Так вот. Задания я выполняла долго, нудно, доведя до нервной почесухи весь состав редколлегии нашей факультетской газеты. А когда те уже не выдержали, то не сговариваясь сдали меня мимо проходившему Жаркову, И поспешили скрыться с места преступления, пока им не прилетело ни от ни разу не доброй меня, ни от нашего мастера спорта по боксу. Тот такому подарку как я явно не обрадовался. Хотя исправно вытащил меня из универа и даже подвез до дома, учитывая, что времени было далеко за десять часов вечера.


Что он сам делал в главном корпусе, в такой поздний час. я благоразумно уточнять не стала. В конце концов, Олежек далеко не дурак. Просто образ у него такой, сложный и противоречивый. Местами.


В очередной раз чуть не проспав собственную остановку, я поспешно выскочила из автобуса, проигнорировав возмущенный вопль какого-то модного парнишки, которому я явно отдавила все его белые кроссовки. Засунув руки в карманы, перепрыгивая через замерзшие напрочь лужи и обгоняя прохожих, я улыбалась, подпевала (про себя) другому треку Би 2 и спешила домой.


Потому что, как поется в песне «Пора возвращаться домой».


В ту пятницу себя домой пришлось почти запихивать. Приводить десятки, сотни аргументов и напоминать, что вообще-то, я хоть девушка не робкого десятка, но и маньяки могут оказаться не пуганными. Да и ответственность на мне не только за свою любимую попу, ищущую приключения имеется, что бы вот так нагло нарываться на неприятности.


Сейчас я перепрыгивала через две ступени, не попадая в ноты, но усиленно пытаясь успевать за словами речитатива. И нетерпеливо рылась по карманам куртки, в поисках ключей, пока не вспомнила, что те, как и всегда, по старой-доброй традиции лежат на дне сумки. На самом дне сумки, погребенные под горой бумаг и прочей, тяжелой, но очень нужной фигни.


— Ну, Каркуша… — привычно хлопнув себя по лбу, сунула руки в карманы и постучала по двери ногой. И даже не особо удивившись, когда с той стороны что-то грохнуло, потом вскрикнуло, потом снова грохнуло, залаяло, заскреблось, еще раз что-то уронило…


Тогда было не так шумно. Тогда я просто открыла дверь ключами, стараясь не потревожить явно спавшего Даньку, и благополучно споткнулась о два огромных пушистых тела, занявших все пространство в моем довольно узком коридоре. «Тела», кстати, тут же погребли меня под собой, старательно пытаясь вылизать лицо, ткнуться носом в шею и вообще, доказать, что они скучали, и рады меня видеть. Вот так, собственно, я и узнала, что одному мажору надоело ждать, и он снова все сделал по-своему.


С другой стороны, я почему-то ни капли не возражала.


Стук в дверь пришлось повторить и только после этого мне соизволили открыть. На пороге обнаружился смущенно улыбающийся Эрик, старательно пытаясь спрятать за спину веник. Со стороны кухни выглядывала хитрая морда Макса, со стороны спальни вальяжно выплывали Айс и Берг (кажется проще плед уже им отдать, чем шерсть с него вычистить) из гостиной слышалось ворчание Волка, до которого явно опять добрался мой брат. А посреди коридора…


— Кактус жалко, — задумчиво протянула, заходя в квартиру и закрывая за собой дверь. Север, сидевший с самым философским видом возле разбитого горшка, только согласно тявкнул.


Эрик покаянно вздохнул, возвращаясь к уборке очередного разгрома. Я же раздевшись, отправилась на кухню, намереваясь выпить кофе в приятной компании и, может быть, решить, что будет на ужин. На минутку тишины или покоя я даже не надеялась, до сих пор не понимая, как и когда успела дать согласие на проживания мохнатой банды в составе пяти псов на территории не самой-то большой трехкомнатной квартиры!


День плавно перешел вечер, наполненный спорами, препирательствами и воплями Черепа, которого в компании Дока снова выпнули на прогулку с компанией хаски. Псы моим друзьям нравились исключительно на расстоянии, псам мои друзья нравились так, что я до сих пор радуюсь, когда парни приходят целыми, невредимыми и чистыми с таких прогулок. А после ужина, уложив мелкого спать в компании Севера, сохранявшего мученическое выражение на своей морде весь вечер, мы устроились на кухне. Я в компании ноутбука и чашки вкусного кофе, Эрик в компании книги и какого-то травяного настоя.


— Все нормально? — отписавшись Сене по поводу тех самых новогодних скетчей, я украдкой посмотрела на своего парня. Сегодня он выглядел куда спокойнее, словно решил очередную трудную задачку, мучившую его какое-то время.


— Ага, — откликнулся явно погрязший в сюжете очередного фантазийного произведения кудряшка, чуть не поставивший кружку мимо стола. Вздохнул украдкой, ставя ее рядом со мной и широко улыбнулся, подняв голову. — Теперь все точно нормально.


