В отражении стекла я видела, как уверенно лежат на руле его крепкие руки. Он сидел расслабленно, поглядывал то вперёд, то в зеркала. На удивление даже не лихачил сегодня.

И всё же он классный. Не знаю, сколько можно восхищаться собственным мужем, проходит ли это после первого месяца… или даже первых лет отношений — но я, по-моему, никогда не перестану. Даже сложно поверить, что он действительно со мной. Действительно мой.

Я невольно потянулась к висевшему на шее колечку. Мы договорились носить их так, пока тучи на горизонте не расчистятся. Нащупала сквозь ткань и заулыбалась. И тут на колено легла широкая ладонь Марка.

— Заедем куда-нибудь поужинать? — предложил он, не отрывая взгляда от дороги.

Я помотала головой:

— Давай лучше я сама что-нибудь приготовлю.

Хотелось скорее оказаться дома. Смыть с себя грязь, моральную усталость.

— Окей, — легко согласился он, и, судя по улыбке и по движению нахальных пальцев на моей ноге, подумал совсем не о еде.

Я поймала шаловливую ладошку и вернула на руль. Марк сделал грустное лицо, но, как послушный мальчик, продолжать попытки не стал.

Минут через десять машина тихо въехала в подземный гараж. Марк заглушил мотор, хлопнул дверцей, выходя. Я замешкалась, отстёгивая ремень, и он успел обогнуть машину и открыть дверь с моей стороны. Не дожидаясь, пока я поднимусь сама, притянул к себе и жадно поцеловал. Его рука крепко, но нежно обнимала мой затылок, не позволяя уйти. Я не ожидала этого, удивилась, но послушно открыла губы, впуская его.

— С утра хотел так сделать, — шепнул Марк, прерывая поцелуй. — У меня стоит колом. Ты знаешь, что мини-юбки запрещены законом?

— Когда успели принять такой закон? — засмеялась я. Ненавязчиво потёрлась животом о его «кол». Глаза Марка потемнели, он лихорадочно облизнул губы.

— Я тебя сейчас прямо здесь разложу, — шепнул, целуя меня в ухо.

— Тут камеры, — движения его языка вызывали во всём теле щекотную дрожь. Я тихо смеялась, прижимаясь к Марку, ощущая, как напрягаются его сильные жёсткие мышцы.

— Я от тебя с ума схожу… — он снова поцеловал меня в губы, схватил за запястья, опустил их вниз, заставляя выгнуться сильнее. Атаковал горячими жёсткими поцелуями шею.

Я часто дышала в его объятиях, чувствуя себя лёгкой, как пёрышко. Очень хотелось застонать, но я боялась, что на стоянке в любой момент может кто-нибудь появиться.

Рука Марка задрала юбку и нагло щупала мою попу. Я хотела обвить руками его шею, но не могла, он по-прежнему удерживал одной рукой мои запястья, только и оставалось, что крутить бёдрами, гладить собой его член через ткань летних брюк.

В этот миг раздался резкий, как серия выстрелов, цокот каблуков. Может, мы и не обратили бы на него внимания, если бы цокот вдруг не затих и не послышались бы размеренные хлопки. Кто-то аплодировал нам.

Марк нехотя отпустил меня. Повернул голову и замер. Рука, которую он положил на дверцу машины прямо перед моими глазами, — сжалась в кулак.

— Ну здравствуй, ми-илый, — сказал высокий женский голос. — Я смотрю, пока я к свадьбе готовлюсь, ты тут по углам с какой-то потаскушкой обжимаешься?

Меня как молнией ударило.

Это она. Его невеста.

Я жадно всматривалась в неё, позабыв обо всём.

Красивая, среднего роста, чуть выше меня. Тёмные волосы уложены волной. Красивая — но на тех фотографиях в инстраграме она выглядела куда красивее и загадочнее, чем в реальности.

Но одета она была, что называется, шикарно. Обтягивающее, выставляющее напоказ все изгибы сочной фигуры. Сумочка на небрежно отставленной руке — известный бренд. Шпильки на бежевых туфлях сантиметров двенадцать, не меньше.

Но взгляд у неё был — злобной мегеры. Такое ощущение, что могла бы — тут же вцепилась бы мне в волосы.

— Иди домой, Саш, — шепнул Марк.

Я уставилась на него с изумлением и негодованием. Он что, не хочет расстраивать невесту? Может, попытается ей как-то объяснить то, что сейчас происходило?

Хотя конечно… он же говорил, что будет морочить голову и ей, и отцу, пока не разберётся с угрозой.

Я послушалась, тихо прошмыгнула под его рукой, пошла к лестнице. Было не на шутку больно. От того, что он отстранил меня, как куклу, как лишнюю, избавился, от страха, что он больше дорожит ей, а не мной, от… чего скрывать, от безумной ревности. Внутри у меня всё скручивалось в муках, яростно пульсировало, глаза горели от злых слёз.

Не хочу ни с кем его делить. Не хочу вот так исчезать из поля зрения его невесты. Пусть она уходит, почему я должна? Я его жена, в конце концов. Тайная… сама так сказала.

Но неужели она простит его, даже после того, как на её глазах он целовал другую?

А если тут же, в гараже, состоится примирительный поцелуй? Или примирительный ужин в ресторане, а потом примирительный секс…

Господи, пожалуйста, только не это. Я не переживу.

Глава 22

Марк

До каких пор эта идиотка собирается за мной таскаться? Хотя сам виноват, не послал в прошлый раз напрямую, вилял и юлил — вот и получи на свою голову.

