– Никто мне не указ, сладкая. – Ее серьезное лицо смягчилось улыбкой. – Я делаю то, что хочу, и именно поэтому это славное заведение до сих пор функционирует.

Я не улыбнулась в ответ. Это не просто гордость. Дэл и сама едва справлялась. И пусть дискотечные шары и блестящая мишура издалека выглядели сверкающими, но на деле это был дешевый пластик. Дэл нуждалась в каждом долларе. В этой ситуации ее помощь – это как если бы кто-то отдал все свои с трудом заработанные деньги, чтобы освободить неудачника из тюрьмы. Мне вообще не следовало в нее попадать, не говоря уже о том, чтобы позволить кому-то заплатить за эту колоссальную ошибку.

– Не надо, Дэл, – заявила я, немного повышая голос, чтобы заглушить песню Глории Гейнор. – Мне нужно самостоятельно со всем разобраться. Если я этого не сделаю, то не смогу жить в гармонии с собой.

– Гордыня до добра не доведет. – Она уперла руки в бока, улыбка снова исчезла с ее лица. – Как я буду жить, если придурок забьет тебя до смерти? Как ты сможешь работать и зарабатывать, если этот наркоман переломает тебе все кости?

– Я смогу себя защитить. И не хочу, чтобы ты вкладывала в мой фонд ни единого чертова доллара, Дэл. Не поступай так со мной. Просто… будь моим другом. Хорошо?

Она собралась уже возразить, но сдержалась, поджав губы.

– Эмм, делай, как считаешь нужным, – с трудом выдавила Дэл, и стало понятно, что она не отступится. – Но решай это быстро, слышишь? Иначе Дэл притащит задницу в твою сказочную глушь, чтобы раскроить пару черепов, а ты же в курсе, как мне не хочется портить маникюр.

Я заставила себя улыбнуться, хотя мысль о том, что она окажется лицом к лицу с Ли, вызывала у меня тошноту.

Впервые услышав о моем затруднительном положении, Дэл предложила мне жить с ней, но я отказалась. Однажды, в самом начале, я уже пыталась сбежать от Ли. Я не взяла с собой ни денег, ни вещей. Мне было настолько страшно и больно, что я даже бросила машину, автостопом уехав на запад. Я добралась до приюта женщин в Калхуне. А потом Ли нашел меня.

Конечно, я облегчила ему задачу. Как наивная идиотка стояла прямо перед приютом и курила. Никогда не забуду пробежавшую по спине ледяную дрожь ужаса, когда я увидела подъехавшую к тротуару машину. Ли не пришлось произносить ни слова. Он лишь опустил стекло и поманил меня к себе. Выражение его лица и убийственный холод глаз сказали мне о многом.

«Видишь? Я ведь предупреждал о том, что никогда тебя не отпущу», – так и читалось в его взгляде.

По дороге домой он вслух размышлял, не Дэл ли случайно подала мне идею о побеге. Может, ему с приятелями стоит съездить в «Рио» и с помощью галлона бензина и спички выгнать этого гомика из города?

Его угроза заставила меня отказаться от мысли о том, чтобы заручиться поддержкой Дэл. Я сама попала в этот зыбучий песок, и выбраться тоже должна сама. Не стоит тащить за собой других.

Возможно, Дэл была права насчет моей гордости. Я едва стояла на ногах. Ли лишал меня сил, необходимых для того, чтобы каждый день переставлять ноги. Стыд тяготил меня, не давал просить о помощи.

Лишь ночью, когда Ли спит, я остаюсь одна и тянусь к Эвану.

Я опрокинула стопку виски, которую передо мной поставила Дэл. Словно мысленное обращение к бывшему парню из школы могло что-то изменить.

– Я заметила, что ты чего-то с нетерпением ждешь, – вырвал меня из мыслей бархатный голос Дэл. – Постоянно. Это дает тебе надежду. Из-за этого ты просыпаешься по утрам. – Она перегнулась через стойку. – Так уж случилось, что я познакомилась с парнем, который подделывает документы. Все абсолютно законно: страховка, водительские права… проклятье. Он даже может достать паспорт. – Она взмахнула накладными ресницами. – Ты знаешь человека, которому нужен паспорт?

«Не в Гранд-Каньон», – хотелось мне сказать. Однако даже думать об этом было больно. Как старый синяк, который никак не сходит.

– Паспорт, – произнесла я, размышляя об этом варианте. – Но если он полностью легален, то должен быть дорогим.

– Так и есть, – вздохнула Дэл. – Только вот он поможет тебе исчезнуть, сладкая. И никто тебя больше не найдет. Новая личность, имя, все.

Грудную клетку пронзила острая боль.

Так и Эван не сможет меня найти.

– Сколько? – спросила я.

– Пятьсот.

– Черт, Дэл. У меня сейчас даже этого нет.

– Вот поэтому ты и должна принять мою помощь. – Прежде чем я успела возразить, она взглядом заставила меня замолчать. – Я понимаю, что тебе стыдно, но брось дурью маяться, пока не стало по-настоящему больно. Ты позволяешь мне присматривать за тем, что приносишь. Моя доля пойдет этому парню. На твою новую жизнь идет?

– Дэл…

– Соглашайся ради меня, – очень эмоционально попросила Дэл, отчего ее голос понизился и приобрел мужские нотки, – иначе в один совершенно не прекрасный день ты не приедешь сюда. И что я тогда буду делать? Ведь если я прочитаю в газете некролог о тебе, то буду знать, что ничего не предприняла для своей девочки, лишь только хранила ее деньги, которые она так и не использовала.

