― Ну… когда такое было, чтобы миледи не носилась по замку шустрым кабанчиком, а лежала в кровати, как изнеженная ленивая леди?

― Миледи и есть леди, дурень. Она и рада бы быть изнеженной и ленивой, кабы кто дела в замке делал. Видано ли дело, чтобы девица с таким хозяйством управлялась!

― Да ладно тебе, не ворчи. А вот то, что госпожу тошнит при виде лорда, уже аргумент.

― И ничего её не тошнит при моём виде. ― Джеймс обиделся. ― Ей просто не понравился бульон.

― Я долго буду ждать? ― Сида уселась возле меня на кровати и строго взглянула на мужчин.

― Я муж и никуда не уйду.

― Мужем ты будешь, мой господин, когда я осмотрю твою жену. А пока выходи и прихвати этого любопытного парнишку.

Лоре надоели препирательства и она решила применить силу, бесцеремонно вытолкнув ошарашенных мужчин за дверь.

― Итак, миледи, вижу, Вы очнулись. Как Вы себя чувствуете?

Я слабо пошевелила губами, издав булькающий звук.

― Понятно. Три дня без еды. Так не годится. Есть придётся маленькими порциями, даже если большую часть организм будет выбрасывать наружу. ― Она поднесла к моим губам травяной чай.

Вот, что мне и хотелось сейчас, так это пить. Я жадно припала к глиняной чашке.

― Спасибо.

Наконец-то у меня появилась возможность шевелить языком.

― Когда последний раз были женские дни?

Я пожала плечами. Я развивалась как-то неправильно. Поэтому женские дни были нерегулярными. И я не обращала на это внимания.

Осмотрев меня со всех сторон, пощупав и потрогав везде, Сида решила, что беременность возможна, но срок ещё очень маленький. Она дала задание Лоре заваривать каждое утро сбор трав, уменьшающих тошноту и сбор, повышающий аппетит. Предупредила, что кормить меня первое время придётся из ложки, возможно, насильно, не обращая внимания на мои просьбы и угрозы. Ещё надлежало регулярно проветривать комнату и много гулять. Честно говоря, у меня не было сил даже шевелиться. Так что, о прогулках и речи быть не могло.


Прошёл месяц.

Февраль радовал довольно тёплой погодой. Снега было немного. Он лежал грязными островками, готовый растаять в любую минуту. Но солнце не спешило поворачивать на весну. Холодные ночи, ветра и туманы… Я чувствовала себя гораздо лучше. Силы понемногу возвращались. Хотелось действовать. В замке уже никто не сомневался в моём интересном положении и все, от слуг до нового хозяина, относились ко мне, как к драгоценной вазе. Джеймс из сурового капитана превратился в трогательную наседку. Он кормил меня из ложечки, терпел капризы, выносил во двор, кутая в шерстяное одеяло, и совершенно не собирался в море!

Вот и сегодня, войдя в мою спальню с горячим завтраком, мой муж нахмурил брови.

― Кто разрешил тебе встать? Немедленно отойди от окна. Не стой босыми ногами на холодном полу.

Пол совершенно не был холодным. Свекровь прислала мне удивительный пушистый ковёр, привезённый её родственниками из последнего крестового похода. Да и почему я должна кого-то спрашивать, можно ли мне вставать с постели или нет? Обида на мужа не прошла. Я знала, что он возится со мной только потому, что хочет получить долгожданного наследника.

― Мне уже лучше, милорд. Я бы хотела одеться и прогуляться во дворе. Будьте так любезны, позовите Лору.

― Я сам могу помочь тебе одеться, девочка.

― Благодарю, нет. Для этих целей я держу горничную.

― Луиза, скажи, неужели ты никогда не сможешь простить меня?

Я покачала головой.

― В моём сердце что-то оборвалось, что-то важное. И теперь я не уверена, что это "что-то" можно вернуть. У нас ничего не получится. После того подвала я сильно изменилась.

Лорд устало опустился на кровать.

― Но ты должна понимать, что при данных обстоятельствах, даже речи о разводе быть не может.

― Знаю. Но думаю, что до рождения ребёнка нам лучше разъехаться. Вы могли бы пожить у своей матушки или уйти в море.

― Что ж, ― лорд поднялся и гордо выпрямил спину. ― Чтобы не раздражать Вас, миледи, я уеду уже сегодня и постараюсь вернуться тогда, когда появится малыш.

― О, не стоит спешить, милорд! Ваш сын спросит о Вас не раньше, чем через два-три года, когда научится говорить. Так что живите своей жизнью, наслаждайтесь и будьте счастливы! Я освобождаю Вас ото всех обещаний, данных моему отцу. Прощайте.

Я снова отвернулась к окну. На глазах навернулись слёзы. Не знаю, что со мной случилось, возможно, беременность так действовала на меня. Я хотела, чтобы мой муж уехал, и хотела, чтобы он остался, и даже не знала, чего больше. А, может быть, мне просто нужно было время?

Джеймс не обманул. Он покинул ВайтХолл уже к полудню. Я безучастно наблюдала, как отряд из двадцати воинов миновал ворота и скрылся из виду. Свалившись на кровать, я закрыла глаза. Всё к лучшему. Я сильная!





