Глава 19

Тьма была повсюду. Чёрная, тягучая, сковывающая, точно застывающая смола. Она как загробная колыбель принимала, но отпускать не торопилась. Обещая обманчивое спокойствие, заворачивала в вечность мироздания. Вероятно, Каролина и захотела бы там остаться, если бы не переживала за Энтони. Последнее, за что зацепилось сознание — алая струйка крови из его рта и потухающий взгляд. Она не могла оценить тяжесть ранения, и поэтому волновалась ещё сильнее. Ей грезился сон, в котором она, не переставая, повторяла его имя, звала и искала мужчину, но не могла найти…

Забытье толчком выкатило её в реальность, как волны выбрасывают тело на берег. Ещё не открыв глаз, она поняла, что больше не спит и заметила, что продолжает шептать имя Энтони. Осознав, что очнулась, она медленно подняла тяжёлые веки.

Белый цвет вокруг резал глаза: стены, потолок, занавески на окнах. Каролина лежала под белым одеялом в постели и поняла, что находится в больнице. Зрение вдруг на несколько секунд потеряло резкость и расфокусировалось. Испугавшись, девушка тихо вскрикнула, и тут же почувствовала, как кто-то взял её за руку.

— Кэрол, ты пришла в себя, — облегчённый вздох, — как себя чувствуешь?

Она посмотрела на склонившегося над ней мужчину с удивлением, словно не узнавала, лоб покрылся вертикальными морщинами от внезапной боли, пронзившей голову.

— Питер… — произнесла она, когда приступ прошёл.

— Да, Кэр, это я, — Давел опустился на постель, не выпуская её слабую и безжизненную кисть из своей сильной и горячей руки. — Как ты? Провела без сознания весь день.

— Весь день? — Каролина поразилась. — Я нормально, только тошнит, — она сглотнула, — и болит голова. — Что случилось? Энтони! — вспомнила она и дернулась, чтобы подняться, но острая боль в шее заставила скривиться и застонать. Правая сторона тела возмущённо заныла. Питер уложил её обратно.

— Спокойно, тебе нужен покой, у тебя сотрясение и вывих плеча.

— Мне всё равно, что со мной! Что с Энтони? Где он?

— С ним все в порядке, — ответил мужчина, но заметно погрустнел.

Этот человек, отличающийся по жизни легким и весёлым нравом, не смог обмануть Каролину, слишком велика была печаль в его глазах, слишком быстро улыбка радости от пробуждения подруги, покинула его лицо.

— Питер, скажи правду, — девушка забеспокоилась сильнее.

Питер глубоко вдохнул и медленно выдохнул:

— Переломов у него нет, только ушибы и царапины, но внутреннее кровотечение в брюшной полости из-за тупого удара вынудило врачей провести операцию. Энтони сильно приложился головой и… ещё не приходил в себя.

— Но ведь это не страшно, да? Я тоже долго была в отключке.

Каролина посмотрела на Давела, в поисках подтверждения словам, но не нашла…

— Энтони в коме, — произнес Питер, — врачи делают всё возможное.

— В коме! Не может быть, — насколько это были страшные слова.

Всё внутри похолодело и сжалось. Мир сузился до размеров комнаты, а помещение показалось маленьким и давящим. В затылке запульсировало. Глаза молниеносно наполнились слезами, и две капли исчезли в волосах. Через несколько секунд девушка вернула дыхание, но голос предательски дрогнул и надломился:

— Это из-за меня… Это я… — она закрыла лицо руками.

— Кэр, ты не виновата.

— Питер, помоги сесть. Я должна увидеть его! — потребовала Каролина.

— Тебе нужен покой. Это плохая идея… — возразил он, но она твёрдо его перебила:

— Питер!

Он послушался. От того ли, что в голосе девушки звучало столько отчаяния, или от того не смог вынести немую мольбу её глаз, но он помог ей сесть. Держалась она с трудом, откинуть одеяло получилось со второго раза. Она спустила ноги и едва не кувырнулась вниз. Голову будто наполнили металлической стружкой, болезненно впивающейся при каждом движении. Каролина содрала спутывающие провода и встала. Питер подхватил её и попытался воззвать к благоразумию пострадавшей в аварии:

— Кэр, послушай. Останься в постели, как только Энтони очнется, я сообщу.

— Веди меня к нему, — она лишь сильнее вцепилась в руку мужчины.

Тот вздохнул, но спорить не стал. Отворив прозрачные двери, они вышли в коридор. Повезло, что никто не встретился по дороге, и палата Энтони находилась недалеко.

С тягостным чувством Каролина переступила порог. Когда она увидела его, лежащего на постели и подключенного к приборам, ноги отказались держать, и Питер сильнее прижал её к себе, практически полностью принимая на себя её вес.

Возле постели сидела Миранда. Увидев, что Давел вошел вместе с Каролиной, она вытаращила глаза и перекосилась:

— Что она здесь делает? Пусть уходит! Ей здесь не место. Это из-за тебя случилась авария! — она с ходу начала сыпать обвинениями.

— Не спорю, — проговорила та, глядя в бледное лицо Энтони. Его плотно закрытые веки подрагивали, словно он видел сон. Девушка почувствовала, как слёзы пролились на щёки.

