Керриган Берн - Как влюбиться в герцога за 10 дней

– О, сколько драматизма! Трагическая актриса, да и только! Разумеется, я не знала. Я думала, что он устроит тебе хорошую взбучку, а потом придет ко мне. Откуда я знала, что ты так поведешь себя? Ты же сама напросилась!

– Я ничего подобного не делала.

– Сначала ты позволила себя отшлепать, а все знают, как это его возбуждает. Тебе было известно, что он любит причинять боль. Тогда его член становится твердым, как…

Александра подняла пистолет и направила его в грудь Джулии. Или, по крайней мере, в том направлении. Она так дрожала, что не была уверена ни в чем.

– Он… он изнасиловал меня, Джулия. Почему ты его не остановила?

– Не понимаю, кому ты лжешь, себе или мне. – Джулия смотрела на пистолет задумчиво и без страха, как на загадку, которую следует разгадать. – Ты даже не сопротивлялась. Когда он ворвался в тебя, ты лежала на столе, как дохлая рыба…

– Замолчи! – закричала Александра.

Она могла нажать на курок. Если она это сделает, Сесилия и Франческа окажутся в безопасности. Ее муж освободится. Возможно, от выстрела обрушится свод, но какое это имеет значение? Кошмар закончится.

Ее палец погладил спусковой крючок, дыхание участилось, она прицелилась…

И уронила руку.

Она не могла ее убить.

Все дело в том, что Джулия была такой же жертвой де Маршанда, как и она сама, если не большей. Если он вступил в связь с Джулией за два года до изнасилования, значит, девочке тогда было пятнадцать лет. Он манипулировал ею в те годы, когда только формировались ее характер, личность, психика. Из юной восторженной поклонницы он сделал одержимую.

Она надеялась, что подонок горит в аду.

– Джулия, – начала она, рассчитывая образумить неадекватную женщину, – я принесла деньги. – И она протянула ей кошелек.

Джулия воззрилась на него с таким выражением, словно ей предложили змею.

– Я решила, что теперь, когда ты стала герцогиней, одних только денег недостаточно.

– Чего еще ты хочешь?

Джулия задумалась.

– Понимаешь, я надеялась, что муж станет для тебя пыткой. Ужас Торклифа – властный обезображенный распутник. Я думала, что он заставит тебя страдать, и я получу удовольствие, наблюдая, как ты извиваешься, словно червяк на крючке. Но, увы, вы двое, похоже, подошли друг другу.

– Поэтому ты попыталась причинить ему боль? – Александре снова захотелось пристрелить эту подлую женщину. – Чтобы заставить меня страдать?

– Причинить ему боль? – Джулия фыркнула. – Я придумала кое-что получше. Я все ему расскажу. Признаюсь, что ты натворила.

– В этом нет необходимости.

Александра обернулась, уронив кошелек, потрясенно взирая на Редмейна, появившегося из тени у входа в крипту. Он казался воплощением холодной ярости.

В первый момент она почувствовала облегчение. Рядом с ним к ней вернулось ощущение безопасности. Она больше не была одна. И не была испугана.

А потом радость сменилась отчаянием.

Теперь он знает. Он все слышал.

– Ваша светлость! – Джулия приветствовала герцога, словно старого друга. – Проходите. Ваша жена хочет рассказать вам прелюбопытнейшую историю. Сама расскажешь, Александр, или это сделаю я?

– Прекрати. Называть. Меня. Так, – отчеканила Александра. Не стоило еще больше настраивать женщину против себя, но какая теперь разница?

Холодный взгляд Редмейна на мгновение задержался на Александре и вернулся к Джулии.

– Послушайте меня. – Он цедил слова сквозь зубы, излучая злобу. – Я ни разу в жизни не ударил женщину. Но сейчас я очень близок к тому, чтобы нарушить это правило.

– Простите, ваша светлость, но если со мной что-нибудь случится, ваша жена тоже пострадает. – Она надула губки. – Скажи ему, Александр. Поведай, что ты сделала. Как ты лежала на столе, пока наш директор доставлял тебе удовольствие, а потом внезапно застыдилась и…

Редмейн метнулся мимо Александры к Джулии и помахал у нее перед носом пальцем.

– Заткни свой грязный рот, безумная ведьма.

– Я убила его. – И Джулия, и Редмейн повернулись к Александре. На лице женщины было торжество, а на лице мужчины…

Александре пришлось собрать все свои силы, чтобы взглянуть на него. Кстати, как выяснилось, сил у нее было довольно много. Видимо, появились источники, о которых она не подозревала. Ей не удалось сразу определить, что выражает лицо мужа. Ужас? Возможно, злость? Определенно. Осуждение?

– Я убила де Маршанда, когда он… когда он меня… – Она не могла говорить о том, что испытывала в тот момент. – У него на столе лежала бритва. Я взяла ее, повернулась и перерезала ему горло.

Немая сцена продлилась недолго. Молчание снова нарушила Джулия:

– Скажи ему. Скажи все. Как ты собрала клику юных снобов, жалких девиц, к которым присоединился ублюдок-садовник, и вы похоронили его в саду, словно удобре- ние.

