— Какого черта, ты не берешь трубку? — громко спросил Влад, а потом несколько растерянно добавил: — Лет пятнадцать по деревьям не лазал.

— Тая! — в очередной раз выкрикнула мама.

Мы с мужчиной одновременно посмотрели на открытую дверь спальни. И я вдруг поняла, что самым правильным будет, закричать и попросить маму вызвать полицию!

«У нас вторжение в частную собственность, кто-то забрался в мой дом офицер!»

Мысли были утешительные. Я действительно могла бы заорать, чтобы мама позвонила в полицию. Это было бы правильно. Прямо по сценарию того самого фильма ужасов. Знаете, я бы даже, наверное, крикнула, хотя бы для того, чтобы посмотреть, как вытянется лицо Влада. А еще от страха. Крикнула бы, если бы была уверена, что она позвонит, но… Мама никогда не отличалась быстротой реакции. Кричи я что угодно: «пожар», «потоп», «насилуют» «пенсионный фонд разорился» — без разницы, она схватиться за грудь и осядет на пол. И хоть болело у нее отнюдь не сердце, схватиться она именно за него, словно ее на каких-то курсах родителей научили: чуть что хватайся за грудь, если не помогает, изображай слабость, а если и это не помогает, плачь.

Я очень люблю маму, но это не мешает мне видеть ее такой, какая она есть. Ведь в кого-то я уродилась актрисой. Правда, сейчас это не поможет. Поэтому я бросилась к двери, закрыла ее и с вызовом посмотрела на Влада. Пора решить этот вопрос раз и навсегда.

Еще бы колени не подгибались, было бы вообще прекрасно.

— Тая! — сказали мама и Влад одновременно.

— Мама, я переодеваюсь… — Влад поднял бровь, но никак мою ложь не прокомментировал, — Скоро спущусь.

— Мне показалось, я слышала мужской голос?

— Это телевизор. Дай мне несколько минут, ладно?

Она не ответила, что само по себе было неплохо, по крайней мере, шаги стали удаляться.

— Ты странно смотришь, — констатировал Влад. — Со страхом.

Я прижалась к двери спиной, наступила на осколок корпуса телефона и быстро отвела взгляд от сломанного аппарата.

— На самом деле боишься? — кажется, он не верил. — Почему?

— Ты знал ее, — прошептала я. — Знал Лику.

К чести Влада он не стал ни оправдываться, ни отрицать.

— Ты… ты спал с ней?

Черт, прозвучало как обвинение ревнивой жены.

— Да, — с каким-то странным удовлетворением ответил мужчина. — И не раз и не два.

— Что ты с ней сделал? — мой голос был едва слышен.

— Тебе в деталях расписать?

— Влад!

— Что? — Он сделал шаг ко мне. — Ты думаешь, я…

— Ты знал ее! — на этот раз я почти кричала. — До того… До того как…. Ты послал ей цветы! Ты… ты ее…

— Что я по-твоему с ней сделал? — Он тоже повысил голос. — Убил? А потом расчленил, разложил по пакетам и удобрил огород? А может, закопал в лесу? Или утопил в реке? Давай-давай, не стесняйся предполагать, вариантов много. Ну и кто из нас здесь ненормальный?

— Почему ты сразу не сказал? Даже полиции не сказал?

— Ах, вот в чем дело, — в его голосе послышалась издевка. — Да потому что я не обязан перед кем бы то ни было отчитываться, поняла? — Он стоял уже почти вплотную, рука скользнула в карман пиджака. Я в очередной раз сжалась, все-таки готовясь заорать «караул», но вместо ножа или на худой конец пистолета, мужчина достал телефон. — Прекрати трястись! — рявкнул он и вдруг протянул мне аппарат. — Держи.

— Что?

— Вызывай полицию, — сказал он, когда я машинально схватила смартфон. — Ну, чего же ты ждешь? В твой дом забрался убийца. Звони «911».

— Влад, — я посмотрела на аппарат, он был разблокирован.

— Давай быстрее, — он отступил назад, огляделся, а потом выдвинул на середину комнаты стул и сел на него верхом, — А то потом затруднительно будет объяснить, почему ты не позвонила им сразу, а вела с маньяком задушевные беседы.

— Я просто хотела, чтобы ты…

— Нет, — перебил он. — Не хотела. Ты все уже решила и вынесла приговор.

— Но ты знал ее.

— Повторяешься. Знал. Ее и еще десяток другой актрис разной степени потасканности. Ты по каждой собираешься истерику мне устраивать? Предупреждаю, все, кроме Лики, живы и здоровы, передают тебе привет.

— Ты надо мной смеешься? Но Лика пропала!

— Черт, знал бы я, сколько проблем будет от этой Лики, на пушечный выстрел бы не подошел. — Он положил подбородок на сцепленные ладони. — Ну, спал я с ней. И что? Почему тебе не сказал? Черт его знает на самом деле. Хочешь знать, как все было?

Я снова посмотрела на телефон и неуверенно кивнула.

— Банально. Приехал, увидел, пригласил на ужин, а она меня на завтрак. Никакой особой романтики, одно удовольствие. Но недели через две мне надоело, и я сказал ей, что уезжаю. — Влад замолчал.

— А она? — не выдержала я, страх понемногу сменялся любопытством. Ага, именно оно, как говорят, и сгубило кошку.

