– Я еще ничего не сказала. Оно просто не снимается!


– Это судьба, Машенька, – усмехнулся он следом.


Я уже психанула, хотела встать из постели и отправиться в ванную, чтобы снять кольцо с помощью мыла. Но тут захныкал Даня, и я обратила все внимание на него. В этот момент очень некстати в комнату попросились наши бабушки: Раиса Павловна и Эмма.


– Вы уже встали! – вскликнула одна.


– А где наш пухлощекий малыш! – заулюлюкала другая.


А потом они увидели на моей руке кольцо… что тут началось.


– Я знала! – обрадовалась Раиса. – Знала, что ты согласишься!


– Так у нас снова будет свадьба? – радовалась и Эмма.


Я лишь закатила глаза, даже понятия не имея, как остановить этот поезд. А Раф лишь стоял в стороне и улыбался, что было нечастым зрелищем. Я запаниковала, даже не понимая толком от чего. Но все равно встала и громко заявила:


– Нет! Свадьбы не будет!


После моего крика стало тихо, потому что все застыли в недоумении. Я даже почувствовала себя глупо. Ситуацию слегка разрядил Даниил, который заплакал. Спеша к сыну, я лишь краем глаза заметила, как Раф покидает мою комнату. Обиделся? Да плевать!


– Не надо так с ним, – вдруг строго проговорила Раиса, у которой функция «мама» включилась на всю катушку. – Я не позволю обижать моего мальчика.


– Раф уже давно взрослый мужчина. И он прекрасно знает причины моего поведения.


– Я поговорю с ним. Но и ты подумай, что делаешь не так. Терпение любого мужчины не безгранично. Не начинайте совместную жизнь со скандала.


– Мы не в браке…


– А должны быть, – перебила она меня. – Твое согласие – это лишь вопрос времени.


О-о-о, что началось. Мне прям показалось, что передо мной стоит Раф в юбке. Одна Эмма учтиво покинула комнату, чтобы мы могли спокойно поговорить. Только показалось, что оставила меня на растерзание. В таком случае я решила промолчать, чтобы не нагнетать обстановку. И Раиса сразу поменялась, она улыбнулась мне и уже мягко сказала:


‍‌‌– Подумай об этом, девочка, не глупи.


Пока я, вроде как, думала, моя новая «семья» решила отпраздновать рождение Даниила. И, конечно же, в доме Эммы, и с участием ее семьи, от чего Раиса Павловна находилась в неописуемом восторге. В Лондон снова приехал Гавр с Мишкой, правда лишь на один день. Зачем только уезжали, я не поняла. Прибыла и еще парочка близких родственников. И, конечно же, сам глава семейства. Я увидела его впервые. Лазарь Абрамович оказался статным мужчиной, с естественной сединой, строгими чертами лица. Он создавал впечатление настоящего лидера, был со мной вежлив и сдержан. Заслуженный архитектор, востребованный и очень занятой, сегодня он посвятил день своей семье и сыну. Это был показатель того, что для этих людей «семья» имеет важное значение. И только тогда я поняла, что решив рожать, уже тогда выбрала свою судьбу. Свадьба с Рафом действительно показалась мне вопросом времени.


Ради праздника в честь своего сына я даже вспомнила о себе. Привела в порядок все тело, ноготки и волосы, сделал прическу, надела красивое платье. Раф тоже был шикарен, даже когда уже под вечер снял пиджак от костюма и закатал рукава рубашки. И чем больше он выпивал, тем более голодным был его взгляд, обращенным в мою сторону.


Правда, долго развлекать гостей у меня не получилось. Я часто отходила к Дане и рано вообще ушла из-за стола. Раф, как ответственный отец, напросился меня проводить в покои. Учитывая его состояние, мне показалось это лишним. Прошло всего чуть больше месяца после родов, и я не была еще готова к близости. А Раф все ходил вокруг меня, как акула, того и гляди нападет. Стараясь не нервничать по этому поводу, я взяла Даню на руки. Он сразу закапризничал, требуя свое молоко.


– Может, выйдешь? Мне нужно его покормить, – сказала я Рафаилу, присаживаясь на кровать.


– Нет, – только ответил он.


– Тогда помогай. Расстегни платье, но аккуратно, пожалуйста.


Он подошел, коснулся плеча, прошелся ладонью по коже, расстегнул молнию до середины спины, погладил. Жадно смотрел, как его сын припадает к моей груди. Потом сел рядом, даже улыбнулся, когда провел по маленькой пухлой щечке внешней стороной пальцев. Это был мило, даже завораживающе. Но потом зарылся носом в мои волосы, рождая табун мурашек. И интимным шепотом сказал то, что от него совсем не ожидала:


– Тебе не за что волноваться, моя маленькая, я весь твой… Ты даже не представляешь, как сильно я соскучился…


Он поцеловал меня в спину, потом еще раз. От удовольствия я даже закрыла глаза, ощущая дрожь во всем теле. А он стиснул пальцами за горло, не душа, просто в крепкой хватке, и жадно поцеловал в шею.


