- Пульс в норме, давление хорошее, - как бы для себя рапортует голос. – Ну-ка, «открой сомкнуты негой взоры», Наина.

О, а как мое имя-то произнес. Ваше Величество, не иначе. Я тут же распахнула глазки и уставилась на фонарик, который сразу меня ослепил. Ярко. Поморщилась.

- Рефлексы тоже в норме, - отозвался, видимо врач. – Очень хорошо. Как себя чувствуешь, маленькая леди?

Что? Я немного зависла, когда от меня убрали светлячка. В поле зрения попал молодой мужчина. Он смотрел мне в глаза, ожидая ответа, а я пыталась понять, где сейчас нахожусь. Вообще, я не обращаю внимания на парней, но этого решила рассмотреть. Черные, как смоль, волосы небрежными прядками падали на лицо, придавая ему мальчишеского озорства. Карие глаза, оттенка горького шоколада, смотрели внимательно. Прямые дуги бровей придавали серьезный вид. Прямой нос, заостренные скулы, чуть полноватые губы и волевой подбородок, покрытый небольшой, но густой щетиной. Выглядел он обычно, но было что-то хищное в его глазах, выражении лица. Широкие плечи прикрывал распахнутый белый халат, из-под которого выглядывала серая рубашка и джинсы.

Видимо, я долго молчала, и позади моего доктора деликатно покашляли. Я инстинктивно перевела взгляд туда, где нетерпеливо переминался с ноги на ногу еще один человек. У меня закружилась голова. Я снова утонула в подушке и прикрыла глаза.

- Ная, тебе плохо? - отреагировала незамедлительно мама. А доктор взял меня за руку. Опять пульс считает. Дался он ему?

- У меня… голова кружится… и двоится в глазах, - тихо ответила я.

Все замолчали. Мне показалось, что я отключилась от реальности, но тихий смех папы вернул меня обратно. И чего такого смешного произошло? Я приоткрыла один глаз, моргнула и открыла второй. Ну, да, папа сидит с другой стороны от меня и ухмыляется. Я непонимающе уставилась на него.

- Все хорошо, Наина, - серьезно сказал папа и кивнул в сторону, – Они близнецы.

- Кто? – непонимающе перевела взгляд в указанном направлении.

- Меня зовут Тимур… Семенович, я твой врач, - немного запнулся человек в белом халате. Он перевел взгляд в сторону, где стоял точно такой же мужчина, только он был подстрижен намного короче и глаза у него были светло-карими, и уточнил, – А это мой брат, старший, Атем. Он нашел тебя после аварии и вызвал скорую.

- Спасибо, - выдавила я, рассматривая уже Артема.

Точная копия, но совсем другой человек. Если в Тимуре я ощущаю поддержку и участие, то от его брата разит силой и грубостью. Вон как сжаты губы, напряжен подбородок, а глаза… в общем, тяжелый взгляд у него. Я не привыкла к столь интенсивному вниманию к своей скромной персоне, поэтому выдала:

- А что он здесь делает? Разве посторонним вход свободен?

Врач откашлялся, но улыбку скрывать не стал. Я впилась в него пытливым взглядом. Интересно, что он придумает, как оправдает свое отражение. По глазам Тимура я увидела издевку, адресованную брату. Это он его стебет?

- А он у нас, как рыцарь в сияющих доспехах, решил проверить все ли с юной леди в порядке…

- В полном, - не дала закончить фразу. – И впредь прошу посторонних в мою палату не пускать. А я здесь поселюсь основательно, я правильно понимаю?

Я вздернула правую бровь в вопросе и уставилась на врача. Тимур Семенович кивнул и начал засыпать меня вопросами о моем самочувствии: где болит, как ушиб головы, хочу ли пить и т.д. и т.п.

Краем глаза я наблюдала за мужчиной, что притаился у двери. Его пристальный взгляд перетекал с меня на брата и обратно. Вроде скучающий, спокойный, но что-то было не так. Его глаза то вспыхивали, то угасали, словно он пытался сдерживать себя и свою ауру. А его энергетика мне вообще не нравилась. Эта сила, эта мощь… Я не могла подобрать слов, чтобы конкретно описать свои ощущения. Она меня пугала, подавляла, а я изо всех сил ей сопротивлялась. Все прекратилось резко. Отец встал со своего места, подошел к Артему, что-то ему сказал, и они вдвоем удалились из палаты. Я лишь заметила, как он прямо посмотрел в мои глаза, поджал губы, решая молчать под дулом пистолета, и отвернулся.

Когда обход закончился, я осталась с мамой. Мой лечащий врач ушел, получив подробное представление о моем состоянии. Дышать даже стало легче. И я сделала глубокий вдох, но не рассчитала свои силы и закашлялась. Мама тут же подала стакан воды и заглянула в глаза.

- Ная, с тобой, правда, все хорошо?

- Не переживай, мам, - сделав глоток живительной влаги, сказала я. – И не из таких передряг я выпутывалась…

- Я не о больнице, - как-то нерешительно начала мама, и я посмотрела на нее удивленно.

- А о чем ты? – осторожно спросила я.

- Об этих ребятах, - покачала головой мама. – Ты ведь поняла, что они не совсем люди?

Я задумалась. «Не совсем»? А как? Полу-люди? Значит… Что-то щелкнуло в моем мозгу. Если они звери, тогда понятна эта страшная аура, исходящая от второго брата. Тогда почему я не ощущала волн такой же силы от первого? Что-то мне даже узнавать о них не хочется.

