Александра смотрела в окно, машинально перебирая кисточки шнура, которым кобальтовые занавески полога были привязаны к столбикам кровати. Она была рыжим пришельцем в синей комнате – синей, точнее, голубой, как его глаза. Или как кровь в их жилах, сделавшая их брак возможным.

Она стиснула руками свои записи, подавив инстинктивное желание бежать.

Ее воображение совсем разыгралось, сделав все звуки слишком громкими, а тени – опасными.

Сердце постоянно замирало и потом начинало неуверенно биться снова, в животе все переворачивалось. Она чувствовала себя привязанной к причалу легкой лодкой, вынужденной противостоять урагану.

И все равно Александра сможет это сделать. Она должна это сделать.

Надо только сосредоточиться. Тщательно продумать весь акт, чтобы она смогла избавиться от постоянной тревоги и, наконец, уснуть.

Герцог поцеловал ее, и это было… почти приятно. По крайней мере, до тех пор, пока он не попытался проникнуть языком в ее рот. Именно тогда мягкое тепло поцелуя исчезло под ледяными осколками воспоминаний.

Если удастся этого избежать, все будет хорошо. А если нет…

Что ж, ей есть чем занять свои мысли, пока он будет делать свое дело. Можно будет, к примеру, датировать гобелены на стенах, внимательно изучив нити и узоры. Или распределить по категориям артефакты, расставленные на столах, каминной полке, в шкафах и секретере.

Если все уловки окажутся тщетными, тогда она сможет закрыть глаза и размышлять о судьбах Англии.

Александра задумалась, какая поза будет максимально соблазнительной. Возможно, та, что она видели на картине «Венера Урбинская». Там женщина лежит на спине, чуть согнув колени, чтобы подчеркнуть изгиб бедра.

Или стоит встретить его стоя у столбика кровати, подняв руки вверх? Нет, пожалуй, не стоит.

Она легла на спину. Возможно, если она…

За дверью послышались шаги. У Александры перехватило дыхание.

А когда дверь распахнулась и появился Редмейн – его широкоплечая фигура полностью заполнила собой дверной проем, – она громко и совсем не элегантно закашлялась.

Пирс подбежал к ней и с тревогой спросил:

– Что случилось? Ты что-то проглотила?

Александра попыталась заговорить, но только сильнее закашлялась. Она схватила герцога за руку, и, не переставая кашлять, потащила его за собой к кровати.

Там она громко чихнула и продолжила кашлять.

Герцог смотрел на нее во все глаза.

– Что происходит? – наконец спросил он.

Часто моргая слезящимися глазами, она прохрипела:

– Не стоит беспокоиться. Я всего лишь подавилась.

– Чем?

Своим страхом.

– Собой. Ты меня испугал.

– Я испугал тебя?

Герцог нахмурился. Только тогда Александра заметила, что на нем нет галстука, сюртука и жилета, а рубашка расстегнута, так что видно ямочку на шее. Она вспомнила, каким он был на железнодорожной станции – промокший дикарь. Тогда она успела заметить волоски, покрывающие его грудь. Их было видно, поскольку мокрая рубашка липла к телу.

– Александра, что ты здесь делаешь? – мрачно спросил он.

Она стояла рядом с кроватью на круглом возвышении и продолжала сжимать его руку. Оказалось, она может обхватить пальцами его запястье. Хотя он стоял рядом с возвышением, ей все равно пришлось поднять глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. То, что она увидела в лазурных глубинах, заставило ее судорожно сглотнуть и отпустить его руку.

Быть может, достичь своего ей будет не так уж трудно. Слишком многое таилось в его глазах.

– Я пришла соблазнить тебя, – заявила Александра.

Его густые брови взлетели на лоб.

– Соблазнить меня?

Александра нахмурилась.

– У тебя появилась привычка повторять то, что я говорю, словно это что-то необычное или ошеломительное.

– А у тебя появилась привычка говорить необычные удивительные вещи, и я зачастую не уверен, что расслышал тебя правильно. – Мяч снова оказался на ее стороне поля.

– О да, ты всегда знаешь, что сказать.

– Что ж, твоя цель мне нравится. – И герцог с весьма довольным видом вытащил полы рубашки из панталон.

– Подожди! – запаниковала Александра. – Разве ты не хочешь узнать, почему я решила тебя соблазнить?

Он замер, глядя на нее, как Сесилия на печенье, которое собиралась съесть.

– Полагаю, мне не стоит надеяться на то, что ты, потрясенная моей мужской привлекательностью, решила не ждать и познать любовное наслаждение немедленно. Маловероятно и то, что ты без ума влюбилась в меня.

Александра разинула рот, не в силах вымолвить ни слова.

Его губы дрогнули в грустной улыбке.

– Ты опасаешься, что тебе не понравится брачная постель. Не сомневаюсь, ты слышала множество ужасных историй на эту тему. Не зная, чего ждать, ты пришла, чтобы провести своеобразное научное исследование нашей физической совместимости до того, как мы произнесем клятвы.

