— Мисс Филлипс, — отвечает он с резким акцентом.

— Мистер Перез. Прошу, примите мои извинения за отклоненные звонки. По непредвиденным обстоятельствам я находилась вне офиса.

— Спасибо, что перезвонили. — Я почти слышу улыбку в его голосе.

Мое сердце глухо бьется в груди, пока я стараюсь приложить все усилия, чтобы сохранить этот разговор исключительно в профессиональном ключе.

— Я хотела дать вам знать, что для вашего самолета все заказано. Если доставка придет вовремя, мы закончим ваш самолет в течение трех-четырех месяцев.

— Отличные новости, — говорит он с выдохом, и кажется, будто он выдыхает сигаретный дым в телефонную трубку.

— Я подумала, что вы были бы рады это услышать, — говорю я, пытаясь поскорее завершить разговор. — Буду держать вас в курсе, если будут какие-то изменения или отклонения…

— Мисс Филлипс, — прерывает он меня, — цель моего звонка была личной, а не профессиональной.

— Простите? — разочарованно вздыхаю.

— Я бы хотел, чтобы вы сопровождали меня на отраслевом мероприятии, — начинает он.

— Вы же в Колумбии, — вставляю я, надеясь завершить разговор.

— Празднование будет в Штатах. В Вашингтоне.

Черт.

— Простите, мистер Перез, — запинаюсь я. — Не думаю, что это хорошая идея. Я бы хотела сохранить наши отношения сугубо профессиональными.

Тишина наполняет телефонную линию, и я чувствую, как мое сердце бешено колотится, пока ожидаю его ответа.

— Я не принимаю «нет» в качестве ответа, мисс Филлипс. — Мои уши горят, когда кровь приливает к ним. Вот уже дважды за день двое разных мужчин не принимают «нет» в качестве ответа, и я становлюсь все более нервной и менее дружелюбной.

Я сажусь чуть прямее и чувствую всплеск уверенности, осевший внутри. Я должна согласиться с желаниями Холта, даже если пожалею об этом.

— Извините, мистер Перез. Мой ответ «нет». Приятного вам дня. Я свяжусь с вами, когда у меня будет больше информации о вашем самолете, — Я завершаю звонок и опускаю голову на руки, успокаивая себя.

— Ты в порядке? — Голос Холта пугает меня.

— Да, — говорю я быстро, поворачиваясь и обнаруживая, что он стоит позади меня в моем кубикле. — Просто был неловкий разговор с Серджио Перезом.

— И как он прошел? — Он приподнимает брови, внимательно изучая меня.

Я посылаю ему неуверенную улыбку.

— Вежливо отказала. Он не был доволен.

Огромная улыбка появляется на его лице.

— Я и не ожидал, что он будет.

Я громко вздыхаю.

— Холт, мне просто нужно сходить с ним.

— Ни за что. — Холт шагает ближе и хватает мой подбородок, приподнимая голову, чтобы наши взгляды встретились. — Сейдж, в жизни есть несколько вещей, о которых речи быть не может. Серджио Перез — как раз одна из них. — Его взгляд серьезный, но заботливый. Он непреклонен, и я рада, что уважаю его желания.

Я прикрываю глаза и льну к его прикосновению.

— Я понимаю, — шепчу, чувствуя себя в безопасности в его руках.

Он поглаживает мою щеку костяшками своих пальцев.

— А теперь собирайся. Я бы хотел уйти в течение часа.

Я начинаю скучать по прикосновению Холта в ту же секунду, как только он убирает свою ладонь. Сразу же после его ухода корпоративный мессенджер издает писк.


Кинсли: Я все слышала. #НасколькоХолтГоряч

Я: Очень горяч.

Кинсли: На самом деле, я тебе завидую… и я не ревную. Этот мужчина так увлечен тобой.


Вдруг я понимаю, что улыбаюсь наблюдению Кинсли, пока набираю свой ответ.


Я: Помни, это просто для веселья.


Я знаю, что мы уже пересекли эту линию от развлечения к чему-то серьезному, но моим коллегам не обязательно об этом знать.


Кинсли: Не смеши мою задницу. Это любовь, подружка. Отрицай все это, если хочешь.

Я: Ах, прекрати.

Кинсли: Ладно. Но я хочу грязные подробности… скорее!

Я: Грязные — нет. Последние — да.

Кинсли: *вздыхаю* Поговорим с тобой завтра. Заканчивай. Любовничек хочет отвезти тебя домой. ЛОЛ

Я: Пока.


Закрываю мессенджер и завершаю работу, довольная тем, что могу оставить сегодняшний день позади.

* * *

— Боже мой, пахнет обалденно! — говорю я, входя на кухню, где Холт стоит у кухонного островка в джинсах и обтягивающей серой футболке и подготавливает ингредиенты для карне асада. (Примеч.: Карне асада — латиноамериканское блюдо из нарезанной и пожаренной говядины).

— Сегодня вторник. Я подумал, что мы можем устроить ужин в стиле вторничный тако, — подмигивает он мне.

— Люблю тако, — восторженно говорю ему и беру кочан салата латука, чтобы помыть.

