Когда его пальцы начали разминать мои ноги, моя голова откинулась на подлокотник дивана, и из груди вырвался медленный глубокий стон.

– Боже, ты по-настоящему хорош в этом. В будущем можешь стать массажистом.

– Много практиковался в массаже других частей тела.

Подняв голову, я взглянула на него одним глазком.

– Ты о Медведе?

– Я имел ввиду части женского тела, – Баррет рассмеялся.

– Ну конечно же.

– Хотя ему тоже доставалось немало внимания.

– То есть, он не впал в спячку из-за навязанной тебе сексуальной засухи?

– Нет, он никогда не впадает в спячку. Он всегда готов и с удовольствием использует любую подвернувшуюся возможность.

– А недавно были какие-нибудь возможности? – вздёрнув бровь, просила я.

Баррет подвигал пальцами.

– Ты имеешь ввиду, кроме моей руки?

– Да, – рассмеялась я.

– Я же говорил тебе, что никогда не изменял женщинам.

– Но мы не настоящая пара.

– Какая разница.

Я прикусила губу, пока обдумывала его слова.

– И на протяжении всего этого времени ты не закрутил ни одной интрижки?

Баррет прекратил массажировать мою ногу и, нахмурившись, посмотрел на меня.

– Нет, ни одной. Учитывая, что мы практически не разлей вода, интересно было бы узнать, когда бы у меня появилась возможность завалить какую-нибудь красотку.

Он был прав. Мы так мало времени проводили отдельно, не говоря уже о времени наедине. С самого начала отношений, наши графики были расписаны по минутам. Мало того, что мне было плохо, потому что я сомневалась в нем, ещё и была впечатлена тем, что Баррет так долго придерживается целибата.

Я положила руку на его плечо.

– Прости. Было неправильно сомневаться в тебе, особенно когда у меня не было никаких причин подозревать тебя.

Баррет ухмыльнулся.

– Извинения приняты.

Затем он нажал на точку, которая болела весь день, а поскольку меня слишком давно так не касались, я втянула воздух. Ох. Из-за его волшебных рук и осведомленности о Медведе через интернет, боль начала распространяться между моих бедер. Когда я заерзала, ноздри Баррета затрепетали.

– Какая-то проблема?

Чтобы сохранить лицо, я наклонилась и помассировала голень.

– Судорога свела ногу.

– Наверное, мне стоит ослабить давление, – сказал в ответ Баррет.

Он опустил взгляд, чтобы наблюдать за тем, как его пальцы разминает мою кожу через чулки. Когда язык парня скользнул по его нижней губе, я глотнула ещё воздуха. Если я правильно читала язык его тела, то парень хотел бы провести рукой вверх по моей ноге, минуя голень, прямо к моему лону. И будь я проклята, если не хотела того же.

Я уже собиралась поддразнить Баррета, проведя ногой по его промежности, когда Пит сунул ему в лицо один из защищенных от прослушки телефонов.

– Это твой отец.

Я тут же отдернула ногу, так как в душе поднялось чувство беспокойства. Защищенные телефоны нельзя было отследить, а также копировать. Я знала, что если сенатор Каллаган позвонил Баррету на один из них, то случилось что-то серьезное. То, о чем он не хотел распространяться остальным.

Баррет прижал телефон к уху.

– Привет, пап.

Что-бы ни сказал сенатор Каллаган, Баррет вскочил с дивана.

– Что? – потребовал он.

Свободной рукой парень пробежался по волосам.

По моей спине пробежал холодок неприятного предчувствия. Наклонившись, я выглянула из-за Баррета и бросила непонимающий взгляд на Пита. Тот покачал головой, сообщая тем самым, что не знает, о чем идет речь.

Напряжение в теле Баррета ослабло, плечи опустились. Больше он не сказал ни слова. Напротив, он внимательно слушал, что говорил Джеймс. Казалось, прошла вечность, прежде чем он снова начал говорить.

– Хорошо. Позвони, когда узнаешь больше. Поцелуй за меня маму, – он кивнул. – Да, я тоже тебя люблю.

Когда Баррет завершил разговор и развернулся, его лицо было белым, как мел. Я вскочила с дивана и встала перед ним.

– Что случилось?

– Автоколонна, которую вел Торн напоролась на придорожную мину. Трое людей погибли. Несколько осколков ранили брата в ногу, но в остальном он в порядке.

Я выдохнула сдерживаемый до сих пор воздух.

– Спасибо, Боже.

Баррет кивнул.

– Они собираются обнародовать историю в СМИ, но папа не хотел, чтобы я услышал об этом из новостей, так как они не будут раскрывать имен солдат.

Я не могла себе представить, как страшно было Баррету те несколько секунд, когда он думал, что его брат погиб. Когда по телу парня прошла дрожь, я, не колеблясь, притянула его в свои объятия. Он принял мою поддержку, обвив меня руками, а потом чертовски шокировал.

– Нужно поставить свечку за парней Торна, – заявил он.

– Конечно.

– И мне нужен виски.

Я улыбнулась ему в плечо.

