— Проблемы с машиной, милочка? — спросил он, когда они отъезжали от растущей толпы.

— Нет, я всего лишь вернула ее знакомому.

Когда она приехала в Кенсингтон, телефон звонил вовсю. Тедди оставила его на автоответчике, пока собирала немногие принадлежавшие ей вещи в пакет от «Харвей Никольс». Она не стала брать замшевую юбку и жакет, но шелковое платье, повинуясь внезапному порыву, взяла. Титьки Глории были слишком велики, чтобы носить его. Она слышала голос Майка в автоответчике, говорящий в пустоту:

— Тедди? Тедди, возьми трубку, если ты здесь, ради Бога… Тедди? — автомат щелчком отключился. Его голос звучал странно — сердито и резко, но нервозно. Он помнит, что не может кричать на нее в присутствии коллег, — с горечью подумала Тедди. Она оглядела квартиру. Здесь было очень мало вещей, которые она имела право взять с собой. Тедди подкрепилась из бутылки шампанского, найденной в холодильнике, отыскала запасные ключи от «феррари» в ящике письменного стола — слава Богу, что Майк так аккуратен — и опустила их в свой карман. Еще одна поездка на такси — и она оказалась дома.

Ее собственный автоответчик бешено мигал… записано четыре — нет, пять вызовов. Она проигнорировала их. Был чудесный полдень начала лета. Лучи просачивались сквозь окно маленькой кухни Тедди. Она купалась в теплом солнечном сиянии, пока тянулась к шкафчику и откупоривала бутылку шампанского. Поставив перед собой одинокую хрустальную рюмку и шипящую бутылку, Тедди углубилась в переживания. Она хотела напиться. Речь шла не о том, чтобы утопить свои печали — Тедди очень хорошо сознавала, что они не утонут, а всплывут на поверхность, — а о том, чтобы забыться хотя бы на час. Ей не хотелось думать ни о будущем, ни о том, как семья отнесется к разрыву ее помолвки, ни о том, что сказал Чарльз два дня назад в Париже. Ей не хотелось думать о Майке…

Но, конечно, она думала именно о нем. Она ни на секунду не усомнилась в информации Джейми, потому что где-то в глубине сердца знала, что Майк давно обманывает ее. Она была далека от того, чтобы думать о нем, как об ублюдке или людоеде, она думала о нем как о человеке, которого любила, и которого все еще любит. Она была готова признать, что в его интрижке есть доля и ее вины. Ее мать Лаура всегда говорила ей, что долг женщины — посвятить себя своему мужчине, отдать все свое время и энергию заботам о нем, жить только для его блага. Лаура не защищала доктрину о женской неполноценности, ее теория полностью основывалась на собственных интересах. Она не могла поверить, что настоящая женщина хочет работать, и конечно, считала, что нет настоящей женщины, которая хотела бы спать в одиночестве, а легчайший способ избежать такой невыразимо ужасной судьбы заключался в добровольном порабощении у состоятельного содержателя.

Однако, Тедди сдержала себя. Даже по правилам Лауры Тедди не выбыла из игры. Дело было не в том, что ее работа подтолкнула Майка в объятия Глории, и не в том, что она упустила его из виду. Майк спал с Глорией, потому что считал возможным спать с Глорией. Тедди не видела ни в себе, ни в своих отношениях с Майком ничего, что могло бы сделать его способным спать с Глорией. Просто это было в его характере. После пятого бокала шампанского Тедди уже не была уверена, что переживает из-за Глории. Она все сильнее начала стыдиться того, что Майк публично унизил ее. Если Джейми, а также Кандида, знали о Майке и Глории, кому еще Глория могла рассказать? Всему «Стейнберг Рот», подумала Тедди и ее опять замутило. Она пошла в комнату и включила автоответчик.

— Тедди? Где ты болтаешься? Не знаю, что на тебя нашло, но я не могу отыскать запасные ключи и отключить этот проклятый сигнал — он уже всех свел с ума. Позвони мне.

Щелчок.

— Тедди, это Майк. Не знаю, на что и подумать, но, в любом случае, я прошу прощения. В самом деле, очень прошу. Пожалуйста, позвони мне, дорогая — я уверен, что это недоразумение.

Щелчок.

— Теодора, это Кристиан де Клемент-Гранкур. Я взял на себя смелость позвонить вам домой, так как ваш коллега дал мне телефон и уверил меня, что вы не будете возражать. На следующей неделе я буду в Лондоне и надеюсь, что вы сумеете договориться о собеседовании с вашим клиентом. Возможно, будет достаточным основанием принять мое приглашение на ужин, для того чтобы обсудить стратегию собеседования? Пожалуйста, позвоните мне в парижский офис.

Щелчок.

— Тедди, это опять я. Я оставил офис и поехал в Кенсингтон. Я беспокоюсь за тебя. Не случилось ли чего с твоей бабушкой — Матильдой?

Щелчок.

— Тедди, это Джейми. Знаешь, я догадался насчет записей о Глории. Я чувствую себя последним негодяем. Пожалуйста, позволь мне объяснить.

Щелчок. Зашуршала автоматическая перемотка ленты.

Пока Тедди без движения сидела у телефона, он зазвонил опять, заставив ее вздрогнуть. Она не дотронулась до него, просто слушая голос Майка:

— Тедди? Бога ради, что случилось? Я приехал домой взять запасные ключи от «феррари», но они исчезли. Если это шутка, то не смешная… Тедди? Я еду к тебе, чтобы разобраться с этим.

