– Гораздо круче. Шотландские лошади могут пройти над пропастью даже с завязанными глазами. А что будет, если твоя нежная коняшка запаникует, встанет на дыбы и полетит вниз вместе с седоком?

Бр-р-р, даже представить страшно! И всё же я встала на защиту Персея.

– Мой жеребец совсем не изнежен. Он настоящий боевой конь. И он не запаникует!

Всадники, окружавшие нас, рассмеялись. Ничего. Недолго смеяться осталось! Придёт и мой черёд.

К отряду в двадцать человек присоединился Бакстер с сыновьями. Под пледами МакНейлов я заметила кожаные латы.

– Мы будем воевать?

Мой странный дядюшка пожал плечами.

– Надеюсь, что все вопросы удасться решить путём мирных переговоров, но, если не получится…

Он пришпорил огромного жеребца и первым покинул двор замка.

– А что будет, если не получится? ― поёрзав в седле, я повернулась к мужу лицом.

– Тогда будет большая драка.

– С кем?

– С нашими врагами.

– А имя у них есть?

– МакДривы. Довольна? А теперь помолчи.

Я не смогла бы говорить, при всём желании. Шотландцы пустили коней в галоп. Ветер хлестал в лицо, мелкий дождь переходил в колючий снег. Мама считала, что благородным леди полезно гулять в туман. Это сказывалось на коже самым благоприятным образом, но вот от ветра и снега необходимо беречься. Благоразумно спрятав лицо на груди мужа, я пригрелась и заснула.


― Эй, МакГрейв!

Лошадь подо мной резко затормозила, а тело сбоку напряглось.

– МакДрив? Какими судьбами?

Я открыла глаза и увидела небольшой отряд. Пледы в жёлтую и зелёную клетку говорили о том, что люди, возникшие на нашем пути, были настроены воинственно. В центре восседал приземистый мужчина лет пятидесяти. Грива спутанных седых волосы обрамляла морщинистое лицо, испещрённое оспой.

– Какими судьбами? А сам не можешь догадаться? ― он кинул запечатанный свиток. ― Ты оскорбил меня, Кайл, и должен понести наказание.

Мой муж ухмыльнулся.

– Оскорбил? Это ты загнул, Алистер.

– Отнюдь. Свадьба с моей дочерью могла бы послужить поводом для объединения наших кланов.

– И ты бы получил возможность свободно распоряжаться моей собственностью? Скажи, сколько часов я бы прожил после свадьбы?

МакДрив скрипнул зубами.

– Но твой отец! Он дал согласие на этот брак.

Кайл напрягся ещё больше.

– Перед смертью мой отец был не в себе, но и у него хватило мудрости сделать одну очень маленькую, но очень важную оговорку. Я женюсь на Мариэтте, если не найду Мери, если Мери умрёт от чумы или лихорадки, будет убита разбойниками или сожжена на костре святой инквизиции.

Я поёжилась. Пожалуй, покойный свёкор предусмотрел все виды моей смерти, включая обвинение в колдовстве. «Твоей?» ― хихикнуло подсознание. ― «С каких это пор ты ощутила себя дочерью лесника?»

– Если она утонет или утопится в речке, повесится или будет повешена, отравится или будет отравлена. ― Мой муж продолжал цитировать официальный текст документа.

– Браво, сынок. Я вижу, ты хорошо подготовился, и девушку нашёл подходящую. Но чем докажешь, что она и есть Мери из клана МакНейл? Чем докажешь, что успел жениться на ней, и что брак был подтверждён?

Кайл открепил от седла сумку и бросил её на утоптанный снег. МакДрив кивнул, и один из его воинов вытрусил содержимое торбы. Я зажмурилась. Окровавленная простыня. Боже, какой позор!

Алистер усмехнулся.

– И это ты считаешь доказательством? Пусть мои воины проверят, на самом ли деле девица потеряла невинность.

Услышав похабный хохот, я интуитивно прижалась к мужу.

– А вот теперь ты оскорбил меня, МакДрив. И я готов к хорошей драке.

Он готов! А я вот нет. Быть щитом совершенно не хотелось. В то самое время, как я мучительно соображала, как оказаться в укрытии, из леса выехал Бакстер с сыновьями.

– Остановись, родственник. Ты должен доставить мою племянницу в Лес-Хоилтон целой и невредимой. А ты, старый осёл, только попробуй обнажить свой палаш. Стоит мне подать знак, и пятьдесят воинов сожгут, к дьяволу, твой замок.

МакДрив напрягся.

– Ты подписал договор о ненападении.

– Да, если дело не касается моего клана. И пока ты сидел в засаде, я послал своих людей к Мороуну, чтобы те охраняли оставшихся в нём женщин, или не охраняли, как получится. Но, если ты готов рискнуть…

Алистер скрипнул челюстями.

– Ладно. Сочтёмся.

Издав боевой клич, он махнул рукой и поскакал вниз по горной тропе, увлекая за собой всадников.

Боже! Сколько страха я натерпелась!

– Жена, отпусти моё колено!

Посмотрев вниз, я с ужасом обнаружила, что всё ещё вонзаю ногти в мужскую плоть.

– Ой, прости. ― Немного отстранившись, я приготовилась ехать дальше, но сильная рука вновь притянула меня к мощному туловищу.

Проехав лесок, мы вышли на крутую дорогу, неумолимо ведущую вверх.

– Бакстер отстал или решил вернуться? Почему он выехал из леса?