– После такого звонка, разумеется, нужен, – отстранившись, я повернулась к Питу. – Можешь найти нам ближайшую католическую церковь, пока я принесу Баррету выпить?

Пит кивнул и вытащил из кармана телефон.

– Я займусь этим.

– Спасибо.

Тай появился из спальни, где пытался отоспаться.

– Мой телефон только что оповестил о засекреченном звонке. Что происходит?

Крепко обняв Баррета, я развернула его, а затем толкнула на диван.

– Просвети Тая, пока я принесу виски.

– Хорошо.

Тай пронесся по проходу и сел возле Баррета. Покопавшись в баре, я посмотрела через плечо на парней.

– Эм, я не могу его найти.

– Виски «Glenmorangie Pride» – в овальной бутылке.

– О, ладно, – я схватила ее. – Я искала «Jack Daniels» с черной этикеткой.

Тай рядом со мной фыркнул.

– Баррет терпеть не может дешевый виски.

– А этот виски дороже, чем «Джек»? – посмотрев на бутылку, спросила я.

– Как насчет четырех тысяч за бутылку?

– Ч-четыре т-тысячи? – я была так ошеломлена, что чуть не уронила бутылку. Облегченно выдохнув, я быстро села за стол. – Ты должно быть шутишь.

– Нет.

Открыв крышку, я вдохнула запах янтарной жидкости.

– Хмм, я думала за такие деньги можно словить кайф, всего лишь понюхав его.

Баррет усмехнулся.

– Не совсем.

Вытащив из бара стакан, я налила половину.

– Спасибо, – сказал Баррет, когда я протянула его.

– Пожалуйста.

Он поднес бокал к губам, сделал большой глоток и вопросительно посмотрел на меня.

– А ты не хочешь попробовать?

– Я не большая любительница виски.

Баррет протянул мне стакан.

– Попробуй. Может, изменишь свое мнение.

– Я могла бы изменить свое мнение о «Jack Daniels», но я чертовски уверена, что никогда не буду настолько расточительной, чтобы покупать подобные вещи, – ответила, приняв виски.

Чувствуя на себе взгляд Баррета, я сделала большой глоток. И немедленно пожалела о желании превзойти его. Хоть напиток и был мягким, на вкус он был просто ужасен. Если бы он был дешёвым, я бы выплюнула его, но вместо этого, проглотила напиток.

– Нет. Все ещё не любительница виски.

Баррет просто рассмеялся, когда я протянула ему стакан обратно.

Мгновение спустя появился Пит со своим телефоном.

– Церковь Святого Франциска в десяти минутах отсюда и открыта до полуночи.

– Я отдам дань уважения, – кивнув, сказал Баррет, – а потом мы сможем перекусить.

– Отлично, я умираю с голоду.

Баррет допил виски, когда автобус свернул на церковную стоянку. Тай немедленно встал с дивана, когда мы припарковались, и направился к двери. Я знала, что он собирается быстро осмотреть парковку на тот случай, если кто-то захочет навредить Баррету.

Когда я не сдвинулась со своего места, Баррет посмотрел на меня через плечо.

– Ты не пойдёшь со мной?

– О, эм, я подумала, что ты захочешь побыть один.

– Мне бы не помешала компания, если ты не против.

Мое сердце забилось чаще после его заявления. Хотела поспорить, что рядом с Таем, следующим по пятам, он не будет один, но не стала.

– Конечно, не возражаю.

Я быстро поднялась с дивана и направила к мужчине. Баррет жестом пригласил, чтобы я спустилась первой. За эти годы я побывала во многих католических церквях, всегда восхищаясь их архитектурой, прекрасными произведениями искусства и витражами. Церковь Святого Франциска была намного меньше, чем те, в которых я была раньше, и, хотя она не имела впечатляющей архитектуры, все равно пробуждала теплые эмоции. Вместо того, чтобы держаться позади, я остановилась рядом с Барретом. Прямо в вестибюле размещался небольшой источник со святой водой, и Баррет обмакнул в нее пальцы, а затем перекрестился. Поймав мой взгляд, он ухмыльнулся.

– Ты боялась, что она обожжет меня?

– Нет, просто интересно наблюдать за тобой с этой стороны, – рассмеялась я.

– Хотя это может показаться удивительным, но я человек веры.

– Если ты скажешь, что когда-то прислуживал в церкви, я грохнусь в обморок.

– Нет, я никогда не был паинькой, но это не значит, что из-за этого я был менее верующим, – парень послал мне выразительный взгляд. – По крайней мере, когда был ребенком.

Когда мы пошли по проходу, Баррет опустился на одно колено и снова перекрестился. В верхней части алтаря на многоярусном столе мерцали янтарные огоньки многочисленных свечей. Я крутила головой по сторонам, пока осматривалась. Было уже начало десятого, но двое еще стояли на коленях с четками в руках. Когда мы подошли к столику, Баррет взял с коробки новую свечу. Он потянулся, чтобы зажечь ее, но потом застыл.

– Что случилось?

– Я только что понял, что не знаю их имен.