– Я не хочу его видеть, – в панике сказала Марни. – Не хочу.

С отвращением она призналась самой себе, что не доверяет своему самообладанию. Леандро не заслуживает второго шанса, он только и делал, что лгал ей, и ничто его не извиняет. А она может дать слабину и простить своего бывшего жениха, в очередной раз купившись на его обаяние.

– Если Леандро и впрямь может приехать, тогда я не могу жить с вами, – сказала Марни настойчиво. – Мне нужно уехать куда-то, где он меня не найдет, а я подумаю над тем, как мне жить, когда родится ребенок.

Тетю явно что-то мучило. Поколебавшись, она открыла сумочку и достала письмо.

– Твой отец написал мне пару недель назад. Он спрашивал про тебя. Я ответила и сказала, что ты ждешь ребенка и собираешься замуж. Вчера на твое имя пришло это письмо. Я хотела отдать его тебе после свадьбы.

Дрожащей рукой Марни взяла конверт.

– В этом письме твой отец говорит, что хотел бы тебя видеть, – тихо произнесла тетя Сью. – Может, поедешь к нему в Болгарию?

Глава 10

Морской ветер беспрестанно менял контуры песчаных дюн и раздувал траву, отчего листья словно бы шептались друг с другом. Марни поплотнее закуталась в теплое пальто, радуясь, что шерстяная шапка и перчатки защищают от холодного январского воздуха. Она была рада выйти из дома и размять ноги, гуляя по пляжу. Хотя о быстрой ходьбе или больших расстояниях речь не шла – к концу беременности она ощущала себя гиппопотамом. Но осталось недолго, малыш должен родиться через три недели. Марни все равно наслаждалась своим состоянием. Для нее наступил особый период в жизни, а на уединенном побережье на севере Норфолка можно было почувствовать себя наедине с природой – точно вокруг не было ни души, кроме нее и ребенка.

Марни перенеслась мыслями в деревеньку в горах Болгарии, где жил отец. Зимой там, должно быть, настоящая рождественская сказка – снег и черепичные крыши домов. Поездка к отцу стала очередным новым опытом. Марни познакомилась с папиной семьей. Только прилетев в Болгарию, она нервничала в аэропорту и не знала, как себя вести, но, несмотря на двенадцатилетний перерыв, узнала отца сразу же. Тот крепко обнял дочь. Он ни капельки не изменился – был все таким же общительным, а его жена и дети, Катя и Бен, тепло приветствовали Марни. Им удалось откровенно поговорить с отцом.

– Мои отношения с твоей мамой стали такими напряженными, что я решил, вам будет лучше без меня, – говорил он. – Мы постоянно ссорились, и она обвиняла меня в неверности, а это создавало плохую атмосферу для тебя и близнецов. Конечно, это нельзя считать поводом для ухода из семьи, но я просто не вынес постоянной ревности твоей мамы. – Отец вздохнул. – Я старался поддерживать связь с тобой, но мне показалось, ты не хочешь общаться.

– Я чувствовала вину перед мамой, разговаривая с тобой, – призналась Марни. – Наверное, я винила тебя в ее несчастье. Она ведь так хотела твоей любви.

Произнеся эти слова, Марни поняла, что ничем не отличалась от матери, требуя от Леандро любви, думая, что это самое важное в жизни.

– Твоя мама не доверяла мне, потому что ей не хватало уверенности в себе, и она не верила, что достойна любви. Но никто не может быть ответственным за твое счастье, кроме тебя. Нужно любить себя и верить, что ты заслуживаешь равноправных отношений, уважения и доверия со стороны партнера.

Взвешивая слова отца, Марни признала, что ее отношения с Леандро сложно было назвать равноправными. Она слишком старалась ему угодить и не думала о себе.

Взглянув на чаек, что парили над вспененными волнами, она повернулась к дому, полускрытому песчаными дюнами. Подходя ближе, она заметила, что на тропе, ведущей к коттеджу, кто-то стоит. Иногда на пляже появлялись любители посмотреть на птиц, но что-то в фигуре незнакомца заставило ее насторожиться.

Нет, это не может быть он.

Но даже издалека Марни поняла, что видит Леандро, и сердце ее забилось быстрее. На миг ей захотелось убежать, но легкий толчок в живот напомнил, что это не вариант. Да и зачем ей убегать от Леандро. Он не может нанести ей больший вред. Целых два с половиной месяца она старалась позабыть о нем.

С трудом взбираясь по крутому склону и хватая ртом воздух, Марни чувствовала, как кровь приливает к щекам. Наконец она остановилась перед Леандро. В кожаной куртке с высоким, поднятым воротником он выглядел, как всегда, сногсшибательно. Но, разглядев его ближе, Марни поразилась тому, каким худым и измученным казалось его лицо. Волосы, раньше всегда аккуратно подстриженные, спускались ниже воротника, на щеках пробивалась щетина. Но завершающим штрихом были глаза – усталые и безрадостные, как серое небо над головой, и в них ясно читалось одиночество. Он выглядел так, будто провел последние месяцы в мучениях, и сердце Марни дрогнуло. Однако она тут же приказала себе: «Прекрати немедленно. Нельзя позволять ему обрести власть над тобой».

– Не верю, что мои тетя и дядя сказали тебе, где я. И как ты меня нашел?

