«Скорее всего, это будет какой-нибудь мужчина средних лет, только что переехавший в город, – подумала Изабель. – У него будут отвратительные сны о нем и супермодели».

Иногда, заглядывая в сновидения других людей, можно было увидеть действительно неприглядные вещи. То, из-за чего хотелось тут же побежать в ванную и вымыть руки.

Изабель сделала глубокий вдох и заглянула в сферу… но увидела лишь свое отражение. Странно. Поверхность других была прозрачной, и увидеть сон внутри не составляло труда. Эта же словно была сделана из бронзы, но тонкой, как лист бумаги, и почему-то мягкой.

Защитная сфера из металла – это точно не та вещь, которая могла бы заставить Изабель остановиться. Она развела руки, продолжая что-то напевать себе под нос. Шар начал расширяться; девушка отпустила его, и через несколько минут, когда он стал достаточно большим, Изабель ступила внутрь. Сфера за ней восстановилась.

Это оказалось намного лучше, чем сон какого-то мерзкого потного мужика. Все выглядело чудесно. И очень реалистично.

Изабель стояла на пустом пляже. Солнце почти село, и темнеющее небо покрывали, словно брызги, темно-красные и оранжевые пятна. В воздухе пахло свежестью, как обычно бывает после грозы, но не было похоже, что здесь недавно шел дождь.

«Это чей-то сон, – напомнила себе Изабель. – Не ищи логику».

Однако все, что она видела, вообще мало напоминало сон. Во-первых, он казался слишком статичным. Здесь были несколько крошечных птичек, гоняющихся за волнами, когда они затихали, и убегающих, когда те возвращались, и на этом все. Будь это обычный сон, здесь бы обязательно что-то происходило.

И где был сам спящий? Ладно, человек мог принимать другие обличья во сне, но кто бы ни являлся хозяином этого видения, он должен был присутствовать здесь хоть в каком-нибудь виде. Представлял ли он себя одной из этих маленьких птичек? Это было бы мило.

Изабель решила, что раз уж она торчит здесь, то может хорошо провести время. Правда, она была одета не для пляжа. Мгновение спустя на Изабель появилось ярко-оранжевое бикини с прозрачной юбочкой.

Девушка шла босиком, держа в руке большой бокал с напитком из тропических фруктов. Она решила добавить себе красивый золотистый загар – было приятно и легко манипулировать реальностью во сне.

Изабель прошлась вдоль пляжа – с каждым шагом ноги утопали в мягком, словно пудра, песке. Она никогда не видела, чтобы песчинки были такими маленькими.

Небо стало совершенно темным; вышла луна. Изабель подняла глаза и поняла, что месяц почему-то не один – их два. Оба идеально круглые и сияющие серебряным светом.

Поднялся легкий ветерок. Мгновение спустя волосы Изабель сами завязались в элегантный пучок. Хотела бы она иметь столько же силы при бодрствовании! Ей бы никогда не пришлось снова страдать из-за спутанных волос.

Луну заслонили кислотно-зеленые облака.

Изабель почувствовала, как сердце в груди затрепетало. Она уже видела такие облака. Они вместе с Максом и Майклом вышли из своих камер с воспоминаниями о родной планете – что-то вроде общих воспоминаний, с которыми рождались все жители. Эти кислотно-зеленые облака именно из них.

Как они оказались в этом сне? Было бы логично, если бы сон принадлежал Максу или Майклу, но она понимала, что это не так. Изабель определенно знала, как выглядят их сферы сновидений.

Это просто совпадение. Кислотно-зеленые облака могли появиться в любом сне. Разве люди не могли придумать облака странного цвета?

Изабель поднялась и направилась вдоль берега; подошла к роще деревьев. Они выглядели низкими, ниже нее, с отклеивающейся бумажной корой. Девушка никогда не видела ничего подобного, но она и не была, подобно Максу, гением биологии. Эти деревья могли считаться разновидностью какого-нибудь земного растения.

Она потянулась и сдернула полоску слоистой коры. Красная смола, блестящая как лак для ногтей, потекла из дерева. Запах ударил в ноздри – острый и терпкий. И знакомый. Но снова знакомый только благодаря одному из воспоминаний рода.

И все же, почему она не видела спящего? Неужели он прятался от нее, наблюдал за ней? Такого раньше не случалось. Хотя она никогда раньше и не сталкивалась со сферой с металлической поверхностью.

– Где ты? – прокричала Изабель. – Кто ты?

Девушке стало не по себе. Нужно было выбираться отсюда. В следующий раз она приведет с собой Макса и Майкла, и они вместе исследуют эту сферу.

Изабель попятилась от дерева и споткнулась. Две сильные руки обхватили ее талию, возвращая девушке равновесие. А затем ее прижали к чьей-то широкой голой груди, так сильно, что она почувствовала твердые мускулы под гладкой кожей. Она знала, что могла отпрянуть. Но было слишком хорошо.

– Искала меня, Изабель? – спросил низкий мужской голос. От ощущения теплого дыхания рядом с ухом по коже побежали мурашки.

– Кто ты? – спросила Изабель и начала оборачиваться, как вдруг сон исчез. Она снова оказалась на кровати, в своей обычной одежде.

