Приклеенный к корешку яркий стикер был куда красноречивее самого названия. Ужасным почерком издание было переименовано в «Пособие по аутопсии для чайников. С комментариями и пояснениями». И судя по периодически раздававшемуся злобному хихиканью, комментарии были за авторством самой Евгении.


И цензурными в них, наверняка, были исключительно предлоги.


Хотя нет. Помнится, во время нашего знакомства, она была вполне корректна. Ровно до того момента, пока до слушателей не дошёл смысл сказанных завуалированных оскорблений. Даже местные аборигены, вряд ли знакомые с великим и могучим русским языком и то, шугались, краснея. Уж больно интонации были…


Выразительными, во!


Повод, кстати, для такого монолога был веским. Потому что только я могла выпасть из самолёта прямо на задумавшуюся Женьку, отбив рёбра об её острые локти, выслушав, молча, всё что она выдала. А потом попросила повторить всё с начала, но помедленнее. А то я записывать не успеваю.


Харон тогда только тихо хмыкнула, позволив своему спутнику помочь ей подняться. И показала Эрику большой палец. Тот в ответ только глаза к потолку возвёл, вручив своему другу чемоданы и пробормотал что-то себе под нос о недо некромантах и их местах обитания.


Позже я узнала, что некромант на самом деле — патологоанатом. Болтливый как чёрт, настолько же вредный и по степени колючести может запросто соревноваться с дикобразом. Профессия наложила свой непередаваемый отпечаток на всё, в том числе и на манеру, к слову, порою отсутствовавшие у брюнетки как факт её биографии. Но при этом нельзя не признать, что в ней было определённое очарование…


Ну, если присмотреться хорошенько, конечно.


Согнав задремавшего пса с колен и подтянув шорты, я поднялась и устроилась на лежаке, подальше от бассейна и поближе к дому. Купаться в четвёртый раз за одно только утро, мне не хотелось, совершенно. Зато очень хотелось просто погреться на непривычно ярком, приятно согревающем солнце. В который раз, пытаясь осознать, что завтра меня никуда не выдернут-вызовут-конвоируют (нужное подчеркнуть) и не заставят решать сложные, просто невероятно важные проблемы.


Важные, с точки зрения руководства нашего любимого вуза. А не с точки зрения порядком зае… В смысле, задолбавшегося студента в моём скромном лице.


Нет, вообще-то, ехать я никуда не планировала. И совершенно точно не планировала экстренно обзаводиться загранпаспортом, новыми знакомствами и золотистым, мать его, загаром. К середине декабря я мечтала о вещах куда как более приземлённых. Во-первых, не оказаться в тюрьме, за массовый геноцид светлого будущего страны в лице не очень светлых умов всей студенческой братии. Во-вторых, не попасть на кладбище, скончавшись во цвете лет от умственной, психологической и моральной нагрузки.


Остальное, вместе с чудом наладившейся личной жизнью, как-то незаметно отошло на задний план, скрывшись в тумане бешеного студенческого дедлайна. Что ту самую «личную жизнь», кстати, категорически не утраивало.


Нет, Кальянов честно терпел. Недели так две. Ещё одну он, молча так, выразительно, созерцал мою персону в стиле зомби-стайл, когда я пыталась выжить на одном лишь кофе и адреналине от стресса. Потом плюнул, забрал меня с Данькой, собак и притащил на целый остров в Индийском океане. Причём на глазах у группы организованных лиц, как оказалось, активно ему в этом помогавших.


Хорошо, когда у тебя есть верные друзья. Плохо, когда эти друзья себе на уме. Вдвойне плохо, когда они в сговоре с твоим собственным парнем. И финансовый вопрос в плане организации всей этой операции их всех волновал в самую последнюю очередь, ага.


Как и моя, вполне себе возможная месть. Стоило только об этом заикнуться, как меня ласково погладили по волосам, добродушно заявив, что хомячков перестали бояться ещё лет так пять назад. И бедный «хомяк» в моём лице далеко не сразу нашёл, что возразить на такое вопиющее в своей наглости замечание. Зато потом гордо ляпнула «Земля кругла», мысленно сделав пометку обязательно им всем отомстить.


Вот прям всенепременно. Тем более, что знакомство с патологоанатомом, наделённым далеко неординарным чувством юмора и кривой справедливости в этом плане открывало ну совсем уж новые перспективы. А ещё научило никогда не играть с ней в карты. Ни в «дурака», ни в «подкидного», ни в «переводного»…


Даже в покер и то, играть с Женькой не стоило. Желания-то она загадывала довольно тривиальные, но ради их исполнения приходилось изрядно поработать головой. Потому что если достать сомбреро (на кой чёрт оно ей сдалось?) в пределах острова не представлялось чем-то невероятным, то вот с настоящими зимними унтами было куда как сложнее.


Зачем ей тут унты спрашивать как-то никто не решился. Пробовать отыграться, кстати, тоже.


— Ми-ра! — счастливый вопль разнёсся по всей округе, заставив меня сначала вздрогнуть, а потом насмешливо фыркнуть, когда в дверях, ведущих во внутренний двор, появился Данька.


