Наташа Шторм - Как в сказке

Пригород Парижа. Сен-Клу. Пропетляв по узкой дороге, мы остановились за высокими зарослями. В ста метрах от нас возвышалась церковь.

– Что это?

Жак пожал плечами.

– Приют Пресвятой Девы Марии. Богоугодное заведение. Я возил сюда мёсье на прошлой неделе.

– Приют?

– Да. Тут живут те, кого сочли трудными. Десять ребятишек от двенадцати до пятнадцати.

Я увидела, как у ворот появился Егор в окружении ребят. Те дружно разгрузили машину и принялись что-то оживлённо обсуждать. Я зачарованно наблюдала за мужем. Он весело болтал с мальчишками и смеялся. Боже! Я ведь никогда не слышала его смеха! Не знаю, что толкнуло меня покинуть авто, но я вышла на улицу и двинулась навстречу чужой радости. Егор обернулся.

– Ты? Тут?

Я поравнялась и крепко сжала его руку.

– Ребята! Это моя жена, Василиса.

Мальчишки загалдели.

– Красивая.

– Ага, и пахнет хорошо.

– Прикольно, Гор, ты женился?

Монашка в сером одеянии вышла из обители и мягко улыбнулась.

– Месье Головачёв! Спасибо за щедрые пожертвования. Если бы не Вы и не Ваши друзья, приют давно закрыли. А от этих сорванцов давно отказались все муниципальные учреждения. Куда им? Сразу в тюрьму?

Егор стал серьёзным.

– Сестра Дара! Мы будем помогать Вам так долго, как сможем. А Вы хорошенько приглядывайте за сорванцами.

– Гор, приезжай на выходные, в футбол погоняем. ― Рыжеволосый парнишка достал из кучи подарков футбольный мяч. ― Или старый стал совсем?

Ребята рассмеялись.

– Я? Старый? Да я первым забью гол. Слабо стать на ворота?

Паренёк приосанился.

– Ворот ещё нет. Но мы их обязательно построим во-он на той поляне. Так приедешь?

– И не один. Устроим матч. Юность против зрелости.

– А приз победившей команде?

– Билеты в кино. Идёт?

Немного поболтав о всяких пустяках, мы простились. Муж потянул меня в машину.

– Ты так и не ответила, как попала сюда?

Усевшись на переднее сидение, я покраснела.

– Просто я… я подумала… что ты захотел встретиться с Аликом.

– Что-о-о? ― глаза мужчины вылезли из орбит.

– Но ты сказал, что соскучился.

– Было дело. Дара позвонила и попросила приехать. Мы часто навещаем парней. У них не было отцов и наставников. Вот мы и решили…

– Мы. Это кто?

– Члены русской диаспоры. Кстати, Коста тут тоже частый гость.

Он завёл мотор.

– Вась, а что бы ты сделала, если бы я отправился к Алику? Сбежала? Попросила бы развод?

Я пожала плечами.

– Возможно. Не знаю. Но мне было очень плохо.

Егор развернулся и притянул меня к себе.

– Плохо? Это хорошо. Вот только знай, Алик улетел в Питер почти месяц назад. Я весь твой и не собираюсь изменять ни с кем.

Чёрт! Сдержаться не получилось. Слёзы лились и не собирались останавливаться, несмотря на все мои приказы и распоряжения.

Мы въехали в Париж, а я всё ещё всхлипывала. Егор усмехнулся.

– Нет. Так дело не пойдёт. Сейчас мы заедем домой, ты приведёшь себя в порядок, а уже потом на работу. Мы же идеальная семья!

Я кивнула.

Наскоро умывшись, вернулась в комнату и села перед зеркалом. Блин! На кого я похожа? Лицо покрыто красными пятнами, глаза отёчные и мутные, нос распух. Тут ни один тональник не справится.

– Готова? ― муж появился в моей комнате, холёный и элегантный, как всегда.

– Нет. Не готова. Я похожа на пугало. Езжай. Буду через час.

Егор улыбнулся, приподняв края красиво очерченных губ, и направился в мою сторону.

– Глупости. Ты прекрасна. ― Он встал сзади и провёл огромной ладонью по моим волосам.

Тёплая волна пробежала от макушки до пят. Откинув голову, я закрыла глаза. Длинные пальцы вынули шпильки, скреплявшие причёску, и золотой водопад опустился на плечи.

– Ты чудо, как хороша, и так желанна.

Платье сползло с плеча, и кожу обжог нежный поцелуй.

– Постой. Не надо!

– Чего ты боишься?

Я не могла этого объяснить. Да, я желала мужа. Пришлось признаться себе хоть в этом. Но оба раза…

– Боли.

Егор потянул меня за плечи, заставляя подняться со стула. Он прижался к моей спине всем телом, и я почувствовала исходившее от него тепло.

– Боли не будет. Обещаю.

Я хотела повернуться к нему лицом, но мужчина крепко фиксировал мои руки.

– Нет. Смотри в зеркало. Я хочу, чтобы ты видела всё.

Зачарованно, словно со стороны, я наблюдала, как шерстяное платье поползло вниз, и уже через минуту я стояла в белье и чулках. Руки мужа медленно скользили по моей шее, опускаясь к груди, ласкали живот, легонько касаясь края ажурных трусиков. Он склонил голову и принялся вычерчивать, вырисовывать языком затейливые узоры на моей коже. Сначала одна бретель бюстгальтера сползла с плеча, а затем и вторая. Щелчок застёжки, и кружевной лиф упал невесомым облаком на туалетный столик передо мной.

