На мостовой, буквально в трех ярдах от нее, стоял незнакомый мужчина. Он был одет в синюю униформу офицера городской полиции, обшлага его форменного сюртука были выношены и обтрепаны. Он внимательно посмотрел на нее и, когда она остановилась, подошел к ней поближе.

— Вы миссис Кархарт? — спросил он. Говоря это, он перекладывал свою дубинку из одной руки в другую. Было не похоже, чтобы он собирался пустить ее в ход. Офицер окинул ее взглядом, однако в нем не было мужского вожделения, скорее озабоченность.

Кейт отвернулась от ожидавшей ее кареты. Она встала в полный рост, что по сравнению со стоящим рядом мужчиной было явно недостаточно. Однако ее опыт свидетельствовал, что чиновники и прочие слуги вероятнее будут обращаться к тебе с уважением, если знают, с кем разговаривают. Даже несмотря на ее невысокий рост, несколько ярдов кружева, которым был обшит подол ее платья, заставят полицейского подумать дважды. Кружево было дорогим, и, что самое важное, оно являлось символом ее социального положения, свидетельствовало о том, что она относилась к тем женщинам, которые могут покупать такие вещи и носить их, даже по столь будничному поводу, как утренние визиты. Полицейские офицеры не часто принимают леди за кого-нибудь еще.

— Офицер, — строго заметила она, — более правильным будет обратиться ко мне как к…

— Это вы или нет, мадам?

Кейт коснулась пальчиком своего жемчужного колье.

— Да, но меня зовут ле…

Он снова перебил ее, не дав ей закончить фразу.

— Вот и замечательно. У меня предписание, выданное на ваш арест, и вам следует пройти со мной.

Несмотря на все свое кружево, Кейт больше не чувствовала себя защищенной. Напротив, она поняла, что очень уязвима.

— Мой арест? — Нет. Она не будет вести себя как какая-то испуганная уличная пташка. Кейт сжала руки в кулак. — Послушайте, офицер. — Кейт бросила взгляд на воротничок его мундира, где было обозначено его подразделение. — Офицер К-12, что вы имели в виду, приказывая арестовать меня?

Офицер К-12 сделал еще один шаг вперед.

— Ничего, — объяснил он. — Предписание выписано мировым судьей Фэнгом[28]. Я же ничего не приказываю — я просто исполняю приказ. Если вы простите мне этот каламбур.

Она смотрела на него пустыми глазами.

— Я просто исполняю, — повторил он. — Исполняю. Понимаете? Ха-ха. — За исключением этого странного смеха, офицер К-12 ни разу не улыбнулся.

Кейт подпустила в свой взгляд немного холодности.

— Я полагаю, — неспешно предположил полицейский, — вас не удивит тот факт, что вам придется предстать перед судом.

— Предстать перед судом! По какому обвинению? И когда?

Полицейский приблизился к ней вплотную, и Кейт отступила назад. Стоящий позади нее лакей вздрогнул. Несомненно, он пытался определить для себя, насколько далеко простирается его преданность хозяевам.

— Пойдемте же, — потребовал офицер К-12. — Таким приятным леди, как вы, не пристало оказывать сопротивление городской полиции. Что касается вашего вопроса, отвечу — прямо сейчас. Почему бы еще меня послали за вами? Правосудие не ждет! Ни мужчин, ни даже женщин. Особенно когда во главе его стоит судья Фэнг. Он вовсе не расположен оставаться в суде дольше положенного времени.

— Но меня пригласили на чай. — Кейт поставила одну ногу на ступеньку кареты, и ее лакей слегка отодвинулся от нее. Ее голос был значительно крепче, чем ее нервы. — И поскольку вы настаиваете, чтобы я изменила маршрут, мне следует предпринять это скучное путешествие в…

— Полицейский суд на Королевской площади, мадам. — Он показал пальцем на свой воротник. — Вот почему у меня здесь буква «К».

— Так получается, я должна отправиться на Королевскую площадь, выслушать сфабрикованные обвинения и предстать перед судом? Но я же могу опоздать на встречу. А я горжусь своей пунктуальностью.

Офицер пожал плечами и потянулся, чтобы взять ее за руку.

— Если вы признаете свою вину прямо сейчас, тогда для вас нет нужды представать перед судом. Суд нужен, если вы пожелаете заявить о своей невиновности. — Рука его сомкнулась вокруг ее локтя — твердо, но не грубо.

Кейт взглянула на него:

— Спасибо. Это мне очень поможет.

— Конечно, — продолжал он, — хотя шесть месяцев, проведенные в тюрьме, также могут задержать ваше прибытие.

— Шесть месяцев! — Кейт даже не пыталась более сохранять хладнокровие. — Вы шутите. В чем, скажите мне на милость, меня обвиняют?

Тень улыбки коснулась лица офицера К-12.

— Судья Фэнг очень снисходителен к женщинам, этого у него не отнимешь. Шесть месяцев — это если он будет в хорошем настроении… А принимая во внимание настроение лорда, который выдвинул обвинение, вряд ли он так поступит.

