— Гостиница «Русь», у нас раненые. — это все, что он сказал. Лаконично и скрытно. Кому он звонил? После чего Лука набрал еще один номер и продолжил: — Прости, отпуск отменяется, бегом в гостиницу.

Лука вызвал Захара, верного цербера.

— Посмотри его рану. Я не разбираюсь, что лучше сделать? — мне кажется, что я говорю сама с собой. Он словно не слышит меня, игнорирует. Хочется встать и встряхнуть его, но я так боюсь отпустить Майлза. Словно, если я перестану сжимать его, он испустит последний вздох. — Боже, ради меня!

Мой вскрик заставляет Лиду наклониться и начать осматривать рану. Лука закуривает, но так и не подходит к нам, но и не мешает мисс безопасности помочь.

Девушка распахивает его рубашку, смотрит рану и вздыхает.

— Рана серьезная, вроде ничего не задето, но пуля осталась там, и он теряет много крови. Надеюсь, протянет. — она говорила сухо, не эмоционально. Встретившись с ней глазами, почувствовала волну благодарности к этой женщине. Хотя вряд ли ей жалко лежащего перед ней человека.

Постепенно в себя стали приходить амбалы, которых несколько минут назад уложил Майлз, они были немного потерянные и смущённые, не веря что их так оперативно уложили.

Один из них при виде Луки аж подпрыгнул и снова упал, не ожидая такого поворота событий.

— Эти двое, надеюсь, будут уволены. — слова предназначались Лиде, Лука даже голову не поднял, произнося своё решение. Лида встала, оставляя меня одну и помогла выйти парням, отчитывая их. Они оба боялись маленькую женщину со строгим голосом.

Алан влетел в больницу в сопровождении двух девушек через минут пятнадцать. Все трое были в медицинской одежде. Все это время мы молчали, ощущая давление тишины на уши.

Даже несмотря на ситуацию я отмечаю, что Алана всегда сопровождают красивые женщины. И хотя я мало знаю о его личной жизни, точнее ничего не знаю, но уверена, что с его внешностью он расхититель сердец.

Лида помогла найти им дорогу, пропуская Алана вперёд. Мне было невыносимо смотреть на его выражение лица при виде меня, сжимающей рану на груди Майлза, и Луки, сидящего за столом, раскуривающего сигарету.

Алан застыл, раскрыв рот, делая судорожные вздохи, не веря своим глазам. Такие эмоции не подделать. Его лицо стало больше радостным, чем опечаленным. Уголки губ дрогнули.

— Лука. — выдохнул он с некоторой радостью и печалью одновременно. Не теряя времени он присел рядом со мной, открывая свой чемоданчик и выуживая оттуда ампулы. — Мне нужны носилки и запросите третью операционную у нас огнестрельное ранение. Все будет хорошо, важного ничего не задето. Ты молодец, Алиса!

Его глаза лучились таким добром, что мне стало стыдно за слова и мысли Луки. Мне было трудно поверить, что этот человек, спасающий постоянно наши жизни, может быть как-то причастен к покушению.

Да Майлз не сделал ничего, из-за чего в него нужно было бы стрелять.

— Спасибо, Ал.

— Мы так боялись за тебя, крошка. Лука, мать твою, ты где был? Я даже уже не спрашиваю, что произошло тут? Кто так Майлза?

У меня даже во рту пересыхает. Лука продолжает курить, рассматривая лицо друга. Внутри него происходит какой-то анализ, обработка информации и борьба с самим собой.

Алан, словно чувствуя напряжение, переводит взгляд с меня на него, пытаясь уловить вибрации воздухе и постараться обо всем догадаться. Пусть он не военный, но он давно во всем этом, не дурак.

К счастью девушки приносят носилки и кладут их на пол.

— Лука помоги. — бросает Алан, но Лука не двигается с места. Меня начинает накрывать паника, я оборачиваюсь к нему, чувствуя нарастающий гнев. Почему он морозится от происходящего?

— Встань и помоги, руки не отсохнут. — удивляюсь сама своему голосу, ровному и спокойному, несмотря на интонацию, перенятую у него самого. Никто не позволяет с ним так говорить, я сама не понимаю как, говорю это. Но страх потерять Майлза сильнее. Дьявол сам себе не простит, если потом окажется, что он не виновен. Лука тушит сигарету и подходит, цедя:

— мы поговорим позже.

Они поднимают Майлза синхронно, больше не разговаривая. Алан уловил нужную волну и больше не пытается ничего сказать.

— посетителей нет, все свободно. — выдаёт Лида, которая появилась неоткуда, буквально из-под земли.

Я следую за ними, не желая оставлять их ни на секунду, боясь что Лука еще и Алана подстрелит.

Широкие, стеклянные двери открываются и в гостиницу заходит помятый и усталый, словно не отдыхал, Захар в джинсах и клетчатой рубашке. Он двигается сразу к нам.

Стоит мужчинам поравняться, как Лука, не дожидаясь пока Цербер скажет и слова, отдаёт наставления:

— Сопроводишь их, проконтролируешь, чтобы не было никаких ни с кем контактов. Парочку ребят на охрану возьми, чтобы ни телефонов, ничего не было. Алана изолировать после операции, Майлза по стабилизации. Лиду с собой возьми.