Он отодвигает тарелку с нарезанной говядиной в центр островка и начинает нарезать томаты и лук, добавляя их к миске с кинзой, которая уже нарезана.

— Ты же знаешь, что не должен постоянно готовить для меня, — говорю ему, пока сушу салат бумажными полотенцами и начинаю шинковать его.

— Я знаю, но мне нравится готовить для тебя, Сейдж.

Устремляю взгляд туда, где он стоит, наблюдая за мной.

— Мне тоже нравится, — признаюсь я. — Но я бы тоже хотела как-нибудь приготовить для тебя.

— С удовольствием. — Холт улыбается мне, а я практически падаю в обморок. Мое сердце каждый раз радостно вздрагивает, когда он строит планы на будущее для нас.

Спустя минут пять мы садимся есть за маленький кухонный стол, который стоит у большого окна с видом на залив. Здесь менее формально и гораздо уютнее, чем в столовой, идеально для нас двоих. Холт взбивает две «Маргариты», пока я выкладываю на тарелку тако и рис.

— Спасибо, что разделалась с Перезом, — говорит Холт, откусывая кусочек тако. Я киваю и зачерпываю немного гуакамоле лепешкой тортилья. Он глотает и вытирает свой рот салфеткой. — Хотя должен предупредить тебя. Он будет на нашей коктейльной вечеринке через пару недель.

— На какой еще коктейльной вечеринке? — Я слизываю соль с края своего бокала, а затем делаю глоток. Текила обжигает горло, проскальзывая по нему к желудку.

— Каждый год «Джексон-Гамильтон» устраивает вечеринку для наших клиентов, — начинает он. — Мы делаем это сейчас, в это время года вместо предпраздничных дней, потому что погода в Чикаго такая непредсказуемая. Много лет назад мы начинали с небольшого празднества, всего лишь бар и будничная атмосфера, но в последние пару лет все вылилось в нечто более официальное.

Я приподнимаю бровь.

— Что ты имеешь в виду под «официальным»?

— Все официально наряжаются, выпивают и едят, конечно же. В прошлом году у нас были сложные закуски, но в этом году Джойс настояла на шведском столе. Все это проходит в пентхаусе.

— Я никогда не была в пентхаусе, — говорю я, размышляя, как он выглядит. Если он в «Джексон-Гамильтон», то могу представить, что место, скорее всего, экстравагантное.

— Он всего на этаж выше. Мы редко используем его. Весь этаж был сделан для проведения встреч. Если у нас огромное количество клиентов или проводятся мероприятия, то мы используем пентхаус.

— Значит, Серджио Перез будет там, — говорю я, раскидывая рис по тарелке, в то время как тревожное чувство пронзает меня.

— Да. Но не о чем беспокоиться, — говорит он, как бы между прочим.

— Откуда нам это знать? — спрашиваю я скептически. Мне становится не по себе, когда я думаю о встрече лицом к лицу с Серджио.

— Потому что я не оставлю тебя одну в течение всего вечера. — Его голубые глаза задерживаются на моих, подкрепляя обещание.

Я вытираю рот и улыбаюсь ему.

— Ты, правда, думаешь, что это реально? — Я откусываю еще немного от своего тако.

— Определенно. Когда дело касается тебя, я сделаю все, что угодно, чтобы ты была в безопасности.

Мое сердце трепещет.

— Холт, — шепчу я, а он наклоняется и прижимает палец к моим губам, прерывая меня. — Ладно, сменим тему, — говорю я. Текила из «Маргариты» согрела мой желудок, и я уже ощущаю себя осмелевшей, чтобы докопаться до информации.

— Давай, — говорит он.

— Я видела Джека Моррисона всего трижды. В первый раз ты представил меня ему, и все было нормально. В следующий раз, когда мы были в его ночном клубе, он как-то странно на меня смотрел. А сегодня, готова поклясться, он говорил обо мне.

Ненавижу, насколько неуверенно я прозвучала, спрашивая его об этом.

Холт морщит лицо от недопонимания, но опускает глаза.

— Не уверен, о чем ты говоришь.

— Холт, — говорю я прямо, — девушки знают, когда что-то не так. Это наша интуиция или что-то вроде того. Я ему не нравлюсь, и я хотела бы знать почему. — Я отодвигаю свою тарелку.

Холт вздыхает.

— Джек не знает тебя, чтобы ты ему нравилась или не нравилась, Сейдж. И, честно говоря, единственным человеком, о котором ты должна быть обеспокоена насчет того, нравишься ты ему или нет, являюсь я. — Он ухмыляется и наклоняется ближе, касаясь губами моей щеки.

— Нет, — качаю я головой. — Что-то явно не так.

Я нервно наматываю салфетку на палец.

— Все так, Сейдж. — Холт снова садится в свое кресло.

— Тогда о ком он говорил днем в офисе? — спрашиваю я, пытаясь не звучать расстроенно.

Он поджимает губы и пожимает плечами.

— Я даже не помню, о чем был разговор, — Холт тут же быстро встает и очищает наши тарелки. Нутро подсказывает мне, что он пытается защитить мои чувства, и до поры до времени я решаю оставить эту тему.