— Ну и ладно, — потянувшись, я чмокнула его в нос и открыла очередную работу, намереваясь сегодня дочитать ее до конца и высказать все, что я думаю про ее автора. Выспрашивать подробности о том, куда Кальянов ездил и что делал я не стала. Просто потому, что если бы это было действительно важно, он обязательно бы рассказал. А так…


Воистину, меньше знаешь, лучше спишь.


Мой парень, видимо, думал так же, вернувшись к чтению, только поглядывал на меня украдкой и все время пытался что-то спросить. Но когда я уже сама хотела поинтересоваться, в чем собственно дело, по моей уютной, тихой, сонной квартире разнесся потрясающей в своей оглушительности грохот.


Финальным штрихом к которому стало тихое, виноватое поскуливание и фирменное Данькино «Упс», явно доставшееся ему по наследству.


Я вздохнула, делая еще один глоток кофе. Раньше, я наверное сорвалась бы проверять, что упало и отчаянно материлась (про себя, опять же), считая во сколько мне обойдется это что-то отремонтировать и заменить. Но сейчас бежать не хотелось, раздавать оплеухи виноватым тоже.


Аккуратно поставив кружку на стол, я неторопливо поднялась со стула и направилась в сторону зала, попутно потрепала вжавшего голову в плечи Эрика по макушке. И брякнула, как обычно, не подумав:


— Наверное, стоит все-таки переехать в дом, как думаешь?


И притворилась, что не слышала облегченного вдоха, с раздавшимся следом довольным возгласом:


— Йес! Ну наконец-то!


Вторившее ему тихое тявканье было наполнено непередаваемым ехидством. Выглядывавший из-под стола Волк довольно щурился, старательно пряча под собой шнур от телевизора, и радостно вилял хвостом.


Тоже мне, страшный, серый и хитромудрый зверь. Ничего, на каждого Серого Волка найдется своя Красная кепка!

P.S. Снова на Маврикий?

— Да твою ж хвостатую бабушку! Волк!


Мой громкий вопль не возымел особого эффекта. Я всё равно оказалась в бассейне, окунувшись по самую маковку, и только чудом не хватанула воды, успев закрыть рот. А когда вынырнула, отпихнула от себя лезущего ластиться пса и ткнула пальцем ему в лоб, заявив обвинительным тоном:


— Ты обнаглевшая, мохнатая, морда! — палец лизнули, умильно заглядывая мне в глаза. — И не смей подлизываться, бандит! Даже не думай, Волчара…


И обиженно фыркнув, я поплыла к краю бассейна, старательно отбрыкиваясь от лезущего, то и дело, под руку хаски. Тот, по моему скромному мнению, либо пытался применить весь свой арсенал под кодовым именем «Сто и один способ заслужить прощения», либо окончательно меня утопить.


Добравшись до края, я подтянулась и уселась на бортик, переводя дух и болтая ногами в чистой воде. И честно, ну очень честно, пыталась не поддаваться магическому обаянию главаря мохнатой банды, но стоило ему пристроиться рядом, положив голову на колени и заглянуть мне в глаза помахивая хвостом, как я…


— О, снова синее мясо? — оптимистичный тон как-то не вязался с сутью вопроса. Мне на голову приземлилось сухое полотенце.


— Третий раз, — недовольно буркнула, несильно дёрнув за ухо смущённо фыркнувшего Волка. И принялась осторожно вытирать волосы, бурча. — Третий, блин, раз за утро. Как это называется-то?!


— М-м-м… — задумчиво протянула одна одиозная личность, устраиваясь рядом со мной и, положив на колени толстенную книгу в тёмном переплёте, хмыкнула. — Не, УК РФ не моя настольная книга, так не вспомню. Но если что, утопление — не самый эстетичный способ оборвать своё существование. Не, не спорю, определённая прелесть в созерцание раздувшегося трупа синюшного оттенка, с выпученными глазами, имеется. Да и начинка попадается порой очень уж занимательная. Но в целом — не комильфо, да…


Слишком живое воображение тут же нарисовало озвученную картинку. С подробностями, хвала детективным сериалам, триллерам и фильмам ужасов. Да так, что будь я нервами послабее, могла бы расстаться с собственным завтраком. Но закалённый студенческой столовой организм выдержал и я только икнула, недовольно фыркнув:


— Твоими стараниями поправиться мне точно не грозит.


— Всегда, пожалуйста, — невозмутимо пожала плечами худощавая брюнетка в майке-алкоголичке и широких джинсовых шортах, явно мужских к тому же. И добавила, углубляясь в чтение. — Тем более кухня пала смертью храбрых. Там что-то среднее между лабораторией наших судмедэкспертов и моим морозильником, — глянув на меня поверх книги, она растянула тонкие губы в ехидной улыбке. — Живым и здоровым выбраться оттуда нет ни единого шанса.


На этом аудиенция оказалась законченной. Острая на язык Харина Евгения Сергеевна показала кулак подкрадывающемуся к ней ещё одному члену банды, Максу и с головой погрузилась в изучение экземпляра «Новейшего справочника по патанатомии».