— Должен тебя разочаровать, Вивьен, — осторожно начал он. — Я знаком со многими семьями, и ни один союз мужчины и женщины не похож на тот, который ты нарисовала в своем воображении. В браке, безусловно, есть и хорошие стороны, но временами семейная жизнь вызывает прямо-таки отвращение.

— Ну и пусть! — упрямо воскликнула Вивьен. — Любой трудный и отвратительный брак лучше, чем блистательная любовная связь. — Она опустила глаза. — К тому же муж, когда ему надоедает жена, не может просто взять и уйти.

Вот это да! Впечатляющее замечание. Где это она нахваталась таких мыслей? Не Арабелла же их внушила, ведь ей герцог верен уже двадцать лет.

— Значит, ты мечтаешь обменять вероломное величие страсти на скучную надежность брака?

— Именно так. Я хочу жить простой и непритязательной жизнью с хорошим парнем, который будет честно делать свое дело и не станет мешать мне заниматься тем, чем мне хочется.

— Подобных браков не существует, — отрезал Лоуренс. — И вот еще что: ты не задумывалась над тем, что у тебя никогда не будет «дюжины ребятишек», если муж и вправду оставит тебя в покое?

Лицо девушки порозовело.

— Начнем игру, Лоуренс. Твой ход.

Они сыграли еще партию, и Вивьен снова выиграла. Потом явился Барни и пригласил их в гостиную на чай.

— Иди, Барни, мы сейчас спустимся, — сообщила ему Вивьен и закрыла дверь.

Лоуренс хмуро посмотрел на нее. Вивьен вовсе не выглядела влюбленной, а значит, Арабелла сразу догадается, что в обольщении он не продвинулся ни на шаг.

Девушке не понравилось выражение его лица, и она озабоченно спросила:

— Что такое? У меня что-нибудь не в порядке?

— Все в полном порядке, — Лоуренс закусил губу и окинул ее унылым взглядом. — В том-то и дело, что у тебя все в абсолютном порядке. Ты выглядишь… нетронутой, что ли. А этот факт Арабелла наверняка использует против меня, — он лукаво улыбнулся, — ведь она полагает, что я знакомлю тебя с радостями любви.

— О да, это действительно проблема, — мысли Вивьен лихорадочно заметались, ища выход из положения. — Раз уж я выгляжу нетронутой, — пробормотала она, — значит, тебе нужно меня «потрогать».

Граф, смакуя каждое движение, приблизился к девушке и провел пальцем по ее щеке. Он почувствовал, как она напряглась, и придвинулся еще ближе. Ведомый инстинктом, Лоуренс вытащил одну за другой несколько шпилек из ее высокой прически, затем слегка измял рукава и оборки лифа…

Вивьен поймала себя на мысли, что ее так и тянет склониться к нему, что ей приятны его прикосновения… Когда граф занялся рюшами, прикрывающими грудь, она понимала, что должна запротестовать, но не смогла выдавить ни слова.

Лоуренс наконец убрал руки, и девушка подняла на него глаза. И встретила зовущий, теплый, ласкающий взгляд. Взгляд, которого она избегала в течение последних двух часов.

— Вы закончили? — почему-то шепотом спросила она.

— Не совсем. Думаю, надо добавить еще кое-что. Одну совсем маленькую деталь…

— А вы уверены, что это необходимо? — заподозрила неладное Вивьен — уж больно сладок был его голос.

— Да. Это совершенно, совершенно необходимо.

И прежде чем девушка успела опомниться, Лоуренс наклонился к ней и впился в ее губы. То, что он испытал, было похоже на прогулку по цветочному лугу в жаркий июльский день. Лоуренс Сент-Джеймс никогда не испытывал ничего подобного, и чем дольше длился поцелуй, тем сильнее становилось ощущение блаженства.

Вивьен чувствовала почти то же, что и он, только ей поцелуй напомнил не цветочный луг, а свободный полет. Она словно вознеслась ввысь к облакам и яркому солнцу.

Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Его губы оторвались от ее губ, и она замерла в кольце его рук, не в силах пошевелиться. Он заглянул ей в лицо и удовлетворенно кивнул:

— Так-то лучше. Теперь ты выглядишь как надо. Волосы чуть растрепаны, глаза блестят, платье измято.

— Ну и прекрасно, — отозвалась Вивьен. Она и в самом деле прекрасно себя чувствовала…

Они рука об руку спустились по лестнице, наслаждаясь произведенным фурором. Чаепитие прошло как обычно, и в шесть часов граф откланялся. Вивьен еще немного посидела с дамами, а потом поднялась к себе. Ей не терпелось остаться одной и осмыслить произошедшее.

После ухода дочери Арабелла откинулась на спинку кресла и вопросительно посмотрела на подруг.

— Ее прическа была, мягко говоря, в беспорядке, — вежливо заметила Женевьева.

— Он целовал ее, вот волосы и растрепались, — усмехнулась Клементина.

— Скорее лапал, — фыркнула Ариадна.

Все вместе они воззрились на Арабеллу.

— Что ж, по крайней мере, на сей раз ее не стошнило, — констатировала она. — А это уже не так плохо.


