– Ненавижу, ненавижу вас всех, гадюки. – сказал тихо – Друга потерял, брата названого, с коим с детства хаживал. А все из-за вашей подлости да лживости. Причинил ему муки нестерпимые. Не простит Мстислав меня никогда. Не простит… Как же я вас всех ненавижу, змеи подколодные, бесстыжие! – и ударил кулаком по столешнице Ярослав так гневно, что стол надвое раскололся.

***


В тот же вечер в лагере дружинников киевских много народу собралось дочь вождя вятичей провожать. Отправили Ярмилу чинно в дальний путь. Вождь племени сам костер поджигал да слезу старческую пускал. Радомир все это время подле него был. Утешал да заверял, что никто его дочери зла не желал, судьба так сложилась. Ярослав же с Мстиславом, оба бледные да поникшие, стояли порознь и не глядели друг на друга.

Когда остатки костра ветер разметал, разошлись все восвояси по срубам своим. Радомир навязался проводить вождя да за руку все время старца опечаленного поддерживал. Вернулся только через час, уже за полночь.

– Ну что, разорвет он уговор? – спросил Ярослав друга возвратившегося.

– Не разорвет, – сказал тот, улыбаясь. – Понимает сердце старика, что дочка сама во всем повинна. Знал, что Мстислав любил ее, холил и лелеял, чай, сам вождь видел, как он с ней милуется. Ну а коли не оценила мужа своего, вот и поплатилась. Хоть старику и тяжело это признать.

– Хорошо ты все сделал, славно. Всю Русь выручил, – грустно ответил новгородец.

– Да не горюй ты так, Ярослав. Весна скоро, все наладится. Мстислав же сказал, что тебя не винит.

– Это он разумом сказал. А сердцем…

– Время пройдет, простит. Вот увидишь.

– Ну а представь, что я Милу твою так отделал. Ты бы простил?

Радомир нахмурился, но ответил:

– Если бы моя Мила сама пред тобой стала хвостом вилять, убил бы ее так же, как Мстислав свою женку, а тебя бы простил. Баба должна место свое знать. А коли она друзей поссорить пытается, нет нужды в такой бабе! Друг всегда ближе да дороже.

Ярослав благодарно посмотрел на товарища своего старшего, и сердце его немного успокоилось. А может, и вправду Мстислав простит со временем? Сам новгородец такое бы никогда не простил. Но это он, душа у него волчья да злопамятная. А Мстислав другой, тот добрее, мягче, хоть в силе богатырской и не уступает вовсе.

«Ладно, – подумал Ярослав, – весна придет, а там все переменится. Чай, князь Киевский уже на подходе». Мысль эта Ярославу приятно на душу легла. Ему бы скорее в дело ратное броситься. Убивать врагов да кровью горячей Перуна славить. Хотел он забыть, что произошло. Чем больше убьет, тем душе его покойнее станет.


Глава 11

965 год от Р. Х.

Князь Киевский Святослав осматривал свою дружину славную. Вот и молодые стоят дружинники, а вот и вои, в боях уже закаленные, а вот и вятичи храбрые. Улыбнулся князь. Все славно его десятник сделал! И дружбу завел, с кем надо, и воев достал, и про хазар разузнал.

Теперь вел князь дружину свою на битву ратную. Знал, что хазар больше числом и сам каган в бой ведет полчища свои. Да молодой десятник убедил, что бой принять стоит, и место указал, где князю с дружиной должно было расположиться. Князь тогда выслушал Ярослава и план его одобрил. Святослав станет в холмистой местности к лесу спиной, где укрепления поставит да ловушки бессчетные на случай, если хазары захотят его со спины обойти. А каган хазарский со своими полчищами на низине окажется, которая паводками подмыта, что ход их коней замедлять станет да в грязи застревать заставит.

Так и сделал князь. И стоит теперь на холме да хазар поджидает. Вон они, на краю поля собираются. И едва солнце яркое озарило небосвод, схлестнулись хазары да русы в битве ратной да кровавой. А Ярослав в центре битвы самой, бьет врага рукой размашистой. Из лука метко стреляет в конников, что мимо скачут. Чай, десятка два уже уложил. Святослав за всем следит, все видит, да сам только и успевает меч из убитых хазар вытаскивать. Но хазар много, очень много. Ярослав к князю подскакал.

– Дай мне пять десятков дружинников удалых, князь!

– А на что тебе?

– Хочу обхитрить хазар!

– Бери, да только береги их. Нам еще долго биться!

И выступил новгородец во главе воинов, отданных под его начало, да в обход поскакал. Но так, чтобы хазары его приметили. Для того взял он знамена княжеские да поднял высоко.

– Лови их, лови! – крикнул каган своим воинам. – Видишь, одни скачут, сейчас всех сомнем.

Тут же устремилось человек сто за молодцами. А Ярославу того и надобно было, чтоб каган свой левый бок оголил. Когда хазары совсем уже близко были, приказал новгородец воинам развернуться да обратно скакать, а сам дальше помчал, но уже без знамени. Хазары же того не заметили, уж больно знамя хотели отобрать, и дальше за русами понеслись.