Захар кивает не задавая вопросов, сопровождая процессию. Я не вижу лицо Алана, не могу увидеть его выражение лица, но уверена, что оно не выражает счастья от встречи с близким другом. Слишком много неприятных обстоятельств, слишком холодная встреча.

Двери желтой скорой закрываются, оставляя нас с Лукой одних у входа в гостиницу. Лида умудрилась перекрыть вход, разогнав посетителей на шампанское на не видимом нам мероприятии.

Работница года просто, скоро и Захар не догонит ее по эффективности.

Не знаю чего я испугалась больше: ранения Майлза или жестокости Луки по отношению к нему. Даже страшно сказать ему что-то после всего этого. Хотя от разговора не уйти, нельзя сделать вид, что ничего не было.

На улице ветрено, холодно, но не могу даже заставить себя сдвинуться с места. Просто смотрю на удаляющуюся желтую точку.

Лука стоит рядом, снова закуривая.

— Я запретил тебе говорить. — мне страшно даже посмотреть на него, потому что голос устрашающий.

— У тебя есть стопроцентные доказательства, что они предатели? — Поворачиваюсь к нему, чтобы увидеть его глаза, когда он будет отвечать, но Лука не отвечает на мой вопрос, потому что ему нечего сказать. Все лишь косвенное, а может быть он просто не говорит мне. — Потому что когда тебя не было, они не дали мне погибнуть, были моей опорой и моими защитниками. И если ты на основании чьего-то дурного слова готов убить их, не вздрогнув, то я нет.

— Мы говорили уже на эту тему, Мониша. — он выдыхает дым мне прямо в рот. Накрывает меня всем своим мускулистым телом. — Не лезь во все это.

— Как не лезть? Это касается и меня, они мои друзья тоже. — я смотрю прямо ему в глаза, не отводя взгляда. — Пообещай, что не тронешь их пока не будет полной уверенности.

— У меня сейчас уверенность в виновности Майлза девяносто девять процентов. — его выражение лица меня пугает. — И я знаю, что делаю.

— Что случилось с тобой после того, как мы ушли?

Смотрю на него, ничего вроде бы не изменилось: тот же голос с глазами, шрам. Его любовь ко мне не стала меньше. Но за это время внутри его груди образовалась необъятная черная дыра, которая затягивает в себя остатки человеческого.

— В эту пятницу у тебя операция, после чего ты отправляешься жить с Максом в Париж. Мой юрист уже ищет Вам жилье. Новое имя и фамилию можешь выбрать себе сама. — он отходит от меня и говорит с трудом, даже не делая паузу после моего вопроса, потому что ему самому не приятно говорить это. Вижу боль в его глазах. — Я организую встречу с отцом, чтобы попрощаться, если будет нужно — он будет ездить к тебе.

Мне становится душно от его слов. Он уже все решил без меня, не спрашивая. Просто уже назначил день моей операции, выбрал врача и решил, что я уезжаю. Слезы сами начинают катиться по щекам. Этот человек считается только со своим мнением и решениями, распоряжаясь моей жизнью по своему усмотрению.

— Я не поеду никуда. — твердо говорю, делая шаг назад и качаю головой, отрицая происходящее. — Не сможешь заставить!

Он берет меня под локоть, рывком возвращая к своему торсу и волоча к себе. Мы возвращаемся к лифту, ведущему в наши апартаменты. Местами я даже ноги не переставляю, так волочу. Зайдя в лифт, я ловлю момент и вырываю руку, отпуская звонкую пощечину Дьяволу, желая поквитаться за решения за моей спиной, за неоправданную жестокость.

Тот рычит, прижимает меня к стене.

— Ты дура, живешь эмоциями, а в моем мире так нельзя. Тут близкие могут стать врагами быстрее, чем ты моргнёшь. Тебе будет намного безопаснее на расстоянии от меня. — он держит не просто крепко, до одури больно. У меня по всему телу пробегают мурашки с холодным потом. Начинают дрожать руки от такого свирепого захвата. Дьявол не рассчитывает силы, сжимает меня пока я не выдерживаю и не начинаю пытаться вырваться охая.

— Недавно ты говорил, что мне опаснее без тебя.

Он утыкается носом в мою шею, шумно вдыхая запах. Мой вопрос остаётся без ответа.

Дьявол заталкивает меня в номер, не заходя в него сам.

— Ты плотно позавтракала, поэтому несколько часов продержишься без еды.

С этими словами дверь захлопывается и раздается щелчок, после которого контур бронированной двери подсвечивает белый свет. Лука запер меня здесь.

Глава 13

Несколько минут просто стою у двери в надежде, что он вернётся и объяснит, что происходит в его голове, но чем больше я стою как истукан, тем больше понимаю — он поехал за ними, закончить начатое. Не может не контролировать всех вокруг себя. Тиран.

Бросаюсь к городскому телефону, вспоминая нужный номер. Когда Лука пропал, Захар заставил выучить все номера мобильных, чтобы в случае чего могла связаться с кем-нибудь из них.

Захар поднимает телефон на пятом гудке, у него должен стоять определитель.

— это я, Алиса. Пообещай мне кое-что! — я сбивчиво и очень быстро изливаю на него поток слов, но все равно надеюсь, что он поймёт меня и сделает то о чем его прошу.