Ольга Егер - История Одной Оптимистки

Сначала он решил — ну и ладно! Кому от этого плохо? А потом пришла пустота…

Блайд решился набрать номер и помириться. Но упертая украинка не подымала трубку — чего и следовало ожидать.

«Упертая!» — выдохнул парень. Однако следующие попытки примириться также окончились провалом.

Пару раз он видел ее в студии. Джулия хранила молчание и связываться с музыкантом не желала. Вела себя чересчур холодно и нарочито отстранено, уверенно изображая гордую незнакомку. В такие моменты Блайд ловил на себе один-два убийственных взгляда, и Джулия покидала помещение вместе с Честером. Когда тому хватило фантазии заикнуться о странности подопечной, то на него посмотрели так, будто он являл собой не всемогущего менеджера, а червяка земляного, мерзкого и слизкого, при этом помышляли о поисках лопаты, которая смогла бы прекратить его жалкое существование методом расчленения.

— Ты обычно себя спокойнее ведешь… — Оглянувшись на нее, заметил Чес.

— Ни слова больше! Ясно?

Норфолт думал, что отвратительное настроение Джулии пройдет само собой. Однако глубоко ошибался. Она шипела на всех и вся еще три дня к ряду. Генри перепадало больше других. На него она срывалась, только тому стоило переступить порог студии. Джеймс хватался за голову, впервые боясь вмешаться в процесс записи. Когда Джулия орала на собственного продюсера, менеджер не знал куда деваться: бежать за успокоительным для друга или уводить прочь психованную певичку. А в ходе беседы между Генри и Джули открыл для себя новость, сообразив, по какому поводу весь сыр-бор развернулся. Оказывается, продюсер имел свойство полезть целоваться к девушке, а она такого стерпеть не могла. Разъяснив себе в чем суть скандала, Честер задался новым вопросом: причем здесь Блайд? Но отыскать ответ ему не удалось. Потому что уже на следующий день…

Джулия шла следом за Чесом по коридору, и он спиной ощущал ее пылающий взгляд, выжигающий на пояснице фразу «Все мужики — сволочи!». Так что, когда его отвлек звонок, он воздел Богу благодарность и, попросив девушку подождать в студии, слинял поближе к лифту, а оттуда в кафетерий, чтобы за разговором по сотовому успеть выпить чашку кофе.

Джули невразумительно буркнула, а потом исчезла, украденная кем-то. Этот таинственный похититель втащил брыкающуюся девчонку за дверь, на лестничную площадку, а оттуда на самый верх многоэтажного здания, где обычно проводились тайные собрания двух друзей.

— Чего тебе надо? — психовала девушка, и если б была дикобразом, то все ее иголки стояли бы дыбом, вонзаясь в загребущие руки парня.

— Джул, — улыбнулся Блайд. — Прости меня!

— Разве тебе нужно прощение какой-то там подстилки? — с психу выдала она, вперив грозный взгляд в парня.

— Я ничего о тебе плохого не говорил! — рассердился он. — Хватит считать меня ублюдком только из-за того, что я…

Он устало опустил голову. Надоело спорить. Эрик прекрасно знал, что доказать девчонке ничего не сможет. Но она, на удивление, молчала. Стояла рядом и смотрела на него.

— Ты знаешь, что ты — балбес? — наивно и тихо поинтересовалась девушка, и тут увидела его левую руку, украшенную пластырями. — Что это такое?

Резкое изменение тона, смахивающее на вопль, напугало музыканта, и он спрятал поврежденную руку за спину. Но от Джулии ничего не утаишь, и она все равно обошла его. Ухватила за ладонь, вынудила сесть на ступеньки и принялась рассматривать пластыри, нежно поглаживая кончиками пальцев царапины парня.

— Где ты поранился? — потребовала она ответа.

— Пытался приготовить ужин! — признался Блайд.

— Ты действительно балбес! — заключила она.

— Возможно, — согласился он. — Я слушал твой альбом. Мне понравилось. Но тебя там мало. Чужой образ.

— Знаю, — вздохнула девушка. — Саму не радует.

Джули положила голову Эрику на плечо. Он не возражал. Улыбался — момент примирения как-то незаметно наступил. Та жгучая, трепещущая бабочкой внутри него пустота, пропала. Стало спокойно.

— Мистер Сыр вчера на интервью чуть декорации не завалил! — хихикнула она, вдаваясь в подробности прошедшего дня, чтобы раз и навсегда забыть обо всем, беспокоящем душу.

— Я заходил недавно в один музыкальный магазин, видел там обалденную гитару, — после рассказа Джулии объявил Блайд. — Нужно как-нибудь тебя туда сводить! Тебе понравится!

— Я хочу научиться играть на пианино! — оторвав голову от его плеча, внезапно решила девчонка и подмигнула парню. — Ты меня научишь?

— Не знаю, — засомневался он и посмотрел на пластыри.

— Если захочешь приготовить что-то, позови меня в следующий раз, хорошо? — нежно улыбалась Джулия.