Радостно улыбающийся во весь рот мелкий, поспешил ко мне, таща очередную толстенную, ярко оформленную книгу. Вышагивающие рядом с ним Айс и Берг зажали моего брата с двух сторон, не давая ему случайно споткнуться и упасть на ровном месте. А тот, словно специально приваливался то к одному псу, то ко второму, зарываясь пальцами в густую шерсть шоколадного цвета. И смеялся в ответ на притворно недовольное ворчание своих мохнатых телохранителей.


— Ми-ра, смот-ри! — всё так же чуть растягивая слова, Данька плюхнул мне на колени тяжеленный том, оформленный под старинный волшебный фолиант.


Металлические уголки, кожаный переплёт и даже небольшой замочек, украшенный камнем ярко-красного цвета. Книга даже на вид выглядела настоящим произведением искусства, с изящным драконом, летящим над средневековым замком на обложке.


— Ух ты… — подхватив его подмышки, затащила на лежак, усадив рядом с собой и уткнувшись носом в светловолосую макушку. — Какая красота…


— Э-рик по-да-рил, — довольно заявил братец, нетрепливо ёрзая и пытаясь открыть подарок, что бы посмотреть, что там внутри. — Он ска-зал, что я мо-гу за-пи-сы-вать сю-да свои сказ-ки!


Я сглотнула, по-новому глядя на такой шикарный подарок. С лёгкостью справившись с замком, раскрыла книгу на середине, с изумлением понимая, что это действительно не книга в прямом смысле этого слова. Пустые, аккуратно разлинованные страницы, искусственно состаренные и украшенные силуэтным изображением волшебных существ и героев. Встречались и чисто белые вставки, шероховатые и плотные, явно предназначенные для иллюстраций.


И всё это великолепие дополнялось ручкой, выполненной под самое настоящее писчее перо, воткнутое в качестве закладки после титульной страницы.


— Кра-си-во, да? — Данька с любовью погладил страницы, мечтательно жмурясь. А я только вздохнула, потёршись носом о его макушку, и сделала себе пометку либо убить наконец-то кудряшку за такое транжирство, либо крепко поцеловать.


Определиться пока что так и не получилось. Потому как злиться долго на Эрика у меня не получалось, как бы я не хотела обратного.


— Очень, — наконец, подтвердила, чмокнув брата в висок и осторожно высвободив подарок из его рук. — Но давай сначала запишем сказки в тетрадку попроще. А потом уже сюда, ладно? Чтобы не испортить. Договорились, сказочник?


Сам владелец такого сокровища нахмурился, явно пытаясь найти причину, что бы оспорить моё решение. Не нашёл, вздохнул трагично. А потом, словно что-то вспомнив, Данька, совсем как я в критических случаях жесточайшего склероза, хлопнул себя по лбу и слез с моих колен, снова скрывшись в доме. Айс с Бергом ломанулись следом, чуть не сбив с ног не вовремя решившего проверить, чем мы занимаемся, Эрика.


Тот только проводил их озадаченным взглядом, почесав затылок. И, пожав плечами, прошёл прямо ко мне. Правда, садиться на лежак не стал, предпочёл приземлиться рядом, спиной прислонившись к краю и откинув голову мне на колени. Ещё и сощурился довольно, когда я запустила пальцы в его кудри…


Чтобы тут же недоумённо поинтересоваться:


— Эрик, чудо моё… А что у тебя в волосах тесто делает-то?


— Ну-у-у… — смущённо хмыкнул парень. Ответить только не успел, получив спасение оттуда, откуда не ждали.


Данька, раздобывший где-то простую тетрадку и карандаш приземлился прямо мне на живот, с разбегу забравшись на невысокий лежак. Братцы, так и не бросившие опекать его, растянулись неподалёку, свесив языки набок и изображая крайнюю степень утомления. В которую, в общем-то, сильно никто не поверил.


Андрей так и вовсе только глаза к небу возвёл, добравшись до своей законной супруги и устроившись рядом с ней. Ещё и то самое пресловутое сомбреро ей на голову нахлобучил, не обращая внимания на возмущённое шипение брюнетки. И охнул, оказавшись внезапно в бассейне.


Женька же, прикрыв своё добро широкими полями шляпы фыркнула, поправив новый предмет гардероба, и вновь вернулась к чтению, пробормотав:


— А ничего… Полезное приобретение. И нет, Жмураэлло, мне твоя мокрая голова на коленях не нужна. Нет… Я кому сказала не-то, зомби ты недобитый?!


— Ми-ра, сказ-ку! — требовательно заявил брат, сунув мне в руки свою добычу. И устроился под боком, прижавшись крепче. — Пи-ши!


Пришлось подчиниться, пока великий волшебник и создатель миров медленно и подробно, с чувством, толком и расстановкой рассказывает очередную историю. И спустя минут десять я не заметила, как мы уже на пару с ним спорим, придумываем и фантазируем. Совершенно не обращая внимания на то, что вокруг нас уже собрался небольшой круг зрителей, включавший в себя и собак.