Если бы мама увидела Мэг, то расплакалась, а потом у неё снова бы случился приступ. Я не хочу этого. Поэтому я нарисовал ей девушку её мечты. Милую, скромную, умную.


— Какая она? — снова начала спрашивать мама. Она любит задавать целую тонну вопросов. — Красивая? Боже, да, конечно, красивая, — я услышал её смех. — Расскажи о ней. На кого учится? Чем занимается? Как давно вы вместе? Кто её родители? Боже, но не молчи.


— Солнце, ты сейчас сама с ней познакомишься, — ласково сказал отец.


— Что? — я сразу же напрягся.


— Мы через десять минут подъедем к тебе! — радостно сказала мама. — Здорово?


      Ни хера!


      Я оттолкнул Мэг. Она что-то возмущённо проговорила, но я не прислушался. Я зажал телефон между ухом и плечом, чтобы застегнуть ширинку. Стояка, как и не бывало.


— Что это значит? — довольно грубо спросил я, но потом отдёрнул себя. — То есть, как это вы через десять минут будете у меня?


— Мы решили устроить тебе сюрприз, — весело продолжила мама. — У тебя вечно, то дела, то мало времени, то одно, то другое. И мы решили устроить тебе вот такой сюрприз.


— Мама, не стоило…


— Перестань. Я скучаю по тебе. Элиот просился. Да и больно хочется познакомиться с твоей девушкой.


— Я не думаю, что сейчас для этого подходящее время.


— Мы только что заселились в отель, — Строго произнёс отец. — Сейчас заедем в магазин, купим вина и приедем к вам, ждите.


      Урод!


      Мне захотелось ударить его, но я нажал отбой, чтобы не сказать глупость, которая расстроит маму.


— Блядь! — снова выругался я.


— Что-то случилось? — спросила Мэг. Она так и сидела с голой грудью перед диваном.


      На секунду я представил, что бы было, познакомь я её с родителями. Ярко-красные волосы, вульгарный макияж, юбка такой длины, что ей не обязательно наклоняться, чтобы можно было рассмотреть её трусики, топики, которые всегда давали хороший обзор её груди. Нет, я не могу этого сделать. Да, я предложил ей переехать. Чисто случайно и необдуманно, но я это сделал, но с родителями точно познакомить её не могу.


— Тебе нужно уйти, — сказал я, а сам начал натягивать футболку.


— Что? Почему?


— Сейчас приедут мои родители. Или ты хочешь с ними познакомиться?


— О, нет, — она сразу встала на ноги и начала натягивать топ. — Предки — не круто.


Мэг села на диван и стала обувать свои чёрные сапоги на тринадцати сантиметровой шпильке. Когда она встала, я понял, что этот топ даёт хороший обзор татуировкам на животе и руках, а еще показывает пирсинг в пупке. Да, её определённо нельзя знакомить с мамой и папой.


— Когда твои родоки свалят, позвони и скажи, когда можно вещи перевести, — сказала она, а потом скрылась за дверью.


      Дерьмо!


      Этот момент я как-то не обдумал. Что им сказать? Что она стеснительна? Вызвали на работу? Мама… у неё больна мама. Нет, лучше бабушка. Да, бабушка в больнице и ей срочно нужно туда.


      Нет, это бред. И папа сразу поймёт, что что-то не так, а мама жутко расстроится. Может, позвать Джин? Или какую-нибудь знакомую? Но у меня нет ни одной приличной знакомой. Чтобы без татуировок, пирсинга, приличная, милая, и про которую сразу можно сказать, что она любит быть в библиотеке.


      Соседка!


      Я сразу понимаю, что ответ на мои проблемы живёт прямо подом мной. По внешним параметрам она полностью соответствует. Хотя не факт, что она согласится помочь. Точнее точно откажется, потому что я отвратительный сосед по всем параметрам. Но была не была.


      Я выхожу из квартиры и спускаюсь на этаж ниже. Стучу в её дверь и надеюсь, что она не спит. Хотя, когда она пришла ко мне, у неё были красные от слёз глаза, и она могла лечь раньше. Я задумался, что с ней могло случиться, но она открыла дверь, и мысли развеялись.


      Она была в коротеньких шортиках, которые давали прекрасный обзор её ног, зеленый топ с длинным рукавом, который показывал тонкую полоску её плоского живота и ложбинку между грудей. Я растерялся от такого её вида, а её голос привёл меня в чувство.


— Что-то случилось?


— Да. Мне нужна твоя помощь.


— И в чём же?


— В общем, — чёрт! Я всегда вёл себя с девушками уверенно, потому что знал, какое воздействие оказываю на них. Но сейчас я растерялся так, словно мне снова тринадцать, и я боюсь сказать девочке, которая мне нравится, что она мне не безразлична. — Ко мне приезжают родители. И мне нужно, чтобы ты притворилась моей девушкой.


— Зачем? — её брови нахмурились, и между ними появилась милая складка в виде треугольника.


