И нам повезло. Правда, совсем не так как мы надеялись. Звонок раздался, когда мы свернули с окружной трассы. Аппарат Влада выдал веселую мелодию, мужчина дотронулся до экрана, переключая вызов на громкую связь.

— Влад, — позвала Алла, и что-то в ее голосе заставило нас тревожно переглянуться. Именно таким тоном продюсер когда-то сообщала, что один из актеров перебрал со спиртным и решил прогуляться по крышам.

— Да, — кратко ответил мой спутник.

— Нашли машину Лики.

— Где?

— На дне озера в трех километрах от города, деревенские пацаны ныряли, ну и… — она не договорила. И было в этой недоговоренности что-то зловещее.

— А Лика? — не выдержала я.

— Тело пока не нашли. Водолазы прочесывают дно, но озеро проточное, так что без гарантий.

— Так может, ее там вообще не было? — предположил Влад, сворачивая к Выселкам, женский голос в навигаторе бесстрастно отсчитывал расстояние до цели.

— Я тоже на это надеялась, но, как сказал следователь, авто предположительно затонуло в четверг, точнее скажут эксперты. В тот же день машину видели на юго-западной заправке. И не только машину, но и ее хозяйку. По словам продавца в местном «универсаме», что занимает два квадратных метра, блондинка на белой тачке, была явно не в себе.

— Что значит «не в себе»? Пьяная?

— Нет. По его словам «взбудоражена». Вот и гадай теперь, что это значит. Она купила пузырек крысиного яда и две бутылки водки.

— Какой интересный набор, — Влад посмотрел на обочину, на которой трое пацанов не старше четырнадцати лет подпирали спинами стену дома. Вид у них был серьезный, такой, как и бывает у мальчишек, когда они хотят казаться взрослыми. Парни проводили нашу машину задумчивыми взглядами.

— Следователь тоже это отметил.

— И что дальше?

— Ничего. Расплатилась наличными и уехала.

— Они не могли ошибиться? — спросила я.

— Я тоже на это надеялась. Но, во-первых, не каждый день в эту дыру приезжают роскошные блондинки на роскошных тачках.

— А во-вторых? — уточнил мужчина, когда продюсер замолчала.

— Во-вторых, в магазинчике есть камера.

— В этой, по твоим словам, дыре? — не поверил Влад.

— Следователь сказал, в прошлом году их ограбили. Грешили на парней с Выселок, но доказательств не было, вот и раскошелились. Мне сегодня показали запись. Влад, это она.

— Почему тебе? — не понял он.

— Больше ее опознавать некому.

— Понял. Что-нибудь еще?

— А тебе мало?

— Много. — Он вздохнул. — Хорошо, держи в курсе. Будем надеяться на лучшее.

— Будем, — эхом откликнулась продюсер и завершила вызов.

— Вот черт, — выругалась, чувствуя, как к глазам подступают слезы. — Какое гадство. — Я отвернулась к окну.

— Погоди реветь, — сказал Влад. — Что-то тут не сходится.

И тем не менее, сейчас Лику было жалко до слез. Она, конечно, высокомерная стерва… Блин, о мертвых плохо не говорят и даже не думают. Но все равно она такого не заслужила.

— Тела еще не нашли, — напомнил босс, — И вообще, я уже ничего не понимаю. За два дня до этого за рулем ее машины видели мужчину, потом она сама останавливается у поселковой заправки, покупает крысиный яд и водку. Ты можешь себе это представить? Я нет.

— Ну, — протянула я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Разные бывают обстоятельства, мы не знаем, что у нее творилось в душе.

— На самоубийство намекаешь? — иронично спросил мужчина, сверился с навигатором и поехал дальше. — Я бы согласился, купи она две бутылки шампанского и упаковку экстази у местных продавцов счастья. — Он кивнул на двух человек, что стояли на углу. По мне так обычные мужчины. — На худой конец снотворного. Но водка и крысиный яд? Был бы это мужик, вопросов было бы меньше. Но в любом случае травиться — это чисто женская привычка, а уж травиться крысиным ядом — вообще удовольствие ниже среднего. Но бог с ним, — продолжал рассуждать Влад, — купила и купила, но что случилось потом? Она передумала? Вкус крысиного яда не понравился, и она решила нажать на газ и утонуть вместе с машиной? Обеспечить себе, так сказать, самый дорогой гроб?

— Не знаю, — со вздохом призналась я.

— Как не крути, во всем этом замешан мужчина.

— Ремизов? Но ты сказал, что на пленке может быть и не он. Что изменилось?

— Сказал, — Влад нахмурился и притормозил, когда на проезжую часть выскочила женщина неопределенного возраста, внешности и рода деятельности, она зачем-то погрозила нам кулаком и побежала дальше. — А ты была уверена, что это он. И мы оба вдруг поменяли точку зрения. Мой черед спрашивать, что изменилось?

