Спасибо тебе за то, что ты прислал мне эти банки с тестом для вафель из вафельной «У Гейла». Я их оценила.

Жду возможности поговорить с тобой во время каникул.

С уважением,

Аризона

Восемьдесят процентов этого письма было ложью.

В моей квартире был отличный Интернет. Телефонный сигнал еще лучше.

И я была первой в классе, поэтому у меня было достаточно времени для перерывов. Единственное, что было правдой, так это моя оценка жидкого теста для вафель. В первую неделю после получения я израсходовала половину.

Я нажала на «отправить», и мое полное лжи письмо отправилось к Картеру. Потом я поменяла настройки почты так, чтобы все его следующие письма отправлялись прямиком в папку «Спам».

Я до сих пор каждую ночь засыпала в слезах, как бы я ни старалась этого не делать. На занятиях я была сосредоточенной и внимательной, с готовностью впитывая все, что могло бы отвлечь мой мозг от слов Картера «но не так». Но стоило мне остаться одной, без строгого расписания и напряженных занятий, я рассыпалась на части.

Несколько раз я даже попыталась ответить на одно из его рукописных писем, но из меня сыпались только ругательства.

Хуже того, получалось, что мы были настолько близки, что у меня не было никого, с кем бы я могла об этом поговорить. Он в буквальном смысле был единственным, кто у меня был.

Я собралась выйти из Интернета, но увидела значок «Николь онлайн», который зажегся на панели видеочата, и, не раздумывая, кликнула на «соединить».

На экране появилась надпись «ждите соединения», и через несколько минут лицо Николь появилось на экране.

– Ну что, привет тебе, чужестранка! – она улыбнулась.

– Привет… – сумела ответить я.

– Как же долго я пыталась связаться с тобой! Я даже не знала, что ты уехала, пока не услышала об этом от Картера… Ты могла хотя бы попрощаться со мной.

Я смотрела на нее без всякого выражения.

– Ари? – спросила Николь, явно смущенная. – Ари, почему ты так смотришь? Ты меня слышишь?

– Да… Да, я тебя слышу.

– Хорошо. – Она снова улыбнулась. – Как ты? Как Франция? Как ты держишься без вафельной «У Гейла» и без лучшего друга рядом?

Я больше не смогла сдерживаться.

– Я переспала с Картером… – я разразилась слезами, моя грудь тяжело поднималась и опускалась. – Я спала с ним почти каждый чертов день после «Эпической вечеринки»…

У Николь отвисла челюсть.

– И я не думаю, что это был «просто секс», – продолжала я, чувствуя, как слезы льются ручьем. – Я думала, что влюбилась в него, потому что я думала… Я думала, он был… – мои слова стали бессвязными, и я покачала головой. – Я не могу есть, я не могу спать, я даже думать нормально больше не могу…

Мне столько сил потребовалось, чтобы я, наконец, сказала ему, что люблю его. И я, честно, думала, что он ответит, что тоже любит меня… А он сказал: «Я люблю тебя, но не так…» Он сказал, что для него мы только друзья. Что наш секс не значил ничего…

Николь выглядела совершенно шокированной, она потеряла дар речи, а я не переставала говорить. Я не могла.

– Я плачу каждый день после моего приезда сюда, Николь. Каждый. Чертов. День. С одной стороны, я плакала из-за ситуации, потому что это очень больно, когда на твою любовь не отвечают. Но с другой стороны, я плачу из-за того, что действительно хочу поговорить с ним, понимаешь?

– Ой, Ари…

– Мне хочется рассказать ему обо всем, что видела, сказать, что ему следовало бы приехать ко мне, чтобы я устроила для него экскурсию по тем немногим местам, которые я знаю… – я вытерла лицо рукавом. – Но я не могу больше быть просто его другом, по крайней мере, прямо сейчас. Я не могу говорить с ним так, как мы делали это раньше, потому что я не думаю, что со мной все в порядке. Я НЕ в порядке, и я не буду притворяться, что это так…

Николь долго молчала, потом встретилась со мной взглядом, ожидая от меня знака, что она может говорить.

– Ари, мне так жаль… – она помолчала. – Прежде чем я отвечу на то, что ты только что сказала, я хочу извиниться перед тобой за то, что я сделала.

Сбитая с толку, я подняла бровь.

– Когда на прошлой неделе на твоем телефоне все время срабатывала голосовая почта и ты долго не отвечала, до меня дошло, что я была для тебя отвратительной подругой. Я была слишком занята охотой за парнями, которые ни разу не продержались дольше нескольких ночей, вместо того чтобы быть с тобой рядом… Я как раз писала тебе об этом электронное письмо сегодня вечером, но я правда хочу стать лучше сейчас и в будущем.

– Спасибо…

– Что касается Картера… – продолжала Николь. – Ты должна сначала ответить мне на один вопрос…

– И что это за вопрос?

– Насколько большой у него член? – в лоб спросила она, и я рассмеялась впервые за очень долгое время.

– Большой… Огромный, на самом деле.