Тедди сложилась пополам на диване, прижав руки к животу, ее опять тошнило. Она знала, что ей еще предстоит увидеть и выслушать Майка, но ей не хотелось видеть его лицо и выслушивать его объяснения прямо сейчас. Тедди хотела выяснить факты. Она написала, что ее нет дома, вложила в записку ключи от машины и воткнула ее в ручку входной двери. Затем она укрылась в спальне и набрала номер ЭРК.

— Тедди, как ты себя чувствуешь, милая моя бедняжка? У моего Билла недавно было то же самое, он едва вставал с постели, — прозвенел в ее ухе приятный голос Джулии.

— Со мной все в порядке, Джулия. Соедини меня с Джейми.

Вскоре Тедди услышала в трубке мягкий шотландский акцент Джейми.

— Тедди, подожди минутку. Я хочу закрыть дверь кабинета.

— Зачем беспокоиться? Кажется, это тема публичного обсуждения для всех, кроме меня, — голос Тедди был жестким и холодным.

Она услышала, как Джейми вздохнул.

— Боже, я так сожалею об этом, Тедди. Я был полным идиотом. Я сам хотел поговорить с тобой о Глории, но совершенно не подумал, что ты можешь увидеть ее данные на экране. Я догадался, что случилось, в ту секунду, когда Кандида сказала мне, что ты ушла домой. Мне так жаль, я так виноват. Я готов застрелиться.

— Виноват вовсе не ты. Виноват Майк. Ты всего лишь внес в компьютер информацию.

Наступила неловкая пауза.

— Итак, — продолжила Тедди. — Что сказала Глория, в точности?

— В точности она не сказала ничего. Она совершенно ясно дала понять, что у нее с Майком особые отношения, и они далеки от платонических. У меня сложилось впечатление, что это началось, когда Майк еще был в Штатах.

— Что сказала Кандида?

— Она была уверена, что в глубине сердца ты уже все знаешь, но сказала, что если ты не знаешь, с нашей стороны недостойно рассказывать тебе об этом.

Губы Тедди дрожали, пока она слушала его.

— Ну, Кандида обо мне лучшего мнения, чем я заслуживаю. Я не знала — по крайней мере, я считала, что не знаю. И я рада, что ты рассказал мне. Это все очень упрощает. Боже, благослови компьютерные данные о кандидатах, а, Джейми?

Джейми никогда не слышал, чтобы Тедди говорила с такой горечью, и его сердце упало.

— Тедди, не слишком ли ты спешишь с выводами… подожди немного, пусть все успокоится, прояснится…

— Ох, все это звучит отвратительно по-взрослому! Единственная проблема в том, Джейми, что я не хочу быть взрослой. Я по горло сыта требованиями быть выдержанной, иметь перспективы, давать людям право на сомнения, вести себя приятно. Мне надоело вести себя достойно. Если есть из чего сделать выводы, почему бы с ними не поспешить?

Увлекшись разговором с Джейми, Тедди не обратила внимания на звук открывшейся, а затем закрывшейся входной двери. Только когда открылась дверь спальни, она поняла, что Майк в доме. Она дала ему ключи от дома несколько месяцев назад.

Сидя на краешке кровати с телефонной трубкой, плотно прижатой к уху, и глядя на Майка, на его большой, статный силуэт, заполняющий дверь, на его лицо со следами кривой, робкой улыбки, она чувствовала, что вновь влюбляется в него.

— Джейми, мне пора. Я кое-что забыла сделать. Мне нужно вынести мусор. Я поговорю с тобой позже, — она повесила трубку.

Майк пошел к ней, его руки раскрылись точно в таком же приветственном жесте, как недавно в аэропорту «Хитроу». Тедди непроизвольно напряглась, когда он сел рядом с ней и взял ее руки в свои.

— Дорогая моя, что случилось? Что расстроило мою малышку?

— Я не ребенок, Майк. Не говори со мной таким тоном.

— Из-за чего все это?

— Всего лишь из-за твоей связи с Глорией. И только. Ничего особенного. Вчера я об этом не знала, сегодня — знаю.

Майк рассмеялся и встал, на мгновение оказавшись к ней спиной.

— Связь с Глорией?! Боже, я думал, и впрямь случилось что-то серьезное! — он упер руки в бока, принимая комическую позу, и сказал с насмешливой укоризной в голосе. — С чего ты взяла, что у меня связь с Глорией?

Тедди закрыла глаза.

— Прекрати, Майк. Прекрати немедленно. Я же сказала тебе, что все знаю. Сейчас это уже не имеет значения — это не вопрос для обсуждения. Значение имеет то, что я не хочу быть с тобой сейчас, и думаю, что не захочу быть с тобой и дальше, — она почувствовала, что Майк пытается взять ее руку, и отдернула ее, бессильно уронив на колено. Протяжный вздох вырвался сквозь его зубы.

— Ладно, я прошу прощения. У меня была одна глупая и ужасная ночь с Глорией. Я ошибся и очень в этом раскаиваюсь. Я не хотел спать с ней. Я просто…

Тедди раскрыла глаза в притворном изумлении.

— Ты — не хотел? Что же тогда случилось? Она изнасиловала тебя в офисе?!

— Нет, я не это имел в виду. Просто она поставила меня в трудное положение. Я не придал этому значения, ты была далеко…