— Чтобы все было под контролем! Ты же знаешь, наш шеф любит ясность во всем. И поэтому с удовольствием пересматривает отснятый материал.

Весть о том, что я постоянный участник шоу «Скрытая камера» меня омрачала, и, чтобы хоть немного разбавить концентрат агрессивных мыслей, я решил загнать в кровь высокие градусы и заказал полный стакан виски. Брендон и Джордж работали в фирме со дня основания и были в курсе многих тайн, которые для сотрудников, пришедших позже, были покрыты мраком. Признаюсь честно: придя уже в успешную компанию — одну из лидеров на биржевом рынке — я использовал моих приятелей чисто информативно, меня интересовало продвижение по службе, я втерся в доверие настолько, что оба считали меня своим верным другом. Взаимностью я им ответить не мог, так как понятия «дружба» для меня вообще не существует, после того как человек, которому я доверял, переспал с моей девушкой. Мне было с ними удобно и весело. После того, как стакан был осушен и в моей крови забурлил вискарь, я стал смотреть на новости проще.

— Проблема в том, что проблемы нет, а есть наше отношение к ней! — процитировал я кого-то умней меня заплетающимся языком. Я нервно хихикнул и посмотрел на коллег, которые недоуменно переглянулись и выглядели весьма глупо.

— Я утраиваю ставку, — воскликнул я громко, после чего налил еще виски и опрокинул немного пива в пищевод. Мои приятели снова переглянулись, видимо не понимая, что именно я имею в виду. Я пояснил, что ставлю на «лошадку» по имени Джессика и предлагаю сыграть по крупному.

— Что? — удивленно запыхтел Джорджик, он нервно заерзал и с опаской посмотрел по сторонам.

— Ты блефуешь, — поддержал его Брендон, видимо, надеясь, что причиной моей активности стали пары алкоголя. Они испугались.

— Я пересплю с ней! — крикнул я на всю пивную. Братья по разуму вжались в стулья, потупив взгляд, а несколько пьянчужек за столиком неподалеку весело зааплодировали, выкрикивая ободряющие слова.

— Он тебя съест! — простонал взволновано Джорджик, умоляюще взирая на Брендона, тот молча уставился на меня, и, судя по выражению лица, посчитал сумасшедшим.

— Мне плевать на титькастого босса! Я отымею его племянницу так же грязно, как ее дядя отымел меня. И сорву банк, — произнес я, подняв высоко бокал с остатками пива, однако компания меня не поддержала, они сидели, как истуканы, не зная, что сказать. Вдруг Брендон оживился и громко стребовал с окрыленной чьими-то комплиментами официантки еще виски, после чего добавил, понизив голос:

— Мне давно опостылела однообразная сексуальная жизнь. Я готов побороться за кактус в заднице! Я тоже играю!

И так, один участник — Джордж — сошел с дистанции, но при этом согласно установленным правилам его деньги осталась в нашем банке, однако мы с Брендоном утроили ставки, сделав куш весьма аппетитным. Выпив еще пару порций виски, мы ужесточили условия: если камеры компании зафиксируют умопомрачительное сексуальное слияние с племянницей босса, то проигравший удваивает сумму, дабы герою, нарушившему приказ, было бы не столь обидно прощаться с многообещающими перспективами, и он мог бы смело подставить свой зад под начищенный дорогой ботинок босса.

Самое глупое изобретение человека — женитьба. Я думаю так всегда, когда смотрю на свою супругу.