Вот так за привычным повседневным разговором все вернулось на свои места, словно ссоры никогда и не было. Но разве может перемирие продолжаться достаточно долго? Нет! Иначе всем станет скучно. Поэтому…

Этот разговор состоялся за день до очень интересных событий. Блайд, как всегда, поймал рыжую девчонку в коридоре и затащил ее на верхний этаж. Джулия уже начинала задумываться о явно выраженных садомазохистских наклонностях своего друга. Остановившись на привычном месте, Эрик замер, как истукан, не сводя напряженного взгляда с девушки. Она ждала, когда он заговорит.

— Ну? — не вытерпела Джули.

— Знаешь ли ты, дорогая моя недоучка, — заговорил парень, скрестив руки на груди.

Джулия закатила глаза.

— Опять за свое! — фыркнула она.

— Знаешь, что такое В.М.П.Б.? — он подошел ближе.

— Название какой-нибудь военной части? — флегматично пожала плечами девушка. — Блайд, неужели тебя забирают в армию? Честное слово, буду ждать и писать письма, если хорошенько меня попросишь!

— Дура! — покачал головой музыкант. — Это Высшая Музыкальная Премия Британии! Наша с тобой песня участвовала в номинации. Это редкость, когда не проверенная годом композиция попадает в список участников. Понимаешь?

На ее лице не отразилось и капельки восторга. Блайд даже оскорбился.

— То есть, ты хочешь сказать, что мы с тобой молодцы? — робко предположила она, заглядывая ему в глаза.

— Джул, мы не просто молодцы! Мы получим эту премию, понимаешь? — рассмеялся Блайд, подхватив девушку и немного покружив (насколько позволяло крошечное пространство). — Вечером награждение. Ты идешь со мной! Платье я тебе уже выбрал, а чтобы Генри ничего не просек, одолжим у Портера тот твой черный парик! Кстати, наш с тобой клип заслужил отдельного внимания!

Но почему-то никаких воплей радости не последовало. Эрик всерьез расстроился, отпустил девушку и очень удивился, увидев мрачную физиономию.

— Я не могу пойти, — выдохнула она.

— Почему? — он сделал шаг назад. Былое хорошее настроение испарилось, словно парня только что окатили холодной водой.

— Честер все распланировал настолько, что даже вздохнуть спокойно не получается. И вечером по списку разговор с Генри.

Она заметила, как лицо парня вытянулось от обиды. Протянула к нему руку, но он отстранился. Теперь Джули стиснула зубы от злости на него.

— Ну, я не знаю… Найди кого-нибудь другого. Я действительно не могу… — с горечью проронила она, и в серых глазах парня сверкнули огоньки угрозы.

— Отлично, — выдал он и помчался по ступенькам вниз.

Джули выругалась от души, после чего вернулась к Чесу, тренировкам, репетициям и прочему. Ближе к семи часам вечера менеджер отвез девушку к Жоржу, ничего не объясняя. Она терпеливо дожидалась, когда мастер сделает из нее белокурую красавицу, обрядит в вечернее платье из шелка с примесью кружев и прочего, нарисует ей новое лицо…

— Ты знаешь, что происходит? — шепотом поинтересовалась девушка у Жоржа, кружившего вокруг нее.

— Понятия не имею. Генри позвонил и отдал приказ сделать из тебя конфетку! — отозвался волшебник-визажист, делая последние штрихи в прическе.

— Надеюсь, на эту упаковку никто сегодня не покусится! — промычала Джулия, припомнив последний инцидент с продюсером.

— Обижаешь! — нахмурился Жорж. — Я что, зря вокруг тебя второй час прыгаю?

— Прости, — усмехнулась она. — Я имею ввиду, покусится, но не рискнет разворачивать. А то мало ли! Мужчины…

— Да! — согласился один из их представителей, слишком по-женски надув губки. — Подлые существа! Им только одного и подавай…

Джулия не выдержала и расхохоталась, чуть не испортив макияж.

— Извини! Но откуда такие утопические мысли у тебя? — взяв себя в руки, обратилась она к Жоржу.

— Ну, детка, в моей жизни хватало подонков. Сегодня он говорит, что лучше тебя не встречал, а завтра уже и след его простыл…

Мужчина сел в соседнее кресло и с грустью уставился в собственное отражение в зеркале, рассматривая отпечатки старости.

— Да, — с грустью выдохнула девушка, поднимаясь. — Но есть ведь и хорошие парни! Заботливые, внимательные.

— Если такого найдешь, не отпускай! Держи при себе! — посоветовал Жорж.

— Как только такого встречу, обещаю приковать его наручниками к батарее! — клятвенно пообещала певица и вспомнила, что нечто подобное уже делала. Единственная разница заключалась в том, что кое-кого она приковывала к кровати во избежание побега на работу!

Полчаса спустя она во «всеоружии» — маникюр, педикюр, прическа, одежда — стояла перед Генри, гадая на грядущее. Продюсер пребывал в плохом настроении (в принципе, оно у мужчины редко было хорошим). Раскачиваясь в своем удобном кожаном кресле, он флегматично осмотрел певицу, отвернулся и уставился в окно.

— Итак, с чего вдруг такое обмундирование? — потребовала ответа девушка.

— Сегодня мы с тобой будем решать проблему, появившуюся по твоей вине! — заявил мужчина.