– Я это знала… – она обмахнулась ладонью и закусила губу. – Повезло тебе. Слушай, ты не обязана разговаривать с ним, пока не будешь готова. Ему просто придется понять. Но когда будешь говорить с ним, ты должна быть честной и сказать ему все, сказать о том, какие чувства он у тебя вызвал. Тебе придется принять и то, что вы, возможно, не сможете быть друзьями. По крайней мере какое-то время.

– Ну да… – у меня заболело сердце при одной только мысли о таком исходе. – Вот об этом думать больнее всего…

– Если от этого тебе станет лучше, скажу, что на прошлой неделе я столкнулась с ним на вечеринке, и он выглядел совершенно несчастным.

– Почему ты думаешь, что мне от этого станет лучше?

– Я просто так подумала. – Николь пожала плечами. – Картер почти ни с кем не разговаривал, а когда какая-нибудь девушка пыталась с ним потанцевать, он уходил. Черт, когда я сказала подруге, что собираюсь поговорить с ним, она предупредила меня, чтобы я готовилась к игнору или к тому, что он просто меня пошлет… Вполне вероятно, Картер чувствует себя так же, как и ты. И я готова поспорить, что он тоже тебя любит по-настоящему…

– Если так, почему он мне об этом не скажет? Почему не напишет в одном из его писем, раз уж я не отвечаю на его звонки и электронные письма?

– Кто знает. – Она пожала плечами. – Или, возможно, только возможно, Картер такой же упрямый, как и ты… Не зря же вы лучшие друзья.

– Мы не зря были лучшими друзьями. Теперь я его ненавижу.

– Ха! – Николь рассмеялась и склонила голову к плечу. – Прости за смех, но… Когда бы ты ни поговорила с ним, в этом году или в следующем, это не изменит того, что ты его любишь. Ты бы никогда не смогла его по-настоящему ненавидеть.

– Это неправда. Тебе следовало бы посмотреть на нас в четвертом классе.

– Ну и что? – Николь все еще смеялась. – Что-то подсказывает мне, что вы могли любить друг друга уже тогда.

Я покачала головой, но не смогла удержаться и рассмеялась вместе с ней.

Чувствуя себя чуть лучше, я увела разговор от Картера и спросила о ее жизни, пытаясь вернуться к тому, на чем мы расстались раньше.

Николь рассказала мне, что готовится сдавать стандартизированный тест для определения способности успешно обучаться в бизнес-школах, чтобы в следующем году поступить в высшее учебное заведение. Пока она ни с кем не встречается и, к собственному удивлению, наслаждается «научной жизнью».

Когда мы перестали смеяться над сексуальной катастрофой, которая привела к переменам в ее жизни, она пообещала позвонить на следующей неделе, и мы закончили разговор.

Я вышла из «Скайпа» и улыбнулась. Закрыв ноутбук, я протянула руку, чтобы выключить лампу, но в мою комнату вошла соседка по квартире и включила верхний свет.

– Вот что… – сказала она. – Не пойми меня превратно, но я слышала почти весь твой разговор с подругой за океаном и подумала, что теперь ты мне нравишься. Ты вовсе даже не сучка. – Она подняла две кофейные кружки. – Чаю?

Трек 25. Come Back… Be Here[26] (2:58)Картер

Я снова и снова перезагружал папку «Входящие», надеясь на ответ и зная, что его не будет.

Я сидел в кабинке в «Бук-баре» и делал вид, что слушаю моего кузена Сэма, который был много старше меня. Он оставался единственным членом моей рассыпавшейся семьи, с которым я время от времени общался. Он был рядом, когда я потерял отца, когда мать ушла от меня, и не забывал навещать меня, по крайней мере, два раза в год, каким бы насыщенным ни было его расписание.

Мы сидели в баре уже больше часа, но я обратил внимание только на наше приветствие. Все остальное прошло мимо меня.

– Картер? – Сэм помахал рукой перед моим лицом, привлекая моей внимание. – Ты здесь? Ты слушаешь?

– Почти нет… Прошу меня простить. Что вы говорили?

– Ничего. – Он покачал головой. – Но теперь, когда я привлек твое внимание, думаю, тебе пора с кем-то переспать. Как давно это у тебя было?

– Кто знает? В последнее время дни сливаются в одно целое.

– Я предупреждал тебя насчет юридического факультета, говорил тебе, что он убивает радость.

– А вы разве не адвокат?

– Мы все адвокаты. – Сэм рассмеялся. – Я уверен, что отец гордится тобой, глядя на тебя с небес. Вероятно, он бьет себя в грудь и вопит: «Это мой мальчик! Гордость Джеймсов! Кровь Джеймсов!»

– Порой в моем отце было полно дерьма.

– Согласен. – Он отпил пива. – Почему все-таки ты так дерьмово выглядишь? Обычно, когда я тебя навещал, мы развлекались вовсю. Мы ничего плохого не делали, но зависали на пляже и выпивали.

– Звучит так несчастливо…

– Это так для такого, как ты. Что происходит? Пожалуйста, не заставляй меня угадывать.

– Если хотите, можете попробовать.

– Ладно, хорошо. – Сэм заказал нам еще пива. – Ты не хочешь быть адвокатом. Ты хочешь с рюкзаком за плечами путешествовать по миру и снимать экзотическое порно для заработка?

– Что? Нет… юриспруденция меня полностью устраивает. Мне легко учиться.