Она до того идеальна, что не вызывает у меня абсолютно никакого сексуального желания. Кому захочется барахтаться на лоснящейся кукле с набитым силиконом в грудь и губы. Когда я ее целую, постоянно боюсь, что инородные тела, погруженные в ее еще живое тело, разлетятся на мелкие кусочки. Мне даже снился такой сон: я кусаю зубами ее грудь, и срабатывает взрывное устройство — моя жена превращается в лоскутки. Причем, ни крови, ни осколков костей — сплошной силикон вокруг. Когда-то в детстве надувая бракованный шар, я так получил по губам от взрыва, что теперь боюсь приближаться ко всему округлому. Поэтому секс у нас возникает только при сорокаградусной анестезии или супруга удовлетворяет меня орально. Кажется, ее устраивают не столь регулярные слияния. Проживая в собственном пенно-маникюрном мире, она получает ни с чем несравнимое удовольствие от визуального внимания огромного количества мужчин, а ее лучшие сексуальные друзья — вибраторы, количеству которых позавидует любой интим-магазин. Больше всего на свете она любит себя и деньги. При слове «ребенок» у нее начинается истерика, потому что она не может даже вообразить, как ее безупречная фигура будет искажена уродливым рюкзаком спереди, ну а про плод, выходящий из влагалища, и речи быть не может. Самые долгоиграющие истерики случаются по поводу целлюлита! Почему любовницы не страдают таким недугом, а жены постоянно требуют колоссальные суммы на избавление от этой страшной болезни? Вопрос в вечность…

— Мне нужны деньги, — деловито заметила супруга за завтраком. Так бывает часто вместо «доброе утро» — отжим купюр на очередной каприз. Стоит ли сердиться на мою Барби? Ведь я сам выбрал ее среди тысячи других кукол и теперь плачу звонкой монетой за иллюзию семейного счастья.

— А с карточки ты все выгребла? — задал я вопрос и попытался улыбнуться. От запаха кофе немного мутило, вчерашний виски напоминал о себе приступами тошноты. Супруга начала оправдываться, говоря о том, что открыла для себя новый салон красоты с французскими технологиями и еще какую-то ерунду… В общем, женился — плати!

Ближе к вечеру мне позвонил Брендон и попросил срочно подъехать к рыбному ресторану нашего общего знакомого. Это идеальное место тайных свиданий с любовницами, мы скрываемся в уютных кабинках от посторонних взглядов и проводим время очень приятно. С женами обычно в этом месте мы не бываем — переживаем, что им понравится кухня ресторана, и они станут завсегдатаями этого заведения. Мой коллега стал заложником кабинки, потому что его вторая половина каким-то удивительным образом оказалась со своими подругами именно в нашем тайном рыбном месте, не предполагая, что всего несколько шагов отделяют ее от грандиозного семейного скандала.

В ресторан я прибыл очень быстро и незаметно для супруги друга прокрался в сторону кабинок. Возле одной из них я остановился, какой-то холодок прошел по спине от звонкого женского смеха, я тихонько отодвинул шторку и обнаружил там свою жену, сидящую на коленях какого-то крепыша. Итак, я приехал спасать друга, ощущая себя настоящим рыцарем, а в результате выяснил, что являюсь рогоносцем. И с чего я решил, что моя Барби будет мне верна вечно?

— Привет, — сказал я с иронией и даже улыбнулся. Моя благоверная захлопала накладными ресницами и что-то начала лепетать, а ее приятель так и замер, держа руку на ее силиконовой выпуклости.

— Я все тебе объясню, — защебетала жена. — Это мой старый друг, точнее — одноклассник. Мы не виделись много лет и вот решили вспомнить школьные времена.

По моей коже пошли мурашки, приступы ярости рисовали картины из пьесы «Отелло», я четко видел себя мавром, душащим бездушную коварную обманщицу. Я молча уставился на нее и, наслаждаясь диафильмами фантазии, представлял классическую шекспировскую сцену. Когда на моем внутреннем экране мелькнуло слово «конец», я решительно вышел из приюта влюбленных пташек, после чего влетел в кабинку, в которой тосковал Брендон, и, ничего не объясняя, схватил его за шиворот. Его спутница — пышногрудая брюнетка — вжалась в кресло, ее испуганные глазки таращились на меня, а бледность, посетившая ее лицо, говорила о том, что дама находится в предобморочном состоянии.

