Я молчу. Я знаю Мэдди достаточно долго для того, чтобы не пытаться ее переубедить.

— Хорошо, что ты приехала. Если Ричард что-нибудь обнаружит или не вовремя подойдет к телефону, мы можем сказать, что это твое.

Я что, профессиональный козел отпущения? Прости, подружка, но я не стану прыгать от радости. Как-то неприятно думать о том, что Ричард может счесть гостью поставщицей секс-игрушек. Он взбесится. И наверное, немедленно окропит меня святой водой.

— Не то чтобы я именно поэтому тебя пригласила, — поспешно уточняет Мэдди.

Ну да. Мэдс даст Макиавелли сто очков форы.

— Тебе вообще ничего не нужно делать. Просто притворись, что это твоя идея, если Ричард спросит.

У меня появилось скверное предчувствие.

— Рано или поздно он обнаружит…

— Ну и ладно, — легкомысленно отзывается Мэдс. Кажется, она уверена, что проблема решена. Не успев выпить бокал вина, я превратилась из скромной учительницы в продавщицу эротических игрушек. Подобная трансформация не под силу даже Гарри Поттеру.

Мэдс доливает мой бокал.

— Скоро ты своими глазами увидишь, чем я занимаюсь. Сегодня у меня вечеринка в Фоу.

— Но я совсем измучилась! А нельзя подождать?

Честно говоря, я бы предпочла сосредоточиться на Джейке и Миландре. В глубине сознания маячит еще один персонаж, который немного смахивает на Гэбриела, и я хочу поскорее запечатлеть его на бумаге. И уж меньше всего мне охота оказаться в комнате, битком набитой возбужденными женщинами, которые примеряют костюмчики горничных. Неужели нельзя оставить меня наедине с моими мыслями?

— Ну нет, — твердо заявляет Мэдс, когда я прошу пощады. — Это начало твоей новой жизни, Кэти. Ты намерена писать бестселлеры и найти себе романтического героя? Ты собираешься заниматься спортом и есть здоровую пищу? Или уже обо всем позабыла?

Такое ощущение, что новая жизнь скоро мне надоест.

— И потом, здесь огромное количество красавцев мужчин, которые жаждут встречи с одинокой девушкой вроде тебя.

— Я не собираюсь знакомиться с ними на секс-вечеринке.

— Конечно, — соглашается Мэдс. — Но там ты можешь заказать все, что нужно. Например, сексуальное нижнее белье. Черно-красное.

— Я ищу мистера Дарси, а не собираюсь на пробы в «Мулен Руж».

— Стильные трусики? Лифчик с разрезами? — Мэдс так легко не сдастся. Наверняка она с легкостью сбывает свой товар. — Пеньюар, в котором ты будешь выглядеть по-настоящему женственной? И волосы тоже нужно привести в порядок…

Она ерошит мои кудри и качает головой.

— А твой гардероб… Эти дурацкие сапоги недолго протянут в Трегоуэне. Тебе нужен новый имидж.

Я слишком устала, чтобы спорить. И потом, возможно, она права. Прежняя Кэти Картер не слишком преуспевала в том, что касалось мужчин.

— Ты в жизни не догадаешься, кто приехал в Трегоуэн! — Мэдс причесывается, не сводя глаз с часов. — Я сразу подумала о тебе, потому что он — идеальный романтический герой! Единственный и неповторимый Гэбриел Уинтерс — мистер Рочестер!

— Знаю. Он подвез меня со станции, когда ты так и не появилась.

— И ты молчала, негодница? Правда, он прелесть? О Господи. Фантастика.

— Всего лишь подвез, Мэдс, а отнюдь не сделал предложение, — смеюсь я.

— То есть он явился, когда ты нуждалась в помощи. Как романтично. Кэти Картер! Ты пробыла здесь всего несколько часов — и уже подцепила самого завидного холостяка в Трегоуэне. Разве я не говорила, что красивые мужчины в Корнуолле просто кишмя кишат? Разве ты не рада, что приехала? — Мэдс кружится по кухне, и угадать ход ее рассуждений нетрудно. Она уже мысленно нас женит.

— Успокойся, — говорю я. — Он всего лишь подбросил меня и угостил сидром в пабе.

— Он пригласил тебя выпить! — Мэдс вне себя от восторга. — Гэбриел Уинтерс пригласил мою подружку в паб! Да ты понимаешь, что это значит?

— Что он захотел сидра.

— Кэти! — Подруга в отчаянии смотрит на меня. — Как можно писать романтические истории, не имея никакого представления о романтике? Ты ему понравилась, глупышка!

Правда? Значит, я чего-то не поняла. Не могу сказать, что при общении с Гэбриелом почувствовала хоть что-то. Он, возможно, самый красивый мужчина из всех, кого я видела, но в моем представлении абсолютно бесполый. С другой стороны, не мне судить.

— Да?

— Еще бы! — Глаза Мэдс восторженно блестят. — Измени свою жизнь, подружка! Ты обязательно пойдешь на мою вечеринку и купишь сексуальные трусики. У меня хорошее предчувствие.

Мэдс спускается по лестнице, буквально лучась энергией, а я вяло тащусь следом. Энтузиазм как рукой сняло. Если я не в состоянии выжать из себя хоть немного восхищения Гэбриелом Уинтерсом — человеком, при виде которого текут слюнки у большинства британских женщин, — то, видимо, у Кэти Картер и впрямь проблемы.

