– Что там было написано? – произнесла я упавшим до шепота голосом.

– «Позаботьтесь о нем, пожалуйста. Пожалуйста». Это единственное, что у меня осталось от настоящей семьи. Даже на словах это немного. Просто клочок бумаги. Но для меня это было все.

– Он потерялся?

– Шейн сжег. Сегодня утром.

Мне показалось, что меня ударили в живот, а воздух вокруг стал на пятнадцать градусов холоднее.

– Он сжег записку?

– Да, – безэмоционально повторил Эван, – он именно так и сделал, черт возьми.

– Зачем?

– Потому что злой кусок дерьма, – заявил парень, повышая голос. – Я потерял бдительность на одну гребаную секунду… – Он покачал головой. – Но уже поздно, и я не могу это исправить.

– Мне так жаль, Эван, – тихо пробормотала я.

Он кивнул и подплыл к краю бассейна, положив руки на бортик.

– Она написала слово «пожалуйста» дважды. Именно так. Моя мама… она заботилась обо мне. Написать дважды одно слово. Это ведь должно означать, что ей было не наплевать, верно?

– Да, это так, – быстро моргая, подтвердила я.

– Два «пожалуйста», – повторил он.

– Это что-то значит. Должно.

Кивнув, Эван выдавил из себя улыбку. Он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки. Его боль простиралась очень далеко. Я улавливала ее, не ощущая неловкости или смущения, и мне хотелось забрать его страдания. В тот момент я бы сделала все, чтобы облегчить их. Только вот не могла. У меня не находилось ни слов, ни машины времени, чтобы вернуться и остановить его мерзкого брата.

Мне оставалось только сменить тему.

– Так что, будешь задерживать дыхание?

Он благодарно улыбнулся.

– Это то, в чем я всегда нуждаюсь. Как тренировка.

– Олимпийская задержка дыхания? Да?

Его улыбка стала еще шире.

– Я не пытаюсь установить мировой рекорд. Мне просто нравится это делать. И нужно.

– Прошлой ночью ты провел под водой четыре минуты. Какая у тебя цель?

– Четыре минуты – это очень хорошо. Пит Колат продержался под водой девятнадцать, Дэвид Блейн в прямом эфире задержал дыхание на семнадцать. Если они смогли, то и я достигну семи или восьми минут. Может, и больше.

– Зачем?

– Не знаю. Может, это часть моей неадекватности.

– Я не считаю тебя сумасшедшим.

На губах его мелькнула слабая усмешка.

– Это впервые.

Я улыбнулась в ответ, и снова наступила тишина. Пауза затягивалась, становясь неловкой. Словно мне говорили: «Остановись, пока не поздно».

– Мне лучше вернуться, – сказала я, хватая сумку и телефон. – Ты уверен, что не хочешь, чтобы я засекла время?

– Не-а, – ответил Эван, не глядя на меня. Он прочистил горло. – Но может… завтра вечером?

От охватившего трепета я едва не выронила телефон. Он хочет видеть меня снова!

– Конечно, без проблем, – согласилась я, пожимая плечами как ни в чем не бывало.

На лице Эвана появилась широкая улыбка, и это была самая красивая из тех, которые я видела за долгое время. Подлинная. Открытая. Странное теплое чувство захватило меня.

– Круто, – сказал он, – значит, увидимся?

– Да, – ответила я, поднимаясь. Ремень сумки зацепился за подлокотник кресла, когда я попыталась взвалить ее на плечо. Она сорвалась и упала на цемент. Черт. – Круто. Увидимся.

Я схватила сумку и, не оглядываясь, покинула территорию бассейна.

И почувствовала это.

Взгляд Эвана.

Теплый ветерок пробежал по моей коже. Жар охватил обнаженные руки, волосы на затылке встали дыбом.

И что это я разнежничалась?

Не знаю, что заставило меня обернуться. Возможно, я желала снова испытать это ощущение. Может, мне следовало что-то сказать. Или ему нужно было что-то услышать. И если я не скажу, то буду чувствовать себя еще хуже, чем прошлой ночью.

Я сделала несколько шагов назад к бассейну.

– Хреново, что Шейн сжег твою записку. Это чертовски дерьмово.

– Да. – Эван вытянул шею чуть вперед, не двигая ни единым мускулом.

«Это слишком личное. Не надо. Ты сделаешь только хуже».

Я подавила эту мысль и с трудом сглотнула.

– Но те слова, которые написала твоя мама… они настоящие. Ты всегда будешь знать, что она оставила их и у нее имелась причина это сделать. Дважды написать «пожалуйста». Шейн не может стереть их. Он не может уничтожить посыл. Твоя мама хотела, чтобы о тебе заботились. И ты всегда будешь помнить об этом.

Эван не пошевелился и не сказал ни слова. В полумраке я едва могла разглядеть его лицо. Но поняла, что поступила правильно, еще до того, как он сухо сказал:

– Спасибо.

– Да, конечно. Без проблем.

– Спокойной ночи, Джо.

– Спокойной ночи, – я улыбнулась и повернулась, собираясь уйти, – Эван.

Глава 9

Джо

Следующее утро началось со сплетен. Джаред не мог подставить себя, иначе его девушка узнала бы, чем мы занимались всю неделю. Он поручил эту грязную работу своему приятелю Мэтту Кингу.