— Посмотри, что я тут нашел, — рычал я в ухо приятеля. Он заикался и моргал, не понимая причину моего столь агрессивного поведения. К своему удивлению я обнаружил, что словарный запас оскорбительных слов у меня достаточно велик, они извергались из моего горла каким-то гортанным угрожающим звуком. При каждом новом хлестком словечке моя жена вздрагивала, а я все больше расплескивал свое красноречие, чтобы больнее ее ранить. Я вошел в раж и поливал грязью злостную обманщицу, отрешившись от действительности. Неожиданный крик Брендона «хватит!» всколыхнул воздух, я замер и уставился на приятеля. Жена по-прежнему сидела на коленях своего принца-качка, он видимо совсем ошалел от происходящего, в связи с этим был неподвижен и смотрел куда-то вдаль.

— Брендон? — послышался удивленный голос где-то за спиной. Мы обернулись: на нас растерянно взирала его жена, которая примчалась на голос любимого. Я быстро сообразил, что дело пахнет паленым. Прокашлявшись, я вытянул руку в ту сторону, где моя вторая половина восседала на коленях незнакомого мне человека, и с пафосом обличительно произнес:

— Посмотри-ка на эту бесчестную женщину!

Я почувствовал, как пальцы моего приятеля впились в мою руку, он беспомощно вращал глазами.

— Мы с Брендоном заехали пообедать, — сказал я, ощущая себя добрым сказочником, — и вдруг я слышу ее смех! Это было провидение! Среди тысяч ресторанов мы выбрали именно этот! Словно перст свыше свел нас в этом месте греха и разврата.

Жена Брендона заморгала, по ее растерянному виду читалось, что она ничего не понимает.

— Как мы могли предположить, что маленький уютный ресторанчик окажется очагом разврата?! — воскликнул я, вскинув руки вверх, после чего зачем-то добавил: — О, вероломная.

Это был апогей нашей незатейливой вечеринки. От моих актерских этюдов у всех присутствующих, казалось, помутился рассудок. Брендон, открыв широко рот, уставился на меня, остальные зрители просто хлопали глазами, но самое яркое впечатление мой импровизированный текст произвел на мою супругу, которая словно героиня лучших сериалов с жутчайшим визгом бросилась на меня растопырив пальцы с длинными наращенными ногтями. Руки ее взметнулись и стали приближаться к моему лицу с невероятной скоростью. Я резко вывернулся и спасся от коготков разъяренной тигрицы. А вот Брендону не повезло — находясь в ступоре, он не сразу понял, что ногти моей жены вошли в его лицо и расцарапали кожу. От боли он скорчился, а эта дура продолжала визжать и махать руками, желая добраться до меня. Но благодаря мускулистым рукам своего спутника ее тщетные попытки нанести мне увечье закончились провалом. Возле кабинки собрался народ: официанты и управляющая рестораном, другие гости ресторана. Все что-то выкрикивали, но слова их растворялись в галдеже. Наконец нас выставили из злачного заведения, Натали увезла расцарапанного супруга на своей машине, а моя истеричка отправилась домой на такси. Ее бой-френд куда-то исчез во время скандала. Отправив свою супругу домой, я вернулся в ресторан, прежде всего с целью устранить последствия бури, чтобы расплатится за ужин Брендона и извинится перед сотрудниками нашего укромного места, одарив их щедро долларами, чтобы в памяти не осталось этого казуса. Шуршащие бумажки тут же украсили их лица радостными улыбками и, прикладывая ладони к груди, они извинялись передо мной, словно сами были виноваты в этом жутком скандале. Я зашел в кабинку, где в уголке моргала спутница Брендона, и остолбенел — ею оказалась прекрасная Джессика — племянница нашего босса. Она оживилась, когда увидела меня, и оценивающе смерила взглядом. Я мысленно ругал проворного приятеля, понимая, что он был в нескольких шагах от призового фонда, ему оставалось лишь протянуть руку и сорвать джек-пот.