На следующее утро я просыпаюсь не от крика чаек, как ожидала, а от низкого, гортанного «ку-ку». Лежу неподвижно, наслаждаясь солнцем, которое полосами пробивается сквозь щель между занавесками.

Рабочий день, а я нежусь в постели. Не надо вставать и идти туда, куда неохота. Так странно жить без привычного ощущения паники («Черт, я забыла проверить контрольные!») или тяжелого чувства неизбежности («Черт, последний урок у одиннадцатого класса…»). Я должна бы мучиться угрызениями совести из-за того, что бездельничаю в то самое время, когда мои бедные бывшие коллеги впихиваются в вагон метро. Им весь день предстоит общаться со школьниками, которые не желают надевать сменную обувь и выплевывать жвачку.

Но знаете что? Совесть меня совершенно не мучает.

Свобода!

Я сбрасываю одеяло, шлепаю по дощатому полу к окну и отдергиваю занавеску. Комнату заливает яркий свет, море за окном искрится и переливается, в гавани весело качаются на волнах лодки и чайки.

— Ку-ку, ку-ку, — раздается опять. Окончательно проснувшись, я понимаю, что это сигнал моего мобильника. Новое сообщение. За окном перекликаются чайки, а одна, особенно настойчивая, старательно ковыряет рыбью голову, которая валяется на причале. Я тру глаза, зеваю, вытаскиваю мобильник и сажусь с ним на постель.

Вечеринка в Фоу и впрямь удалась. Целая компания рыбацких жен, чьи кошельки пополнились деньгами после очередного удачного улова, просто сходила с ума от желания истратить как можно больше наличных. Вскоре кружевные лифчики и кожаные корсеты пошли по рукам. Многочисленные вибраторы гудели, точно стая ос. В импровизированной лотерее я выиграла мыло в форме фаллоса, а также осталось смутное воспоминание о том, что я приобрела у Мэдс какое-то нелепое нижнее белье. Подруга сообщила, что у нее рекордное количество заказов.

Надеюсь. Чем раньше она накопит денег для поездки на Карибы, тем скорее я вздохну свободно. Напрягает, что Ричард разъезжает по округе в церковном автобусе, набитом секс-игрушками, а мне, в случае необходимости, придется брать вину на себя. По крайней мере ночью я умудрилась написать очередную главу «Сердца разбойника», и она, признаюсь честно, весьма чувственная. Возможно, товары «Анны Спринг» произвели на меня странный эффект, и в итоге я принялась писать настоящую эротику. Родители гордились бы столь очевидным доказательством моей половой зрелости.

Я не обращаю внимания на мобильник и вытаскиваю из-под подушки тетрадь. Не хочу, чтоб она снова попала в руки врага. Кстати, если Ричард ее обнаружит, его мнение обо мне отнюдь не улучшится. А поскольку я, с точки зрения преподобного Ломэкса, и так уже ниже всякой критики, то тем более не стоит рисковать.


— О, Джейк! — произнесла Миландра. — Я больше не могу ждать. Умоляю, возьми меня…

Джейк застонал. Она была душераздирающе прекрасна, когда стояла перед ним в полупрозрачной шелковой сорочке. Сквозь ткань была видна нежная грудь, изгиб талии и темный треугольник внизу живота. Миландра была такой чистой и хрупкой, что Джейк боялся нанести ей непоправимый вред силой своей страсти.

Она легла на широкую кровать, и волосы золотым сиянием раскинулись вокруг головы. Джейк склонился над ней и начал целовать ее шею, ласково поглаживать грудь. Девственное тело Миландры содрогнулось от желания. Ей казалось, что она тает в лучах любви.


К сожалению, все это продукт нездорового воображения, но ведь девушке не возбраняется помечтать? Не сомневаюсь — однажды я тоже буду таять в лучах любви, хотя вряд ли какой-нибудь мужчина задумается о том, не повредит ли мне сила его страсти. Тем не менее я скоро докажу Мэдс, что в моей повести гораздо больше романтики, чем в вибраторах, которыми она снабжает половину Корнуолла!

Мобильник снова кукует. Видимо, что-то срочное. Я открываю входящие и обнаруживаю четыре непрочитанных сообщения — одно от Джеймса, два от Фрэнки и одно от Олли. По крайней мере они меня не забыли.

Сообщение Джеймса весьма лаконично: «Надо обсудить финансовый вопрос».

А как насчет того, что он скучает и хочет, чтобы я вернулась?

— Сукин сын, — говорю я, стирая эсэмэску.

Почему Джеймс настолько помешан на деньгах? Он ведет себя так, что его можно счесть нищим. А я-то думала, банкиры много зарабатывают. Впрочем, у него нет шансов выжать из меня ни пенса — ни сейчас, ни в будущем. Джуэл оплатила мои счета, но, возможно, мне тоже придется продавать вибраторы, если в пределах следующих двух недель я не найду работу. После завтрака нужно будет наведаться в местную службу занятости.

Я открываю сообщения от Фрэнки. Первое было отправлено вчера. Я смеюсь, потому что пишет Фрэнки точно так же, как и говорит. Сплошь восклицания и преувеличения.

«О Господи, ты не поверишь!!! Случилось самое большое чудо на свете!!! «Парамаунт рекорде» заключила с нами контракт!!! Мы прославимся!!! «Прада» и «Версаче», я иду к вам!!!»