Кайл усмехнулся.

– Если бы его заметил МакДрив, хитрый лис не стал бы высовываться, и вопрос моей женитьбы так и остался открытым. Больше он не посмеет требовать доказательств.

– А Бакстер тоже хитрый лис?

– Твой дядюшка ― стратег. Мне приходилось драться под его началом.

– Ты воевал?

– Бывало.

– Было страшно?

Кайл пожал плечами.

– По-разному. Безудержной отвагой обладают только безумцы. Но я понимал, что должен защищать свой дом. И это придавало сил.

– А вот моя невестка сражалась, переодевшись в юнгу. Она даже спасла корабль наследного принца, правда, сама чуть не погибла.

– Довольно. Перескажи свои фантазии бардам. Они прославят тебя в веках, как великую сказочницу.

– Дьявол тебя раздери, Кайл! Что ты будешь делать, когда узнаешь, что я не Мери? Ты просто не успеешь найти ту, настоящую.

– Если не замолчишь сию же минуту, ― поколочу.

Я взвыла, но прикусила язык. Ничего. Нужно раздобыть перо и бумагу. Обид накопилось столько, что моя бедная память могла что-нибудь упустить. А я хотела мстить по пунктам, и за каждый пункт отдельно.

Когда дорога перешла в узкую тропу, солнце уже садилось за горизонт. Грязь под снегом превратилась в тонкую корку льда. Я с ужасом обнаружила, что справа от нас появилась гора, а слева раскрыла чёрный зев бездонная пропасть.

Кайл поднял руку, и всадники остановились.

– Всё, Бакстер, пора прощаться.

Мужчины обменялись странными рукопожатиями, схватив друг друга за предплечья.

– Береги малышку, парень. А ты, племянница, следи за языком.

Мой дядюшка испустил гортанный звук, и небольшой отряд, развернувшись, поскакал на юго-восток, в сторону Неймура.

Я поморщилась.

– Почему шотландцы всегда кричат?

Кайл хохотнул.

– В бою некогда отдавать приказы. Каждый клич что-нибудь да значит, и у каждого клана он свой. Есть звуки, которые зовут к наступлению или к отступлению, есть, призывающие подмогу. А сейчас ты слышала победный «Пора домой!»

– Здорово. Я тоже хочу научиться так кричать.

Мой муж рассмеялся.

– Не женское это дело.

– Да? А вот моя невестка управляла огромным поместьем.

– Ещё одно слово…

– Ладно, помолчу. Но однажды…

Кайл закричал так, что я чуть не оглохла. Зато воины всё поняли и вступили на тропу.

Не открывать глаза. Только не открывать глаза! Как хорошо, что сегодня меня не кормили! Тело раскачивалось из стороны в сторону, ветер завывал и старался сбросить маленький отряд в пропасть, Кайл крепко прижимал меня к себе. Боже! За что мне всё это? Я попыталась вспомнить свои грехи. Их накопилось на две жизни. Возможно, Господь послал меня в это захолустье лишь для того, чтобы я искупила их? Или я была наказанием для заносчивых шотландцев?

За размышлениями я и не заметила, как подъём закончился. Теперь перед нами простиралась бескрайняя заснеженная равнина, а вдали появился замок. Его очертания зловеще вырисовывались в ярком свете луны. Ветер немного стих, снег прекратился. Фиолетовые облака то набегали на ночное светило, то выпускали жёлтый диск из своих крепких объятий. Я пыталась оглядеться.

– Тут так уныло и пусто.

Кайл хмыкнул.

– Это самое красивое место на земле. В конце лета зацветает вереск. Сиреневые поля уходят за горизонт, сливаясь с небосклоном. Ты видела, как цветёт вереск?

Я пожала плечами. В Лондоне он не цвёл.

Холод начал пробираться через складки пледа, когда мы поравнялись с тяжёлыми воротами.

– Я замёрзла и хочу есть. А вот тебе не холодно без штанов?

Мужчина расхохотался.

– Горцы не носят штанов. И нам не холодно.

Несмотря на поздний час, двор наполнился людьми. Факелы освещали радостные лица. Древняя старушка в белоснежном чепце кинулась чуть ли не под копыта коня.

– Хвала небесам! Ты нашёл её!

Уилла рядом не было. Кто будет ловить меня? Муж словно читал мои мысли. Схватив под мышки, Кайл нагнулся и опустил окоченевшее тело, которое было мною, на землю, а через минуту спрыгнул сам.

– Рад тебя видеть, нянюшка. Отведи Мери в мою комнату. Мы поужинаем там.

Взяв коня под уздцы, лэрд прошёлся, как гусь, и помахал рукой собравшейся публике.

– Она здесь. Мы нашли её!

Толпа ликовала. Я не хотела портить всеобщую радость. Ещё успею выступить с ответным словом. Мысли о тёплой ванне вытеснили все остальные.

Нянюшка улыбнулась беззубым ртом, а я тяжело вздохнула. Что делает время с людьми! Судя по правильным чертам лица, в молодости она была чудо, как хороша. А теперь груз прожитых лет сгорбил её спину, а пережитые печали врезались глубокими морщинами в щеки и в лоб. Я не хотела стареть. Нет, пожалуйста. Пусть я умру лет в сто, но писаной красавицей. Вот отомщу чурбану неотёсанному и не буду нервничать и переживать. Даже улыбаться не буду, но спасу от морщин свою кожу!