Весна в этом году была ранней. Я бродила по оттаявшей земле и радовалась первым цветам, пробивающимся навстречу солнцу. Меня всегда завораживало таинство пробуждения природы. Подставив лицо тёплым лучам, я с улыбкой представила, что именно сейчас на носу и щеках начинают появляться веснушки, которые исчезали поздней осенью, чтобы вернуться в марте. Они больше не раздражали меня. Я давно поняла простую истину. Совершенно не важно, как человек выглядит. Главное то, что у него внутри. Я старалась не думать о муже. Его раскаянье казалось мне смешным и неискренним. Такого, как он, ничто не исправит. Шер выглядел плохо. Он совсем перестал улыбаться и часами просиживал на стене, тоскливо глядя вдаль.

― Ты свободен, мой друг. Можешь покинуть ВайтХолл, выйти в море, догнать своего капитана.

Молодой человек посмотрел на меня с укором.

― Я не могу, миледи. Перед отъездом лорд просил присмотреть за вами.

Я села рядом, свесив ноги со стены.

― Я уже не та маленькая девочка, и могу позаботиться о себе сама.

Шервуд только усмехнулся.

― Женщине всегда нужен мужчина, сильное плечо. Кроме того Вы уже не одна. Под Вашим сердцем живёт маленький человечек, которому тоже нужна защита и опора.

Я тяжело вздохнула.

― Ты считаешь, что я во всём виновата?

― Нет, совсем нет, миледи. Но Вы не дали лорду ни единого шанса, а ведь Вы его совсем не знаете.

― Мне кажется, я знаю о нём всё и даже больше, чем хотелось бы.

― Не буду спорить. В Вас говорит обида. А я знаю милорда, как человека чести, как смелого и отважного капитана, как настоящего друга. Знаете ли Вы, как он попал на остров?

― Его, кажется, смыло за борт.

― Нет, не смыло. Лорд нырнул в бурлящий водоворот за мальчишкой. Юнгу спас, а сам… Он всегда такой, миледи, если драться, то на равных, если пить, так до зелёных чертей. Он свой, понимаете? И каждый из матросов готов жизнь за него отдать.

Моё настроение испортилось. Я спустилась по крутым ступеням вниз и вошла в замок.

Целый месяц мы не возвращались к этому разговору.


Апрель. Я сидела в своём кабинете у открытого окна и жадно вдыхала свежий воздух. Мне показалось, что я потолстела и стала какой-то неуклюжей. Зеркало говорило обратное. Мои щёки осунулись, а под глазами залегли тени от бессонных ночей. Я была слишком бледной и слишком несчастной. Сида говорила, что скоро ребёнок начнёт шевелиться, и я почувствую его. Поэтом каждые пять минут я прерывала свои обыденные занятия и клала руку на совершенно плоский живот. Как это происходит? Как я пойму, что моя дочь выросла настолько, чтобы дать знать о своём присутствии?

― Дочь? ― Лора пожимала плечами. ― С чего Вы это взяли? Я думаю, что нам нужен мальчик.

Я тихо усмехалась. Мальчик был, действительно нужен, но в моём чреве жила девочка, маленькая рыжая чертовка, такая же сильная, как и я.

Шервуд влетел в кабинет, оставляя на полу грязные следы. Он легко поклонился и откашлялся.

― Миледи! Я прошу прощения, но дело не терпит отлагательств.

― Что случилось? Ты пугаешь меня.

Я видела, что мужчина собрался не на прогулку. Лёгкие кожаные латы и дорожный плащ говорили сами за себя.

― Не знаю, как сказать миледи…Нет, я не могу. Просто отпустите меня безо всяких расспросов.

Я поднялась из-за стола.

― Ты никуда не поедешь, пока не расскажешь, в чём дело.

Шер завыл. Выглядел он совершенно несчастным.

― "Леди Блудница" затонула у берегов Африки. Это точно.

Почувствовав, как вся кровь отлила от лица, я опустилась на стул.

― Что с капитаном?

Шер стукнул кулаком по столу и сверкнул голубыми молниями.

― Он жив! Меня совершенно не интересует, что говорят по этому поводу свидетели. Я знаю, что лорд жив. Он не из тех, кто может вот так просто умереть. Я отправлюсь по тому же маршруту, обыщу каждый остров, опрошу всех трактирщиков на побережье, но найду Чандлера!

Я вышла из-за стола, кинув на ходу Лоре:

― Собирайся.




Алжир



― Миледи! Не понимаю, как в таком положении, Вы решились пуститься в столь длительное путешествие?

Я молча ехала на Мечтательнице, предпочтя её более резвому и норовистому Зевсу. Малышка быстро утомлялась, как, впрочем и я. Поэтому несколько раз мы останавливались в придорожных гостиницах. Я не могла плакать, причитать, рвать на себе волосы. Я словно замерла в своём горе. Такое со мной уже было, когда я потеряла отца. Но тогда я ничего не могла сделать, а сейчас… сейчас я была готова выйти в море на борту «Толстухи», а, если надо, спуститься на самое его дно. Часто бессонными ночами я задавалась вопросом, как бы всё сложилось, если б я дала мужу ещё один шанс? Не знаю, но во всяком случае, Джеймс был бы жив и здоров. Впрочем, я не расслаблялась и не позволяла заниматься самоедством. Сейчас нужно было собраться. Нужно быть сильной!