Я уперлась ногтем большого пальца в старую бороздку на стойке.

– Я ненавижу место, где нахожусь. То, в кого я превратилась. Но если я его брошу, то вновь стану бездомной. Только не это.

Боже, от одной только мысли по моей спине пробежала дрожь ужаса.

Большая наманикюренная ладонь накрыла мою.

– Я понимаю, детка, правда. Но чувствую себя очень плохо… это его вина. Ты просто обязана сделать все, что в твоих силах, чтобы уберечь себя. Как и я делаю все, что могу, присматривая за твоими деньгами. И то, что я могу выделить, пойдет на твое спасение, хорошо? Всему есть предел.

– Пора положить этому конец, – согласилась я, не глядя на нее. Если сейчас посмотрю Дэл в глаза, то непременно сдамся. Я пряталась за волосами, пока не взяла эмоции под контроль. Тяжело вздохнув, вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Мне пора возвращаться.

– Не можешь остаться еще выпить? – мягко спросила она. – Сегодня ночь диско, и одна танцующая королева собирается взорвать это заведение.

– Не сегодня, – криво улыбнулась я.

– Ну что ж, – вздохнула она, – рада была тебя увидеть, детка. – Дэл потянулась обнять меня, а я крепко вцепилась в нее, не желая отпускать. – Береги себя, – прошептала она мне на ухо, – и смотри только вперед. Не оглядывайся назад. Прямо сквозь сумрак шагай на яркое солнце, идет?

Я заставила себя разжать объятия и отвернулась, прочищая горло.

– Увидимся на следующей неделе.

– С божьей помощью, сладкая, – мрачно ответила Дэл, – с божьей помощью…

* * *

По пустынной двухполосной дороге я направилась обратно в Долорес. Вокруг простирались заросшие сорняками зеленые поля и, если не считать редких ветхих домишек, обшитых кое-как покрашенной вагонкой или ржавым сайдингом, оставались нетронутыми.

Я размышляла, куда отправлюсь, когда накоплю пятьсот долларов. Новая личность, новая жизнь.

Новое имя. И тогда Эван никогда не найдет тебя.

Нужно смотреть вперед, как и советовала Дэл. Не оборачиваться назад, в прошлое, где Эван, как и моя мать, начал медленно погружаться в серый туман воспоминаний. Я краем глаза увидела свое отражение в боковом зеркале: желтоватая кожа, выступающие скулы, запавшие глаза и разбитая губа. Встреть меня сейчас Эван, он испытал бы отвращение к тому, во что я превратилась.

«Он не станет», – шептала надежда.

Я нажала на педаль газа, и моя маленькая машинка протестующе застонала.

Хорошо, тогда я буду делать это за двоих.

Когда солнце начало клониться к горизонту, справа от меня появились мини-маркеты и фаст-фуды, чем-то напоминающие скопление бородавок. Я поспешила в бакалейную лавку, где потратила оставшиеся чаевые на две пачки куриных окорочков и бутылку растительного масла. Затем поехала к жилищу, которое делила с Ли, – небольшой двухэтажный дом с облупившейся краской, который, казалось, оседал на соседний.

Дом Ли. Не мой.

Всего лишь крыша над головой. После разговора с Дэл я начала обдумывать, насколько она ценна.

Тебе нужно исчезнуть, сладкая… Новая личность, новое имя, все.

Меня захлестнули воспоминания о времени, проведенном без крова. Долгие месяцы, разбитые на дни, дни на минуты, и ты никогда не знаешь, что будет дальше. Опасность постоянна и непредсказуема. Впрочем, как и жестокость Ли. Но тут, по крайней мере, я знаю, откуда ждать беды.

Моя решимость, воспламененная Дэл, начала угасать.

Наша парадная дверь распахнулась, и на крыльцо, пошатываясь, вышел десятилетний Андре Райт, живущий через три дома от нас. Его глаза остекленели, а на лице играла рассеянная улыбка. Я захлопнула водительскую дверь и подбежала к мальчику.

– Что ты здесь делаешь, Андре?

– В гости заходил, – глупо ухмыляясь, пробормотал он.

Я едва сдержала грязное ругательство.

– Ли пичкал тебя дерьмом?

– Я зашел за мамой. Ли… он дал мне бесплатный образец. – Хихикая и продолжая пошатываться, Андре прошел мимо меня. – Кажется, я плыву…

– Твою мать.

Я ворвалась в дом. После ухода мальчика входная дверь и сетка оставались распахнутыми и захлопнулись, когда я вошла внутрь.

Ли я обнаружила на кухне. Он разложил на столе кучу мисок, горелку и различную химию, которая до этого стояла под раковиной. Посреди этого хаоса располагался его ноутбук.

– Какого черта ты накачиваешь Андре? – потребовала я.

– Он клиент.

– Ему десять.

В ответ Ли усмехнулся. Его руки взлетели над столом как раненые птицы, дергаясь над импровизированной нарколабораторией. Ему и банде придурков, которых он называл друзьями, пришла в голову блестящая мысль пойти по стопам Уолтера Уайта [19]. Они объявили, что разбогатеют, прямо как в сериале. Идиоты.

– А теперь ты готовишь? – возмутилась я. – Средь бела дня прямо на кухне?