Конечно, это был Харкрофт. Она заподозрила это с самого начала. Но в чем он ее обвиняет? Это может быть что угодно, от воровства до убийства. По крайней мере, ее согревало осознание того факта, что она невиновна, какую бы клевету ни выдумал Харкрофт. И теперь ей всего лишь надо доказать это.

Она повернулась к лакею, который в панике покачал головой, словно желая сказать: меня очень устраивает мое жалованье, но его явно недостаточно, чтобы сразиться с офицером полиции. Пожалуйста, не ожидайте от меня этого. Кейт вздохнула.

— Отправляйся и разыщи моего мужа, — сказала она. — Он в Канцлерском суде. Скажи ему, что меня забрали на Королевскую площадь. И что он мне очень нужен. Отправляйся немедленно.

Полицейский зевнул, наблюдая эту сценку, и пожал плечами, когда лакей развернулся и удалился прочь.

— Так вы поедете или я должен связать вас и тащить по улице?

Кейт подняла подбородок и поднялась в карету.


Нед ворвался в комнату полицейского суда.

Он долго пытался убедить себя во время бешеной скачки на Королевскую площадь, что описанные лакеем события имеют мало общего с действительностью. Если Кейт пришлось отправиться в это унылое, грязное место в Вестминстере, то, вероятнее всего, потому, что ее обворовал какой-нибудь карманник. Она здесь для того, чтобы выступить со свидетельскими показаниями, только и всего…

Но нет, едва он вошел в помещение суда, сержант полиции схватил Неда за запястье. Легким движением он вывернул ему руку — известный полицейский трюк, — и Нед споткнулся, упав на одно колено.

Кроме полицейского сержанта в тесном помещении суда было еще несколько человек — краснолицый пьянчужка, храпевший на скамейке, женщина с ребенком. Все они были одеты во что-то коричневое и сидели рядом друг с другом. Парочка офицеров в голубой форме ожидали неподалеку. Если бы Нед захотел, он мог бы уловить неповторимый личный «аромат» каждого — пять различных запахов немытого человеческого тела. Однако он был вовсе не расположен делать этого, а потому задержал дыхание и посмотрел вперед.

Кейт стояла в центре комнаты, прекрасная, с немного растрепанными волосами. Она высоко запрокинула голову. Неду не было видно ее лицо, Кейт смотрела на судью. Последний сидел — если можно назвать ту его позу, в которой он недостойно развалился на стуле, «сидением» — в мятом сюртуке и брюках. Единственной уступкой приличиям был белый обсыпанный мукой парик, надетый как-то набекрень.

Напротив нее, прямо у судейского места, стоял граф Харкрофт.

Получается, именно Харкрофт все это задумал. Нед знал, что у того был какой-то план. Он просто не ожидал, что его жену привлекут к суду по обвинению в неизвестном преступлении.

Кейт резко вскинула голову, и что-то в этом неуклюжем движении привлекло внимание Неда к ее рукам. Ее запястья были связаны.

— Что вы можете сказать по поводу того, в чем вас обвиняют? — задал вопрос судья. Судя по его тону, ему давно уже наскучила вся процедура.

— Мне почти нечего сказать, ваша честь, поскольку я не слышала обвинений. — Голос Кейт звучал уверенно — как всегда, она не выказала ни капли слабости.

— Вы не слышали обвинений? — Мировой судья выглядел озадаченно. — Как такое может быть?

— Вы не зачли их мне, ваша честь.

Судья окинул Кейт сердитым взглядом, будто бы это была ее вина в том, что суду приходится прерваться на такую незначительную вещь, как зачитывание обвинений. Замысловатым жестом судья взял со стола очки и водрузил их на нос. В вытянутой руке он держал листок бумаги.

— Вот, — провозгласил он. — Похищение. — Он снял очки и снова уставился на Кейт. — А теперь что вы можете сказать по поводу предъявленных вам обвинений?

— Похищение кого, ваша честь?

Последовала долгая пауза, судья поджал губы.

— Я привык, — заявил он повелительным голосом, — что люди обычно знают, кого похищают. — Он взглянул на Кейт, и с его носа свалились очки.

Она беспомощно пожала плечами.

Он медленно подобрал очки и снова водрузил их у себя на переносице.

— Ах да. Теперь я припоминаю. Похищение супруги этого милейшего господина. — Он снова снял очки. Однако на этот раз вместо того, чтобы посмотреть на Кейт, он взглянул на Харкрофта. — Как странно, — заметил мировой судья. — Похищение супруги? Другой женщиной? На моей памяти это обвинение предъявлялось только мужчинам. — Он опять окинул взглядом Кейт.

— Но ведь в законе нет указаний, препятствующих его применение к женщине, не правда ли? — Харкрофт заговорил впервые, его голос звучал успокоительно. — Вы же слышали доказательства, когда выписывали предписание на арест, ваша честь. Должен ли я повторять их сейчас, или мы обойдемся без формальностей?

— Он утверждает, что у него есть доказательства, будто я насильно похитила его жену? — удивилась Кейт. — Он лжет.

— Похищение принуждением, как минимум. — Харкрофт не смотрел на Кейт, когда говорил это. — Жена, естественно, не имеет права покинуть своего законного мужа без его согласия.