Я закрыл машину на замок, но к Лене подходить не спешил. Так и встал там, сложив руки на груди, опёрся задницей о багажник машины.

Хорошо что Королева послушно отправилась домой, я не хотел, чтобы она слушала наши разборки. Уж Лена наверняка попытается вылить на неё ушат помоев. Если на то пошло, я вообще не хотел бы, чтобы Лена знала о её существовании, но уже поздно, как говорится, пить боржоми.

— И что это за потаскушка? — как я и думал, начала она с оскорблений.

Я пропустил её реплику мимо ушей:

— Какого хрена ты сюда припёрлась?

Лена надула силиконовые губы:

— Я какого хрена? Я просто хотела навестить тебя. Это вообще-то я должна тебя спрашивать, какого хрена ты тут с девками обжимаешься. Ещё и привёл её к себе? Трахать будешь, да?

— Тебя не касается.

— Меня не касается? Я вообще-то твоя невеста. Мой папочка твоему папочке в одно место вставит, если ты мне изменяешь.

Я вздохнул. Выдохнул. Посмотрел по сторонам, на что угодно, лишь бы не на Лену, уж слишком кулаки чесались. Потом вернул взгляд на её недовольное лицо.

— Знаешь, Лена. Мне абсолютно по хрену, что твой папаша будет вставлять моему. Пусть хоть навставляется. Я плясать под вашу дудку не собираюсь. Можешь забыть этот адрес и вообще моё имя. Мы с тобой не знакомы.

Она нахмурилась, нервно намотала на руку ремень сумочки:

— Ты не можешь пойти на попятную. Ты пожалеешь. Да мой отец твоего просто уничтожит. И тебя самого.

— А что у меня уничтожать? — я усмехнулся. — Я вещи собрал — и меня здесь нет. Не выпустишь из страны? А ты хоть один раз подумала своей маленькой тупой головёнкой, что ты в результате получишь? Мужа, который будет трахать тебя и ненавидеть? Бить? Оскорблять?

Я говорил и подходил к ней, наблюдая, как с каждым шагом меняется выражение её лица. Пропадают вальяжность и уверенность в том, что ей всё должны, и появляется страх. Но Лена не пыталась убежать, даже когда я встал прямо перед ней и схватил за волосы на затылке.

— Ты вообще понимаешь, что значит жить с мужчиной, который тебя ни в грош не ставит? Я же тебя, курва, просто убью в один прекрасный день. Ты это понимаешь? И мне плевать, что будет после, главное, что в этом «после» не будет тебя.

Я хотел вдолбить в её пустую башку эту банальную мысль: нет смысла за мной гоняться. Ей же самой это не принесёт ничего хорошего. Намеренно не выбирал выражений, хотел напугать.

Но её реакция застала меня врасплох. Лена тряслась в моих руках крупной дрожью, облизывала губы, глаза её повлажнели.

— Марк… господи, Марк… ты такой секси, — пролепетала она прерывистым шёпотом. — Хорошо… хорошо, я поняла. Ладно, хочешь — я уйду и оставлю тебя в покое. Только трахни меня. Здесь.

Я долго всматривался в её затуманенные зрачки. Лена терпела, хотя я продолжал держать её за волосы без малейшего пиетета. По-моему, ей даже нравился этот дискомфорт.

Поиметь её — и получить освобождение?

Может быть, я бы даже поверил. Не думаю, что соблазнился бы, у меня на неё попросту не стояло. Но наверху меня ждала Королева, так что не появилось даже мысли принять это щедрое предложение.

С усталой брезгливостью я отпустил её:

— Пошла прочь, чёртова нимфоманка. Ещё раз появишься, пеняй на себя.

— Марк!..

Не оборачиваясь, я показал ей средний палец. Привычка Королевы, надо же, когда успел подхватить.

Я думал, она давно уже дома, но когда шагнул на лестницу в жилые этажи, услышал тихий женский плач. Остолбенел, увидев сквозь столбики перил, что немногим выше сидит Королева и всхлипывает, утирая слёзы нижней частью ладони. Это было настолько неожиданно, так не вязалось с её имиджем, что я не сразу поверил собственным глазам.

Моя независимая, сильная, жёсткая Королева плачет.

Меня затопило раскаяние. Стало паршиво на душе, стыдно за себя самого. Что же я за придурок, не могу защитить, не могу сделать так, чтобы ей не приходилось вот так уходить и тихонько плакать?

Я очутился рядом с ней в два шага. Подхватил, вскидывая на руки, она от неожиданности чуть не начала отбиваться. Потом поняла, что это я, стала поспешно утирать лицо.

— В глаз что-то попало… — дрожащим голосом проговорила, отворачиваясь.

Смешная попытка оправдаться. Я ничего не сказал, молча отнёс её в лифт. В кабинке перебросил вес на одну руку, прижал её к стене и другой рукой — осторожно, одним большим пальцем вытер мокрые дорожки на её щеках. Королева смотрела смущённо, но не уворачивалась.

Член начал стремительно крепчать. Да ёшкин кот, что за реакция! Но меня прямо как током шарахнуло осознание того, как сильно Королева дорожит мной, раз плакала из-за меня. И вообще всё это — её заплаканное лицо, мокрые ресницы, покрасневшее личико, припухшие губы — это был чистый секс. Не знаю, почему девушки считают, что выглядят плохо, когда плачут. Лично я и некая часть моего организма были совершенно с этим не согласны.