— Если бы не повез тебя, не был бы сейчас в коме!

— И здесь мне нечем крыть, — она отвечала на яростные выпады Миранды тихо и не искала оправданий, признавая вину.

— Если бы ты… — продолжила Льюис, но Питер прервал её:

— Замолчи! Имей уважение к Энтони! Не смей повышать голос в палате моего брата! — Он взял её за локоть и повёл к выходу. — Пошли, пройдёмся.

— Я не оставлю Энтони, я нужна ему! — бросила координатор, заставляя Каролину почувствовать свою ненужность.

— Идём, сказал, — Питер силой вывел упирающуюся Миранду за дверь.

Каролина присела на край постели. Невыносимо было видеть Энтони таким: лицо будто похудело, бровь и висок залеплены пластырем, на щеке, лбе и подбородке виднелись неглубокие порезы. Под носом проходила тонкая трубка. Его дивные глаза были сейчас закрыты и, казалось, что он просто крепко спит. На левом плече белели бинты.

Девушка взяла его за руку и вздрогнула от холода. Из Энтони медленно вытекала жизнь. Каролина почувствовала это и прижалась щекой к его ладони, поцеловала пальцы и подышала на них, пытаясь согреть. Она дотронулась до лица мужчины — оно горело.

— Жар не спадает, — в дверях появился Питер.

— Почему он не приходит в себя? — в бессилии проговорила Каролина и больше не смогла сказать ни слова. Она опустила голову, плечи сотряслись от рыданий. Давел подошел и обнял её, погладил по голове, успокаивая, но девушка лишь сильнее ощутила отчаяние.

Прижавшись к другу, она горько расплакалась.

* * *

Через два дня Каролину выписали. Вывихнутое плечо зажило, а сотрясение всё равно не проходит быстро. Она получила необходимые рекомендации, но из больницы не ушла. Энтони до сих пор не пришёл в себя, и лихорадка не исчезла. Врачи боялись необратимых последствий. Приходить к нему было тяжело, но девушка продолжала это делать, несмотря на то, что в груди нестерпимо давило при взгляде на него. Помощи от неё не было никакой, она только мучила себя. Но побыть долго наедине удавалось редко — лишь в отсутствии Миранды. Едва та появлялась, как начинала нападки, и Каролина ретировалась.

Изо дня в день никаких изменений: попискивание приборов, недвижимый Энтони, мрачная тягучая атмосфера. Стоило переступить порог, как слёзы душили, и часто она не могла удержать их. Да и не пыталась. Сколько раз Питер заставал её у постели брата, что, наверное, уже не сомневался насчет чувств девушки. Она не проводила бы столько времени в больнице, если бы ничего не испытывала к мужчине.

И сегодня она решила открыться Питеру — тяжело было носить всё в себе и ни с кем не делится. Аня далеко, не может обнять и посочувствовать. А душа истово искала покоя…

«Если он не поймёт меня, то я совершенно не разбираюсь в людях!»

Когда Давел вошёл в палату, Кэр была одна — Миранда вышла несколько минут назад.

— Привет, — сказал он невесело, — без изменений?

— Без, — девушка положила руку Энтони на грудь, — сердце бьется как бешеное, его лихорадит. Почему он не очнётся! Питер, а если он… больше никогда…

— Нет, не говори так.

— Да, конечно, прости, я лишь… — Каролина замолчала.

— Ты совсем себя не бережешь, — Питер подошёл и положил руку ей на голову.

— Я бы жизнь отдала, лишь бы Энтони вышел из комы! — с пылом проговорила она.

— Понимаю, — он ответил так, будто действительно знал, что у неё на сердце.

— Понимаешь? — она удивленно вскинула голову. — То есть, ты догадался? Что я…

— …влюблена в моего брата? — Питер сел на постель. — Давно уже понял, — он пожал плечами, подтверждая этот само собой разумеющийся факт.

Каролина ахнула и покраснела, а мужчина улыбнулся, на краткий миг вернув былую беззаботность:

— Долго ты собиралась скрывать это от меня, сестрёнка?

— Как можно дольше, — пробормотала девушка. — И давно ты знаешь?

— Да с первого дня. У тебя бегущей строчкой на лбу было написано: «Я по уши втрескалась в Энтони Давела». Сначала я подумал, ну с кем не бывает, и сам часто сталкиваюсь с таким, но пообщался с тобой и понял, что ты хороший человек и это не «фанатская» любовь. Но меня удивляло, почему ты ничего не предпринимаешь. Миранда вьюном вьётся, а ты замолкаешь и боязливо косишься.

— Да, глупо, — она улыбнулась. — Но я ничего не могла с собой поделать.

— Тогда-то я и придумал этот вечер «японской культуры». И подтолкнул тебя к съёмкам. Отличный же шанс выдался, скажи?

— Спасибо тебе за самый лучший день в моей жизни, — Каролина посмотрела на Энтони и снова погрустнела. — Но только для него мои чувства ничего не значат.

— Вовсе нет, — возразил Питер. — Когда сцену отсняли, брат подошел ко мне, весь такой воодушевленный и окрылённый. Он просто светился от счастья, неужели ты не заметила?