- Ты как вести машину будешь без одной руки?

- Да на изи[2], у меня автомат – справлюсь. Не пешком до базы.

[2] Изи (Easy) - легко

Очевидно, что когда он матерился, я понимала гораздо больше. Базы чего? Надеюсь, не разбойничьей или как там называются нынче эти банды. Стало еще страшнее. Зря села в эту машину с совершенно незнакомым человеком. В моем возрасте нормальные люди не обладают иномарками и не выражаются на своем бандитском жаргоне. Хотя в моем возрасте и не убегают от теней, не ломают руки за то, что просто коснулись, и не хватаются за все вокруг от рычания машины. Спокойно, Настя, она не взлетит. Наверно. Мало ли куда дошел технический прогресс пока я корпела над учебниками по психологии.

Парень завел машину и выехал из полупустой парковки, используя только одну левую руку. Машина пищала в разной частоте, будто пыталась подобрать ритм перед концертом. Не удивлюсь, если водитель сейчас запоет, и ангелы спустятся с небес, отплясывая джигу на капоте. А потом поклонятся и предложат автограф. Но водитель просто лыбился, стараясь выехать в 2 приёма. Бахвальства, как у подростка. Когда же он обернулся ко мне и подмигнул, хвастаясь умелым выездом с помощью одной руки, поняла: не подростка, а ребёнка. Сколько ему лет вообще?

Парень осмотрел мою худенькую фигурку да кровавые коленки и понажимал кнопки на своём космическом корабле. Заиграла противная электронная музыка, бьющая по ушам, а сбоку обдало жарким воздухом, неприятно сушащим кожу и затрудняющим дыхание. Лучше бы взлетели. Пошевелиться страшно, поэтому я старалась держать спину прямо и смотреть вперед. Иначе выскочу с дикими криками из приостановившейся после выезда с парковки машины.

Сзади засигналили, и машина поехала. Музыка была громкой и динамичной. Бас, бьющий по ногам и сиденью, соответствовал мельтешащим спереди фонарям и линиям разметки. Как будто дорога тоже была музыкой. Пахло спёртым из-за печки воздухом и апельсиновым ароматизатором.

Перед частной поликлиникой водитель резко затормозил, отчего мне пришлось подставить руки, чтобы не слишком больно удариться о приборную панель. Пристегнуться-то я так и не решилась. Вдруг, машину нужно было бы срочно покидать?

- Пошли, малая, и тебя подлечим, - на руку калеченный бодро выскочил из машины, обошел и открыл мне дверь левой рукой, притоптывая в нетерпении.

- И тебя вылечим, и меня вылечим.


- Да-да, а я о чем, - и так он серьезно ответил на эту фразу из фильма, что я прыснула в ладошку. Парень приподнял брови и впился взглядом в хихикающую меня. Он замер и всё еще придерживал дверь. И не моргал. Пришлось выйти из машины того, кто не смотрит классику. И не читает скорее всего тоже. Неужели в такое позднее время поликлиника всё еще работает? Но жертва моего зада уверенно шла по направлению к двери. Я вздохнула и побрела следом. Парень нажал кнопку и сказал, что ему на срочный приём. Дверь открылась. Пройдя по небольшому холлу со стеклянными раздвижными дверями, вышли на лестничный пролет. Когда мы поднимались по ступенькам, калеченному позвонили. Вытаскивать одной левой рукой телефон из правого кармана было неудобно, - смартфон выскользнул и скатился по двум ступенькам. Я пожалела травмированного, подняла тоненький мобильник, чудом не разбившийся от падения, и вложила его в левую руку парня. Наша кожа соприкоснулась, но никаких неприятных ощущений я не почувствовала. Такое бывало, если я в спокойном состоянии, и касание вскользь, без попытки меня удержать. Телефон всё еще трезвонил и на звонок наконец ответили:

- Хай. Чё? Не, сегодня на катках меня не будет. И завтра тоже. Руку повредил. Ничё, прикончите их и без меня. Не знаю, сейчас как раз к врачу иду. В любом случае, к Мажору я буду готов, не ссы.

«Прикончите их без меня» - этой фразы было достаточно, чтобы своими тихими шажочками начать спускаться по лестнице обратно. Благодаря моим навыкам тихого шага и увлеченности бандита разговором, мне удалось улизнуть с лестничного пролета.

Нашел он меня, когда я сидела на корточках и считала звёзды перед потемневшими от боли глазами. Врали в «Том и Джерри». Звезды не вокруг, а прямо в глазницах. Плывут вместе с кругами.

- Тут выхода нет, только вход, потому двери автоматически и не открываются. Учись мансить[3], малая.

[3] Мансить – 1) Уворачиваться от умений противника; 2) Скрываться, используя обстановку или предметы в момент погони.

Я злобно посмотрела на закрытую стеклянную дверь, наградившую меня шишкой на лбу в плюс ко всем событиям последних дней. И стало как-то даже всё равно, что мне попался в спутники какой-то бандит, убивающий людей, и завел куда-то в только ему знакомое место. У меня уже нет крыши над головой, нет денег и нет работы, мне всё равно не жить. Так чего я должна остаток её проживать так тупо? Мозги, уставшие за день, итак с трудом работали. А после их встряски от знакомства со стеклом… взвесить ситуацию казалось совершенно невозможным. Звезды улетели, но я успела зазвездиться.