Редмейн стоял очень прямо, сжав кулаки.

– Это и есть твой секрет? Поэтому тебе понадобились деньги?

Его голос звучал отстраненно. Он был лишен каких-либо эмоций. И даже не было ясно, это вопрос или утверждение.

– Да. Это все.

– Она убийца! – взвизгнула Джулия. – Она отобрала у меня мужчину, которого я любила, и я отплачу ей той же монетой.

Эта мысль лишила Александру остатков жизненных сил.

Редмейн устремил на Джулию надменный ледяной взгляд. Впрочем, справедливости ради следует отметить, что он зря старался. Взгляд не произвел на женщину ожидаемого впечатления.

– Мне очень жаль, что она убила его, леди Джулия, но лишь потому, что тем самым она лишила меня возможности сделать это своими руками.

– Что? – ахнула Джулия.

– Что? – эхом повторила Александра.

– Считайте, что вашему любовнику повезло. Он умер быстро.

Александра не успела понять, как очутилась в крепких объятиях мужа, и почувствовала, что вот-вот разрыдается.

– Боже правый! Жена моя! – Он прижал ее к себе. – Даже подумать страшно, что тебе пришлось пережить. Я не могу…

– Все узнают! – истерически взвизгнула Джулия. – Я могу доказать! Вас обоих постигнет кара!

– Какие у вас есть свидетельства? – поинтересовался Редмейн.

Джулия обратилась к Александре:

– Вы трое, Рыжие проказницы, считали себя совершенными, не сомневались, что вы выше других. – Она расхохоталась, всем своим видом показывая, что в жизни не слышала большей нелепости. – Я могла предоставить только бритву и свое слово, – призналась она, – что не было доказательством, пока ты не начала посылать мне деньги. Теперь у меня есть бумаги – твои письма, в которых ты умоляла никому ничего не говорить. Что это, если не признание? – Она с торжествующим видом посмотрела на Редмейна. – И это признание будет отправлено моим поверенным, если со мной что-нибудь случится, властям, и вы оба, также как и пара рыжих ведьм, окажетесь на виселице.

– Вы забываете, леди Джулия, что эти самые власти – мой брат. – Его голос был мрачен и полон торжества. – Я – проклятый герцог Редмейн, моя родословная и мое имя древнее, чем у королевы. Против моего ваше слово не стоит ровным счетом ничего. Оно – все равно, что тихий шепот против урагана. А если вы посмеете сказать – нет, даже подумать – что-то, способное навредить моей жене, то никогда – вы слышите? – никогда не выйдете из сумасшедшего дома. А теперь убирайтесь вон. Долой с глаз моих.

Лишившись дара речи, Джулия обошла вдоль стенки помещение и направилась к выходу.

– Ничего, я найду способ…

– Вы его даже искать не станете, если вам дорога жизнь, – усмехнулся Редмейн. – Иначе вас арестуют за покушение на мою жизнь и повесят.

Александра подняла голову.

– Как ты это сделала, Джулия? – спросила она. – Как ты все устроила? Неужели ты так сильно хотела причинить мне боль, что жизни невинных людей для тебя ничего не значили?

В это время в дверном проеме блеснуло дуло дробовика, вслед за которым возникла мужская фигура. Джулия попятилась, споткнулась и повалилась на Александру.

– Вы действительно считаете, что эта маленькая дрянь могла провернуть такие умные махинации? – Томас Форсайт окинул Джулию таким презрительным взглядом, что она покраснела и залилась слезами. – Она даже трахаться как следует не умеет.

Александра подняла пистолет, чувствуя, как теплое тело мужа моментально превратилось в холодную сталь, и он крепко прижал ее к груди.

– Томас? – Она во все глаза смотрела на мужчину, которого считала своим другом. Но на этот раз на нем не было маски приветливости. Он смотрел сурово и неприязненно.

– Бросьте это смехотворное оружие на пол, доктор Лейн, и подтолкните его ногой ко мне, – велел он.

– Ни за что.

– Делай, что он говорит, – спокойно сказал Редмейн.

Удивленная столь быстрой капитуляцией, Александра только ахнула.

– Но как же…

– Ваш супруг умен. – Форсайт вошел в гробницу и занял позицию между ними и насыпью, на которой раньше лежали кости предка Редмейна. – Он узнал знаменитый дробовик Паркера. Из этого великолепного оружия можно уложить лося с расстояния пятьдесят шагов. Говорят, с его помощью останавливали даже нападающего медведя. Если я сейчас нажму на курок, ранения получат все, а вас, дорогой доктор, разнесет на куски.

Пирс переживал самый страшный ночной кошмар. Его жена находится между ним и врагом – довольно-таки тонкий щит. Его пистолет – в кармане куртки.

Если он попробует его достать, Форсайт выстрелит. Негодяю этого очень хотелось. Не хватало только повода. Жажда крови была написана у него на лице.

Непривычный к ощущению беспомощности, Пирс сверлил глазами врага, взглядом обещая ему медленную и мучительную смерть. Страшную месть. Этот человек сегодня проснулся, даже не подозревая, что начался последний день его поганой жизни.