— А она потребовала прощальный подарок. — Он прищурился. — Я был не против порадовать девочку, которая две недели радовала меня. Но, как оказалось, Лика очень высоко ценит свои услуги, и за них она запросила ни много ни мало новый автомобиль. — Кажется, я вытаращила глаза. — Ага, — подтвердил он. — Я примерно также отреагировал. Не то чтобы я не мог себе это позволить, просто это уже перебор

— И что ты?

— Я сказал ей, чтобы закатала губы и выбрала новые туфельки. Но идея Анжелике не понравилась. Она быстро просветила меня, что будет если, авто не будет ждать ее в салоне к концу недели, а именно, обнародует одну видеозапись, что была сделала в ее спальне, надо сказать без всякого информационного согласия с моей стороны. И на беду, запись весьма неоднозначная. Если удалить начало, где Лика сама забирается в постель и позволяет привязать себя к кровати, — Я не сдержала испуганного вздоха. — И конец, когда я ее отвязываю и девушка, счастливо улыбаясь, прижимается к вашему покорному слуге, то трактовать то, что было между этими двумя отрезками можно как принуждение, если представить, что девушка стонет отнюдь не от удовольствия, а от боли.

— Но это же…

— Мотив? — уточнил Влад. — Он самый. Вот тебе еще одна причина моей молчаливости.

— И что ты сделал?

— Поехал в салон и купил ей автомобиль.

— Плохая идея, — Я все-таки отошла от двери. — В следующий раз она бы потребовала дом на Багамах.

— Думаешь, я этого не понимал? — Влад покачал головой. — Я надеялся выиграть время. В тот день, когда ты меня видела, искал эту чертову пленку.

— Но…

— Искал, а не убивал, — резко сказал он. — Я вообще ее в тот день не видел. Только тебя, чуть, кстати не психанул и не открыл дверь, чтобы поздороваться.

— Тот-то мне казалось, что на меня смотрят. — Я села на кровать. — Ты вышел через спальню? — Он кивнул. — А та фотография на стене?

— На ней был я. Мы с Ликой. Сперва мне это даже льстило, что она решила сохранить память обо мне, но потом… Чушь все это. А разбил я ее со злости и фото забрал по этой же причине, пусть бы увидела и сделала выводы.

— Что-то вроде предупреждения?

— Что-то вроде, — согласился Влад.

— Что было дальше?

— Дальше? — со вздохом переспросил Влад. — Ничего не было. Приехал домой, выпил виски, а на утро позвонил Алле, хотел узнать, как дела. Узнал, предложил свою помощь в поисках этой придурочной. Все.

— А что с машиной?

— Стоит в салоне. Вспомнил про нее в тот день, когда ты сказала про старое авто Лики. И даже не поленился съездить и проверить. Она так и не забрала свой подарок.

— И это очень странно.

— Даже не представляешь насколько.

— А если бы… — я закусила губу, но потом все же заставила себя продолжать, — Если бы она не пропала, а через месяц попросила все же домик на Багамах?

— Она могла просить все что угодно. Я не дед Мороз и не джин из бутылки.

— Но пленка…

— Тая, посмотри на меня, — попросил он и я все же подняла голову, — Кто я по-твоему? Политик? Мэр? Детский воспитатель? Учитель? Кто? Я владею медиаконцерном в общем и порностудией в частности. Я не эталон морали и не пример для подражания. Обнародуй она эту пленку, будет скандал и все. Никто не сможет лишить меня акций. Максимум отстранить от управления общим голосованием партнеров. Но… Я уже давно не управляющий партнер. Ну, увидели бы все мой голый зад, хотя еще надо доказать, что он мой, и что? Ну, осудили бы. Я бы смотался на те же Багамы и год-два пил бы коктейли под пальмой, пока буря не уляжется. И все. Зачем мне пачкать руки?

— Но ты же купил ей авто? Зачем?

— Затем, что дураки должны платить. А я был дураком.

— И все-таки это мотив.

— Считай, как хочешь, — устало сказал он, поднимаясь. — Я полагал, что ты тут ревешь в подушку. Думал, что мне истерику по поводу Ника и того, что произошло в гримерке устроишь, а не допрос с пристрастием. — Он придвинул стул обратно к столу. — Ну что, я еще главный подозреваемый?

Ответить я не успела. Телефон в руке завибрировал, и я едва не выронила аппарат, как совсем недавно свой. Пора заканчивать с этой истерией. Я посмотрела на экран, имя мне было абсолютно незнакомо. Влад в один шаг оказался рядом и выхватил телефон. На миг наши пальцы соприкоснулись, и я непроизвольно вздрогнула.

— Да, — сказал мужчина в трубку, посмотрел на меня и вдруг коснулся экрана, включая громкую связь.

— … Это было во вторник, сам понимаешь, тогда она еще не была в розыске…

— Андрей, — перебил собеседника Влад. — Что там с машиной?

— Машину этой Лики Стар… Ну и имечко, — Андрей хохотнул, — Остановили во вторник на Симерольском шоссе, там пост при выезде из города.

— Твоих орлов что-то насторожило? — Влад нахмурился.

— Да нет. Выборочная проверка в рамках операции «Бахус». За рулем был мужчина, но доверенность оформлена честь по чести.