- Слушай, ты по-человечески разговаривать умеешь, а? – Я вскочила, отчего голова закружилось и затошнило, и ткнула пальцем в грудь растерявшегося от моих слов парня. Палец царапнулся о металлическую молнию на его куртке. Кожа у меня всегда отличалась тонкостью, так что кровь выступила мгновенно. Засунув палец в рот, чтобы не запачкать кровью что-то еще, и в ожидании уставилась в глаза собеседнику. Тот же проследил мои движения и теперь не отрывал взгляда от моего пальца во рту. Наконец, он отмер, проанализировал вопрос и выдал:

- Эмм, постараюсь, но я нынче постоянно в катках… ммм…   сражениях? – и с ожиданием посмотрел на меня, молча справшивая, то ли слово подобрал. Я кивнула, это слово я по крайней мере знаю, - А мы с парнями на своем болтаем, я и отвык от …эммм… как ты выразилась, человеческого языка. Вообще мы обычно нормально разговариваем. Но сейчас у нас серьезная подготовка. Я впервые за три месяца с кем-то из неигровых разговариваю.

Мой разговор с бандитом казался сущей нелепицей. Я улыбнулась и спросила:

- И кого прикончить сегодня планировалось, когда ты без руки ослаб?

- Да пару нубов… ммм… глупых парней, составляющих нам конкуренцию.

- А что будет, если не убьете?

- Тогда завалят нас. А если мы их, то высока вероятность получить норм бабосика, не менее пары сот тыщ на нас всех.

Отлично, бандит рассказывает трудности своей работы. Походу, я просто магнит для убийц. Уже второй в моей жизни объявился. Только этот гораздо моложе. Не верилось, что ему больше лет, чем мне. Я махнула на него рукой, не желая слушать его самоизлияния, и снова стала подниматься вверх. Коленки саднило. Сейчас, когда страх ушел, боль стала особенно отчетливой. Мои шаги были не слышны, а вот топот идущего рядом раздавался эхом на лестничной площадке. Когда мы открыли дверь в коридор, в нос ударил запах больницы. Этот странный, свербящий в ноздрях запах кварцевания. К нам подошла врач среднего возраста в выглаженном чистеньком халате с короткой стрижкой. То, что она отдыхала перед нашим приходом, выдавала только крошка хлеба на губах. Нас проводили в кабинет.

Я, чтобы не мешаться, села на стул напротив стола.

- ФИО и возраст

- Никифоренко Василий Николаевич. Семнадцать.

Я вытаращилась на парня. Он же на машине ехал! Матерь боже, 17 лет. Я была права – он подросток.

- Нужно будет, чтобы родители подписали бумаги, - врач это говорила, осматривая его руку. Затем она, аккуратно коснувшись пары зон, спросила где больно и увела Василия в рентген-кабинет.

В голове было слишком много несовместимых мыслей о новом знакомом. И найти сейчас искомый результат – это как копаться в женской сумочке. Попадается что угодно, кроме необходимого.

Вернулся новый знакомый уже с перевязанной рукой.

- Вашим родителям нужно будет расписаться, - говорила доктор, заводя парня в кабинет.

- Ок

Но это не успокоило врача. Она или не первый день с ним сталкивается (что для бандита не удивительно) или заподозрила что.

- Или кто-то из совершеннолетних хотя бы.

- Давайте бумаги, отнесу родителям. И девушке тоже помогите.

Врач обработала коленки и приклеила большой пластырь на каждую, бурча что-то. Я разобрала только:

- Ох и не сидится вам ровно, молодежь.

Василий только фыркнул на это заявление. Ну и слух у него. Я сама с трудом расслышала. Доктор взяла бумаги в руки и подозрительно смотрела то на них, то на парня.

- Давайте мне, подпишу, - Я подошла к столу врача и взяла ручку. Та недоверчиво окинула взглядом мою низкую тщедушную фигурку. Паспорт лежал у меня в рюкзаке, достать его не составило трудности. Подписей потребовалось не так уж много. Разогнувшись, я встретилась взглядом с новым знакомым. Он смотрел на меня в шоке. Ну да, я не выгляжу на свои 19, а все дело в маленьком росте и детском личике с двумя косичками. Из взрослого у меня были только губы, которые я как будто запечатала для всех на замок. На нижней по середине была серёжка-септум, предупреждая об охране территории. Еще и небольшая грудь, не заметная за моей закрытой одеждой. Что ж, рада, что не только он меня сегодня удивляет и ставит в тупик.

Всё время, что мы шли к выходу (он оказался действительно с другой стороны здания), мы оба молчали. Когда дверь частной клиники закрылась за спиной, холодный воздух остудил разгоряченное лицо и залез под расстегнутую куртку.

- Ну что, малая, поехали?

Я скептически посмотрела на того, кто был младше меня на 2 года и называл малой. Страх прошел перед ним полностью. Как и перед его прикосновениями. Опять он меня схватил за локоть и потащил на буксире к машине.

- Ты несовершеннолетний, у тебя прав нет.

- Ну почему же, есть. И остальные документы. Садись.

В семнадцать лет? В России? О да, конечно. Наверно, я всего лишь 113, кто этому не поверила. Подумаешь, это мы дураки. А он-то умный. Решил, что в четырнадцать паспорт получил и теперь сверх-человек-трансформер. Розовый. Я думала восстание машин начнется с хозяйской стиралки. Она так всегда бодро скакала на выход. Кажется, ночами я слышала крики старенькой ВЕКО о том, что на пенсии работать она не нанималась.