Голова кружилась; мысли в голове смешались. Изабель опустила пальцы в стакан с водой, который она заранее поставила на ночной столик, и брызнула на лицо. Но все равно не смогла прийти в себя: часть ее словно еще спала.

Спала? Вот оно что! Изабель облегченно вздохнула: она, должно быть, уснула, прежде чем зашла туда, где сферы приобретали видимость. Это все объясняло – странный металлический шар, кислотно-зеленые облака, отсутствие в сновидении самого хозяина.

Изабель была спящей. Да, это все объясняло.

Все, кроме двух странных взрывов необъяснимой силы. Они точно не были частью ее сна.

* * *

Макс запрокинул голову, наслаждаясь ощущением солнечных лучей, падающих на лицо. Где-то через месяц станет слишком холодно, чтобы обедать во дворе. Но сегодня погода была идеальной. Ему нравилось, что они с Лиз, Алексом, Майклом, Марией и Изабель завели привычку обедать вместе. Конечно, ему бы понравилось все что угодно, представляющее шанс провести с Лиз хоть немного больше времени. Но это не единственная причина. Быть окруженным людьми, которые знают правду и все равно любят его, – замечательное чувство.

– Глядите, кто пришел, – сказал Алекс с преувеличенным южным акцентом.

Макс обернулся: Элсван Дю При направлялся к ним через двор в своем обычном помятом белом костюме, белой панаме и таких же белоснежных туфлях.

– Привет, дети, – протянул Дю При, подходя к ним. Его южный акцент прозвучал почти так же фальшиво, как и в исполнении Алекса.

– Я хотел бы задать вам пару вопросов, если можно. Работаю над историей для своей газетки.

Газетка Дю При называлась «Астральный проектор». Это был ответ города на National Enquirer. Вот только Розуэлл оставался Розуэллом, и все истории там были о пришельцах. Макс не читал ни одного выпуска. Заголовки выглядели просто ужасно. «Ребенок-инопланетянин растапливает маму одним поцелуем» – и все в таком духе.

– Мне жаль. Я сказал своему адвокату, что не буду говорить с прессой без нее. Мои слова всегда ужасно перевирают, – отрезал Алекс.

Дю При проигнорировал его.

– Насколько мне известно, недавно во время футбольной игры произошло нечто необычное. Это связано с талисманом команды, который повел себя странно и практически бросил вызов законам физики. Можете рассказать что-нибудь об этом?

«Все ребята были на матче, почему он спрашивает именно нас?» – задумался Макс. И тут же одернул себя: смахивает на паранойю. Дю При явно придурок. Не стоит из-за этого нервничать.

– Это был талисман Гуффмана, а не наш, – ответила ему Мария. – Так что вам нужно обращаться к ним.

– Ладно, ладно. Но вы можете хотя бы поделиться впечатлениями, раз уж я здесь? – спросил Дю При, перекатывая трость в ладонях.

– Я ничего не заметила – была слишком занята разглядыванием нашего нового футболиста, – ответила Лиз, глядя прямо на Макса.

«И Лиз Ортеко наносит сильный удар Максу Эвансу, – пронесся в голове Макса голос комментатора. – Он пошатывается, но не падает».

– Это был неплохой прыжок. Мы, как чирлидеры, всегда говорим: нужно брать уроки гимнастики, чтобы не отставать, – добавила Изабель и улыбнулась Дю При, широко раскрыв голубые глаза.

«В этом вся Из», – подумал Макс. Считает, что милая улыбка поможет ей во всем. Обычно так со всеми и случалось. Кроме него, конечно. На братьев не действует подобная тактика сестер.

– О, не нужно скромничать, – проворковал Дю При. – Вы замечательная спортсменка, насколько я знаю. Все говорят о вашей игре в мини-гольф!

Изабель слегка напряглась.

– О… пф-ф, просто повезло, – заметила она.

«Все, правильно, Из», – подумал Макс. Было совершенно очевидно, что его сестра лжет – по крайней мере, для него. Может, Дю При и купится – но как только он уйдет, Макс спросит у Изабель, что именно произошло на мини-гольфе. Явно случилось то, о чем ему стоит знать.

– Я не верю в удачу, – усмехнулся Дю При. – Некоторые считают, что везение связано с ангелом, сидящим на плече у каждого из нас. Но у меня есть другая теория.

Макс постарался не выдать свои эмоции. Может, этот парень поймет, что никто не хочет слышать его теорию, и уйдет наконец?

– Эта теория состоит в том, что удача проистекает из инопланетного вмешательства. Я верю, что среди нас есть пришельцы, и иногда они помогают людям, – продолжил Дю При.

Майкл поднял бровь.

– Они преодолевают миллионы миль, чтобы помочь нам с мини-гольфом? – спросил он.

– Ну, среди всего прочего, – согласился Дю При.

Прозвенел звонок, и Макс вскочил на ноги.

– Нужно возвращаться в класс.

– Что ж, спасибо за уделенное время. – Дю При приподнял шляпу и вышел.

– Почему каждый раз, когда я вижу этого парня, мне хочется попробовать что-нибудь из южной кухни[7]? – спросил Алекс, засунул последний кусок гамбургера в рот и схватил рюкзак. – Увидимся позже, – добавил он, направляясь в спортивный зал.