Войдя в будуар, Вивьен повалилась на кровать и мечтательно уставилась в потолок. Он ее поцеловал! По-настоящему поцеловал, а не просто прикоснулся губами к щеке. О, теперь она понимает, почему во всех романах и пьесах поцелую придается такое большое значение. Это было чудесно, восхитительно, необыкновенно…

Она села и встряхнулась, разгоняя чувственный дурман. Как ни прекрасен был поцелуй, но собственная реакция на него ее все-таки удивила. Что это? Уж не испытывает ли она к графу романтического влечения? Нет и еще раз нет! Она просто слишком долго притворялась влюбленной, а обман и притворство всегда действуют возбуждающе. Да, она немного увлеклась, но беспокоиться не о чем. Если только… он не захочет поцеловать ее снова.

Глава 8

Оказывается, ухаживать за девушкой, которая еще не потеряла невинность, так же сложно, как вырастить розу. К такому выводу Лоуренс пришел уже при третьем посещении особняка Лерой. Вот сегодня, например, он несколько часов потратил на поиски подходящего подарка для своей мнимой любовницы. Лоуренс обошел все магазины на Риджент-стрит, но так и не смог ничего выбрать. Его подарок должен быть не только дорогим, но еще и очень личным, в какой-то степени, даже интимным, но ни в коем случае не пошлым. Нельзя забывать и об Арабелле. Если подарок ей не понравится, пиши пропало. А такой искушенной и скептически настроенной даме очень трудно угодить.

Вивьен права: романтическая связь — это утомительнейшее занятие. Лоуренсу не пришлось бы прилагать столько усилий, даже если бы он вздумал жениться на первой красавице в разгар сезона.

Стоп! Лоуренс, как громом пораженный, застыл посреди тротуара. Выходит, Вивьен опять права? Получается, что мужчине его звания и положения проще вступить в брак, чем завести любовницу. И хлопот меньше, и свободы больше…

Он стоял на тротуаре и… таращился на витрину модного французского магазина, торгующего немыслимо дорогой обувью. Там, в витрине, стояли белые парчовые туфельки, украшенные голубыми бантами и изящными маленькими розочками. Лоуренс не мог оторвать от них глаз. Белые, как ее платья, с бантами под цвет ее глаз, туфли показались Лоуренсу истинным произведением искусства.

Он зашел в магазин и немедленно купил их.

Ровно в три он, как обычно, явился в дом на Итон-сквер. Под мышкой Лоуренс держал нарядную коробку и чувствовал себя счастливейшим из смертных. После неизменного досмотра, который ему учинила придирчивая Арабелла, он поднялся к Вивьен, сияющий как солнце в майский день. Вивьен приветствовала его лучезарной улыбкой, которая держалась на лице только при открытых дверях. Стоило створкам захлопнуться, девушка сразу поникла.

— Посмотри-ка, что я тебе принес. — Лоуренс протянул ей коробку, немного смущенный ее угрюмостью.

— Мама видела?

— Да, она встретила меня в холле и видела сверток.

— Лучше бы она видела то, что внутри, — тоскливо посетовала она, погладила разноцветную обертку и отложила подарок в сторону.

Лоуренс нахмурился. Безразличие Вивьен к его подарку озадачило и обидело его.

— Я принес это не для Арабеллы, а для тебя, Вивьен, — сердито заметил он. — Я полдня искал подходящий подарок, а ты не соизволила даже посмотреть.

Его слова окончательно расстроили Вивьен. Она подняла глаза и пробормотала:

— Но я не могу принять от вас подарок, тем более дорогой. Это… неприлично и ставит меня в неловкое положение.

— Постой, постой, давай разберемся. Значит, ты с радостью примешь от меня любые подношения, если они являются частью обмана и заранее оплачены тобой, но ты не можешь взять то, что дарю тебе лично я. Так, что ли?

Она кивнула.

— Прости, но это по меньшей мере глупо. Я совсем запутался. Ты ведь притворяешься моей любовницей. Отвечай, да или нет?

— Да.

— Так почему же ты отказываешься принять эту безделицу? Потому что это может оскорбить твою драгоценную невинность?

Лоуренс схватил коробку со стола и сунул ее Вивьен в руки.

— Немедленно открой пакет! — потребовал он.

Она заколебалась. Сердце ее забилось быстрее, во рту пересохло. Подарок. Для нее. От него. Что происходит? Сначала поцелуй, теперь… вот это.

Вивьен развязала ленту, сняла оберточную бумагу и увидела черную картонную коробку с эмблемой французского магазина на Риджент-стрит. Подняв крышку, она обнаружила пару изумительных туфелек. Роскошный подарок! Глаза Вивьен распахнулись от восторга.

— Если ты не хочешь принять их в дар, считай это компенсацией за те туфли, которые я выбросил из окна кареты, — пробурчал Лоуренс, втайне очень довольный произведенным эффектом.

Девушка действительно была в восхищении. Сама она вряд ли смогла бы подобрать лучшую пару. Даже цвет и тот идеально подходил к ее нарядам. Она осторожно погладила туфли, а затем, не вполне сознавая, что делает, прижала их к груди.

— Они великолепны и очень мне нравятся, — искренне сказала она. — Но те туфли, которые вы выбросили, не были и вполовину так красивы.