Леандро прищурился, удивленный ее враждебным тоном. Голос его был низким и каким-то странным, когда он произнес:

– Я нашел этот дом спустя пару недель после твоего исчезновения. – Он резко выдохнул, и изо рта его вырвалось облачко пара. – Вспомнил, что ты мне говорила о доме в Норфолке, которым владеют твои родственники. Не могу винить их за нежелание сообщать, где ты, но я проверил кое-какие документы и нашел адрес.

Глубже сунув руки в карманы, Леандро впился глазами в ее лицо.

– Я кинулся в Норфолк, надеясь поговорить с тобой, но тебя здесь не было, адом стоял закрытым. Но у меня не было вариантов, кроме как торчать здесь и ждать тебя. Вот я и дождался. Сегодня перед домом стояла машина, и я понял, что ты здесь.

– Твои усилия были напрасны. Мне нечего тебе сказать.

– Зато мне есть. Я хочу объяснить.

– А я не хочу слушать, – резко оборвала Марии, вновь отмечая удивление на лице Леандро.

Раньше она и помыслить не могла о том, чтобы так с ним заговорить, ловила каждое его слово.

– Мне все равно, что ты хочешь, Леандро. Раньше я слишком усердно старалась угодить тебе, сделать счастливым. Ты знал, что я люблю тебя, и пользовался моими чувствами, чтобы мною манипулировать. Но теперь я знаю, что ты за человек, и больше не люблю тебя. Боюсь, тебе придется искать другую наивную дурочку для своих игр.

– Я никогда не считал себя наивной дурочкой.

Марни пожала плечами:

– Мне уже все равно.

Невыносимая усталость одолела ее – в последние дни это происходило все чаще. Обойдя Леандро, девушка пошла к дому. На ходу она сказала:

– Ты, наверное, хотел удостовериться, что с ребенком все в порядке? У меня все хорошо, можешь ехать. Позвоню тебе через пару недель, когда родится наш сын или дочь.

Леандро выдохнул сквозь сжатые зубы и подошел к открывающейся двери.

Прислонясь к косяку, он произнес:

– Я никуда не поеду, дорогая. Я остаюсь здесь.

Марни ощутила прилив паники и гнева. Хорошо говорить себе, что все кончено, живя в одиночестве на пляже, но быть рядом с Леандро, видеть его, еще более красивого и сногсшибательного, – выше ее сил. Нужно как-то защищаться от его обаяния – самого опасного оружия.

В серых глазах Леандро читалась решимость.

– Когда я приехал, то забеспокоился, отчего ты не открываешь на стук. Я позвонил твоей тете, и она сказала, что ты, должно быть, гуляешь по пляжу. Она также рассказала мне, как они с твоим дядей Брайаном переживают за тебя – ты совсем одна, ближайший город за много километров отсюда, а ребенок вот-вот родится.

– Я в порядке. Тетя Сью живет меньше чем в часе езды отсюда. Когда я почувствую первые признаки начинающихся родов, я ей позвоню, она приедет и отвезет меня в больницу. Все говорят, что первый ребенок появляется на свет очень долго.

– Ты готова рисковать здоровьем малыша только ради того, чтобы уесть меня? – Леандро осторожно прошел мимо Марни в холл. – Ради тети и дяди, позволь мне остаться и позаботиться о тебе.

– Обо мне не нужно заботиться, – резко ответила Марни, ругая себя то, что, услышав его мягкий голос, она обрадовалась.

Сев на скамеечку, она принялась расшнуровывать ботинки, с трудом нагибаясь.

– Ты на последнем месяце беременности, тебе нужен кто-то рядом, кто бы помогал тебе и присматривал, – тихо возразил Леандро, садясь на колени перед ней и ловко снимая ботинки.

Нужно заставить его уйти – только нет сил. Марни сняла шапку, и толстая коса упала ей на плечо. Не обращая внимания на Леандро, она прошла в просторную гостиную. Белые стены и огромные окна делали комнату светлее даже в такой хмурый день, как сегодня, а горящие поленья в камине создавали уют и тепло.

Марни бросила еще одно полено в огонь и сняла пальто. Повернувшись и увидев выражение лица Леандро, она поморщилась. Ну конечно, на таком сроке беременности, да еще и в легинсах и мягком сером свитере она вряд ли выглядела роскошно – зато было удобно.

– Вот так выглядят беременные на тридцать седьмой неделе, и хватит на меня пялиться! – резко произнесла она.

– Ты прекрасна, – ответил Леандро, и в его голосе была какая-то чарующая нотка.

Марни заставила себя не обращать на это внимания.

– Да я размером с дом, так что не надо мне льстить. Но мне все равно. – Марни положила руку на живот. – Мне нравится то, что со мной происходит, я знаю, что ребенок здоров и будет с нормальным весом, когда родится.

Сняв свою куртку, Леандро прошел на кухню, налил воды в чайник и открыл дверцы шкафа, ища чашки.

– Будешь чай или кофе? Может, перекусишь? Правда, я не умею готовить омлет.

– Просто чашку чаю, пожалуйста.

Марни присела на диван перед камином, вытянув ноющие от долгой прогулки ноги. Сейчас она скажет ему, чтобы убирался, пусть только сделает чай… так приятно, когда о тебе заботятся, и не нужно делать все самой, – возникла предательская мысль.