- Звери? – тихо прошептала я, боясь быть услышанной не теми.

- Волки, - подтвердила мои опасения мама. – Но тебе нечего бояться, Ная. Они не причинят тебе вреда, а Тимур Семенович уже несколько лет практикует в этой больнице.

Раньше я не задумывалась об этом, а вот сейчас стало очевидно, что в мире помимо папы есть и другие люди-звери. Я не встречалась с ними раньше, или не обращала внимания, не разглядывала под микроскопом, кто к какому виду относится. Было не до этого, учеба и родители занимали все мое время. Даже когда ездили в клан Харина к медведям папы, я общалась со многими, но не придавала значения, что все они медведи. А кроме них, оказывается, есть еще и волки…

- А как же жажда крови? Разве его не захлестывает охотничий инстинкт, когда он слышит этот аромат? И как долго он может продержаться? – не веря ее словам, я не сдержала язвительность.

- Зачем ты так, Ная, - мама положила свою теплую ладонь на мои озябшие пальцы. – Они хорошие, правда. Володя знает их стаю…

- Мама, я не говорю, что они плохие, - вздохнула я. Почему-то не хотелось перечить, но я должна сказать ей, что меня тревожит. – Мне не понравилась аура старшего. Она очень сильная, захлестывающая, душащая. Я не могла его терпеть только из-за нее. Я не говорю, что они какие-то страшные, но его энергетика…

В голове снова возник образ симпатичного мужчины, но тут же сменился дьявольской карикатурой. Лицо смазалось, оставив полыхающие желтые глаза, а вместо улыбки, которая могла сгладить его суровые черты, появился волчий оскал слюнявой пасти. Брр. Аж передернуло.

- Артем приемник их Альфы. Он скоро займет его место и будет управлять их стаей. Он Альфа, поэтому и энергетика у него такая сильная, что коробит, - усмехнулась мама.

- А можно, чтобы он больше не появлялся здесь? Я его опасаюсь, - вымученно спросила я и состроила такие мученические глазки, что мама невольно рассмеялась.

- Можно, - кивнула она. – Папа уже, наверно провел увеселительную беседу с ним.

Мне показалось, или она и правда мне намекнула, что сейчас огромный бугай-медведь ведет светскую беседу со злым волком? Представив, как мишка стоит на задних лапах и отвешивает оплеухи серой морде, а тот покорно сидит, поджав хвост, и только колышется из стороны в сторону, даже смешно стало. Мы от души посмеялись, но когда я почувствовала боль во всем теле, обстановка сразу приобрела серьезный характер.

- Где болит? Сильно? Сейчас, все будет хорошо, – всполошилась мама. Ее полненькое тельце подпрыгнуло на стуле, и она понеслась к двери.

За окном сидела медсестра. Как только мама открыла дверь, та схватила шприц и пузырек с лекарством и направилась ко мне. Укол в бедро показался укусом самого большого шершня в мире. Иголка была горячее огня, но когда ее убрали, я почувствовала облегчение. Меня словно придавила усталость, и глаза начали закрываться.

- Мам, а как долго я здесь пробуду? – зевая, спросила я. – Дома же лучше. Там и стены лечат.

- Наверно, неделю или дней десять. У тебя сотрясение, Ная, - погладила меня по голове нежная пухленькая ручка. – Понаблюдают немного, возьмут анализы и отпустят домой. Спи, моя хорошая, набирайся сил, выздоравливай.

На последних словах я уже погружалась в свое небытие. Все глубже ныряя в темноту и покой. Да, нужно поспать, чтобы быстрее выздороветь, чтобы быстрее уйти из этой больницы, чтобы оказаться дома, подальше от этих страшных волков.

Глава 4 (Артем)

- Ну, и что ты там устроил? – в голосе брата сквозило предупреждение.

Мы ехали домой после встречи с ириской, и брат решил меня отчитать, как маленького щенка. Благо в его машине мы были одни, и никто не будет мне припоминать этот случай. Только брат.

- Ничего, - пожал я плечами, показывая, что меня ничуть не трогает его попытка вставить мне мозги на место. – Я убедился, что с ней все не так уж плохо, как я мог представить.

А я представлял самое худшее. Я даже порывался к ней в палату, чтобы просто посидеть в уголке, но быть рядом, когда буду ей нужен. Смешно? Очень, обхохочешься. Маленькая человечка заставила меня задуматься о себе, о том, чего я хочу в этой жизни, что я ищу и никак не нахожу. Я погряз в войне, зациклился на отце, желая доказать, что чего-то стою сам без его денег, покровительства и поддержки. И одна мимолетная встреча перевернула все вверх тормашками. Я не могу признаться в этом себе, я не хочу быть слабым, но я держусь из последних сил. И брат это понимает. Он всегда знал меня лучше меня самого.

- Мне можешь не врать, - вскинулся Тим. – Она еще толком в себя не пришла, а ты уже испытываешь ее на прочность! Это же человек! Да что с тобой происходит? Она не может тебе подчиняться! Она не из наших сучек, на которых надави, и они лапки раскинут и покорно смотреть будут. Наина человек! Ты хоть понимаешь, что за такое тебя не только Владимир, но и наш старейшина по головке не погладят? И это мягко сказано.