили справа.

- Когда мне не нравится человек, - фыркнула я. – Тем более ты уж точно не человек.

- Осторожней, я и покусать могу, - предупредили рядом.

- Кишка тонка, - рыкнула я. – Боюсь, беззубому Альфе уже подчиняться никто не будет.

- Рррр, - вот рычит, а сказать нечего.

- Уделала, - усмехнулись слева. – Марш в постель!

Меня подтолкнули в открытую дверь. Снова эта палата. Я же просила маму, чтобы с людьми, а то я здесь с ума сойду. Сделала неуверенный шаг вглубь и повернулась. Лучше бы я этого не делала. Передо мной стоит Тимур, а за его спиной красный от возмущения его двойник. Ноздри раздуваются, глаза кровью налились, а руки сжимаются в кулаки.

- А м-можно его больше не п-пускать? – пискнула я, тыкая пальцем в Артема и кривя мордочку в гримасе пренебрежения, и жалобно округлила глазки. Нос сморщила, брови нахмурила, а губы поджала.

Врач повернул голову в направлении брата, нахмурился и вытолкал его за дверь.

- Больше не увидишь, - раздалось в коридоре. Кому он это сказал, я так и не поняла, но вздохнула с облегчением.

Дни потекли, как кисель. Один сменял другой, потом приходил третий, и так прошла еще неделя. Сегодня я сдала все анализы, и с нетерпением ждала завтрашний день. Все, пора домой. Как же я скучаю по своей кровати, по вкусным маминым булочкам, по ворчанию папы у телевизора. Гипс снимут в конце апреля, а потом будут фиксировать специальной повязкой, которую можно будет снимать во время купания. Да уж, он уже так достал, этот гипс, под ним все чешется, кожа отмирает и отваливается кусками. Хотя радует, что боли я уже не чувствую и могу немного шевелить пальчиками.

За это время я ни разу не видела близнеца Тимура, да и его всего пару раз, и то в коридоре. Встреча прошла в стиле «Привет – Пока». Вот и все. Я только потом допетрила, что сильно обидела Артема, наговорила гадостей. Хотела извиниться, он же мне ничего плохого не сделал, а я с ним, как с подзаборной псиной, но возможности не было, да и меня, наверно, никто слушать не станет. В общем, сама себя грызу за свое поведение. Не могла придержать свой бескостный язык за зубами, высказалась, блин. Вспоминала его перекошенное от злости лицо, вздутые вены на шее, страшные глаза. Мне порой казалось, что они светились янтарем с красным отливом. Хотя, возможно, это плод моего воображения.

Время от времени я думала о нем. Он не такой уж и плохой, сбавил бы обороты своей агрессивной ауры и был бы просто красавчик, хотя и так не отличался от эталона мужской красоты. Высокий, стройный, немного грубый. Но оно и понятно, он же Альфа. Для волка с его силой это в порядке вещей. Нет, я не рассматривала его, как парня (я никого не рассматриваю в этом ключе), но он показался мне другим. В том плане, что он скрывает себя настоящего. Да, за его грубостью, язвительностью и рычанием прячется, наверно, мягкая натура. Ему нельзя ее показывать, но я могу поспорить на миллион долларов, что каждый человек или любой другой вид имеет эту другую сторону. И если Тимур положительный и участливый, хотя это может быть тоже маска его обыденной жизни, то внутри он может быть совершенно другим. А учитывая, что они братья, да еще и близнецы, то они отзеркаливают друг друга.

Мысли о братьях все чаще прокрадываются в мою больную голову. Как сказала мама, у меня сотрясение, и из-за этого я не помню некоторое время до аварии. Я пыталась вспомнить, напрягала все свои извилины, прокручивала снова и снова случай в библиотеке, но все было тщетно. Иногда во сне я проносилась над своими воспоминаниями, всматривалась в смазанные картинки, но, увы и ах, ухватить за хвост хоть одно из них не могла. Может, еще не время? Или, возможно, мне нужны сильные эмоции, чтобы вспомнить? Это как клин клином?

