- Ная, а у тебя есть ириски? – неожиданно прервал тишину Тимур.

- Сейчас, - вскочила я с места и достала вазочку из буфета, не желая просто молчать. Здесь были разные конфеты: простые карамельки, шоколадные, батончики, желейки. И нашлась всего одна ириска. – Вот.

Я протянула конфету мужчине, и он улыбнулся так открыто, ласково. Мне очень понравилась его улыбка. У губ образовались две симметричных ямочки, а глаза загорелись детством. Это так меня затянуло, что я просто смотрела и впитывала образ нового Тимура.

- Ты не против, если я отдам ее Артему? – продолжая улыбаться, спросил младший из близнецов.

- Нет. Почему мне быть против? – удивилась я, пожимая плечами. Его улыбка разрядила сгущающийся воздух, и дышать стало легче. – Это теперь твоя конфетка. Заодно передашь привет от меня.

Тимур спрятал ириску в карман и посмотрел на меня серьезно. Я невольно улыбнулась смене его настроения. В его компании я расслабилась, позабыв о своих проблемах и заботах. И то, что произошло в самом начале нашего чаепития, меня уже не волновало. Подумаешь, понюхал, сказал какую-то абра-кодабру. Он же не совсем человек, можно и сгладить этот инцидент.

- Он тебе нравится, - просто сказал Тимур.

- Если я хочу извиниться и передать привет Артему, почему сразу нравится? – не поняла я.

- Значит, не нравится? – испытующе посмотрел младший брат.

Он прикалывается? Для чего эти вопросы? Нравится – не нравится. Какая разница? Ну, если не задумываться над тем, какой он страшный Альфа, может быть, и нравится. Хотя… я отдернула себя от воспоминаний его точеного подбородка, янтарных глаз и этих странных взглядов. Я уж точно ему не нравлюсь.

- А при чем он? Со мной чай пьешь ты, - снова вопрос, потому что эта тема скользкая.

Тимур посмотрел на меня задумчиво, словно прощупывая на ментальном уровне. Даже показалось, что я ощутила его вопрос у себя в голове и легкое приятное тепло. У меня снова начались глюки? Тряхнула головой, на лбу пролегла морщинка, но продолжала смотреть в лицо собеседника. Легкая улыбка тронула его губы, отвлекая меня от поиска ответов на риторические вопросы.

- Мне нужно идти, - поднялся мужчина с табурета и вышел из кухни.

Простите, но я ничего не понимаю. Он пришел в гости, но ничего не рассказал ни о себе, ни о своем брате. И эти непонятные вопросы. А теперь уходит? Просто взял и пошел на выход? Я подорвалась с места. Догнала я Тимура в коридоре, он обувался. Кстати, сегодня он выглядел, словно собрался ограбить банк. Ага, почему-то только сейчас я это заметила. Волнение не иначе. Вся одежда черная, на ногах берцы, плотная и удобная форма спецподразделения. На мой немой вопрос, который я даже сформировать не успела, он ответил, приблизившись ко мне и зарываясь носом в волосы на макушке:

- Решил сменить профессию, - в голосе была нежность и улыбка.

- Будьте осторожны, - попросила я.

Он не отходит от брата, значит, они завязаны в этом вместе. И мое маленькое сердечко дрогнуло. В какую авантюру они ввязались? Для чего так вырядился Тимур? Как там Артем? Это и многое другое не давало мне покоя, пока я смотрела на Тимура, пытаясь запомнить мельчайшую деталь… Его.

Я знала, что Тим поймет, кому я это сказала. Он отстранился, заглядывая в мои глаза. Он все прекрасно понял.

- Все будет хорошо, Ная, - сказал он тихо, прижимаясь своими теплыми губами к моей щеке.

Я прикрыла глаза, задерживая дыхание. Нежно-нежно его губы погладили мою кожу. Что-то внутри перевернулось, разбилось и разлетелось на мелкие кусочки, может даже частички, которые уже не собрать воедино. Я подавила в себе желание отпрянуть от него, убежать и спрятаться. Это уже трусость, а я привыкла ее душить на корню. Я сильнее этого, тем более, Тимур не причинял мне боли. Наоборот, его ласка странно отозвалась во мне, словно я ждала этого так долго, что забыла, как это приятно чувствовать.

Порыв ветра оттолкнул меня от закрытой двери, и я вернулась в настоящее. Прихожая была пуста. Он ушел. На щеке еще теплился его невесомый поцелуй, зудя и разрывая кожу. Он так простился со мной? Навсегда? Ком подкатил к горлу. Что, вообще, это было? Не дожидаясь возвращения Дениса, я ушла в свою комнату и рухнула лицом в подушку.

Щемящее чувство появилось в груди. Оно словно когтями вцепилось в меня. Я ощущала не физическую, а какую-то непонятную боль. Я запрещала себе плакать, уговаривая себя тем, что сильные люди держат в ежовых рукавицах свои эмоции. Но это что-то, которое разлетелось на миллиарды осколков, болело так, что хотелось выть белугой. Я ощутила себя неполноценной, какой-то даже ущербной. Как собрать себя воедино? И где, спрашивается, теперь искать качественный клей, который сможет соединить эти кусочки?