— Подумай сам, денег у Ремизова, как я поняла, куры не клюют, зачем самому светиться, проще заплатить…

— Подумал. — Мужчина хохотнул. — Проще-то проще, но это ярмо на всю жизнь. Ремизов не криминальный авторитет, что держит в страхе округу. Я, конечно, не так хорошо осведомлен о его жизни, но предполагаю, что это затруднительно, особенно когда живешь в другой стране. Он всего лишь парень, которому повезло выбраться отсюда и разбогатеть. И ты права, исполнителя найти нетрудно, но этот же исполнитель будет доить его до скончания века. И Ремизов, который вырос на улицах, знает это. Проще все сделать самому. Уверен, парень с таким прошлым не дрогнет.

— Сделать что? Убить Лику? А тебе не кажется, что мы судим о человеке, даже не зная его?

— Кажется, — согласился Влад. — Поэтому предлагаю узнать. Что ты там говорила о частном секторе? — спросил он, останавливая автомобиль напротив трехэтажного дома за высоким двухэтажным забором.

«Вы прибыли в место назначения» — отчитался навигатор и замолк.

— Тринадцатый дом, — многозначительно сказал мой спутник.

— Ого, — только и смогла вымолвить я, разглядывая темные окна, черепичную крышу и видеокамеру, что повернулась к нашему автомобилю. С двух сторон огороженный участок окружали пустыри, россыпи битого кирпича и невысокий кустарник. Ближайший дом стоял метрах в ста ниже по улице, словно жители этого района предпочитали держаться подальше от внезапно вернувшегося земляка. А может, Ремизов просто скупил соседние участки, сам не желая сближаться с друзьями детства. Был и третий вариант, Ремизов и думать забыл про эти выселки и мы приехали в дом к местному бизнесмену, который даже о Лике стар никогда не слышал. Хотя это вряд ли, она среди таких бизнесменов дама известная.

Влад открыл окно и нажал на переговорном устройстве перед воротами кнопку вызова.

— Чем могу помочь? — раздался сдержанный голос из селектора.

— К Павлу Алексеевичу, — кратко сказал мой спутник, и я замерла в ожидании ответа.

— Представьтесь, — попросил все тот же голос, и я выдохнула, значит, Ремизов все-таки здесь, иначе нас бы сразу послали.

— Никольский Влад, концерн «Ворд Тудей».

— Вы по делам концерна? — в голове послышались нотки беспокойства. — Насколько мне известно, встреча назначена…

— Я по личному вопросу, — перебил мужчина. — Продолжим разговаривать в том же духе, чтобы вся улица была в курсе наших дел, или все-таки впустите меня?

Несколько секунд в переговорном устройстве слышался лишь треск помех, а потом что-то тихо зажужжало, и створка автоматических ворот отъехала в сторону.

— Ой, — непонятно чего испугалась вдруг я, когда наша машина въехала на частную территорию и остановилась около большой клубы.

Ворота снова зажужжали и стали закрываться, за ними исчезла улица и часть дороги.

А мне вдруг ни с того ни с сего остро захотелось оказаться снаружи. Легко было защищать Ремизова там, и говорить, что нельзя судить человека заочно. А сейчас, я вдруг явственно представила, как завтра мы с Владом покупаем в поселковом магазине водку и крысиный яд, а потом нашу машину находят на дне какого-нибудь озера и гадают, что на нас нашло: несчастная любовь или акции концерна вдруг обесценились?

— Чего глаза-то такие напуганные? — сказал Влад, открыл дверь. — Обещаю, здесь нас точно не убьют, — и вышел из машины.

Не сказать, как мне полегчало от этого замечания.

Хотя ни в подъездной дорожке, ни в самом доме, ни даже в открывшем нам дверь молодом человеке ничего злодейского не было. Бежевые стены, светлый деревянный пол, запах полироли и терпкого дезодоранта.

— Добрый день, — сказал молодой человек в очках, закрывая за нами дверь. — Я, Олег, референт Павла Алексеевича и если вы хотя бы намекнули о предмете разговора, я мог бы назначить более подходящее время…

— Намекаю, — прервал его Влад, — предмет разговора: Лика Стар.

Олегу всего лишь нужно было спросить: кто это? Он и спросил, но с секундной заминкой. Знаете, как человек набирает дыхание перед тем, как соврать? Слишком старательно, слишком быстро, желая, чтобы окружающие поверили. Но я слишком много времени провела на репетициях, слыша от режиссеров, что все неплохо, но может быть и лучше. Слыша о том, что «неплохо» — это удел большинства и только те, кто перешагнут эту черту, станут профессионалами.

Так вот парень врал совсем неплохо, особенно для обывателя.

— Кто это? Я не знаю никакой… — тон выше всего на чуть-чуть, но в этом «чуть» явственно слышалась фальшь.

— Конечно, не знаешь, — снова перебил его мой спутник. — Но знает твой работодатель, поэтому позволь поговорить с ним. И давай, не будет тратить время, упражняясь в красноречии. — Мужчина улыбнулся растерянному парню. — Так, где нам подождать, пока вы известите Павла Алексеевича?

Надо отдать должное, парень соображал быстро.

— Следуйте за мной, — он выпрямился и приглашающе взмахнул рукой, направился вглубь дома, миновал несколько закрытых дверей, одну округлую комнату с высокими в рост человека окнами и остановился в гостиной. Ну, я полагаю, что это была гостиная, судя по двум диванам, буфету, столику с напитками и плазмой во всю стену. — Дайте мне несколько минут. — И торопливо вышел.