Он без малейших угрызений совести разболтал всем о том, что я делала с ним за трибунами. Джаред поведал ему несколько имевших место подробностей, чтобы сделать историю правдоподобной, а крошечная школа проглотила ее. К обеду знали уже все.

Хуже того, кто-то сообщил, что я рассказываю разные версии о происхождении моего шрама. Теперь все называли меня Джокером. Идя по коридорам, я слышала перешептывания, а один ученик налетел на меня со словами:

– Чего такая невеселая?

Марни и Адам не совсем понимали, как себя со мной вести, когда я с подносом подсела за столик участников Mo Vay Goo.

– Это правда? – сразу же спросила Марни. – Ты и Мэтт Кинг?

Адама передернуло.

– Фу. Он же говнюк. Ты не могла выбрать кого-то получше?

– Я бы не дотронулась до Мэтта Кинга даже десятифутовым шестом, – возразила я.

– Правда? – Марни внимательно посмотрела на меня. – Учитывая то, что я слышала, ты была довольно близка с его шестом.

Я закатила глаза.

– Очень смешно. Я не прикасалась к нему.

– Тогда откуда слухи? Каждый раз, когда я оборачиваюсь, кто-нибудь чествует твои подвиги за трибунами.

– Они придурки. Или нужно другое объяснение?

– Ладно, допустим. Но почему обсуждают именно тебя?

Вопрос на миллион долларов. Почему я? Зачем я сама делаю это с собой? Или, что еще важнее, почему мне вдруг стало не все равно? В прошлом я имела репутацию шлюхи и носила ее с гордостью. Мои условия, мои решения. Кодекс «Красотки»: я решаю, кто, когда и сколько. Но на этот раз это оказалось слишком для меня. Я пожалела, что дотронулась до Джареда Пилтчера, и в первую очередь не из-за школы.

«Эван узнает об этом», – забеспокоилась я.

А потом подняла глаза и увидела, что друзья продолжают ждать ответа.

– Я новенькая. У меня нет репутации, поэтому они решили ее создать. Легкая добыча. А шрам – лишь вишенка на торте.

Марни кивнула.

– В этом есть смысл. Мэтт болтает о том, как ему тебя жаль, – она провела пальцами по щеке, – ты поняла, о чем я.

– Да, однозначно. Мне не впервой.

– В любом случае все это собачье дерьмо, – заявила она. – Совершенно нормально, когда парни спят с девушками. Вот только они становятся богами, а девушек почему-то называют шлюхами.

– Звучит как отличный заголовок для следующего выпуска, – задумчиво пробормотал Адам.

Марни пришла в восторг, и они принялись обсуждать последний выпуск Mo Vay Goo.

Мои мысли крутились вокруг Эвана, словно мы оказались связаны невидимой нитью. Как бы ни старалась отвлечься, я все равно раз за разом возвращалась к нашему вчерашнему разговору, к тому, что он пожелал меня снова увидеть.

Сплетни о том, что я сплю с Мэттом Кингом, могут изменить мнение Эвана.

Но боги оказались милостивы ко мне: в этот день он не появился в школе. Я его нигде не видела, а место на уроке истории Запада пустовало. Я испытала облегчение, но надеялась, что он не заболел, потому что тогда мы не увидимся в бассейне.

На свидании.

У меня свидание с Эваном Сэлинджером. И мы встретимся не в кинотеатре или ресторане, как это обычно происходит. У меня нет причин принимать нашу встречу за свидание, но мне так казалось.

Нет, я была чертовски уверена в этом.

* * *

Возвращаясь домой на велосипеде, я осознала, что мне грозит опасность стать одной из тех девушек, которые переживают из-за парней. Часть меня отбросила эту мысль, но другая потянулась к ней. Разве это не то, что делают нормальные девушки? Они знакомятся с парнями, те им нравятся, и девушки хотят проводить время вместе. Ничего удивительного.

Признаю, Эван мне нравился. Немного. Но это не означало, что я окажусь настолько глупой, чтобы привязаться к нему. Все и всё, что занимало место в моем сердце, умирали или исчезали. Этот парень тоже останется в прошлом.

«Через три недели он уедет из города», – напомнила я себе.

Из-за этих мыслей я почти отказалась от похода в бассейн вечером. Затем передумала. Просто семь пятниц на неделе. Если я не приду, значит, покажу, что не в силах себя контролировать. К черту все. Я не слабая и не влюбленная дурочка. Я школьная шлюха, верно? Я не только пойду в бассейн, но и, возможно, пересплю с Эваном, прежде чем он покинет город. В качестве небольшого прощального подарка…

Я опустилась на край кровати, почувствовав, что вот-вот расплачусь.

Что со мной происходит?

Я глубоко вздохнула, набирая полную грудь воздуха и заталкивая эмоции глубоко в себя. Когда пробило девять часов, я надела купальник под одежду и отправилась в аквапарк.

При виде Эвана мое глупое сердце затрепетало как сумасшедшее.

Он ждал меня.

Продвигался по воде на глубину. На нем были боксеры и белая футболка, которая прилипла к коже. Я удивилась, что он в футболке, но настолько обрадовалась, все-таки встретив его, что не стала спрашивать.