Я лежала и тупо смотрела в потолок своей комнаты, размышляя о вечном. Такие понятия, как «жизнь» и «смерть», всегда меня интересовали. Вот и сейчас, я чувствовала, что умираю. Почему? Да я и сама толком не понимала, но ощущения были где-то глубоко во мне, словно что-то такое, как душа, разрывалось на части. Мне совершенно не хочется покидать этот мир. Совсем. Но если душа умрет, то умрет и тело? Не знаю, почему я так думаю, ведь мое тело умерло еще тогда под пытками Покровского, но то, что душа еще теплилась во мне, а сейчас медленно и верно умирает, отчетливо дошло до моего воспаленного мозга.

Что там за гранью, когда заканчивается жизнь, меня никогда не интересовало. Я не верю ни в Рай, ни в Ад. Скорее в перерождение душ, что человек проходит несколько реинкарнаций, чтобы осмыслить свои поступки и получить свое наказание. Никто не знает, существует ли кто-то, кто распределяет души по временам и вселенным, но я уверена, что просто так мы не рождаемся и не умирает. Во всем есть свой здравый смысл, который мы обретаем, когда сталкиваемся с трудностями на протяжении всей жизни. А когда преодолеваем их или наломаем новых «дров», с относительно чистой совестью умираем. Перерождаемся, и все продолжается, как замкнутый круг. Ведь человек не способен стать идеальным, образчиком порядочности и терпимости. Всегда у нас будут какие-нибудь изъяны, мы будем делать ошибки, совершать нелицеприятные поступки, и, как по накатанной, заглаживать их в следующей жизни. Ну, или на худой конец, попытаемся делать все правильно.

- Ная, у тебя все в порядке? – прозвучало приглушенно за дверью.

- Да, - ответила я механически.

- Он тебя обидел? – Денис не смог сдержать тихое рычание.

- Нет.

- Мне можно войти? – просьба.

- Нет.

- Ты расстроена, - констатация факта и участие.

- Нет.

- Может, что-нибудь нужно?

- Нет. Я легла спать.

За дверью воцарилась тишина, а потом Денис тихо произнес:

- Приятных сновидений, Ная.

Это было очень тихо, и я решила сделать вид, что не услышала дружеского пожелания. Сама не поняла, когда начала думать об этом большом и страшном медведе в таком потоке. Наверно, уже привыкла к его мельтешению в моей жизни. Хотя это и мельтешением-то назвать нельзя, скорее большой жирной кляксой, которую капнули на бумагу, и она заняла пол листа.

За это время мы сблизились… духовно. Я перестала бояться его больших размеров и тяжелого взгляда бледно-голубых глаз. Между нами сначала появилось уважение. Я уважала его за знания и их практическое применение, он же в свою очередь уважал меня за упрямство и силу воли. Его неподдельное участие в моей жизни, интерес к моим способностям и простые разговоры ни о чем подтолкнули нас к тому, что мы имеем сейчас. А сейчас у нас взаимопонимание. Денис не лезет со своими вопросами, когда видит, что мне не хочется ни о чем говорить. Он пытался играть роль моего личного психолога, но я его перепсихологичила, и он бросил это безнадежное занятие.

Взгляд упал на прикроватную тумбочку, часы показывали семь вечера. Родители задерживались на работе. Это у нас в порядке вещей. Пиликнул телефон, пришла смс-ка. Смотреть ее не хотелось, поэтому я повернулась на левый бок и прикрыла глаза. Спать не хотелось, но глаза устали, а приглушенный свет в моей комнате заставлял их напрягаться. Расслабилась, концентрируясь на своей внутренней боли, и не заметила, как уснула.

Глава 11(Тимур)

Наша вылазка прошла без сучка и задоринки. Артем был на высоте. Его командование было похоже на Закон. Четко-выверенный, однозначный, несгибаемый, строгий, но понятный всем без исключения, даже мне. Ничего лишнего, каждое движение, каждый жест, каждый отдаваемый приказ, как будто установка гипнолога действовала на команду. Суровый приглушенный голос своего командира я воспринимал, как свой собственный, и повиновался своему Альфе беспрекословно.

 Облазив все ангары и казармы, мы установили численность отряда одиночки. В расположении этой части была только половина его стаи, и мы, незаметными тенями, прошмыгнули в штаб. Напрягало наличие оружия у охраны, но нам удалось их обезоружить и вырубить тихо и без пыли. Пятиэтажное здание, длиной примерно в три подъезда, было темным и неприветливым, и только в одном окне горел свет. Как оказалось это наблюдательный пункт, где тусовались несколько оборотней в обществе стены мониторов. На каждом экране располагались четыре картинки. Да, камер здесь понатыкано прилично. Видать, что-то очень ценное охраняют.

Игорь остался на своей вышке, а остальные решили добраться до святая святых шакала. Мы крались по длинному коридору с закрытыми дверями в поисках комнаты с мониторами. Отыскалась она в самом конце первого этажа. Заперто. Что и требовалось доказать.

- Фил, давай сюда взрывчатку, - приказал Артем.

- Самое время поддать жару, - ухмыльнулся медведь.

Кусок пластида с шарик для пин-понга уместился в замочной скважине практически беззвучно. Еще какие-то махинации, а потом мишка обернулся и с кривой ухмылкой сказал: