Каролина остановилась, сердце защемило и сжалось до размера песчинки. Он был прекрасен даже сейчас в простой одежде, с небрежной прической и тусклой, но такой родной улыбкой. Но по-прежнему далекий и недостижимый. Давел поднял глаза и заметил её. Улыбка окончательно погасла, брови нахмурились. Девушка непроизвольно улыбнулась ему, но он отвел глаза и стал прощаться с Райаном.

«Я не должна упустить его!» — заторопилась Каролина.

— Доброе утро, — сказала она, обращаясь преимущественно к Энтони, но тот отвернулся и поджал губы, упорно не глядя на неё.

Девушку обожгло обидой. Почему он с ней так холоден? Ещё вчера они разговаривали так свободно, а сегодня всё резко изменилось. Она не понимала.

«Это я должна избегать его и ходить хмурой! А тут будто он сердится на меня».

Душа запела реквием. Безразличие Давела воспринималось тяжело. Если бы он отнёсся так сразу, считая её пустым местом с первого же дня, то всё было бы в порядке вещей, логично. Но он проявил интерес, явный и открытый, сам делал попытки сблизиться. Туман заволок голову.

— О, Кэрол, доброе утро, как спалось? — радушно поинтересовался Райан и заметил опухшие глаза Каролины, — вы случайно не вместе вчера веселились, оба помятые и сонные? — и девушка увидела, что у Энтони покраснели веки, будто он ночь не спал.

— Нет! — ответил тот так резко и жёстко, что она вздрогнула.

— Впрочем, неважно. Кэрол, ты мне нужна! Я хотел, чтобы ты дала интервью «International Cinema». Съездишь? Этот журнал давно хочет заполучить сценариста для допроса, — улыбнулся Райан.

— Съезжу, почему нет, — ответила Каролина равнодушным тоном.

Ей было уже всё равно куда ехать и что говорить.

— Энтони отвезет тебя, он знает адрес, — сказал режиссёр.

— Почему я? — Давел удивился новости, и она его не обрадовала.

— Я думал, тебе не сложно, тем более по пути. Если поедешь на студию, высадишь Кэрол возле редакции.

Девушке было горько от того, что Энтони не торопится соглашаться.

— Но если не можешь, попросим кого-нибудь другого, — сказал Райан, но актёр сказал:

— Нет, всё нормально, Райан, просто задумался о маршруте. Конечно, я подброшу нашего сценариста на интервью, не переживай. Это отличный рекламный ход, нужное дело.

Каролина мрачнела всё больше. Он говорил о ней как о чужом и незнакомом человеке, не называл по имени, не смотрел. Уж лучше ехать на автобусе или даже пойти пешком, лишь бы не с ним в одной машине. Она уже собралась сказать об этом режиссёру, как Давел перевел на неё взгляд, острый и буравящий, и она не узнала в этом жёстком человеке привычного ей, мягкого Энтони.

— Пошли, — бросил он и, повернувшись, зашагал к выходу.

Каролина бросилась догонять — ждать он явно не собирался. Её жгло горькой обидой от его отношения. Поравнявшись, она старалась идти в шаг, но он ступал так быстро и широко, что она едва успевала. Они вышли из павильона и спустились на парковку. Девушка вспомнила, как однажды они уже проделали это — шли, смеясь к его машине. Сейчас же топали к синему Шевроле Шевилль молча и с отстранённым видом. Давел отключил сигнализацию и открыл дверцу.

— Энтони? — Каролина рискнула заговорить, перед тем, как сесть в машину. — Я могу поехать на автобусе, просто скажи адрес. Не хочу стеснять тебя…

— Мне по пути, — перебил он, даже не глядя. — Сказал же, что отвезу.

Он никогда раньше не перебивал её, и Каролина замерла как от удара — «другой» Энтони воспринимался тяжело. Он сел за руль. Девушка дрожащими руками открыла и собралась сесть на заднее сидение.

«Если не соглашался брать меня с собой, то точно не захочет видеть рядом с собой», — мотивировала она свой поступок.

— Ты куда? Садись вперед, — вдруг сказал мужчина.

Каролина послушалась и села на переднее сидение. Захлопнув дверь, повернулась и погрузилась в безразличие светло-карих глаз. Сейчас они не казались тёплым янтарем. Она машинально подняла руку и коснулась минерала на шее.

Энтони заметил жест, и тень пробежала по красивому и строгому лицу. Он впился взглядом в украшение и медленно проговорил, приподняв бровь:

— Красивое колье. И серьги тоже.

— Спасибо, — Каролина удивилась, но поблагодарила.

— Талисман?

— Да… Нет… — она совсем растерялась. — Не знаю. Это подарок друга.

— Мммм, мило, — протянул Энтони, отворачиваясь и теряя интерес.

Он открыл неплотно прикрытую дверь и захлопнул с такой силой, что девушка вздрогнула. Она не понимала, на что он сердится, почему такой злой и недовольный. Задает странные вопросы… Ей просто хотелось, чтобы он смотрел на неё с прежней теплотой.

Давел завел машину и выехал с парковки, а на трассе погнал так, что Каролина подумала: это чтобы побыстрее вытряхнуть её из машины. Одно время они ехали молча. Девушка думала, не выложить ли ему всё, что на душе: поговорить о вчерашнем поцелуе, сказать как много он для неё значил, признаться, что любит его, поведать свои печали, вызвать на откровенность и узнать о его чувствах, но усмехнулась про себя.

«Моя любовь ему не нужна. А отношение он доходчиво демонстрирует», — но она всё же не удержалась:

— Энтони. Я хотела поговорить с тобой о…

— Не сейчас, Кэрол, — он бросил на неё быстрый взгляд, первый раз за сегодня назвав её по имени, и снова вернулся к дороге. — Я не в настроении разговаривать.

— Со мной или вообще?

Он помолчал, размышляя, потом пожал плечом и недовольно мотнул головой. Машину тряхнуло на кочке, и Энтони сбавил скорость, но всё равно продолжил гнать.

«Хорошо, что в такой ранний час дороги не сильно загружены», — подумала Каролина на очередном крутом повороте. Машину ещё раз тряхнуло, и достаточно сильно.

— Ты не мог бы вести аккуратнее? — попросила она.

— Я так и делаю, это не моя вина, — Давел был в замешательстве.

— А чья? — девушка ощутила ещё толчок, авто подбросило на несколько сантиметров.

Она почувствовала частую вибрацию, стёкла задрожали, машину ещё раз тряхануло и качнуло влево, на встречную. Слава Богу, Энтони вовремя выпрямил руль.

— Что это? — испуганно заверещала Каролина.

— Землетрясение, привычное явление в Лос-Анджелесе.

— Землетрясение? — она запаниковала, так как тряска не прекращалась.

— Не волнуйся, скоро перестанет.

— Что нам делать? Разве не нужно остановиться?

— Не здесь — много высоток, нужно отъехать подальше.

Каролине посчастливилось жить в несейсмоактивной области земного шара, и раньше она только слышала о землетрясениях или видела их по телевизору. Оказалось неприятно ощущать, как всё вокруг трясется и ходит ходуном. Поэтому внешнее спокойствие Энтони удивило её.

Из зданий высыпали люди, слышался звон стекла и крики. Дрожь усилилась, перед глазами всё мелькало, и трясло так, что девушка то и дело ударялась о дверцу головой.

— Давай остановимся. Опасно так ехать! — почти закричала она.

Почувствовав, что на крышу что-то с грохотом обрушилось, она вскрикнула и попыталась выглянуть, но перед глазами всё плясало. Дома рушились, стекла бились. Провода электропередач опасно натянулись и с треском оборвались. Люди по улице бежали и падали. Каролина смотрела на всё это с ужасом.

— Я остановлюсь вон там, но не выходи из машины, корпус защитит нас, — услышала она голос Энтони. — Хорошо?

Девушка не ответила — страх сдавил горло.

Остановиться они не успели — очередной сильный толчок подкинул авто вверх. Энтони ударил по тормозам, но машину занесло и резко бросило лоб в лоб с едущим навстречу пикапом. Послышался жуткий скрежет корежащегося металла. Каролина почувствовала, что отрывается от земли и потеряла ощущение гравитации. Собственный крик воспринимался как чужой. Время, проведённое в невесомости, во время вынужденного кульбита отброшенной машины, показалось вечностью. Затем последовал удар и боль. Стекло раскололось, и в лицо посыпались острые осколки.

Боль сковала тело, и сознание помутилось…

* * *

Каролина не могла сказать, сколько времени провела в отключке, но в реальность её вернул родной голос. Она сразу узнала Энтони, несмотря на звон в ушах:

— Кэрол, как ты? Ответь, пожалуйста! Приди в себя, нужно выбраться из машины, пока тряска снова не началась!

Она почувствовала, что он коснулся её, осторожно и слабо, и приоткрыла глаза. Свет казался нестерпимым, голова болела, будто по ней проехал асфальтоукладчик. Она слышала звуки сигнализации и крики людей сквозь звон в ушах.

— Кэр, как ты? Ответь!

Девушка застонала и медленно открыла глаза. Она увидела перед собой Энтони — из носа по щеке и губам течёт кровь, бровь рассечена. Каменная крошка и пыль покрыли волосы, рубашка порвалась и испачкалась. Каролина заметила, что улица в разбитом окне под наклоном, и испуг помог сознанию проясниться.

— Боже! — воскликнула она и закашлялась от пыли. — У тебя кровь! Ты ранен!

— Ерунда, — проговорил он тихо и с трудом. — Прости, милая, я виноват в этой аварии.

— Перестань, — Каролина не могла смотреть на него спокойно. Слёзы потекли из глаз. Она пошевелилась и скривилась от боли в шее и плече. — Нужно выбираться!

— Я, кажется, застрял, — пробормотал Энтони. Произошел толчок, и земля, успокоившаяся на время и давшая небольшую передышку людям, снова заволновалась. И на этот раз гораздо сильнее. — Я хочу сказать тебе кое-что, послушай…

Снова послышались крики пострадавших и грохот рушащихся зданий. Голова девушки закружилась и ненадолго вернувшееся сознание снова стало соскальзывать в никуда. Она впилась глазами в лицо Энтони и смотрела на него, пока глаза не закрылись. Но перед тем как окончательно провалиться в забытье, почувствовала, что на крышу что-то упало, придавив машину.