– Рада, что ты, наконец, правильно называешь время.

– Прекрати, Ари… – он поцеловал меня. – Я просто этого не понимал. Ты была рядом в каждый момент моей жизни, и я тоже всегда был в твоей жизни. Я люблю тебя, влюблен в тебя, и я знаю тебя лучше, чем ты сама себя знаешь.

– Нет, ты только думаешь, что знаешь…

Он проигнорировал мой ответ.

– Если бы тогда в аэропорту я сказал тебе, что люблю тебя, ты бы не улетела во Францию. Ты бы осталась здесь, а я этого для тебя не хотел.

Что? У меня остановилось сердце, и я засомневалась.

– А почему ты не сказал мне об этом после взлета? Ты все еще мог сказать мне правду.

– У тебя была пересадка в Лос-Анджелесе… Ты бы сразу вернулась.

– Нет, не вернулась бы.

– Ты бы вернулась, Ари, черт подери.

– А как насчет…

– Первой недели после твоего отъезда? – Картер покачал головой. – Когда ты была так несчастна в кулинарной школе? Ты бы точно вернулась домой, особенно если бы я сказал тебе, что люблю тебя… Ты бы не попыталась остаться и проявить себя… Ты бы не осуществила свою мечту в самом лучшем для этого месте, ты бы успокоилась, а потом, возможно, об этом бы пожалела.

Я не произнесла ни слова.

– Я сожалею, что не сказал тебе этого раньше, но я писал тебе письма, чтобы попытаться все объяснить. Так как ты меня игнорировала, я попытался…

– Пожалуйста, уйди… – я почувствовала, как из глаз покатились слезы.

– Ари… Прошу тебя, позволь мне закончить. Я должен еще кое-что сказать тебе.

– Нет. Я услышала достаточно. Я польщена тем, что ты подумал прежде всего обо мне, но… Если ты действительно любишь и уважаешь меня, ты уйдешь… Сейчас же.

У него был такой вид, как будто кто-то только что высосал из него жизнь. Но он не двинулся с места.

Тогда ушла я.

Трек 32. You Belong With Me[34] (3:37)Аризона

Я закрылась в своей комнате, схватила подушку с кровати, прижала ее к лицу и зарыдала в нее так громко, как только могла.

Я плакала еще один раз для ровного счета, не пытаясь даже вытирать слезы. Я не могла поверить в объяснение Картера, почему он не ответил мне: «Я тоже тебя люблю». Это не имело никакого смысла. То есть, разумеется, я хотела, чтобы он мне это сказал. Но с какой стати он решил, что я осталась бы здесь и цеплялась за него вместо того, чтобы следовать за своей мечтой? Неужели я выглядела настолько безумно влюбленной?

«Нет… Я бы все равно улетела, что бы он мне ни сказал… Я бы…»

Вдруг мои мысли прервались, когда я начала вспоминать мои последние серьезные отношения, которые у меня были до Картера и Шона…

Его звали Лиам, он был, как мне казалось, моей родственной душой. Наш роман начался в старших классах школы, и мы так нежничали друг с другом, что Картера тошнило. (У него началась мигрень после того, как он сходил с нами на ежегодную ярмарку, когда мы называли друг друга «любимый» и «любимая» и говорили о нашем совместном будущем.) Как бы там ни было, я всегда верила в планы, и хотя я не была абсолютно уверена, я все же решила учиться в Питтсбургском университете вместе с ним, вместо того чтобы остаться поближе к дому.

Три недели спустя я обнаружила, что Лиам мне изменяет со своей бывшей подружкой. Мне пришлось доучиваться в колледже, в котором я учиться никогда не хотела, и я осталась с болью в сердце, которую залечивала больше двух лет.

Все еще в состоянии шока я схватила сумку для ноутбука и вытащила письма, которые писал мне Картер. (Изначально я планировала вернуть их ему нераспечатанными в последний день моих каникул). Я перебрала их, выбрала самое последнее и провела пальцами по надписи на клапане: «СРОЧНО: Пожалуйста, Прочти Меня, Ари».

Дорогая Аризона!

Я не собираюсь беспокоить тебя шутками или тратить время на рассказ о том, что происходит со мной, потому что это не имеет значения.

Потому что тебя здесь нет.

Поэтому буду краток и перейду к главному.

Все, что я сказал тебе в аэропорту, было ложью.

Я люблю тебя. Я люблю тебя «так», и между нами был не просто секс. Мне только хотелось, чтобы ты улетела и исполнила свою мечту, а не оставалась здесь из-за меня, потому что я всегда буду рядом.

Всегда.

Если бы я знал, что из-за моих слов ты отдалишься от меня или перестанешь со мной разговаривать, поверь, я бы никогда так не поступил и немедленно взял бы свои слова обратно.

Не говорить с тобой несколько дней было непривычно.

Не говорить с тобой несколько недель было пыткой.

Не говорить с тобой несколько МЕСЯЦЕВ было (и остается) невыносимым.

Ты всегда значила для меня очень много, но я не понимал, насколько много, пока ты не уехала…

Я засыпаю, протягивая к тебе руки, желая услышать твой голос перед тем, как закрою глаза. Я просыпаюсь с надеждой обнять тебя, но впереди лишь множество дней без тебя, когда мне придется как-то сохранять рассудок…

Многие годы мы шутили насчет того, почему я не могу ни с кем продержаться дольше шести месяцев. А ответ все время был у меня перед глазами. Ты.