– Раф, мне еще нельзя, – напомнила ему.


– Когда будет можно? – хрипло спросил он.


– Не знаю… может через месяц.


Его пальцы резко зарылись в мои волосы, и он заставил повернуть голову в бок, чтобы увидеть мои глаза.


– Ты сейчас пошутила?


– Нет. Роды – это не занозу вытащить. И потом, тебя никто не заставляет здесь со мной сидеть.


И тут он по-настоящему разозлился. Встал, схватил меня за подбородок и сказал в лицо:


– Покормишь сына – жду в своей комнате.


Я проводила его взглядом в спину и вернулась к Даниилу. Он постепенно снова засыпал. Похоже, моя единственная радость. Когда сын наелся и уснул окончательно, я переложила его в кроватку и направилась в комнату к Рафаилу. Но когда вошла, то бросилась не на шею, а с претензиями.


– Хватит на меня давить! И заставлять делать только то, что хочешь ты! Начни уже считаться с моим мнением, в конце концов!


Его взгляд был знаком мне хорошо: холодный, пронизывающий, уничтожающий.


– Отлично, – произнес Раф. – Ты недовольна моим отношением к тебе. Ты не хочешь за меня замуж, не хочешь секса. Отлично… Когда Даниил будет готов к перелету?


– Не уточняла, но я точно пока никуда не собираюсь.


– Я спросил не о тебе, а о нем, – холодно произнес Рафаил и добавил, так же холодно. – Я забираю его.


Внутри меня пробежал озноб.


– Ты не сделаешь этого…


– Сделаю, – ответил твердым голосом, глядя прямо мне в глаза.


Вот оно то, чего я так боялась, когда спешила выйти замуж за графа. Но теперь графа нет, и каменного замка тоже нет, в котором можно было спрятаться. Зато есть дракон, который жрет молодых женщин и ворует их младенцев. Я начала злиться, очень сильно. Даже подошла ближе к нему, чтобы сказать в лицо:


– Ты не имеешь на него никаких прав. Или ты забыл, как заставлял меня сделать аборт? Даниил – мой сын, ясно! Только попробуй его у меня забрать, глотку перегрызу.


От злости и решительности меня трясло. Ощущения были, будто в одной точке сошлись два торнадо, где-то как раз между нами. Но если я действительно злилась, то Рафа это, похоже, возбудило. Он схватил меня за подборок и с жадностью припал ко рту. Я хоть и ответила, губами, но руками уперлась в его грудь так, что в какой-то момент удалось оттолкнуть. Теперь в глазах Рафаила плескалась похоть. И я поняла, что в моих руках заиграл любимый женский инструмент. Это было даже лестно. Это начало вытаскивать из меня женщину, а не мать. Между тем, мой свирепый мужчина смягчился. Протерев влажные губы тыльной стороной ладони, он шагнул ко мне вплотную и спросил:


– Чего ты от меня хочешь?


– Я все сказала. Ничего сложного: понимания, уважения, любви… И не смей даже говорить мне, что собираешься отбирать ребенка.


Он навис надо мной, как хищник, но смотрел так, что под кожей пронеслись мурашки.


– Я не умею любить, сколько раз повторять? Тебе мало, что терплю все твои выходки? Мало моего признания? Моей опеки? Сколько еще я должен тебя уговаривать выйти за меня замуж?


Мой бедный, бедный Рафаил, устал меня уговаривать. Я даже улыбнулась. В попытке его пожалеть подняла руки и обхватила мужскую шею. А он вдруг задержал дыхание, задрожал, а потом моргнул и посмотрел на меня так, будто я была вишенкой на вкусном торте. Даже забыла, что хотела сказать, и губы сами собой потянулись к его. Опять этот запах, его фирменный, наверняка вскружил мне голову. Но когда я почувствовала, как его руки стиснули подол моего платья и потянули вверх, сразу отстранилась со словом:


– Нельзя.


Он резко подался назад, отпустил меня и отошел. Достал из шкафа бутылку виски, гневно сорвал крышку с горлышка.


– Ты из меня веревки вьешь. И тебе все мало?


– Я? Уверен? Не ты ли только что хотел отобрать у меня сына?


– Ты не оставляешь мне выбора. Но не этого я хочу.


– А чего хочешь ты?


Он налил напиток себе в стакан, отпил и подошел ко мне, чтобы уверенно произнести:


‍‌‌– Тебя.


– Зачем?


– Ты хочешь от меня откровенных признаний?


– Да. Почему бы и нет? Это важно.


– Хорошо, я скажу их… в момент бракосочетания.


Я ахнула.


– Это шантаж?


– Да. Почему бы и нет? – передразнил он меня.


– Нет, Раф, это не смешно!


Он прямо-таки удивился.


– А я разве смеюсь сейчас? Поверь, я едва себя сдерживаю, чтобы тебя не задушить, – сказал и скользнул по мне взглядом, – или не трахнуть.