На следующий день меня отпустили домой. Родная квартира встретила меня ароматами выпечки и ярким солнечным светом. Первым делом я приняла ванну. Долго отмывалась от стерильности больничной атмосферы, а потом упала на свою кровать и провалялась почти до вечера. Читала, дремала и ничего не делала. Так сказать, отдыхала душой и телом. В больнице не было возможности заниматься учебой, поэтому я буду наверстывать все пропущенное с завтрашнего дня. Аленка прислала мне на электронку несколько заданий, пару тем семенаров и пожелания одногруппников скорейшего выздоровления. Думаю, семенары я смогу подготовить самостоятельно, но все равно надо будет сходить в универ и заглянуть в деканат. Я не хочу брать академический отпуск, поэтому надо определиться с местом практики. Посещать занятия все я, конечно, не смогу, но делать домашнюю работу никто мне не запретит. А пропуски, возможно, мне скастят. Я же прилежная ученица.

(Тимур)

 Я начинаю побаиваться за брата. Его поведение желает лучшего, но раньше его самоконтроль был идеальным. Даже, когда его наказывали при всей стае за вылазку в клуб, он был бесстрастным и уж точно все его чувства были под контролем. Так, что же с ним происходит сейчас? Пара фраз, незначительные издевки и констатация факта, что он не нравится какой-то человечке, и Артем был на краю пропасти. Гнев выплеснулся наружу. Я кое-как удержал его подальше от девчонки. А она молодец. Я восхищаюсь ей. Дала отпор Альфе, в то время, как он опять испытывал ее на прочность. Не боится показать свои, хоть и крохотные, но острые зубки. Теперь я буду изнывать от любопытства, что бы узнать, какой зверь скрывается у нее внутри. Если она когда-нибудь пройдет инициацию, ее зверь будет сильным. Думаю, ей многие бы позавидовали в стойкости и смелости. Но что-то подсказывает мне, что она не настолько вынослива, как кажется на первый взгляд. Да, не скрою, она мне понравилась, милое личико, сама вся миниатюрная, а кожа такая нежная, что страшно прикоснуться, да и запах сладости так и манит.

Несколько дней назад выписали девочку Беловых, а с ней ушло и мое спокойствие. Я привык к ней, привязался к ее умопомрачительному аромату. Я стал зависеть от нее, как наркоман. Мне нужна новая доза ее запаха. Я хочу прикасаться к ней, видеть ее. Руки чешутся все бросить, работу, пациентов, операции, махнуть рукой и помчаться к ней. Сломя голову, на всех парах. Лишь бы быть рядом. Ощущать ее присутствие. Как же мне ее не хватает. Но… мне приходиться себя держать подальше от маленького человечка.

Наина в надежных руках любящих и заботливых Владимира и Валентины, а вот мой братец окончательно съехал с катушек. После того, как я запретил ему появляться в больнице, он как с цепи сорвался. И это мягко сказано. Он решил отвлечься и поехал по соседним стаям, так сказать, на волков посмотреть – себя показать. И прихватил меня. Я сопротивлялся. Я приводил весомые аргументы, факты своего необходимого присутствия в больнице и на срочных операциях, но все, что я слышал было:

- Не спорь со своим Альфой!

С каждым днем Артем становился злее и раздражительней. Он стал жестоким по отношению к окружающим, хмурым и недовольным жизнью. На все мои попытки с ним поговорить, оказать психологическую помощь, брат отмахивался от меня, как от назойливой мухи. Он стал одержим властью. Как я понял, чем быстрей он найдет себе пару, тем велика вероятность, что в скором времени он получит и стаю. Но ни одна волчица его не притягивала. То его не устраивали ее внешние данные, то умом не вышла, а иногда он просто говорил:

- Ни о чем…

Артем разворачивался и уходил, не пояснив свои слова и действия. Мне было жаль этих девушек. Молодые, красивые, изящные, но брат прав – не цепляют. Совсем. Что у него в голове, мне не ведомо. Такое ощущение, что он закрылся от меня и не хочет, чтобы я узнал его страшную тайну. Он не идет на контакт, а требует покорности и безоговорочного подчинения.

Сегодня я был зол на весь мир. Артем меня достал своими приказами и сердитым видом. Мы возвращались из очередного похода. Приценились, точнее, приценился брат, но видимо оценил на двоечку, поэтому и ехал с кислой миной и жевал губы от нервов. Что на этот-то раз ему не понравилось? Рыжая бестия. Высокая, фигуристая, а глаза, как загорелись… Такую можно хоть замуж за короля отдать, все при ней, и личико, и голос. Красота неописуемая. А он скривился и чуть ли не пулей вылетел из дома. Все, мне это надоело!