— Много слышал о вас, мисс Филлипс, — растягивает он слова. — Джерри Биллингс, — говорит он, пожимая ее ладонь. — Я генеральный директор «Гольфстрим Аэроспейс».

Глаза Сейдж округляются от изумления, она быстро выдыхает, а потом говорит:

— Вы делаете отличные самолеты. Мне нравится работать с разными самолетами.

Он ласково улыбается.

— У вас есть любимый?

Сейдж улыбается ему в ответ. Располагающая к себе и общительная, Сейдж сегодня во всеоружии.

— Хотелось бы, чтобы был. Кажется, во всех самолетах есть что-то особенное, что я нахожу просто уникальным.

— Ты хороша, — говорит он, указывая на нее пальцем, в то время как сумочка его жены свешивается с его запястья.

— Хороша? — интересуется Сейдж.

— Ты хорошая врушка. Мне это нравится, Сейдж! — Он откидывает голову назад и разражается искренним смехом.

Сейдж медленно покачивает головой и посматривает на меня уголком глаза.

— Мистер Биллингс, желаю приятно провести время. Мы всегда рады сотрудничеству с «Гольфстрим». — Я пожимаю его руку.

Он вежливо кивает.

— Взаимно, Холт. Позже поболтаем. Тебе нужно приехать сыграть со мной в гольф в Национальном Клубе Огасты.

Джерри Биллингс — самый большой фанат гольфа в мире. Этот человек совершает больше сделок во время игры в гольф на 18-луночном поле, чем большинство компаний в месяц.

— Хорошая идея. — Хлопаю его по плечу, прощаясь.

— Все такие милые, — шепчет Сейдж.

— И лучше им такими и быть. Мы совершаем многомиллионные сделки с этими компаниями. — Я останавливаюсь, хватаю два бокала шампанского с подноса проходящего мимо официанта и протягиваю один Сейдж.

— Так ты тут знаешь всех? — спрашивает она, отпивая шампанского.

Я осматриваю помещение и сканирую лица. Все мужчины одеты в смокинги или костюмы, а женщины в вечерних платьях.

— Большинство. Время от времени кто-то застает меня врасплох, но не так уж часто.

— Ты так хорош, — ухмыляется она.

— Так уж я и хорош, — смеюсь я и потягиваю шампанское.

— Значит, все приглашенные так или иначе связаны с «Джексон-Гамильтон», правильно?

Я киваю.

— В основном, это деловые партнеры или клиенты, кроме того, мы приглашаем нашу внешнюю юридическую компанию, маркетинговую фирму, которая сотрудничает с нашим внутренним отделом, а также различных поставщиков. Мы хотим быть уверены, что все, кто помогает «Джексон-Гамильтон» добиться успеха, присутствует здесь и высоко ценится.

Сейдж протягивает мне свой бокал шампанского, придвигается ближе и поправляет мой галстук-бабочку.

— Съехал. — Она подмигивает мне. — А теперь нет, — Сейдж ласково смотрит на меня и прижимает ладонь к моей груди.

— От тебя у меня дух захватывает, — тихо говорю ей. В комнате, заполненной людьми, я чувствую, будто она здесь одна единственная. Она похожа на модель в своем длинном платье, статная и прекрасная.

Сейдж прижимается ко мне и кладет голову мне на плечо, пока мы наблюдаем за происходящим вокруг нас хаосом. Куча народа, звуки смеха и лязг бокалов.

— Вы двое такие очаровательные, — говорит Роуэн, незаметно подкравшись к нам со спины.

— Ро! — Сейдж резко оборачивается к нему лицом.

— Воу! — произносит он в ответ, когда точенная фигурка Сейдж поворачивается к нему. — Клянусь, если бы я не был геем, сделал бы все возможное, чтобы вырвать тебя из объятий Холта.

Он берет Сейдж за руки и делает шаг назад, чтобы лучше ее рассмотреть. Я усмехаюсь над ним и мысленно благодарю Всевышнего, что Роуэн — гей, а не мой соперник.

Присвистывая, он качает головой.

— Ты не должна сидеть в четырех стенах в душном чикагском офисе. Ты должна расхаживать по подиумам в Париже, моя дорогая.

Шутливо я делаю шаг в сторону Роуэна.

— Эй, эй. Сначала ты бросаешь намеки, что не прочь украсть мою даму, а теперь пытаешься отослать ее в Париж?

Мы все заливаемся смехом, а Роуэн приобнимает Сейдж. Он одет с иголочки: на нем темно-синий смокинг с клетчатым галстуком-бабочкой в шотландском стиле.

— Выглядишь чудесно, — говорит ему Сейдж, когда Кинсли и Эмери подходят к нашей компании, а за ними присоединяется и Исайя. Все болтают, попивая шампанское, а я улыбаюсь, наблюдая, как Сейдж светится счастьем. Она берет Роуэна под руку, и они стоят в стороне, общаясь и хихикая.

Твердая ладонь сжимает мое плечо, затем раздается голос с сильным акцентом.

— Мистер Гамильтон. — Узнаваемый голос Серджио Переза отрывает меня от наблюдения за Роуэном и Сейдж. Я поворачиваюсь к нему и вежливо протягиваю ему руку, хотя в душе мне хочется оторвать ему голову.

Будучи политиком, он изображает фальшивую улыбку и пожимает мне руку.