Я совершенно уверен, что с четвертого класса это была ты, потому что сейчас, как никогда раньше, я понимаю, что мне суждено быть с тобой, а тебе суждено быть со мной.

Ты принадлежишь мне, Ари, и всегда будешь принадлежать…

Ты не «просто» мой лучший друг, и я не хочу снова быть «просто друзьями».

Искренне влюбленный в тебя,

Картер

Я заплакала.

Я перечитала письмо еще несколько раз, мое сердце ускоряло бег с каждым словом.

Я заново сложила письмо и спустилась вниз к гостям. Мне нужно было поговорить с Шоном наедине и убраться подальше от моих друзей и родных, чтобы я могла снова перечитать письмо перед тем, как решу, что делать дальше.

Как только я ступила на траву, глаза Шона встретились с моими, и он поспешил мне навстречу.

– Вау! Что с тобой? Почему ты плачешь? Нам нужно уехать?

– Да. – Я кивнула. – Пожалуйста…

– ОК. – Шон вытер мои слезы, ожидая, что я перестану плакать. Потом вымученно улыбнулся и обнял меня за талию.

Уголком глаза я видела Джоша. Он качал головой, глядя на меня, и кипел от злости, как будто он был Картером.

Я проигнорировала его, в кухне обняла маму, не реагируя на вопросительное выражение ее лица.

Шон схватил мою сумку, и мы прошли в гостиную, где сидели мои другие друзья.

– Уже уезжаешь, Ари? – спросила Николь.

– Да… Но я обязательно свяжусь с тобой завтра. – Я подошла к ней и обняла. – Спасибо вам всем за то, что вы пришли. Было так приятно снова вас увидеть.

Я обняла всех по очереди, заметив, что Картер, к счастью, давно ушел.

Я села в арендованную машину вместе с Шоном и отвернулась к окну, не говоря ни слова.

– Гм… – Шон явно был смущен. – Куда именно мы едем? Все наши вещи остались в доме…

– Просто поехали, и все…

– ОК… – он положил руку мне на колено и сжал его, но я не почувствовала возбуждения. Я почувствовала себя виноватой, почувствовала, что поступаю неправильно.

Мы ездили по городу почти час, раз за разом проезжая по одним и тем же улицам, и когда ко мне снова вернулась способность мыслить здраво, я повернулась к нему.

– Мы можем зайти сюда? – я указала на вафельную «У Гейла».

– Ты голодна?

– Нет, я… Гм… – я замолчала. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Это о нас?

– Что-то в этом роде… – я сделала глубокий вдох, когда он свернул на парковку.

Шон придержал для меня дверь, и мы вместе вошли в зал.

Я направилась было к кабинке в глубине зала, но тут я заметила Картера, Джоша, Николь и еще нескольких человек, сидевших неподалеку.

«Разумеется, они тоже решили зайти сюда после вечеринки…»

Я коротко помахала им всем, и темно-голубые глаза Картера встретились с моими.

Шон положил руку мне на спину и повел меня к столику, но я не могла перестать смотреть на Картера.

– Ари? Почему у тебя такой вид, как будто ты собираешься заплакать? – спросил Шон. Он достал носовой платок и протянул его мне.

– Я в порядке… – я видела, что и Картер не отрывает от меня глаз.

– О чем нам нужно поговорить, Ари?

– О нас… – ответила я Шону, не глядя ему в лицо. – Я не думаю…

– Ты не думаешь о чем?

– Я не думаю, что смогу сдержать обещание, которое дала на вечеринке.

– В какой именно части? Почему ты не смотришь на меня?

– Полностью, и мне очень жаль… – я заметила, что Картер встал и направился к нам. – Ты замечательный парень, и однажды ты сделаешь кого-то очень счастливым, но…

– Я намерен попытаться еще один долбаный раз. – Картер встал возле нашего столика и не дал мне договорить. – Аризона Тернер, я люблю тебя, я влюблен в тебя, и мне глубоко плевать, что ты носишь кольцо обета другого мужчины. Ведь то, что у тебя с ним, не имеет ничего общего с тем, что у тебя со мной.

– Прошу прощения? – Шон, побелев, посмотрел на Картера. – Какого черта ты вытворяешь? Ты что, не видишь, она со мной?

– Это ненадолго. – Картер смотрел мне в глаза. – Я посылал тебе письмо каждую неделю, рассказывая, что я чувствую, говоря, что я не думал ничего из того, что сказал в аэропорту… Я уже провел шесть месяцев без тебя, не прикасаясь к тебе. И я не позволю тебе вернуться во Францию, по крайней мере, не поговорив с тобой, не сказав всего того, что я должен сказать.

– Это дерьмо происходит на самом деле? – Шон встал и сжал кулаки. – Ты что, не видишь, я здесь! Думаешь, что можешь вот так разговаривать с моей девушкой без моего разрешения?

Все в вафельной замолчали и смотрели на нас троих.

– Ари… – Картер подошел ближе ко мне, протянул руку и коснулся моих волос. – Я хочу, чтобы ты вернулась… Мне нужно, чтобы ты вернулась…