Это замечание повергло Александру в ступор, поскольку его догадка была удивительно близка к истине.

– Ну, как тебе сказать… – Она вздохнула. – Не так уж я невежественна относительно… акта. Я прочитала несколько анатомических текстов и провела многочисленные исследования.

– Многочисленные? Я правильно понял?

Опять он повторяет ее слова!

– Мои исследования показали, что женщины могут… получать удовольствие от акта совокупления, если он выполнен правильно. Я хотела сказать, при правильно выбранных переменных.

Герцог поднялся на возвышение и стал теснить Александру спиной к кровати.

– Мои исследования показали то же самое, – пробормотал он.

– Какие еще исследования? – Заметив самодовольную улыбку герцога, она нахмурилась. – Ах да. – Она не могла с уверенностью сказать, как относится к тому факту, что герцог и до нее развлекал в постели женщин. Вероятнее всего, это совсем не плохо. По крайней мере, он знает, что делать.

Герцог сделал еще шажок, и она в очередной раз удивилась его габаритам. Из-за близости к кровати она заволновалась и, чтобы успокоиться, начала медленно и глубоко дышать.

Она справится.

Его близость подавляла и волновала ее. Рядом с ней находился опасный человек, неприрученное создание, имеющее очень большие размеры.

И еще он взирал на мир с презрением. С неудовольствием. Она заметила это еще на балу, когда он стоял на балконе и смотрел на танцующих внизу гостей, словно король.

Нет, как бог.

Но когда он смотрел на нее – как делал это сейчас, в его глазах загорались теплые искорки, и холодные зимние небеса превращались в летний зной. Суровые складки по обе стороны его рта смягчались.

А еще эта ямочка на подбородке. Александра ничего не могла с собой поделать. Ямочка ее покорила.

– Мне довольно трудно терпеливо ждать, – сообщил герцог.

– Чего?

– Моего совращения, конечно. – Он улыбнулся и в этот момент заметил исписанный блокнот, лежащий на сапфировом покрывале.

Александра с необыкновенной прытью схватила его раньше, чем герцог успел протянуть руку, и прижала блокнот к груди.

– Ты записала, что хочешь узнать обо мне, как о муже? – полюбопытствовал он, и в его глазах вспыхнул интерес. – Если я знаю, что есть нечто, не предназначенное для моих глаз, мне еще больше хочется это увидеть.

Александра кашлянула. В конце концов, она плавала по Амазонке и поднималась в Гималаи. Она тоже может быть храброй.

Она справится.

Оторвав блокнот от груди, она взглянула на свои аккуратные записи.

– Прежде чем мы… я начну, у меня есть несколько условий.

Ямочка стала глубже, и Александра отвела глаза.

– Сексуальные условия?

Ей стало трудно дышать.

– Да.

– Хорошо. – Герцог сел на кровать и небрежно откинулся на подушки, являя собой воплощение уверенности и терпения. Даже в одежде его тело излучало силу и власть. Лев на отдыхе. – Я готов их выслушать.

Александра слегка растерялась. На самом деле, она не ожидала, что он сдастся так быстро. Она достала карандаш и приложила его к первой строчке.

– Меня можно целовать, но без языка.

Она уже давно заметила, что шрамы сделали его лицо намного более выразительным. А когда в его глазах вспыхивали веселые огоньки, как сейчас, от него вообще невозможно было отвести глаз.

– Могу я поинтересоваться, почему?

– Конечно. – Вопрос был вполне разумным. Александра почесала карандашом лоб в поисках объяснения. Ей не хотелось его давать. Однако герцог обладал пытливым умом, который был одним из многих факторов, привлекших ее к нему. – Я не готова к такой интимной ласке. Пока не готова.

Герцог задумчиво почесал голову.

– Иными словами, ты готова заниматься со мной любовью, но не готова к глубоким поцелуям?

– Совершенно верно, – солгала Александра. Она ни к чему не была готова. Но ему было вовсе не обязательно знать об этом. – И если уж мы заговорили о языках, я бы также хотела избежать куннилингуса.

Пирс вскочил и сразу перестал быть царем зверей на отдыхе. Скорее уж львом в засаде.

– Что?

– Куннилингуса, – повторила Александра, предварительно проконсультировавшись со своими записями. – Это оральное стимулирование женских гениталий…

– Я знаю, что это такое! – воскликнул Пирс. – Я только пытаюсь понять, почему ты против этого?!

Александра заморгала, лихорадочно стараясь придумать причину, которая имела бы смысл. Она видела графическое изображение акта, и, по ее мнению, любой мужчина будет рад, если его от этого избавят. Женские половые органы имеют весьма сложную структуру. Из источников, которые она проштудировала, следовало, что большинство мужчин находят вход, используют его по назначению, после чего покидают постель женщины.