— Благодарю за приглашение. — Я улавливаю резкий запах виски и сигар, когда он крепко сжимает мою руку, чтобы показать, кто тут главный. Я же никогда не подчиняюсь.

Выдавливаю из себя самую вежливую улыбку, на какую только способен.

— Рад, что вы смогли к нам присоединиться, мистер Перез.

Неожиданно чувствую, как вокруг похолодало. Голоса стали приглушенными, а Серджио посматривает через мое плечо, очевидно, пялясь на Сейдж.

— Мисс Филлипс, — говорит он, выпуская мою ладонь и отстраняясь. Он пытается обойти меня, но я делаю шаг в сторону и встаю перед ним, преграждая ему путь к Сейдж.

— Мистер Гамильтон, какие-то проблемы? — Он слегка прищуривает глаза, а его губы искажает ухмылка, но затем он облизывает нижнюю губу, как собака, пускающая слюну на косточку.

Во мне закипает гнев.

— Никаких. Однако я бы хотел побеседовать с вами… наедине. Желательно внизу, в моем кабинете. — Я склоняю голову набок, демонстрируя свою уверенность.

— Конечно. — Он отступает назад, но так и не отрывает глаз от Сейдж. — После вас, мистер Гамильтон, — кивает он.

Протягивает руку, жестом указывая мне идти вперед, и мы следуем к лифтам. Шагая, я сжимаю челюсть и чувствую, как нарастает напряжение в плечах. Мое тело так и говорит мне, что разговор вряд ли пройдет хорошо.

Глава 16

Сейдж


Мое сердце так дико бьется в груди, что, клянусь, я чувствую его всей грудной клеткой. Когда Холт уходил, его глаза были прищурены, а ладони сжаты в кулаки.

— Мы потеряем сделку с Перезом, — шепчу Роуэну, в моем голосе слышится паника. Мы стоим плечом к плечу, его ладонь прижата к моей спине.

— Нам все равно не нужны эти добытые нечестным путем деньги, — встревает Зэй.

Я моргаю.

— Вложены пятьдесят миллионов долларов, Зэй. «Джексон-Гамильтон» не может потерять его.

Кинсли подключается к разговору:

— Судя по выражению лица твоего бойфренда, Холту наплевать на пятьдесят миллионов долларов.

— Прекратите! — рычу я, потирая виски. — Пятьдесят миллионов долларов — это огромные деньги, чтобы терять их за один вечер.

Несмотря на то, что всеми фибрами души я не хочу туда идти, боюсь идти, я сделаю это ради «Джексон-Гамильтон»… сделаю это ради Холта.

— Дело не только в одном вечере, Сейдж, — тихо говорит Эмери. — Имея дело с Серджио Перезом, никогда не знаешь, во что ты впутываешься. Он нечист на руку. Я не доверяю ему и согласна с Зэем. «Джексон-Гамильтон» будет лучше без него. Это всего лишь одна сделка. У нас еще куча других, где мы близки к завершению.

Я громко вздыхаю.

— Я понимаю, но, ребята… Не хочу, чтобы из-за меня компания Холта потеряла клиента. Это так глупо…

— Это не так, — перебивает Роуэн, накрыв своей ладонью мою дрожащую руку. — Я знаю Холта уже долгое время. Он бы сделал так для любого из своих подчиненных. Он бы не стал подвергать их опасности со стороны коррумпированного колумбийского политика, который забавляется с пушками и наркотиками. Он просто бы не стал так делать. Он не ведет свой бизнес подобным образом.

Я киваю, чувствуя себя чуточку лучше.

Роуэн нежно сжимает мою руку.

— Сейдж, не обращай на это особого внимания. Позволь Холту сделать так, как ему нужно. Дело не в тебе, а в Серджио.

— Я знаю, но… — Я поглаживаю живот, внутри все сжимается, когда представляю, как проходит встреча между мужчинами внизу.

Эмери хватает меня за руку.

— Никаких «но». — Она улыбается мне, но я знаю, что она понимает мое беспокойство. — А теперь давайте-ка наслаждаться вечером. Здесь же бесплатное бухло.

Она подмигивает мне, а затем все начинают разговаривать, и всеобщее настроение снова меняется. Притворяясь, что все нормально, я вымученно улыбаюсь и бормочу приветствия гостям. Если я хоть чему-то научилась в жизни, так это тому, что нужно притворяться, пока это не станет правдой.

— Эм, — говорю я, оборачиваясь. — Я отойду в уборную на минутку, сделаю передышку. Скоро вернусь.

Это откровенная ложь, но я не хочу, чтобы мои друзья меня искали.

Пробираясь к лифтам, обхожу столики и вежливо улыбаюсь проходящим мимо людям. Жму на кнопку, нетерпеливо постукивая ногой. Когда двери открываются, в кабине лифта оказываются новоприбывшие на вечеринку. Как только они дружно выходят, я пробираюсь внутрь и через пару секунд приезжаю на темный этаж главных офисов «Джексон-Гамильтон».

Быстро пересекаю главный холл, который ведет к кабинету Холта, заметив, что свет пробивается сквозь непрозрачное стекло. Дверь раскрыта нараспашку, и я замираю, неуверенная в том, стоит ли постучать или просто послушать разговор на повышенных нотах через дверь.

— Она — не предмет сделки, — рявкает Холт.

— Всё может быть предметом сделки, мистер Гамильтон. Всех можно купить за определенную цену, — огрызается Серджио. Мое сердце снова начинает колотиться.