– Не закрывай глаза!

Я бы не смогла даже, если бы очень захотела. Происходившее притягивало и возбуждало. Егор поймал тяжёлые полушария груди в огромные ладони и принялся нежно сжимать их, играя с вершинками сосков, пока те не затвердели. Внизу живота разливалось приятное тепло. Муж тихо стонал и рвано дышал мне в ухо, прижимаясь ещё сильнее. Я откинула голову на его крепкое плечо и завела руки назад, пытаясь расстегнуть кожаный ремень. Пальцы дрожали и не слушались. Волны удовольствия врывались в тело, наполняли его, делали чужим, живущим своей собственной жизнью, отдельной от разума. Рука мужчины ласкала мою плоть сквозь тонкое кружево стрингов, а я выгибалась навстречу, пытаясь усилить наслаждение. Услышав низкие стоны, мои стоны, Егор разорвал кусок материи и погрузил пальцы между моих бёдер. Поглаживая и массируя клитор, муж неумолимо продвигался в те самые потаённые глубины, которые ждали его прикосновений. Я тяжело дышала и стонала всё громче, двигаясь навстречу волшебным ласкам. Звук расстёгивающейся молнии. Мои колени немного раздвинулись, и я слегка наклонилась вперёд, вцепившись в край туалетного столика. Егор вошёл в меня медленно и замер на мгновение, давая возможность привыкнуть к собственным размерам. Я качнулась, подавшись навстречу, вбирая его целиком, внимательно наблюдая, как на лице мужчины появилась улыбка облегчения. Лёгкие толчки, а потом плавные глубокие движения. Придерживая меня за плечи, муж увеличил темп и амплитуду. Я уже не стеснялась своих стонов, больше похожих на крик. Кровь стучала в висках, а все мысли сосредоточились только на том, что проходило в этой комнате, у этого зеркала, с этим мужчиной. Я выгибала спину, как кошка, ловила ртом воздух, которого катастрофически не хватало. И вот мой привычный мир вздрогнул и разорвался на миллионы ярких осколков, которые, зависнув в воздухе, соединились в огненный сгусток совершенной энергии. Егор свёл брови, сжал челюсти и излился в меня мощной струёй, заполняя до краёв. Чёрные волосы прилипли к вспотевшему лбу, делая его похожим на мальчишку, который целый день гонял по двору мяч.

Обхватив руками, он поднял моё дрожавшее тело и перенёс на кровать. Я прижалась к мужу, слыша громкий стук его сердца.

– Отдохни немного.

Мои пальцы расстегнули рубашку. Так лучше. Рука прикоснулась к широкой груди, обвела старый шрам, спустилась на живот. Егор поднял моё лицо за подбородок и поцеловал так, как никто никогда не целовал. Властный, глубокий поцелуй, поцелуй собственника, хозяина, господина. Я сразу почувствовала себя маленькой, слабой и… любимой!

― Вася, привет, ты свободна? ― голос Раисы казался взволнованным.

– Уже да.

Два дня я находилась в Тулоне, где проходила встреча молодого российского автора Дмитрия Воронова с поклонниками. Егор остался в Париже, сославшись на неотложные дела.

– Что-то случилось?

Раиса помолчала.

– Даже не знаю, как сказать. Нет, лучше, как прилетишь ― зайди ко мне. По телефону не хочу.

–Жди вечером.

Любопытство, смешанное с беспокойством терзало меня всю дорогу. Что могло случиться с невозмутимой подругой?

Жак ждал в аэропорту. Я взглянула на часы. В это время мой муж ещё должен находиться на работе. Но почему не встретил?

– Месье Логачёв в офисе?

– Нет. Ещё не вернулся из Ниццы.

Я слышала, что какое-то суперважное совещание должно было состояться именно там, вот только в марте. И почему Егор не предупредил меня? Телефон мужа оказался выключенным.

– Домой?

Я отрицательно покачала головой.

– На улицу Муфтар. Дом 134. Ты уже возил меня туда. Помнишь? Подождёшь минут пять, а потом домой поедем.

Мы помчались по освещённым улицам. Через два дня Париж встретит Новый год. Город тонул в огнях разноцветных гирлянд, разряженные зазывалы напоминали, что нужно успеть купить подарки. Я задумалась. Что подарить мужу? Решив освободить вторую половину дня для шопинга, раскрыла ежедневник. Да, вроде бы ничего важного. А вот и знакомый дом. Дверь подъезда украшал венок остролиста. С католического Рождества остался. Тут, в Париже, многие русские не отмечали этот праздник, точнее, ждали свой, январский.

Я обняла подругу.

– Проходи, дорогая! ― Рая улыбалась. Значит, ничего страшного не случилось. На столе появился чайник и пирожки.

– Поешь с дороги!

Есть с дороги не хотелось, но, чтобы не обидеть хозяйку, всё-таки откусила кусочек.

– Вот, смотри. ― Стопка газет легла на стол. Полицейская хроника была обведена красным карандашом. ― Это они.

– Кто?

– Как кто? Люди, которые нам угрожали, точнее их шестёрки. Они мертвы.

Я сфокусировалась на тексте. Действительно. Пять свежих трупов на набережной Гавра.