Ярослав же во весь опор гнал лошадь свою. Вон каган, прямо перед ним сидит да не ведает, что смерть к нему скачет. Нацелил лук свой меткий витязь да выстрелил. Каган с лошади замертво свалился. Хазары тут же впали в панику, начали убийцу искать. А Ярослав и не прятался, все равно отходить было уже поздно. Хазары быстро его приметили, слишком дружинник от них отличался белокурыми кудрями. Новгородец свой меч выхватил да встал в боевую стойку. Напало на него сразу хазар десять. Отбивался молодец от них умеючи. Кровь рекой лилась. Уложил он всех врагов, да новые к нему бежали. Не выбраться уже. Улыбнулся Ярослав. Помирать, так на поле ратном! О том и просил судьбинушку, чтобы забрала к себе, да побыстрее. Вдруг почувствовал, как кто-то со спины его прикрыл плечом крепким, встав рядом. Повернулся и увидел подле себя Мстислава.

– Чего рот разинул, а ну меч свой подними! – крикнул тот. – Мне еще помирать не хочется!

И обрадовалось сердце Ярослава. Коли друг рядом стоит, то и пожить еще стоит. Стали рубить они врага, как бешеные. Только и лилась кровь повсюду. А хазары все прибывали да прибывали.

– Может, конец это уже? – спросил Мстислав.

– Нет, не конец, поживем еще! Вон наши скачут!

И точно, показались шлемы русские да знамена. Сам Святослав на выручку скакал с дружиною. Налетели на хазар сзади да разбили всех наголову. Побежали враги кто куда в панике. Друзья же повернулись друг к другу, дыша тяжело, а потом обнялись крепко.

– Ты простил меня, Мстислав, брат мой названый?

– Простил, Ярослав, простил. Только, когда в следующий раз женюсь, коли женка моя на тебя засматриваться станет, не жалей меня, а сразу скажи. Мне не надобно такой девки.

– Так и сделаю, друг, обещаю!

И они снова крепко обнялись.

– Эй, хватит вам уже миловаться, словно бабы, надо хазар гнать! – крикнул им князь весело да поскакал далее, врага догоняя.

Друзья похватали лошадей хазарских, вскочили на них и начали с остальными гнать убегающих. Ярослав из лука стрелял, метко разя, Мстислав копьями добивал, а Радомир, что к ним тоже присоединился, булавой головы вражеские сокрушал.

Вечером же, когда побили всех хазар, устроили торжественные проводы их кагану.

– Воином славным был, надо достойно в долгий путь проводить, – сказал князь и зажег погребальный костер, достойный правителя хазарского.

А после подошел к верным своим воинам и сказал:

– Нельзя нам расслабляться да победу праздновать. Впереди Саркел нас ждет! Тот еще орешек.

– Да зубы у нас покрепче будут, князь, осилим! – крикнул весело кто-то из дружинников.

То Ярослав был. Улыбнулся ему князь. Радовалось сердце славному воину новгородскому. Вон как кагана обманул! Когда конница хазар устремилась за знаменем княжеским да десятником, кой в обратную сторону направился, сразу увидел князь, что не ведают хазары, куда скачут. А скакали они прямо в руки ему. Развернул князь тогда дружинников своих да и встретил хазар, как подобает. Наголову разбил, что и переломило ход сражения. А потом заприметил двух воев своих, что от хазар смело отбивались прямо в центре войска вражеского. Вот и поскакал на выручку. Славная битва была, славная.

Следующие несколько дней русская дружина своих воинов погибших жгла да в дальний путь провожала, коней поила да чистила и оружие заостряла. Впереди был Саркел. Как привели в порядок все свое снаряжение, так и двинулись на град хазарский.

К Саркелу подошли. А тот ощетинился весь лучниками да оборонительными приспособлениями.

– Ничего, падешь и ты к ногам нашим, – молвил князь и приказал град окружить.

Перерыли траншеями Саркел вокруг, пытаясь каналы водные найти. Нашли пару, перекопали, да в городе все равно вода была, что позволяло хазарам держать оборону далее.

– Видно, у них там колодцы глубоководные, – решил князь на совете дружинников.

– Надо нападать, – сказал Ярослав, – а то и до зимы досидимся, и сами без пропитания останемся.

Князь призадумался. Прав был десятник его. Да как нападать, если стены высокие град защищают да лучников много стоит на карауле, кои все время за русами следят. Вот и не подберешься без малых жертв.

– И перебежчиков нет, кто бы ворота нам открыл, – заключил Святослав.

– Я открою ворота, князь! – Ярослав грудь выпятил. – Ты только отвлеки их чем-нибудь.

Посмотрел внимательно Святослав в очи серые дружинника своего. Да и прочитал в них, что и вправду по силам десятнику ворота открыть.

– На штурм возьмем пристальный, а ты тем временем заберись с другой стороны на стену да ворота открой, чего бы тебе это ни стоило!

– Да лучше под вечер это сделать, чтоб не видно было, – подключился к беседе Радомир.

– Чай, с ним пойти хочешь? – подивился князь дружбе крепкой воев его.

– А то!

– Ладно, так и сделаем.

***


На следующий день с самого утра князь начал пристальный штурм крепости с целью отвлечь внимание оборонявшихся да измотать их поболее. Ярослав подле князя хаживал, да все примечал, сколько лучников с какой стороны прибежало, сколько орудий метательных и где стоит. Все своими глазами холодными серыми оценивал, как хищный зверь, на крепость смотрел.