— Просто я не хочу огорчать маму, а она ждёт от меня, ну-у… что-то типа тебя. Милая и скромная девочка. Ели я покажу им Мэг, их удар схватит.


— А от твоего вида удар их не хватит?


А может я ошибся, и она не такая тихая и кроткая. У неё дерзкий язычок.


— Прошу тебя, — умолять мне не свойственно. Далеко не свойственно, но выбора нет. — Я тогда больше не буду проводить вечеринки. И музыку громко включать. То есть, вообще не буду включать.


      Мне показалось, что я заметил на её губах улыбку, но она быстро исчезла, и её лицо снова стало бесстрастным.


— Ладно. От такого предложения я не могу отказаться.


— Хорошо. Переоденься и поднимайся ко мне.


— Подожди, они будут тут уже сейчас? — теперь на её лице был явно написан шок.


— Да.


— Почему ты не сказал раньше?


— Сам только узнал. Давай быстрее.


Я развернулся и хотел пойти к себе, но вспомнил об одной детали.


— Как тебя зовут? — спросил я.


— Лидия, — красивое имя, и почему-то мне показалось, что идеально ей подходит.


— Хардин, — ответил я, а потом пошёл наверх.

5. Лидия.

Чёрт, во что я ввязалась?! И чем только я думала? Очевидно, что не тем местом. Но перспектива хорошего и здорового сна взяла верх. Только еще нужно будет намекнуть, что не только музыка и вечеринки мне мешают. Еще он каждый день занимается сексом. И я не могу запретить ему это, просто он делает это слишком громко.


      Я вздохнула и поняла, что уже не отвертеться. К тому же, это хорошая практика для актрисы. Поэтому я должна справиться с этой ролью. Я пошла в комнату и надела тёмно-фиолетовое платье с рукавами до локтя и юбкой до колен. На ноги я выбрала простые балетки. Я быстро пошла в ванную. Хардин сказал, что его родители приедут уже скоро, поэтому не было времени на причёску и макияж. Я просто расчесала волосы и подкрасила глаза тушью, чтобы сделать их более выразительными.


      Неплохо. Но для знакомства с родителями ненастоящего парня — просто отлично. Я еще раз посмотрела на себя, взяла ключи, чтобы закрыть дверь, и пошла наверх. Хардин оставил дверь открытой, как и обещал. Сам он был в гостиной. Когда я зашла, он поднял на меня взгляд и усмехнулся.


— Ты сто процентов понравишься моим родителям.


— В смысле? — я поняла, что он намекнул на мой наряд, но я не поняла, что в нём было не так.


— Забудь, — сказал он и начал убирать мусор. — Чёрт! Они уже через пару минут будут тут, а мне еще нужно переодеться.


— Ну, так иди и переодевайся, а я пока приберусь.


— Ладно, — Хардин развернулся и отправился в комнату.


      Я осталась в его гостиной и начала осматриваться. Боже! Двух минут, чтобы прибраться мне не хватит. Повсюду коробки от пиццы и китайской еды. Банки от пива. На полу разбросана обувь, на диване одежда. Да одежда тут практически повсюду. У него есть шкаф? Я решила хотя бы со стола убрать мусор. Тут стояло несколько пустых коробок из-под пиццы, я подняла их, а под ними на столе лежали чёрные стринги. На столе! Чьи-то трусы! Фу-у! Какая же это гадость.


      Я кинула коробки на стол и пошла на кухню. Тут было еще хуже, а запах стоял такой, словно уже что-то сгнило, а потом сгнило еще раз. В раковине гора немытой посуды, на кухонном островке пустые бутылки от пива, пачки от чипсов и сухариков. В холодильнике была бутылка текилы, огрызок яблока и заплесневевший сыр. Я сразу захлопнула дверцу, так как меня обдало этим ароматом. Порывшись в ящиках, я нашла несколько пакетов для мусора и с одним из них вернулась в гостиную.


      Я скидывала туда весь мусор со стола, со стула, с комодов, все бутылки от пива, хотя все не получится. Их тут сотни! И они повсюду. Как можно пить так много пива? И как можно так загадить квартиру? И как можно оставить чьи-то трусы на столе?! На столе, где едят. Боже, теперь я не смогу сесть туда! Это же отвратительно. И мерзко. Какой свиньёй нужно быть для этого!


— Не свиньёй, а обычным мужчиной.


      От голоса Хардина я вздрогнула и уронила одну из бутылок на пол. На сто процентов уверена, что стала красной, как рак, но я переборола себя и повернулась, чтобы посмотреть на него. И потеряла дар речи.


Хардин вытащил весь пирсинг с лица и из уха. Надел чёрные облегающие джинсы и чёрную рубашку, которую застегнул на все пуговицы, видимо для того, чтобы закрыть татуировки. Я бы и не узнала его. Он стал таким красивым. Я имею в виду, что он красивый всегда, и его татуировки мне нравятся, но сейчас он стал более взрослым. Зрелым.